Мини-чат | Спойлеры, реклама и ссылки на другие сайты в чате запрещены
|
|
|
Пять часов пополудни под созвездием рака.
| |
| Вера-Ника | Дата: Понедельник, 12.05.2014, 18:33 | Сообщение # 106 |
|
Кардиолог
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 759
Карма: 85
Статус: Offline
| А потом они, как побитые собаки, приползут к Хаусу - спаси, помоги, сопли вытри, утешь, помири... И он вытрет, утешит (по своему, ага  ) и в результате необъяснимым образом помирит...
|
| |
| |
| hoelmes9494 | Дата: Понедельник, 12.05.2014, 19:48 | Сообщение # 107 |
фанат honoris causa
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 4345
Карма: 6358
Статус: Offline
| Всё может быть. Хотя. учитывая. что собирается сделать Уилсон, я бы на его месте на Хауса не очень рассчитывала.
Путь к сердцу мужчины лежит через торакотомию. Всё остальное - ванильная ересь.
|
| |
| |
| Triest5609 | Дата: Понедельник, 12.05.2014, 20:01 | Сообщение # 108 |
|
Невролог
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 236
Карма: 20
Статус: Offline
|  где хваленое чутье Хауса?
Пора бы ему уже по реакции на упоминание Стейси вгрызться в глотку Уилсона и не отпускать. 
|
| |
| |
| Вера-Ника | Дата: Понедельник, 12.05.2014, 23:02 | Сообщение # 109 |
|
Кардиолог
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 759
Карма: 85
Статус: Offline
| Цитата hoelmes9494 (  ) учитывая. что собирается сделать Уилсон, я бы на его месте на Хауса не очень рассчитывала
Ну, Хаус и сам вон, Тринадцатой обещал посодействовать, когда уже невмоготу станет... И Кэмерон поддержал, когда она какому-то пациенту ускорила переход в мир иной. Так что, в принципе, он не является радикальным противником.
Неужели же он, при этом, пожелал бы Стейси мучительного конца?
Во то, что Уилсон промолчал - это преступление похуже будет, в глазах Хауса, но тут я согласна с Triest5609, Цитата Triest5609 ( ) где хваленое чутье Хауса? Пора бы ему уже по реакции на упоминание Стейси вгрызться в глотку Уилсона и не отпускать |
| |
| |
| hoelmes9494 | Дата: Четверг, 15.05.2014, 23:17 | Сообщение # 110 |
|
фанат honoris causa
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 4345
Карма: 6358
Статус: Offline
| Не кому-нибудь, а Лейдингу. Вот это меня добивает. Под ложечкой словно внезапно намерзает ледяная корка. И одновременно с этим пробивает на сатанинский хохот — просто ржание, которое вот-вот вырвется из меня и затопит Блавски, и которое я тоже поспешно перехватываю зубами и глотаю, глотаю — я сегодня просто чемпион по поеданию спагетти из невысказанных слов под соусом несостоявшихся эмоций. И я ничего не говорю о своём давно обговоренном административном иммунитете, о своём вкладе в проект этой больницы, о своём участии в программе онкотрансплантологической группы — ничего этого я не говорю. Я говорю совсем другое — как видно, размер моего виртуального желудка для невысказанных слов сильно ограничен, и обратная перистальтика вмешивается в самый неподходящий момент:
- Ты прямо как эстафетную палочку между нами гоняешь, - говорю я, сам ужасаясь своим словам. - Чем-то напоминаешь триггер. У тебя, может быть, два положения: «живу с Уилсоном» и «ностальгирую по Лейдингу», а заведывание онкологическим отделением к сему прилагается, да?
Сам не понимаю, что несу, но несу, как будто под оксибутиратом натрия, и головной мозг не ведает, что творит речевая моторика.
Её лицо становится молочно-бледным, и я ещё успеваю отметить, как красивы на таком бледном лице ярко-изумрудные глаза и каштанового золота волосы. А в следующий миг она залепляет мне такую оплеуху, что на мгновение вся вселенная немеет и наполняется звоном.
- Дрянь! Видеть тебя больше не хочу!
Щека загорается, словно в кипяток сунули. Больно до слёз. Но я даже ладонью её не касаюсь — удерживаю себя.
- Учту, - говорю.
- Ключи отдай.
- Заберу вещи — передам через кого-нибудь. Пока! - и, легкомысленно взмахнув рукой, удаляюсь. А на душе препогано и снова тошнит, как будто объелся несвежего, как будто не только мой виртуальный, но и самый реальный желудок переполнился до краёв какой-то нечистью.
Дела я Лейдингу, конечно, не передаю, сам разберётся, если захочет — карты, слава богу, заполнены без «хвостов» — просто ухожу, причём тороплюсь, как квартирный вор, добраться до дома Блавски, чтобы забрать хоть самое важное: деньги, карточку, права, сумку, таблетки, пока она не вернулась. Без остального я свободно проживу несколько дней. Ах, да — нужно отзвониться на пульт мониторирования. Кто там сегодня дежурит?
Набираю номер и — вот это сюрприз — голос Хауса:
- Аппаратная.
- В звании понизили, экселенц? Ты какого чёрта там делаешь?
- Демонстрирую корпоративную взаимовыручку. Трэвис отошёл пописать. Тебе чего нужно-то, Уилсон?
- Ничего мне не нужно. Проверка связи.
- Да ладно тебе. Всё равно ведь перезвонишь — думаешь, Трэвис мне не скажет, зачем?
- Ладно, - сдаюсь я. - Хоть я и не люблю иметь дело с дилетантами... Сними меня с контроля — я выбываю за пределы зоны мониторирования. Если, конечно, не хочешь наслаждаться высокочастотным писком всё время моего отсутствия.
- Куда это ты выбываешь?
- А я уже чуть было не поверил в то, что бог на небе есть, и ты хоть раз не сунешь нос не в своё дело. Я лечу на врачебную конференцию. Вместо тебя, между прочим.
Мгновение он прикидывает что-то...
- Не выходит. Если бы ты летел на врачебную конференцию, ты начал бы с того, что спросил у меня тезисы доклада.
- Просто поверни первый тумблер в положение «выкл.», Хаус.
- Есть. Повернул. Так куда ты собрался-то, Уилсон?
Делаю вид, что тоже раздумываю.
- Я бы тебе сказал, но ты же непременно сольёшь меня Блавски.
- Это ещё почему? - почти всерьёз обижается он. - Разве я когда-то, - но тут, вдумавшись в смысл, спохватывается: - Подожди... Так она что, была права? У тебя отношения на стороне? Серьёзно?
- Вот почему ты думаешь, что тебя это непременно должно касаться? -устало спрашиваю я.
- Потому что меня это всё равно коснётся, когда всё пойдёт прахом и ты, скуля, прибежишь за сочувствием и защитой. И имей в виду, Уилсон, у меня была русская жена, я кое-что знаю о славянах. Так вот, амиго, скалкой — это больно.
- Личный опыт?
- Устные семейные предания. Так ты будешь колоться, или мне включить «плохого полицейского»?
- Хорошо-хорошо, сдаюсь. Но только я тебя прошу... Слышишь, Хаус, я серьёзно, я прошу тебя...
- Давай-давай, не тормози.
- В общем, помнишь, ты в Ванкувере спрашивал меня про Айви Малер? Ну, что, не помнишь, что ли? Про то, что мой шрам не виден в вырез пижамы...
- Так он что, действительно, не был виден в вырез?
- Действительно. Но тебя это не касается — я просто знаю, что ты иначе не отстанешь.
- Ты летишь к ней? - недоверчиво переспрашивает он.
- Я лечу к ней. Нам нужно кое-что решить — понимаешь? Вместе. Через несколько дней я вернусь и предоставлю полный отчёт. Тебе и Блавски.
- Глупостей не наделай, - просит он вдруг серьёзно. И в голосе совершенно неожиданно неподдельная тревога за меня.
Господи! Ну, за что мне это?
- Хаус...
- Что?
- Ничего. Пожелай мне... Нет! - пугаюсь я того, что снова чуть не сорвалось с языка совершенно бесконтрольно. Ещё не хватало, чтобы он мне желал удачи в таком деле.
- Ничего не надо мне желать. Даже не вздумай мне ничего желать — слышишь, Хаус? Я... мне некогда. Тороплюсь. Пока!
ХАУС
Когда лучший друг начинает вести себя, как бешеная крыса в клетке, вопрос, с чего бы это, приходит в голову сам собой. Конечно «крэйзи баттерфляй», он же «панда ноль два-два-девять» - фигура малопредсказуемая, и обратное я утверждал всегда лишь с тайной целью его позлить, но господь предусмотрительно создал коммуникационную сеть «интерком» и тем самым облегчил мне задачу.
Не то, чтобы я разделял подозрения Блавски, и не то, чтобы поверил в эту дезу про Ванкувер — героя-любовника Уилсон напоминал сейчас меньше всего, но проверить не мешало и эту версию. Телефонный звонок вполне можно было принять за, как это говаривал Шерлок Холмс, «отправную точку расследования». Вот только время его стоило узнать поточнее.
Я дождался Трэвиса, сообщил ему, что «самый главный пациент» эмигрировал в Австралию ради знакомства с сумчатыми приматами - в общем, нанёс кучу чепухи, не очень задумываясь над тем, что говорю, сдал пост и отправился на поиски Блавски, которая в последнее время завела привычку засиживаться допоздна.
В больнице уже постепенно устанавливалась та тоскливая и, вместе с тем, уютная тишина, которая знаменует наступление ночной смены. Притушено всё: лампы, звуки, страсти, даже страхи. Стук моей палки, совно посох агасфера, в такой тишине кажется значимым и вечным.
В коридоре реанимационного за пультом подняла голову и поздоровалась со мной Рагмара, в гнотобиологическом тихо жужжит мотор климатической системы, слышны негромкие голоса Кэмерон и Чейза — что-то обсуждают по поводу завтрашней операции. На миг останавливаюсь, прислушиваясь, приоткрываю дверь и говорю их, как по команде, повернувшимся ко мне головам: «Она права, а ты глупишь», - и, не дожидаясь ответа, иду дальше.
Из-за приоткрытой двери лекционного зала доносятся звуки медленного блюза. Знаю, кто это может играть, и поэтому останавливаюсь в нерешительности — дверь-то, действительно, приоткрыта, мне нужно сейчас пройти мимо неё, а я не хочу быть замеченным.
- Хаус, - вдруг окликает он, не прекращая музыки. - Я знаю, что вы там застыли— я узнал ваши шаги.
Путь к сердцу мужчины лежит через торакотомию. Всё остальное - ванильная ересь.
Сообщение отредактировал hoelmes9494 - Пятница, 16.05.2014, 18:43 |
| |
| |
| Triest5609 | Дата: Пятница, 16.05.2014, 22:44 | Сообщение # 111 |
|
Невролог
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 236
Карма: 20
Статус: Offline
| блин, на самом интересном!!!
Как теперь спать?!
|
| |
| |
| SamantaNika | Дата: Пятница, 16.05.2014, 23:41 | Сообщение # 112 |
Кардиолог
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 522
Карма: 137
Статус: Offline
| Вот и я так думаю...
И у края пропасти, и у тигра в пасти, не теряйте бодрости, и верьте в счастье!!!!!!!!
|
| |
| |
| hoelmes9494 | Дата: Среда, 21.05.2014, 00:04 | Сообщение # 113 |
|
фанат honoris causa
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 4345
Карма: 6358
Статус: Offline
| Когда тебя застукали, прятаться поздно. Поэтому вхожу. Мой посох агасфера гулко отзывается в пустой аудитории.
- Так и не нашли свою трость?
- Откуда вам известно, что я её искал?
- Мне показалось, вы придаёте ей особое значение. Это ведь доктор Уилсон подарил её вам, и вы где-то в подсознании связали её целостность с его благополучием — разве нет?
- Даже если бы это было так, ни за что в подобной дури не признался бы, - я пододвигаю стул и присаживаюсь рядом. Больничный рояль — не лучший в мире инструмент, но неплох — мы используем его иногда для музыкального сопровождения лекций — моих и Блавски, а под пальцами Орли зазвучал бы даже комод. Я не знаю музыки, которую он играет, но он приглашающе сдвигается, освобождая мне часть клавиатуры, и я осторожно вмешиваюсь так, как мне хочется, как могло бы звучать для меня.
- Жаль, что Лиза Кадди — не рояль, на котором легко играть в четыре руки, - вдруг говорит он, и я от неожиданности сбиваюсь. Хотя... странно, что я не ожидал.
Я молча поправляюсь, а он милостиво ждёт, пока я поправлюсь, удерживая напряжённое тремоло, и мы, ничего не испортив всерьёз, продолжаем слаженно, словно репетировали.
- Вы хорошо импровизируете, Орли, - наконец, говорю я. - Я бы вас назвал королём импровизации, если бы мог хоть краем любой из извилин предполагать, что инициатива исходила от вас. Я не прав?
- Правы, - спокойно и даже безразлично роняет он, продолжая мягко ласкать клавиши стонущего в экстазе рояля.
- Не знаю, на какую наживку вас ловила Кадди, но одно я знаю совершенно точно: она не только не любит вас, но и ни за что не полюбит. Это аксиома, даже не требующая доказательств.
- Знаю, - так же спокойно кивает он. - Не имеет значения.
- Значит, это может не иметь значения?
- Хаус, просто заткнитесь и играйте — молча мы лучше поймём друг друга.
И я послушно «затыкаюсь», потому что он прав — слова нам сейчас ничем не помогут. Только когда заключительный аккорд медленно угасает где-то в розетке люстры, он говорит — тихо и веско:
- Я не люблю её.
- Тогда какого же вы...
- Вы — тоже не любите, - перебивает он. - Но я могу, я готов ей дать то, чего она хочет — почему нет? Я ей обязан. А вы — не хотите или не можете. И чувствуете себя виноватым, а с нашей женитьбой для вас всё устроится наилучшим образом.
- То есть, это я вас ещё и благодарить, что ли, должен?
- В принципе, можете и поблагодарить. Я вас избавляю от проблем вялотекущих неопределённых отношений и агонии таковых. Но я не так самонадеян, чтобы настаивать на благодарности, так что можете и не благодарить.
- Не экстраполируйте. - говорю я. - Я не чувствую себя виноватым, и я не чувствовал себя виноватым — ни сейчас, ни прежде. А может быть... О, идея! Может быть, это потому, что я и не был ни в чём виноват?
- Для того, чтобы чувствовать себя виноватым, виноватым быть как раз не обязательно.
- Мысль, достойная Уилсона, - хмыкаю я. - Виноватость — это вообще его амплуа — не моё.
- Вы неправы. Виноватым вы себя считаете чаще, чем Уилсон. Признаётесь в этом реже. А он чаще признаёт свою вину, чем чувствует. И перед Кадди вы, уж точно, чувствуете себя виноватым. За обманутые надежды, за разрушенный дом, за боль, которую ей причинила ваша мнимая смерть, за снисходительную, милостивую любовь победителя. А если бы это было не так, вы сейчас не рассусоливали со мной, а дали бы мне хорошенько в зубы — я ведь вашу женщину у вас увожу.
Я совсем было собираюсь ответить ему, но тут меня осеняет — я понимаю, наконец, что раздражает меня, что мне не нравится последние дни в поведении Уилсона — огрызаясь и саркастически хмыкая, впадая в уныние и делая вид, будто всё в порядке, он ведёт себя со мной, как виноватый. Что же он натворил или собирается натворить такого, что смотреть мне в глаза стало для него непосильным трудом.
- Вот что, Орли: мне некогда сейчас. Я должен выяснить, за что мой лучший друг хочет мне по-крупному нагадить, так что буду краток. Поступайте, как вам кажется правильным — это единственный путь, если хотите... ну, если не избежать разочарования, то, по крайней мере, не чувствовать потом себя так, будто вас где-то кто-то надул. Ваша главная беда — трусость. И будь вы трус и дурак, жили бы припеваючи. Но вы не дурак. Вы даже совсем не дурак, поэтому припеваючи жить вы не будете никогда — с Кадди или не с Кадди. Потому что перед каждым камнем на перепутье вы снова будете своей трусостью трусить, а своим умом — понимать это. И вот, кстати, наглядное доказательство того, что я прав.
- Где... наглядное доказательство?
- А вы не спросили меня, в чём я вижу вашу трусость, - и подержав указательный палец пару мгновений наставленным на его грудь, я беру свою трость и ковыляю из зала туда, куда и шёл — в кабинет Блавски.
- Хаус! - окликает Орли в спину, и голос у него странный — сорванный, хриплый. Может быть, именно поэтому я и оборачиваюсь. На его лице странная кривая усмешка.
- Не возненавидьте меня, Хаус!
- Не возненавижу. Совет да любовь, Орли...
Путь к сердцу мужчины лежит через торакотомию. Всё остальное - ванильная ересь.
|
| |
| |
| JaVika | Дата: Среда, 21.05.2014, 08:34 | Сообщение # 114 |
Невролог
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 234
Карма: 172
Статус: Offline
| Цитата hoelmes9494 ( ) - Хаус! - окликает Орли в спину, и голос у него странный — сорванный, хриплый. Может быть, именно поэтому я и оборачиваюсь. На его лице странная кривая усмешка.
- Не возненавидьте меня, Хаус!
- Не возненавижу. Совет да любовь, Орли...
Я так понимаю, что раз умный Орли просит Хауса его не возненавидеть, значит он уже заранее знает, что его ждёт впереди... Очень интерсно наблюдать за этими двумя персонажами и почему-то жалко стало Кадди, что ж её никто не любит-то, а?
|
| |
| |
| gallina | Дата: Среда, 21.05.2014, 10:27 | Сообщение # 115 |
Иммунолог
Награды: 0
Группа: Дежурные врачи
Сообщений: 9264
Карма: 14546
Статус: Offline
| Цитата JaVika ( ) почему-то жалко стало Кадди, что ж её никто не любит-то, а?
Ее любил Лукас.
I LOVE PEOPLE © Hugh Laurie You, people, make me sick! © Home improvement
|
| |
| |
| hoelmes9494 | Дата: Среда, 21.05.2014, 10:28 | Сообщение # 116 |
|
фанат honoris causa
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 4345
Карма: 6358
Статус: Offline
| Цитата JaVika ( ) почему-то жалко стало Кадди, что ж её никто не любит-то, а?
Кадди в какой-то степени сама виновата - всю жизнь не определится в приоритетах. Но я бы не сказала, что её так уж не любят.
Добавлено (21.05.2014, 10:28)
---------------------------------------------
Цитата gallina ( ) Ее любил Лукас.
Непохоже. По-моему, просто нравилось с ней трахаться. Её, наверное, любил Хаус - до тех пор, пока не начал с ней трахаться и, возможно, ещё и после того, как перестал. Во всяком случае, сначала они дружили, а в конце её имя причиняло ему боль, но он помнит о ней, и именно о ней говорит в горящем доме, как о потенциальной матери своих детей - наравне со Стейси.
Путь к сердцу мужчины лежит через торакотомию. Всё остальное - ванильная ересь.
Сообщение отредактировал hoelmes9494 - Среда, 21.05.2014, 10:32 |
| |
| |
| JaVika | Дата: Среда, 21.05.2014, 18:44 | Сообщение # 117 |
|
Невролог
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 234
Карма: 172
Статус: Offline
| Цитата hoelmes9494 ( ) Во всяком случае, сначала они дружили, а в конце её имя причиняло ему боль, но он помнит о ней, и именно о ней говорит в горящем доме, как о потенциальной матери своих детей - наравне со Стейси.
В сериале да, но мне сейчас больше интересна Ваша история и этот треугольник: Хаус - Кадди - Орли.
Очень хочется верить, что у Орли с Кадди всё далеко не так просто, как может показаться на первый взгляд, во всяком случае, мне бы этого очень хотелось. 
|
| |
| |
| hoelmes9494 | Дата: Среда, 21.05.2014, 19:59 | Сообщение # 118 |
|
фанат honoris causa
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 4345
Карма: 6358
Статус: Offline
| Вера-Ника, Цитата JaVika ( ) Очень хочется верить, что у Орли с Кадди всё далеко не так просто, как может показаться на первый взгляд, во всяком случае, мне бы этого очень хотелось.
Путь к сердцу мужчины лежит через торакотомию. Всё остальное - ванильная ересь.
|
| |
| |
| JaVika | Дата: Четверг, 22.05.2014, 10:46 | Сообщение # 119 |
|
Невролог
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 234
Карма: 172
Статус: Offline
| hoelmes9494, 
|
| |
| |
| hoelmes9494 | Дата: Воскресенье, 25.05.2014, 23:22 | Сообщение # 120 |
|
фанат honoris causa
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 4345
Карма: 6358
Статус: Offline
| Блавски курит. Это что-то совсем новое — никогда раньше не видел, чтобы она курила, даже теряюсь. Как будто лет на двадцать назад отбросило — сейчас и мужика-то курящего не встретишь, а тут женщина, да ещё главврач, да ещё прямо на рабочем месте. И курить-то не умеет — чуть пробует затянуться, закашливается — и слёзы, которые, заметив меня, поспешно вытирает.
- Брось, - говорю. - Не мучай ни себя, ни папироску.
- Хаус...
- А с другой стороны, - говорю, - хорошая отмазка. Вроде слёзы от курева... Я почти поверил. Давай, выкладывай. Решилась, наконец, не откровенный разговор, а он тебя послал? Или — ещё хуже — вежливенько предложил остаться друзьями? Я хотел тебя предупредить: он всегда так делает, когда ему надоедает очередная жена.
- Я его уволила, - неожиданно заявляет она с каким-то совершенно ей несвойственным подростковым вызовом.
- Это как, в переносном смысле?
- В прямом. Из штата больницы.
- Любопытно... За адюльт, несовместимый с профессиональной пригодностью? И что он ответил?
- Хаус, я его ударила...
- Это подсказка? Теперь я, видимо, должен сам догадаться, что он ответил? А если правильно угадаю, мне тоже прилетит?
Но она не слушает — трясёт головой, словно стараясь отогнать от себя воспоминание.
- Ударила по лицу ладонью, со всей силы. У него даже слёзы выступили. Хаус, это ведь подлость, когда женщина бьёт мужчину — всё равно, что ударить человека, у которого руки связаны. Я же заведомо знаю, что он не ответит, не сможет ответить.
- Не вздумай со мной пробовать — я отвечу. Смотри, я честно предупредил — потом не жалуйся.
Продолжает, по-прежнему не слушая:
- Всё время чувствую его щёку ладонью. Такая тёплая-тёплая, даже горячая...
Вот-вот разревётся.
- Лучше уж кури. - говорю. - И перестань так смаковать подробности. Уилсон мне друг всё-таки, я не имею права наслаждаться даже мысленно картиной торжественного вручения ему твоей оплеухи, а ты своим ярким повествованием безжалостно подстёгиваешь мою фантазию. Скажи лучше, как он отреагировал?
- Ушёл. Сказал, что передаст ключи, когда вещи заберёт.
- От кабинета?
- От квартиры.
- Так ты его и из личной жизни тоже уволила?
- Он отказался ехать на конференцию.
Несколько мгновений смотрю на неё, как на полоумную. Наконец, нерешительно соглашаюсь:
- А что? Тоже аргумент... Это же очень серьёзно — конференция. Она стоит, конечно, отношений.
- Между прочим, она нам, скорее всего, будет стоить львиной доли государственного финансирования темы «Использование реакции «трансплантат против хозяина» с целью высокоселективной терапии онкозаболеваний».
- Давай напишем текст на бумажке и пошлём нашего знаменитого доктора Билдинга. Помнится, не так давно он с подобной ролью справлялся.
- Перестань, - морщится Блавски. - Дело не в конференции. Джеймс сказал, что занят, но не сказал, чем. Был резок, даже груб. Значит, у него были причины не говорить мне, чем он собирается заниматься.
- Ну, какие же вы, женщины, предсказуемые пессимистки, - говорю я. — Предполагаете всегда самое худшее. Может, он просто убил кого-то и теперь скрывается от правосудия. Кстати, я знаю, что он уезжает из Принстона.
- Он сказал тебе?
- Он отключил мониторирование.
- И ты не спросил, куда?
- Он сказал, что в Ванкувер к своей канадской медсестре.
- Ах, так?
- Блавски, он врёт. Я отлично чувствую, когда он врёт. И если бы у него, действительно, был роман, он бы в конце концов мне признался. Боюсь, здесь что-то другое... Но если ты вспомнишь, когда был тот звонок, о котором ты мне рассказывала, я попробую хакнуть его телефон. И вот ещё что... Дай-ка мне ключ от твоей квартиры.
- Зачем?
- Надо. Помнится мне, в Ванкувере эта депрессивная панда вела дневник. Если мне удастся его найти, я буду знать чуточку больше, чем знаю сейчас.
АКВАРИУМ
Он провёл ночь на диване в кабинете, но так и не уснул, а утром вдруг выяснилось, что это больше не его кабинет, и его выставил оттуда весь лоснящийся от самодовольства Лейдинг. Лейдинг сочинял обвинительную речь, ему требовалось место для творческого процесса, а Уилсон тут уже вроде бы не работал. Так сказала Блавски. Не Лейдингу лично — общение с Лейдингом Блавски удерживала ниже оси абсцисс. Значит, слухи о его увольнении уже ходят по больнице.
Уилсон прекрасно понимал, что, настаивая на своём, Блавски пытается вовлечь его в разборки, заставить вспомнить об административном иммунитете, о долевом участии, и, наконец, пожаловаться Хаусу, чтобы уже Хаус с его привычкой докапываться до дна, вмешался, вступил в игру, в ходе которой, возможно, выяснится так не дающая ей покоя истина. Вот только его, Уилсона, желаний она не учла. А Уилсон не хотел сейчас ни разборок, ни склок, ни выяснения истины, поэтому он, молча, взял сумку, в которой, кроме документов и ампул, лежали зубная щётка, бритва, чёрная гринписовская футболка и пара носков, и безропотно освободил рабочую площадь временно исполняющему обязанности заведующего онкологией.
Когда он вышел в коридор, он увидел, что больница выглядит беспокойнее обычного из-за непривычного скопления в зоне «В» посторонних врачей — трансплантологов и хирургов из больницы Кадди. Привычное утреннее совещание у Блавски закончилось, оперблок готовился к операции, и Харт, уже накаченный премедикацией, нервно ожидал своей участи в палате интенсивной предоперационной подготовки. Жалюзи были открыты, и солнце располосовало и стены, и кровать, и бледное немного одутловатое лицо Леона.
- Привет, - сказал Уилсон. - Ты готов? Всё должно получиться.
- Знаю... Всё равно страшно.
- Это естественно. Любая операция пугает. Но на сознательном уровне бояться нечего. Условия просто прекрасные — твоя новая почка будет вне организма всего несколько минут, совпадение по антигенам почти полное, ты подготовлен. Видишь этих людей в коридоре? Это твоя операционная бригада — у них у всех работают радиотелефоны для общей связи, чтобы согласовывать действия с Принстон-Плейнсборо. Грандиозный флеш-моб — один человек погибнет, трое будут спасены, и ещё двоим вернут зрение. Хороший шанс — на такой можно ловить.
- Ты тоже будешь здесь?
- Я дождусь окончания операции, дождусь результата, но потом сразу уеду — ты ещё будешь спать, и мы не увидимся. А... послушай, а где же Орли? Я думал, он будет держать тебя за руку...
- Он уже держал, и ещё подержит, но сейчас у него какие-то свои дела. Предсвадебные хлопоты, знаешь...
- В ночь перед моей операцией, - сам не зная, зачем, сказал Уилсон - мы с Хаусом оба не спали и болтали обо всём на свете. И ещё он играл мне на органе — это, действительно, было здорово. Правда, у меня дело казалось почти безнадёжным, я не думал всерьёз, что выживу, но это была хорошая ночь — я собираюсь помнить её... У тебя-то всё по другому, - спохватился он. — ты перенесёшь операцию, и почка, скорее всего, приживётся.
- А если нет?
- Тогда опять диализ и новая попытка. У тебя останется шанс. Это лучше, чем ничего.
- Ладно, пожелай мне удачи.
- Удачи, - сказал Уилсон. - Вон за тобой идут уже.
Он, действительно, хотел дождаться конца операции, но при этом не попасться на глаза ни Блавски, ни Хаусу. Размышляя, где бы найти такое убежище, он рассеянно спустился в приёмное и наткнулся на только что вошедшего с улицы Буллита. Как и всегда, на работе трансвестит пребывал в своей мужской ипостаси, только длинные покрытые лаком ногти смотрелись диковато. Но Уилсон знал, что лак он скорее всего уничтожит до обхода, а не сделал этого заранее потому, что, видимо, только-только из ночного клуба — вот и на совещании у Блавски не был.
- Уилсон, что там с нашей припадочной из парка? - окликнул Буллит.
- Какой припадочной? - не сразу сообразил он.
- Вот тебе на! Забыл уже? Тебя же её собака покусала.
Уилсон невольно посмотрел на грязноватый в бурых пятнах бинт на запястье, но так ничего и не ответил.
- Ты вообще где витаешь? - не унимался трансвестит. - Я почему спросил — я же всё-таки не собачья передержка. Что там Хаус, собирается он её выписывать или нет?
Уилсон, наконец, с трудом собрался с мыслями.
- Ах, эта... Нет, он хотел понаблюдать. Может, в контрольную группу ещё предложит. Чем-то она его заинтересовала... Слушай, лучше спроси его самого — мы не разговаривали на эту тему. Но если тебе нужен телефон собачьего питомника, я тебе сейчас скину — вполне приличный и недорого. Добавишь ей к счёту потом, при выписке.
- Ну, давай, скинь.
Уилсон достал телефон.
- Удивляюсь я тебе всё-таки, - хмыкнул Буллит. - Ну, вот вроде бы: зачем тебе телефон собачьего питомника? У тебя же нет собак.
- У меня была собака.
- Но сейчас-то нет.
- У меня есть кошка, - вспомнил Уилсон.
- Но она же не собака. Зачем ты хранишь все старые номера? Знаешь, Уилсон, я тебе предрекаю: ты кончишь собирателем, и будешь умирать в квартире, похожей на помойку, заваленной всевозможным хламом — от керосиновых ламп до собачьих какашек.
- Не говори так, - попросил Уилсон. - Когда ты говоришь так, ты мне напоминаешь Хауса, я начинаю задумываться, что бы из него получилось, будь он трансвеститом, и у меня возникает когнитивный диссонанс... В самом деле, Буллит, не учи ещё и ты меня жить. Я умею. Может быть, получше, чем ты. Да, я не люблю рвать с прошлым — это моя фишка, ты воображаешь себя женщиной — это твоя фишка. Чья хуже? Чья правильнее? Я бы тоже мог сказать, что удивляюсь тебе: какой интерес носить женские шмотки, если господь всё равно уже отломил кусок твоей хромосомы и пристроил тебе его между ног?
- Ладно, давай номер, - хмыкнулл Буллит. - Кстати, это правда, что Блавски тебя уволила?
- Правда, - сказал Уилсон.
- А Хаус?
- Он не знает. И пусть пока не знает — мне так удобнее.
- Да за что она тебя, хоть скажи?
Уилсон криво усмехнулся:
- Я — ортодоксальный натурал, это не модно.
- Да пошёл ты, - сказал наконец-то слегка обидевшийся Буллит.
Путь к сердцу мужчины лежит через торакотомию. Всё остальное - ванильная ересь.
Сообщение отредактировал hoelmes9494 - Понедельник, 26.05.2014, 10:40 |
| |
| |
|
Наш баннер |
|
|
|
