Что такое черная дыра? В астрономии это плотная масса, которую ничто не может покинуть, даже свет. Непроницаемая, она поглощает весь свет (и всю материю), который попадает в нее и ничего не отражает. Эпизод этой недели, столь уместно названный "Черная дыра”, посвящен тайнам и попыткам выяснить истину, которая скрывается за не позволяющим заглянуть внутрь фасадом. Ведь, в конце концов, именно сокровенный секрет является ключом к жизни девушки.

Серия начинается как обычно: вступление-тизер, переходящий в титры, как только пациенту этой недели становится плохо. Мы находимся в далеком космосе: планеты, звезды, созвездия со свистом проносятся мимо, заставляя нас недоумевать, не переключил ли кто случайно на канал Discovery. Я обычно не уделяю много внимания заставке в своих обзорах, но эта серия, как и более ранний эпизод шестого сезона «Великое падение» (6x03), отличается просто потрясающим с визуальной точки зрения вступлением, сделанным в отличном качестве. Во время просмотра шоу в планетарии у девушки-подростка Эбби внезапно остановилось дыхание, а изо рта начало вытекать нечто неприятное. Случай, разумеется, попадает к команде Хауза.

Руководя диф. диагнозом, Хауз (Хью Лори) делится властью с Форманом (Омар Эппс). Он выражает готовность поддержать его идеи, даже уступить им. Конечно же, при этом Хауз уверен, что Форман ошибается. Наряду с другими симптомами, Эбби страдает галлюцинациями: во время пребывания в МРТ-сканере ей начинает казаться, что она падает в черную дыру (еще одна эффектная вставка), а позже она видит себя в образе маленькой девочки. Хауз уверен, что ее подсознание пытается что-то сообщить, указывая на то, что с ней не так. Форман считает, что Доктор Рациональный Хауз явно не в себе, раз  хочет поставить диагноз  таким фантастическим методом.

Однако Хауз полагает, что процедура когнитивного распознавания образов – действительно их последняя надежда, какой бы «безумной» она не казалась. Форман же, напротив, проявляет себя бескомпромиссным скептиком. Серия позволяет сравнить стиль работы обоих врачей на примере  диагностирования Эбби. В первых сезонах сериала Форман постоянно упрекал Хауза в необоснованном отбрасывании каждой теории членов команды. Разумеется, он был прав, но с немаловажной оговоркой. Свойство  Хауза «отбрасывать» теории всегда было частью процесса обобщения, отбора им теорий команды для создания целостной картинки. В серии «Черная дыра» это заметней, чем обычно, ведь, когда Форман сомневается в идеях Хауза относительно случая, ему не остается ничего, кроме как не согласиться. И, пока идет процедура диагностики, предложенная Хаузом, вся команда поражена ее успешностью. Все, кроме Формана, который продолжает оспаривать ее обоснованность.

Хауз называет его занудой. Форману не хватает фантазии и умения удивляться, которыми обладает сам Хауз, и которые он требует от других, чтобы превратить неожиданное препятствие в способ что-то выяснить. Чейз, Тауб и Тринадцать поддерживают Хауза, потрясенные  тем, на что способно подсознание и тем, что наука может обнаружить в наши дни, в то время как Форман оставшись в одиночестве, продолжает лишь критиковать. Но, возможно, он верит, что такова его роль в команде.

В области психологии подсознание само по себе является, в каком-то смысле, «черной дырой». Память, опыт, образы и эмоции вызывают электрические импульсы в рамках основных процессов мозга. Внутреннее «Я» похоронено так глубоко, что вы сами не осознаете его. Но проникновение внутрь того, что прячет мозг Эбби, в ее подсознание, является ключом к выяснению того, что же оно пытается ей сообщить. Также, как ночные сны о водопадах и бегущих ручейках подсказывают спящему, что стоит сходить в туалет, подсознание Эбби пытается расшевелить ее мозг и сказать ей что-то. В ее галлюцинациях есть смысл.

Полагаю, что в течение месяцев, прошедших с того момента, как Хауз вышел из Мейфилдской психиатрической клиники, он размышлял над тем, что значили галлюцинации, мучившие его последние недели до эмоционального краха в конце пятого сезона. Он знает, что галлюцинации подсказывают нам что-то. Они могут обнаружить чувства к кому-то, к кому мы не хотим испытывать таких чувств, действовать как проводник или муза, мучитель или преследователь. Галлюцинации, как и сны, обличают истины, которые слишком трудно признать (такие, как роман Эбби с отцом своего возлюбленного, который стал причиной ее болезни). Это вывод из теории Карла Юнга о том, что сны являются ответами на вопросы, которые мы даже не в состоянии сформулировать.

Серия затронула больше, чем просто медицину. Отличный  сценарий Лоуренса Каплоу подобно увеличительному стеклу позволяет рассмотреть  Тауба (Питер Джекобсон) и его брак так же хорошо, как и проследить за скрытным и загадочным Уилсоном (с его нежеланием купить мебель). Является ли Тауб тем, за кого себя выдает: раскаивающимся обманщиком, который искренне хочет снова принести супружеские клятвы, что бы на этот раз «исполнить их лучше»? Или же все романтические жесты по отношению к его жене Рейчел призваны лишь скрыть сегодняшние романы? Не создает ли он своей ложью и ухищрениями собственную черную дыру, в которой не останется и лучика света?

Сначала Хауз уверен, что все действия Тауба - не что иное, как дымовая завеса, которая позволит ему остаться все тем же обманщиком. Но когда Тауб снова делает предложение своей жене, он понемногу изменяет мнение. Хауз впечатлен этим романтическим жестом и одобряет его. «Молодец», - говорит он Таубу. Эту фразу Хауз приберегает для выражения своего восхищения, когда кто-то делает неожиданный и непростой выбор. Но одобрение Хауза непродолжительно – он становится свидетелем флирта Тауба с молоденькой медсестрой. Разочарование Хауза можно понять. Поступки Тауба оказались бессмысленными, и нам стоит задаться вопросом, а какие видения могут мучить Тауба во сне, когда неосознанная совесть борется с ним из-за его действий. Может он, как и Эбби, мучается из-за того, что делает?

Но в «Хаузе» нет более непостижимого героя, чем Уилсон. О присущей ему загадочности Хауз может лишь мечтать.  И когда Хауз настаивает на том, чтобы Уилсон купил мебель для новой квартиры, Уилсон не в состоянии проявить свою истинную сущность – даже перед самим собой – чтобы обставить собственную квартиру. «Мы - то, на чем мы сидим»,- заявляет Хауз. Уилсон слишком много времени провел, будучи тем, по его мнению, кем хотят его видеть другие, что даже сам не знает, кто же он на самом деле. По крайней мере, так говорит Хауз.

Мне понравилась эта маленькая история с обстановкой квартиры. В квартире Хауза много примечательных деталей – как и в нем самом. Я весь сезон оплакиваю его ушедшую в самовольную отлучку квартиру, потому что, как Хауз не старается укрепить метафорические стены, защищающие его настоящее я, квартира оставляет для нас лазейку. Она знакомит нас с той частью Хауза, существованию которой он не в силах помешать, и неважно, как сильно  он пытается скрыть это. С другой стороны, квартира Уилсона – обыденна, как белый хлеб с молоком. Ну, может немного ванили. Требование Хауза, чтобы Уилсон купил одну вещь, и тем самым выразил свое "я", неосуществимо. Хотя мы все-таки можем что-то узнать об  Уилсоне в магазине мебели, когда выясняется, что у него достаточно странный вкус. (Его, казалось, притягивал странный, похожий на колесо предмет, который напомнил мне о «Космической одиссее 2001 года»).

В конце концов, Уилсон приобретает кое-что, но не для себя – для Хауза. Покупка классического органа - красивый жест, очень в стиле Уилсона. И Хаузу, похоже, орган действительно понравился. (Кстати, на скольких музыкальных инструментах играет Хауз?) Мне понравилось, как Хауз исполнил Баха, а потом партию для органа метафорической баллады о природе отношений «Whiter Shade of Pale» группы Procol Harum (которая многое позаимствовала у композиторов эпохи барокко).

Перевод: Х@YсОм@нК@

Бета: kahlan