Лидия Шульц. именно такой была ее фамилия в Broken

Добавлено (02.04.2010, 21:33)
---------------------------------------------
ну, меня сегодня прёт... поэтому... хм...

Глава 6

Было холодно. Безумно холодно.
Хаус сумрачно посмотрел на затянутое облаками небо. И тяжело вздохнул.
Он сидел на крыше. Совсем как тогда, когда отпустил Стейси.
Сейчас ему почему-то было больнее. Может оттого, что с Кадди он был знаком дольше, или же оттого, что он совсем не ожидал её выбора. Не в его пользу. И вот теперь всё было кончено. Даже когда Лукас поселился в сердце Лизы, Хаус был относительно спокоен, ведь эти отношения могли в любой момент прекратиться. Но теперь, когда она выходила замуж, диагност чувствовал, словно у него из груди вырвали сердце, разодрали на сотню маленьких кусочков и кое-как впихнули обратно. А потом по одному вытягивали и медленно, мучительно медленно поливали кислотой.
«Да что за дерьмо…»
- Вы страдаете! – с нескрываемым наслаждением сказала появившаяся рядом Эмбер.
- Тоже рад тебя видеть… - пробормотал он, глядя в небо.
- Признайтесь, сейчас вам спокойнее, ведь вы думали…
- Я ничего не думал! Вали отсюда!
- Я – это вы. Я никуда не уйду.
- А жаль. Разденься хоть для приличия…
- Вы не задавались вопросом, почему вы не хотите делать эту операцию?..
Хаус вскинул на неё глаза. Похоже, эта тварь специально обнажает все его сомнения и страхи.
- Есть идеи?
- Думаю, вы боитесь. На самом деле, вы так много чего боитесь…
Он закрыл глаза. И, кажется, так же мгновенно заснул. Но всё равно в голове звучал её голос.
- Вы боитесь, что если вам вырежут опухоль, я могу не исчезнуть. Викодина, который вы принимали, было недостаточно, чтобы вызвать галлюцинации, значит, если я останусь, это шизофрения…
- Её я не боюсь… - пробормотал он сквозь сон.
- Нет, вы не боитесь болезни. Вы боитесь того, что вас в таком состоянии увидят ваши коллеги и близкие. А ещё вы боитесь полностью потерять рассудок…
- Чушь. При шизофрении пациент сходит с ума.
- Но для себя он остаётся вменяемым…
- Только для себя. Не для других.
- Помните историю, которую вы о себе придумали? Детоксикация, ночь с Кадди… Это было то, чего вам тогда больше всего хотелось… Жаль, что эта история была вымыслом… Не правда ли?.. Впрочем, не отвечайте. Тогда для самого себя вы были в полном порядке. Но вот того, что происходило у вас в голове, на самом деле не было в реальном мире.
- Заткнись, сделай одолжение.
- Вы никак не можете себе признаться, почему вы не можете быть с Кадди.
- Ну, может быть потому, что она помолвлена…
- А раньше?
- Отношения всегда приносят боль… А её у меня и так слишком много…
- Вы боитесь полностью потерять над собой власть. Ведь вы не можете контролировать свои эмоции, не можете контролировать боль в своей ноге, психосоматика и одиночество сводят вас с ума. Уилсон не может вас сдерживать, а Кадди может. И этого вы боитесь, ведь если она подчинит вас полностью, вы потеряете себя. Поэтому вы так себя с ней ведёте… Как непослушный ребёнок, требующий внимания. И если она бы начала снова пробовать завести с вами отношения, вы бы не устояли и потеряли власть над собой, над своими чувствами. И когда вы были на это готовы, она вас отвергла, променяв на жалкого щенка. Вы были готовы прыгнуть в омут страсти с головой, потому что в Мэйфилда вам отлично промыли мозги. И теперь, когда доступ вам туда запрещён, вы чувствуете, что должны были одуматься раньше, но уже слишком поздно. Всё же с вами так весело! – она заливисто засмеялась.
Хаус лишь промолчал и тяжело вздохнул. Стерва похоже знает его лучше его самого. Нужно срочно от неё избавляться.
- Вы хотите от меня избавиться?
- Как ты догадалась?
- Я вам нужна. Благодаря мне вы не чувствуете себя таким одиноким и потерянным. Я притупляю боль от отсутствия рядом Уилсона и предательства Кадди. Я вам полезна, потому что я – это вы. Я помогаю вам в дифдиагнозах и помогаю следить за окружающими вас людьми, если вам это нужно.
- Ты делаешь меня сумасшедшим. Если честно, меня это немного напрягает.
- Это делает вас отличным от других. Не к этому ли вы всегда стремились?
- Не к тому, о чём ты сейчас говоришь. Не в том смысле…
- Ой! Кажется, кто-то идёт! – Эмбер испуганно посмотрела на скрипнувшую дверь.
- Хаус! Вы здесь?
Диагност притворился спящим. Авось Тауб, рыскающий здесь, его не заметит?..
- Хаус, хватит заниматься самобичеванием! У нас пациент.
- Вообще-то, я спал…
- Вставайте, вы нам нужны. Мальчик, 11 лет, высокая утомляемость и усталость, боль в области печени и потеря слуха и зрения… Кстати, мать сказала, что знает вас…
- Знает в хорошем или плохом смысле?
- Не уверен, но вроде в хорошем.
- Этого я и боялся…
Через пятнадцать минут они уже были в кабинете для дифдиагнозов. Хаус лениво взял в руки карту пациента, просмотрел симптомы и, совершенно случайно, взглянул на имя. Бен Шульц.
- Что? Нашли что-то?.. – подала голос Тринадцатая.
Он вскинул голову.
- Нет… Паралич лицевого нерва может быть причиной…
- Саркоидоз? – подал голос Форман.
- Нет, лимфатические узлы не увеличены…
- Пока не увеличены…
- Ладно, пусть будет вариантом номер один… - Хаус записал название на доске, - Ещё теории, мои крокодильчики?
- Синдром Гийена-Барре, - предложил Тауб.
- А что ты будешь делать с кашлем, сопливостью и утомляемостью?
- Всего лишь грипп или затяжная простуда, - пожал он плечами.
- Ладно, идите, делайте анализы, - Хаус записал название второй болезни на доске, - И не убейте его там без меня!.. – он устало посмотрел на доску, потом на стеклянный стол.
Внезапно Хаусу до боли сильно захотелось играть. Он печально усмехнулся.
Через полчаса всё было готово. Стеклянный стол был повёрнут боком и отодвинут к стене, а в центре комнаты стояло пианино из лекционного зала, где Хаус пару лет назад отбирал себе новых врачей в свою команду. Всё же удачно, когда половина больницы у тебя в долгах.
Он сел за пианино и аккуратно, профессионально сыграл несколько отрывков из произведений Армстронга. Эмбер села рядом и усмехнулась.
- Это то, что вам сейчас нужно? Или вы снова прячетесь за музыкой?..
Он ничего не ответил и его пальцы почти неосознанно начали наигрывать сочинённую им примерно год назад мелодию, которую он назвал серенадой. Он сочинил эту мелодию, думая о Кадди. В серенаде порой проскальзывал оттенок еврейской музыки. Красивая мелодия. Хаус гордился ею. Потом вдруг его руки сбились на I don’t like Mondays, а после – на Feel Робби Уильямса.
- Вы знаете, что у вас нет смысла в жизни?.. Знаете. Так зачем же себя мучить?..
Хаус стал наигрывать мелодию Human.
- Почему вы не хотите от этого избавиться?..
Она взяла лезвие и начала осторожно водить им по своей руке. Хаус посмотрел на неё с секунду и отвернулся, тихонько напевая припев:
It’s only love, it’s only pain
It’s only fear that runs through my veins
It’s all the things you can’t explain
That make us human
Он закрыл глаза. Он просто физически не мог всего этого выносить. Нужно было отдохнуть. Эта дикая усталость наваливалась на него с головой.
- Моя жизнь летит под откос… - Хаус перевёл взгляд на Эмбер и печально усмехнулся. Она резанула руку слишком сильно и на клавиши пианино закапала воображаемая кровь. Багровая, словно вино, она притягивала взгляд диагноста. Девушка ехидно улыбнулась.
- Ну так что?..
- Для моего подсознания ты слишком плохо меня знаешь… - Хаус отвернулся и с какой-то дикой болью в глазах заиграл композицию Full Circle Джона Эрлиха.

***

Тауб подошёл к дивану, на котором сидела Лидия.
- Миссис Шульц, - обратился он к ней, - сейчас мы делаем вашему сыну все необходимые анализы. Скажите, где он был в последние три-четыре месяца?
- В основном только дома или в школе… Пару раз ездил на виллу к друзьям… И один раз они ходили в поход за пару километров от города, - Лидия нервно сжимала в руки стакан с кофе.
- И сколько длился этот поход?
- Около двух дней. Они ночевали в палатках в лесу и сплавлялись на плотах.
- А возле виллы его друзей есть лес или река?
- Да, а что? Не стоило пускать его туда?..
Тауб задумался.
- Нет, нет, думаю дело не в этом. Спасибо.
- А где доктор Хаус? – спросила она, затаив дыхание.
- Не волнуйтесь, мы много лет работаем с ним, тем более он больше теоретик, чем практик… И доктор Хаус не любит разговаривать с пациентами…
- Хорошо… А где его можно найти?
- Думаю, он у себя в кабинете.
- Спасибо, - Лидия решительно поднялась с кресла, - Скажите, а ваше отделение всегда так медленно работает?.. Прошло уже пять часов, а вы только начали делать анализы.
- Ничем не могу помочь, простите. Поверьте, наше отделение – самое лучшее в стране и мы делаем всё возможное.
- Надеюсь на это… - она вздохнула и, развернувшись на каблуках, покинула его.
Но направилась она отнюдь не в кабинет главы диагностического отделения, а в кабинет администратора больницы. Тихо постучав и получив приглашение войти, Лидия, ещё раз перечитав имя на двери, решительно вошла.
- Доктор Лиза Кадди?.. – спросила она, входя внутрь.
Красивая миниатюрная женщина средних лет, сидящая за столом, деловито улыбнулась.
- Да. А вы?..
- Лидия Шульц. Мой сын сейчас находится на попечении вашего диагностического отделения.
Кадди нервно посмотрела на вошедшую молодую женщину с короткими рыжими волосами.
- Лидия Шульц?.. Ваш муж – владелец крупной корпорации?..
- Да. Мой сын болен и я бы хотела, чтобы тут ему уделяли должное внимание. Если вы вылечите его, думаю, муж согласится сделать вложение в вашу больницу…
- Да-да, конечно… Диагностическое отделение, которое у нас есть, самое лучшее в мире, а доктор Хаус – гений, один из лучших диагностов страны. Поверьте, ваш сын сейчас в надёжных руках.
- Я на это надеюсь, доктор Кадди. Так или иначе, я волнуюсь за свою семью и в особенности за своих детей. Мы приехали сюда из Аризоны специально для того, чтобы моего сына осмотрел доктор Хаус. И я бы хотела, чтобы он сделал это лично.
- Хорошо, думаю, смогу передать ему ваши пожелания.
- Спасибо, доктор Кадди. До свидания.
Лидия вышла из кабинета, чувствуя опустошённость. Что скажет Грег, увидев её? Он же наверное ещё не знает, чьего сына он лечит. И сам он явно не захотел бы увидеться. Особенно в свете их расставания…
Впрочем, между ними не было никаких особенных отношений. Это была лишь минутная слабость, так сказать. Лишь тихая интрижка двух уставших от всего людей, начавших после этого новую жизнь. Ей было спокойно и хорошо с ним, ему точно так же с ней. Этот короткий и приятный роман закончился, для неё это был счастливый конец, а для него – нет. Интересно, он изменился?..
Она зашла в лифт. И чем меньше было расстояние до заветного кабинета, тем сильнее она волновалась. Желание увидеть его пересилило здравый смысл. Лидия заметно нервничала, но упорно шагала к своей цели. Стуча каблучками по коридору, она дошла до той самой двери, за которой в прошлый раз видела доктора Тауба. Теперь стеклянный стол, за которым он сидел, был отодвинут, а вместо него стояло пианино, за которым сидел Грег. Она сразу его узнала. Музыка, доносившаяся из кабинета, была красивой и грустной, словно это был крик уставшей, израненной души. Крик о помощи, похожий на симфонию жизни среди смерти. Лидия улыбнулась сама себе. Такую мелодию лучше играть в оркестре, одного пианино не хватало, чтобы передать весь смысл, который несла в себе музыка. Но, тем не менее, Грег исполнял её профессионально, вкладывая в неё все свои чувства. Он играл страстно. Было видно, что его переполняла боль.
Лидия решилась и открыла дверь. Хаус, сидящий к ней спиной, вздрогнул, перестал играть и повернулся. В глазах отразилось нечто похожее на отголосок давней раны.
- Привет, Грег… - тихо поздоровалась она.
- Привет, Лидия… - прошептал он, сглотнув.
Эмбер с интересом посмотрела на гостью.
- Ух ты… - только и произнесла блондинка.

Люди получают не то, что заслужили, а просто что попало. © Грегори Хаус
Я хожу вприпрыжку и вижу музыку вокруг... (с) ДХКЛ