Мини-чат | Спойлеры, реклама и ссылки на другие сайты в чате запрещены
|
|
|
Фортепьянный концерт для неправильно сросшихся пальцев.
| |
| hoelmes9494 | Дата: Суббота, 16.01.2016, 09:10 | Сообщение # 121 |
фанат honoris causa
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 4345
Карма: 6358
Статус: Offline
| Цитата olllima (  ) Мне кажется, он знает что именно хочет.... только сам себе боится признаться
не исключено 
Путь к сердцу мужчины лежит через торакотомию. Всё остальное - ванильная ересь.
|
| |
| |
| hoelmes9494 | Дата: Понедельник, 25.01.2016, 13:08 | Сообщение # 122 |
|
фанат honoris causa
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 4345
Карма: 6358
Статус: Offline
| Ку-Си-Ма появилась уже поздно вечером. Уилсон впустил её и ушёл в спальню — засевать стрептококками мою подушку.
- Только массаж, - сказал я. - В штаны чур не вторгаться.
Это её немного обидело, но «обязательную программу» она "откатала" на все девятки. Настолько хорошо, что я смог не только написать под диктовку ежедневный «урок», но даже немного поиграть в «верёвочку» с Кларенсом, заплетая её на пальцах в разные узоры.
- У вас снова становятся гибкими кисти, док, - похвалил Кларенс. - Хорошо, что вы смогли так приноровиться.
- Не льсти мне — не люблю, - сказал я, морщась от очередной судороги. - До гибкости мне ещё, как до Пекина.
- Сожмите мои пальцы, - потребовал он, протягивая мне обе руки.
Я постарался сжать. Он, в свою очередь, постарался высвободиться — тоже знакомая игра. Секунды полторы ему на это понадобилось.
- Ну, ведь сами же видите, что лучше. Раньше вы руку в кулак вообще сжать не могли.
- Допустим, ты где-то прав. Но учитывая, что я убил на это достижение пару лет...
- С «миостепом» у вас будет получаться ещё лучше.
- С «миостепом» пока вообще ничего не понятно. И на пальцы он не надевается... Ладно, на сегодня ты мне больше не понадобишься — можешь пойти посидеть в баре, склеить какую-нибудь смазливую девчонку, только без уголовщины, договорились?
- Тогда я пойду послушать джаз туда, где вы были вчера с доком Уилсоном.
- Эй-эй! - погрозил пальцем я. - Если ты лелеешь в душе план какого-нибудь идиотского возмездия... Имей в виду, Кадди сказала, что больше нас покрывать не будет.
- Ну что вы, док, - широко разулыбался Кларенс. - Я — само миролюбие. К тому же, тех ребят, по-моему, ещё не выпустили. Просто док Уилсон говорил, там классная музыка, и еда - тоже. И там чёрные девочки. Я — семьянин вообще-то, и меня не тянет на приключения на стороне, но кто сказал, что если человек на диете, ему нельзя смотреть на пирожные?
Он, насвистывая, повязал галстук и ушёл, а я отправился докучать Уилсону.
Уилсону было снова плохо — когда он болеет, ему всегда хуже по вечерам — он яркий «жаворонок». Со своей кровати я его турнул, но он перебрался в смежную комнату вместе с моим одеялом и, скорчившись, забился в угол дивана — горячий, влажный, затуманенный от жара, с трудом глотая противовоспалительный и жаропонижающий чай из пластиковой кружки.
Я, устроившись рядом с ним, дослушал статью про русскую офтальмологическую клинику и включил телевизор, но там какие-то длинноволосые парни рассказывали об обществе анонимных алкоголиков, истекая сопливой жалостью к самим себе. А пульт мне было лень искать.
- А ты слушай, - сказал я Уилсону. - Тебя это прямо касается.
- Я не алкоголик, - протестующе просипел он и закашлялся мучительным сухим кашлем.
- Скажи ещё, что ты — не ходячая колония стрептококков, которых натряс мне в постель.
- Я поверх одеяла лежал, так что ничего не натряс. И они условно патогенные — к твоему сведению.
- Условно, но всё-таки патогенные.
- И я уже начал принимать антибиотики. И ты, кстати тоже принимаешь антибиотики.
- Ты принимаешь антибиотики, как попало, поэтому они не действуют на тебя.
- Я принимаю не как попало, и они действуют.
- Хорошо. Во сколько ты принял аугментин? Ты вообще помнишь, что антибиотики принимаются в строго определённое время?
- Помню.
- И, тем не менее, мне пришлось тебе напоминать. Как и о том, что горло нужно полоскать несколько раз в день, а не только утром на «отвяжись».
- Я полоскал четыре раза. Послушай, Хаус, перестань меня контролировать — ты всё хочешь контролировать, это становится смешным.
- Да я вообще комик — Роуэн Аткинсон мне в подмётки не годится. Просто пока ты валялся тут без сознания вчера, а Кларенс сидел в обезьяннике, у меня вся жизнь перед глазами промелькнула. Я же ни черта не могу один сделать. Даже самого элементарного, а ты был дохлый, как раздавленный сверчок, и мне пришлось крутиться и лезть вон из кожи. Ты знаешь, как я искал аспирин в таблетках, чтобы дать тебе? На вкус. И их было только две. Впритык.
- Ты... Ты хочешь сказать, что сначала обсосал таблетки, а потом запихнул мне в рот?
- Это было безопасно — ангина ведь у тебя, а не у меня.
- О, боже, Хаус! Лучше бы ты мне этого не говорил.
- Ты становишься брезгливым на старости лет. Хочешь я тебе расскажу про еду в тюрьме? Ты хочешь?
- Нет, не хочу. Даже не вздумай!
- Ты боишься слов. А я это ел. И это было хуже, чем таблетка аспирина после того, как её кто-то чуть-чуть лизнул.
- Послушай. Ну, послушай, - я почувствовал его горячие пальцы через ткань рубашки. - Пожалуйста, Хаус, не заводись. Расслабься, я прошу тебя. Я завтра уже буду в порядке и поеду с тобой в «INOREPRO». Мы всё решим, и насчёт ремонта очков - тоже. Не беспокойся об этом — я себя знаю, и свою ангину знаю. Всё будет хорошо уже к утру.
Я вспомнил, что он, действительно, больше двух дней никогда не болел. Даже когда у него была пневмония — на третьим сутки потащился на работу, не вынимая катетера флексюля для внутривенных вливаний. Я с такой рентгенологической картиной в позапрошлом году две недели провалялся — вспоминать не хочется.
- Симулянт, - сказал я с облегчением и стал искать пульт, чтобы прогнать алкоголиков с экрана.
На другом канале валял дурака вышеупомянутый Роуэн Аткинсон, я снова перещёлкнул и попал на репортаж какого-то натуралиста о слонах.
- Оставь, - попросил Уилсон. - Тебе ведь всё равно. Пусть бормочет о слонах — это лучше, чем о политике.
Однако, я из чистого упрямства снова перещёлкнул, и при первых же донёсшихся до меня звуках замер, не веря своим ушам:
- Что?
- Подожди-подожди, - Уилсон снова схватил меня за руку. - Это о проекте «Аргус» - слышишь? Они возобновляют проект «Аргус».
«...вживления светопреобразующих датчиков непосредственно в глазницы, - говорил какой-то тип в белом халате с экрана. - В этом случае мы сможем избежать окисления внешних контактов и неизбежного загрязнения их от соприкосновения с внешней средой. Однако, нас до сих пор останавливал размер светопреобразователей, регламентируемый фокусным расстоянием объектива. Создание высокочувствительных компактных датчиков на основе состояния кристалла позволит нам существенно уменьшить прибор, сделать его по размеру приближенным к обычному глазу. К тому же, определённые усовершенствования позволят нам добиться плавного перехода между объёмным и плоским изображением. Конечно, всё это пока только в отдалённых перспективах, но мы всерьёз надеемся, что уже лет через семь-восемь внутриглазничные протезы «Аргус» получат своё признание, как не просто корректоры косметического дефекта, но аппараты, заменяющие естественное зрение почти на тридцать процентов по стандартным таблицам»
- Ф-фантасты, - фыркнул я. - Накурились и несут наркотический бред... У тебя остались их реквизиты?
- Да, конечно... Хаус...
- Что?
- Ты не будешь первым, - решительно заявил он.
- Это через почему?
- Тебе было нечего терять, когда ставили датчики к трансляторам, но и то я всю операцию в памперсах просидел. Пока ты не очнулся, пока не заговорил, я передумал столько, что на три смертных приговора бы хватило. А сейчас тебе есть, что терять, и я не хочу, не могу позволить, чтобы ты снова сделался лабораторной крысой. Я беспокоюсь о тебе.
- Значит, на то, чтобы я вставил в глазницы пустые никчёмные стекляшки, даже с риском повредить уже установленные датчики, ты был согласен, даже уговаривал меня, а на переустановку более совершенных трансляторов не согласен? - Я почувствовал разъедающую злость. - Тебе важно, чтобы я выглядел нормально, а вижу я при этом что-то или нет, плевать! В этом ты весь, Джеймс Эван Уилсон! Тебе всегда было важнее, как это выглядит. Поэтому и в мою виновность ты поверил с первого слова: тебе показали — и ты поверил. Если бы ты впрягся тогда всерьёз, потребовал кассационной комиссии, оплатил адвоката, поднял бы шухер в больнице — одним-единственным сомнением в том, что Хаус, которого ты знал — безжалостный убийца — у меня, может быть, были бы свои глаза сейчас, и я не впадал бы в панику от каждого резкого звука, и я бы жил сейчас, а не выживал, весь искалеченный, в узел завязанный, растоптанный и пропущенный через мясорубку. Так ты беспокоишься обо мне?!
Я замолчал, потому что понял, что хватил лишку. И было очень хорошо сейчас, что я не мог ясно видеть лица Уилсона, когда он тихо — совсем тихо и потерянно — забормотал в ответ:
- Ты прав, всё именно так и было. И я не могу ничего исправить. Хотел бы, всё бы за это отдал, но — не могу. И простить себе не могу, как и ты мне не можешь простить. Но это не значит, что я буду любой ценой... даже твоей жизни, твоего разума... стремиться просто стереть... Я так боялся, что ты уже не вернёшься... что это будешь не ты... Я так ждал... знака...слова... Отчаивался и снова надеялся... Это нейрохирургическая операция, ещё одна операция, и она может получиться, а может не получиться... Конечно, я не могу тебе запретить — только просить... А ты можешь наплевать на мои просьбы... И будешь прав...
Он замолчал и плотнее запахнулся в одеяло, глядя не на меня, и не в экран, а куда-то в пустоту, дрожа от озноба и дыша тяжело и коротко.
Мне сделалось неловко за свою агрессию и жалко его.
- Опять температура поднимается, - буднично сказал я. - Не будешь ты завтра в форме — не ври. И стоило вообще психовать? Пустой, ненужный разговор, мне всё равно не до «Аргуса» сейчас — с «миостепом» бы разобраться. Я год без глаз работал, и Кадди не променяла бы меня ни на какого зоркого очкарика... Ладно, Уилсон, ладно, не плачь — я подожду. На этот раз буду вторым. Между прочим, когда проект создали впервые, как раз у второго всё пошло наперекосяк, а у первого — нормально... Зря я тебе наговорил — просто знаю, что это у тебя болевая точка — вот и врезал. На самом деле я так не думаю... Ты не веришь?
- Не верю. Ты думаешь. Я сам так думаю. Всё время, - но тут же поправился. - Часто.
- Пока не простишь себя, будут проблемы. И с выпивкой тоже.
- Даже ты меня простить не можешь. Как я могу простить себя?
Я не ответил, и несколько мгновений мы напряжённо молчали.
- Помоги мне перебраться на диван — я хочу к своему одеялу, - сказал я.
- Но оно на мне.
- Это твои проблемы.
Он подставил плечо, и я пересел с кресла на диван, заметив, что проделывать это мне стало немного легче последнее время.
- Нужно будет всё-таки ходить на физиотерапию. Она помогает. Ты куда? Вернись. Вместе с одеялом. Иди сюда. Не уходи.
Он снова занял свой угол, и я, подвинувшись ближе, удовлетворённо привалился к нему, задумавшись вслух:
- А может, и не надо ничего прощать? Прощение, искупление, отпущение грехов — отдаёт воскресной школой. Вина должна занимать свою нишу, а если она лезет в чужие — просто бить её по носу, а не подпаивать виски или слезливыми разговорами. Отрицание вины делает человека незначимым, как будто всё происходит помимо него. И простить вину себе или кому-то другому — это как раз и будет расписка в незначимости. Ты виноват, я виноват, Томсон виноват в том, что случилось со мной — какого рожна мы должны открещиваться от своей вины. Я — не марионетка, которую позволено дёргать за нитки, кому попало. И если я виноват, я хочу быть виноватым. Не умаляй своей вины и не воруй вину чужую — это и будет объективная оценка самодостаточного человека, а иначе он рискует либо признать себя марионеткой, либо признать себя идиотом. Но не богом, и даже не близко, потому что бог не может не признавать вины. И не может прощать, потому что какой он тогда, к дьяволу, творец!
- Первый раз слышу, чтобы ты говорил о Боге.
- Ну, я бы назвал его «причинно-следственная связь», но так тебе понятнее. Чувствовать себя богом — лестно, чувствовать себя причинно-следственной связью...
- ...правильно.
- Да, - я с удивлением посмотрел на него. - То самое слово. Правильно. Ты умнеешь, Уилсон, моя компания тебе на пользу.
- Значит, ты меня не простил? - почти весело, но как-то взведённо, спросил он.
- Нет.
- И не простишь?
- Нет.
- И будешь злиться на меня до конца своих дней?
- Тоже нет.
- Почему?
- Потому что глупо злиться на причинно-следственную связь.
- А на меня, как на Джеймса Уилсона? - осторожно уточнил он, выдержав паузу.
Я вздохнул, но отвечать, пожалуй, было нужно.
- Джеймс Уилсон мой друг, - сказал я, пожав плечами. - Я не знаю, что бы я без него делал. Я его люблю, - и потёрся затылком о своё одеяло.
Ещё один мирный вечер...
- Мне нужно научиться держать себя в руках, - сказал я, когда слоны на экране, наконец, закончили трубить и сменились огненноволосыми амазонками, мелькающими так ярко и быстро, что у меня зависли трансляторы. - То, что было сегодня при Норе, было, кроме всего прочего, очень глупо. Я чувствую себя собакой, натасканной на слова-команды. Стоит сказать «контракт», и я начинаю выть и валяться по полу.
- Хаус, это всё вполне закономерно — нужно просто время и...
- У меня было достаточно времени. Видимо, нужно что-то ещё. Скажи слово «контракт».
- Ну, контракт.
- Видишь: я же не начинаю блажить, значит само по себе это слово не несёт никакой триггерной активности. Почему меня замыкает, когда это слово произносит кто-то другой?
- Возможно, виноват контекст.
- О,кей. Поговори про контракт. Поговори пострашнее, попугай меня.
- Хаус, ты думаешь, это... разумно?
- Давай, валяй. Я — врач, учёный. Я должен понять. Говори.
- Ну, что говорить?
- Перестань. Ты прекрасно знаешь, что говорить.
- Хорошо. Доктор Хаус, вы подписали контракт. Вы обязаны выполнять каждый пункт контракта.
- Ещё!
- Все обязательства по контракту вы несёте единолично... Что я ещё должен сказать? За невыполнение контракта будут убиты близкие вам люди.
- Говори ещё!
- За невыполнение контракта будет убита Элисон Кэмерон. За невыполнение контракта вам переломают все кости и выколют глаза... Хаус, пощади, я больше не могу!
- Вот видишь. Уже ты не можешь. Но ты говоришь всё это, и я спокоен.
- Ты не спокоен, у тебя пульс сейчас за сотню.
- Но у меня нет панической атаки. Почему?
- Потому что это говорю я. Потому что ты подготовлен к тому, что я это скажу, потому что нет элемента неожиданности.
- Пусть со мной говорит об этом кто-то ещё.
- Кто? Нанять кого-то, кто будет тебя провоцировать, разглагольствуя о тюрьмах и контрактах, подкрадываясь сзади бухать у тебя литаврами над ухом? Как ты себе это представляешь?
- Я не знаю. Надо об этом подумать.
- Думай, если хочешь. Но, по-моему, такая затея ничего, кроме лишних страданий тебе не принесёт.
- Знаешь... У нас в больнице есть психологический тренинг, они учат быть готовыми к опасности. Знаешь, как шпионы в кино: всегда на стороже.
- Ты хочешь записаться на психологический тренинг?
- Нет, это то же самое, что кукольный театр. Я хочу, чтобы ты перестал предупредлать окружающих, что я хрупкая бабочка. И что существуют запретные темы и запретные слова на букву «к».
- И снова носил в кармане ативан?
- Ты уже дважды обошёлся без ативана — в парке и злесь. Да и что случится, если не ввести ативан? Я не прогрызу живот и не расшибу голову о камни.
- Не знаю. Не уверен.
- Зубные протезы довольно тупые.
- А камни?
- Отшвырни их ногой. Ты же прекрасно понимаешь, о чём я говорю. Дай ситуации развиться до конца, и мы посмотрим, как она разрешится без постороннего вмешательства.
- Постороннее вмешательство всё равно будет. И... нет, Хаус, это опасно. Инфаркт, инсульт, весь набор запредельных торможений.
- Но пока дело до них не дошло, хотя бы, ты можешь не вмешиваться?
- Нет.
- Почему?
- Потому что я тоже не хочу, чтобы меня хватил инфаркт, инсульт или весь набор запредельных торможений.
Я засмеялся.
- Да, я — неженка, - самодовольно подтвердил он. - Не буду наблюдать, как тебя корчит в панике, и ничего не делать. Можешь мне это вменить в вину тоже до конца дней. А можешь обратиться к толковому психологу. Кстати, это — то самое, к чему я тебя пытаюсь склонить с первого дня восстановления коммуникативности.
Путь к сердцу мужчины лежит через торакотомию. Всё остальное - ванильная ересь.
|
| |
| |
| ignovi71 | Дата: Понедельник, 25.01.2016, 22:02 | Сообщение # 123 |
|
Новичок
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 16
| Люблю Уилсона....больше Хауса и жаль его больше всегда, даже у Вас....даже не знаю с чего это я...
|
| |
| |
| hoelmes9494 | Дата: Понедельник, 25.01.2016, 22:16 | Сообщение # 124 |
|
фанат honoris causa
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 4345
Карма: 6358
Статус: Offline
| ignovi71, это наверное потому, что я его тоже люблю
Путь к сердцу мужчины лежит через торакотомию. Всё остальное - ванильная ересь.
|
| |
| |
| Triest5609 | Дата: Среда, 27.01.2016, 08:20 | Сообщение # 125 |
|
Невролог
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 236
Карма: 20
Статус: Offline
| Эгей, товарищ Уилсон, Эван, дивизию еврейскую твою, Джеймс!
С алкоголем может завязывать надо. А то симптоматика то нарастает! Страшно....
|
| |
| |
| olllima | Дата: Среда, 27.01.2016, 11:44 | Сообщение # 126 |
|
Мед. брат/сестра
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 33
| не надо страшно...ему и так всегда достается...Надежда только на автора...
|
| |
| |
| metressa | Дата: Среда, 27.01.2016, 16:18 | Сообщение # 127 |
Невролог
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 150
| Цитата hoelmes9494 ( ) ignovi71, это наверное потому, что я его тоже люблю
Я его тоже люблю и уважаю, но дружить с таким человеком, ИМХО, остерегусь....
Цитата Triest5609 ( ) С алкоголем может завязывать надо. А то симптоматика то нарастает! Страшно....
Та нет там, некогого, алкоголизма, просто бытовое пьянство, время от времени.. 
Жизнь надо прожить так, чтобы больше не хотелось
Сообщение отредактировал metressa - Среда, 27.01.2016, 16:20 |
| |
| |
| ignovi71 | Дата: Среда, 27.01.2016, 20:23 | Сообщение # 128 |
|
Новичок
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 16
| Уилсону с обычными людьми...имхо...скучно. Ему интересно только с Хаусом, вот с ним он и дружит...А со всеми так-приятельствует
|
| |
| |
| hoelmes9494 | Дата: Среда, 27.01.2016, 20:37 | Сообщение # 129 |
|
фанат honoris causa
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 4345
Карма: 6358
Статус: Offline
| Цитата metressa ( ) но дружить с таким человеком, ИМХО, остерегусь....
Да, это непросто, но Хауса трудности не пугают.
Цитата ignovi71 ( ) Ему интересно только с Хаусом,
Его счастье, что Хаус есть на свете. Потому что Хаус без Уилсона бы прожил, Уилсон без Хауса - вряд ли. Во всяком случае. был бы несчастен, да ещё, пожалуй, и подловат, потому что это именно Хаус не даёт ему свалиться в лицемерие, делать хорошо, а не только выглядеть, и чувствовать себя настоящим, какой есть, не виня себя за это.
Путь к сердцу мужчины лежит через торакотомию. Всё остальное - ванильная ересь.
|
| |
| |
| hoelmes9494 | Дата: Понедельник, 01.02.2016, 12:12 | Сообщение # 130 |
|
фанат honoris causa
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 4345
Карма: 6358
Статус: Offline
| К тому времени, как возвратился Кларенс — почему-то очень возбуждённый и почему-то потирая левой рукой правую, Уилсон, вспотевший от очередной порции чая и таблеток, сладко сопел, свернувшись в углу дивана под одеялом, как ёжик, в клубок. Я, приткнувшись к нему, как к мягкой диванной спинке, тоже уже перемешивал реальный мир с обрывками иллюзий засыпания, наблюдая интересный микст из слонов, джаза, тюремных надзирателей, бурбона, соревнований по армреслингу, физиотерапевтов и почему-то винторогих козлов.
Приход Кларенса разбудил меня, и я спросил, во-первых, который час, во-вторых, какого чёрта, и, в -третьих, «Кларенс, ну, зла на тебя не хватает — я же просил не устраивать кровавых разборок!».
- Док, я, честное слово, не пытался ничего устраивать. Спокойно разговаривал с очень красивой девушкой — она здесь, в гостинице, помогает с уборкой номеров, и я её пригласил посидеть — больше ничего. Я, честное слово, думал, что он после вчерашнего проведёт день у дантиста. Это тот, который хотел померить ваши часы. Он просто подошёл и спросил, как я себя чувствую без бейсбольной биты. Я сказал, что свободнее, но он не поверил. Мне пришлось показывать — ему и ещё паре его знакомых.
Кларенс говорил, понижая голос, чтобы не разбудить Уилсона, с такой спокойной и ровной интонацией, что я чуть не рассмеялся его невозмутимости.
- Ну и как? Уговорил ты его, наконец, обратиться к дантисту?
- Думаю, что он уже записался на ближайший приём.
Я покачал головой.
- Ты в этой поездке открываешься для меня с неожиданных сторон: то аквариумные рыбки, то бейсбольная бита... А я-то думал, что уже знаю тебя, как облупленного.
Кларенс присел рядом с диваном на корточки, всё ещё потирая руку.
- Знаете, док, мне мой папа говорил: «Сын, ты здоровый и чёрный. Запомни, ты никогда не должен бить первым. Ты, вообще-то, и вторым не должен бить никогда, если без этого можно обойтись. Но без этого, - говорил он, мой папа, - нельзя обойтись, если обижают женщину, ребёнка, старика или...»
- Калеку, да?
- Да, док, он сказал это слово, но я сейчас думаю по-другому. Я думаю, просто любого, кто не может или не умеет защитить себя. Это ведь сразу видно — то, что человек не может за себя постоять. Это заметно. И подлые трусоватые парни именно таких и цепляют. Они же не хотят получить в нос, они и бить-то в нос не особо хотят — им важно опустить, пригнуть. Они мелкие, незначительные, тьфу — и всё, а от этого они сами себе кажутся больше. Им это допинг, унижать кого-то, а если им дана власть, как, допустим, копу или тюремному надзирателю, то у них просто крышу сносит, сэр, и они края перестают видеть. Особенно, если человек, который не может за себя постоять, богаче их, умнее или успешнее, если на нём дорогой костюм и галстук в тон как у дока Уилсона, или если у него крутой плеер, вроде вашего, или если с ним красивая женщина, которая ни у одного из этих парней даже, как пройти в уборную, не спросила бы.
- Ну, ты-то не выглядишь человеком не способным за себя постоять.
- Они так подумали, док Хаус, они сразу так подумали, и только потому что я не хотел скандала. Я обещал вам, наконец, что всё будет спокойно, и Саре портить вечер мне тоже не хотелось. Мне пришлось объяснять несколько раз, почему я не хочу скандала. Но потом я, наконец, нашёл убедительные слова, и они... ушли. Я проводил Сару, увидел, что уже поздно и зашёл к вам взглянуть, не нужна ли моя помощь... Как доктор Уилсон? Температура не очень высокая?
- Температура субфебрильная. Я думаю, не стоит его будить — посмотри: мне кажется, ему хорошо. А мне лучше перейти в спальню. С заходом в ванную.
Уже в постели я подумал, что Кларенс при всей своей наивности в чём-то очень мудр. Я экстраполировал его высказывание на свою собственную историю, и все эти размышления на пол-ночи отбили у меня сон, а потом мне вдруг приснилось неожиданная версия моих привычных кошмаров: ко мне пришёл Томсон просить диагностировать своего сына — снова. Но только вся эта история была уже после тюрьмы и после того, что он со мной сделал. Сам он ко мне не приближался при этом — вёл переговоры через Уилсона. «Ты должен, - сказал мне Уилсон. - У парня интересный случай, твой случай — никто не знает, что с ним. Ты сделаешь ошибку, если откажешься. Потому что, если ты не откажешься, ты сможешь вылечить его и самоутвердиться или не вылечить его и, хотя и потерять свою репутацию, но сделаться выше ростом. Я мог бы выбрать за тебя, но если я сделаю выбор, это будет началом конца, Хаус. Не знаю только, для меня или для тебя».
Разумеется, проснулся я после такого сна, хоть и не в панике, но не в самом радужном настроении. Кроме того, мне ещё была неясна подоплёка как всего этого сновидения, так и слов Уилсона — не поверхностная подоплёка — с этим-то как раз всё было понятно, но более глубокая, подспудная.
Я услышал, что Уилсон встал и возится в ванне. День, похоже, начинался не солнечный — моя боль лучше любых барометров показывала «пасмурно, местами дождь» и вставать совершенно не хотелось. Но смолкла вода, открылась и закрылась дверь ванной, и я услышал приближающееся шлёпанье босых ног.
- Хаус, ты не спишь? Давай-давай, просыпайся, уже восемь.
- И что, что восемь? Нам к одиннадцати.
- Дождь, - сказал он и, должно быть, для иллюстрации встряхнулся надо мной.
- Пошёл вон! - фыркнул я.
- Извини.
- В дождь смещается поясное время?
- В дождь ты двигаешься в три раза медленнее. Нужно ещё сделать массаж и позавтракать. Давай-давай, открывай глаза, - и я почувствовал кожей лица оправу трансляторов. Привычная вспышка — и я снова обрёл смутные зрительные представления о мире. Например, оказалось, что Уилсон в вырви-глаз оранжевой майке.
- Мне этот психоз с расцветкой одежды, который овладел тобой и Кларенсом, начинает нравиться, - сказал я. - Слабо так на работу ходить?
- Ну, и какого цвета моя футболка? - спросил он.
- Красного, - нарочно неправильно сказал я, любопытствуя, как он это воспримет.
- Нет. Вторая попытка?
- Зелёного?
- Ты нарочно?
- Я всё равно не различаю цвета — ты сам говорил, что это «угадайка» мозга.
- А может быть, я неправ? Тебя нужно проверить на тестах Ишихары. В «INOREPRO» такие есть — хочешь?
- Скорее всего я вообще ничего не увижу на этих карточках, но...
- Давай сегодня проверим. Ну, что, готов вставать или тебе обезболивающее нужно?
- Что-нибудь лёгкое. Аперитив... Ты сам — как?
- Я же обещал тебе, что буду в норме. Я — в норме.
- А горло?
- Глотать ещё больно. Но налётов уже нет почти. Возьми таблетку. Там здорово похолодало — циклон продержится ещё с неделю. Достать ветровку?
- Лучше свитер — меньше стесняет движения. Давай, поехали в ванную.
Пока я умываюсь, чищу зубы и режусь бритвой, приходит Кларенс. Он сегодня в красном, и Уилсон тихо выговаривает ему за это, думая, что я не слышу — нужно было надеть что-то зелёное или синее — левый край спектра сегодня за Уилсоном. Мне и смешно от этой их заботливости и, сказать по правде, чертовски приятно.
- Не забрызгай трансляторы, - напоминает Уилсон. - Мокрыми руками не хватайся за контакты — лучше я.
Обезболивающее действует плохо, и я стараюсь двигаться экономно. Из-за своей повреждённой руки Уилсон может массировать мне только кисти и пальцы — остальное вечером доделает Ку-Си-Ма. Потом я собираюсь писать под диктовку, но Уилсон пододвигает мне ноутбук:
- Давай для разнообразия ты наберёшь сегодня текст на клавиатуре.
Новое занятие всегда привлекательнее надоевшего, и мы занимаемся больше часа, хотя устаю я гораздо раньше. Но пальцы сводит, кажется, уже меньше, и это — стимул. Как мне ни неприятно признавать правоту Уилсона, но, похоже, на этот раз прав он, а не я: систематические и упорные тренировки всё ещё приносят плоды, я не достиг пика, после которого прогресса уже не будет. Сам этот факт, впрочем, радует.
Зато завтрак разочаровывает — судороги, наконец, всё-таки добираются до моих кистей, и я роняю и опрокидываю всё, до чего могу дотянуться.
- Просто перезанимались, - утешает Уилсон. - Оставь ложку — сырники можно брать руками — тебе будет легче. Подожди, пусть кофе остынет.
- Не люблю остывший кофе.
- Да? А твои колени и промежность, знаешь, предпочитают-таки остывший. Или оставь королевскую гордость и пей из моих рук.
- Ультиматумы, амиго?
- Техника безопасности, камрад.
- Ладно, к чёрту кофе. Налей мне сок. Колени и промежность не возражают... Что? Полстакана?
- Хаус, две половинки стакана при сложении дают целый стакан — ты знал?
- И двойную работу по его перекачиванию в организм. Ты — само человеколюбие сегодня.
- Да, точно. Адольф Шикльгрубер и Торквемада мне в подмётки не годятся. Ты будешь пить чёртов сок?
Я выпиваю «чёртов сок» - кстати, забавно, как его получают — выкручивают чёрта, как мокрое бельё? Процесс одевания сегодня тоже не отличается приятностью — одежды больше, чем обычно, а надевать её больнее, чем обычно, и я несколько раз рявкаю и шиплю на помогающего мне Уилсона — совершенно незаслуженно, но он привык и не такое терпеть, поэтому просто не обращает внимания на мои ядовитые реплики по поводу вывернутых суставов и смещения шейных позвонков.
Кларенс уже ждёт в машине. И разговаривает по телефону с кем-то, подробно и обстоятельно меня закладывая: «Да, у него уже получается немного пройти с тростью. Здесь отличная физиотерапия. И с руками стало гораздо лучше — он уже совсем разборчиво пишет... Нет, не надо ему об этом напоминать... Хорошо, я передам доктору Уилсону... - тут он замечает нас с Уилсоном и поспешно заканчивает разговор: - И вам всего хорошего!»
«Не надо напоминать», видимо, мне. О чём? Пока они запихивают в машину поочерёдно сначала меня, а потом моё кресло, я перебираю в уме всё, о чём мог забыть из того, о чём «не надо напоминать». Наконец, сдаюсь.
- Кларенс, с кем ты сейчас говорил?
- С доктором Чейзом, сэр. Доктор Уилсон в тот раз просил его не звонить вам, так что он позвонил мне.
- Да? И чего он хотел?
- Ну, просто узнать, как тут у вас дела, скоро ли вернётесь...
- О чём мне не надо напоминать?
Кларенс разворачивается со своего водительского сидения всем корпусом ко мне:
- Док Хаус, если вам о чём-то не нужно напоминать, а я вдруг скажу, о чём, ведь получится, что я как раз и напоминаю. Давайте-ка мы лучше поскорее поедем, а то вон дождь собирается.
- Что-то неприятное, связанное с тюрьмой или... Уилсон?
- У меня есть малейший шанс, что ты отстанешь, если я промолчу? - с тяжёлым вздохом спрашивает он. - И, кстати, не жалуйся потом, что у тебя недостаточно хороший слух — что не надо, ты слышишь очень хорошо.
- Ну? - требовательно спрашиваю я и тут вспоминаю сам. - Подожди! Суд. Меня судили за убийство Кэмерон. Точно, как раз в этот день. И тогда тоже шёл дождь. Чейз сидел в зале весь мокрый, как пудель, не допрыгнувший до другого края лужи, и смотрел на меня глазами, полными ненависти... А ты не пришёл...
- Тебе было бы легче, если бы и я смотрел глазами, полными ненависти? - беспомощно огрызается он.
- А ты бы смотрел глазами, полными ненависти?
- Я сейчас уже не знаю. Не могу вспомнить своё тогдашнее состояние — какой-то туман... недоумение... Кларенс прав: тебе не надо к этому возвращаться. Нам обоим не надо.
- Сейчас смешно вспомнить, но когда я услышал «восемь лет», я, помнится жутко испугался. Представляешь, Уилсон, я тогда боялся восьми лет обычного заключения в тюрьме — вот же дурак-то!
- Хаус, - предупреждает он осторожно. - Я тебя послушался и не взял ативана, так что ты... не надо, ладно? Не расковыривай.
- А я спокоен, - говорю. - Как слон. Как водяной удав.Я думаю... знаешь что я думаю? Нам, наверное, пора возвращаться домой...
- Ещё нет, - говорит Уилсон. - Может, у тебя тут все дела уже переделаны — я не знаю, а у меня ещё нет. Мне ещё несколько дней, точно, нужно, - и отворачивается к окну и, по-моему, он таинственно улыбается при этом. А дождь усиливается, барабанит по крыше, и Кларенс включает дворники.
Путь к сердцу мужчины лежит через торакотомию. Всё остальное - ванильная ересь.
Сообщение отредактировал hoelmes9494 - Понедельник, 01.02.2016, 12:13 |
| |
| |
| ignovi71 | Дата: Вторник, 02.02.2016, 00:30 | Сообщение # 131 |
|
Новичок
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 16
| Дорогой Автор! Зная Вашу способность писать тексты размером с "Войну и мир", может хотя бы намекнете-много еще осталось. А то все ногти уже сгрызены...
|
| |
| |
| hoelmes9494 | Дата: Вторник, 02.02.2016, 11:50 | Сообщение # 132 |
|
фанат honoris causa
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 4345
Карма: 6358
Статус: Offline
| ignovi71, вы меня прямо в затруднительное положение ставите - я ведь он-лайн пишу, поэтому точно даже сказать не могу. Событий, по сути, осталось совсем немного, только на развязку, но сколько это займёт страниц и времени, ей-богу, не знаю
Путь к сердцу мужчины лежит через торакотомию. Всё остальное - ванильная ересь.
Сообщение отредактировал hoelmes9494 - Вторник, 02.02.2016, 11:51 |
| |
| |
| metressa | Дата: Пятница, 05.02.2016, 05:16 | Сообщение # 133 |
|
Невролог
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 150
| Спасибо автору за проду! Я все очень внимательно читаю, просто не всегда могу отписываться. Вот сижу и думаю: одно дело человек просто плохо управляющий своим телом, например, с ДЦП, и совсем другое человек с множественными переломами, который даже футболку не может натянуть не испытывая боли. Даже если он научится самостоятельно пользоваться аппаратом, то как это будет выглядеть - дошел из вестибюля до рабочего места обливаясь потом и испытывая не человеческую боль и рухнул без сил? Сомнительный прогресс. 
Жизнь надо прожить так, чтобы больше не хотелось
|
| |
| |
| hoelmes9494 | Дата: Пятница, 05.02.2016, 15:34 | Сообщение # 134 |
|
фанат honoris causa
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 4345
Карма: 6358
Статус: Offline
| Цитата metressa ( ) Сомнительный прогресс.
Увы. ничего нельзя обратить вспять. Всё-таки ему больно по-любому. а так у него появляется ВОЗМОЖНОСТЬ - не обязательно необходимость. кресла-то никто не отберёт. А иметь возможность. по крайней мере. для Хауса. дорогого стоит- он не терпит зависеть.
Путь к сердцу мужчины лежит через торакотомию. Всё остальное - ванильная ересь.
|
| |
| |
| metressa | Дата: Пятница, 05.02.2016, 18:32 | Сообщение # 135 |
|
Невролог
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 150
| Цитата hoelmes9494 ( ) Событий, по сути, осталось совсем немного, только на развязку
Можно развязка будет - оптимистичной?  Хоть, это и сложно в данной ситуации.
Жизнь надо прожить так, чтобы больше не хотелось
|
| |
| |
|
Наш баннер |
|
|
|
