Барбара Барнетт, 5 мая 2009

«Я принимаю таблетки в течении многих лет, что изменилось?» - спрашивает Хаус Уилсона (Роберт Шон Леонард), когда пытается в эпизоде этой недели «Доктора Хауса» разобраться с участившимися видениями Эмбер. Столь многое в жизни Хауса изменилось в этом сезоне, а со смертью Катнера, страдая бессонницей и даже употребляя викодин, чтобы всего лишь попытаться «удержать демонов на поводке», он, кажется, только спустил их с привязи – или, скорее, ее.

перевод для house-md.net.ru
Здесь мы, мальчики и девочки, подходим к двум последним эпизодам сезона. Хью Лори и Энн Дудек еще раз продемонстрировали достойное «Эмми» исполнение в серии «Под моей кожей». Вау! Какое развитие событий. Хаус и его команда пытаются вылечить прима-балерину, которая теряет сознание во время репетиции в Нью-Йорке. Тогда, когда ее кожа слазит из-за чрезвычайно редкой реакции на антибиотики и существует опасность, что она потеряет свою карьеру и саму жизнь, Хаус тоже сдирает с себя свой толстый панцирь, выставляя себя на показ. Балерина в расцвете своей карьеры теряет практически все – свою любовь, свои ноги и руки, саму жизнь – из-за венерического заболевания, из-за того, в чем она сама косвенно виновата. Из-за того, в чем можно винить только тот образ жизни, который она выбрала: гонорею, болезнь, передаваемую половым путем, она подхватила от кого-то, а не от своего бойфренда. (А потом передала ему.) А в конце эпизода мы также задаемся вопросом, контролировал ли Хаус свое падение в омут безумия, когда годами принимал викодин (и отказывался серьезно рассматривать альтернативы – за исключением радикальных методов лечения).

перевод для house-md.net.ru
Хаус, как и балерина, переживает «переломный момент». Более не имея возможности быть прима-диагностом, Хаус остается дома, взяв выходной, подальше от того места, где он может причинить вред пациенту и коллегам. Весь эпизод, движимый исполненным сил актерским мастерством Хью Лори, - это путешествие с затаенным дыханием в разум Хауса, в его сердце и душу.

перевод для house-md.net.ru
Чего мы боимся? Монстров, живущих в шкафу и вопящих ночью? Что случится, когда демоны, живущие в темных нишах наших прошлых беспокойств, заявят о себе, вторгнувшись в наше сознание? Они – наши страхи, наши ужасы.

перевод для house-md.net.ru
Мы думаем о своей коже как о плотном внешнем слое, защищающем нас от того, что могло бы повредить нам извне. Но на самом деле кожа – с бумагу толщиной, она практически прозрачна: хрупкая обертка, без которой мы были бы беззащитны, чувствительны и кровоточащи. Это касается нашей балерины – и это касается Хауса.

перевод для house-md.net.ru
Хаус взял выходной, не желая встревать в новое дело, исполненный неуверенности в себе и вины перед Чейзом, получившем анафилактический шок во время своего мальчишника в прошлой серии. Хаус уверен, что должен был помнить, что стриптизерша, которую он не видел многие годы, пользуется земляничным маслом для тела, и что у Чейза аллергия на землянику. (Это само по себе совершенно несправедливо по отношению к себе). С Эмбер у себя за плечом, подстрекающей, насмехающейся и обсуждающей всех вокруг, Хаус не позволяет себе ничего, кроме как видеть перед телевизором.

перевод для house-md.net.ru
Когда Форман приходит сказать ему, что у них есть новое дело, он отказывается, несмотря на угрозу Кадди уволить его, если он не появится на работе для расследования сверхтрудного дела. Не веря, что Кадди может уволить его за один выходной, Эмбер, находясь за его плечом, спрашивает его, сколько дней он собирается скрываться в квартире, прежде чем она уйдет. Полный неуверенности в себе, рассеянный и истощенный, Хаус возвращается в офис. С вечно торчащей поблизости Эмбер, постоянно и назойливо присутствующей на авансцене его разума, Хаус пытается игнорировать ее, отказываясь прислушиваться к ее диагностическим идеям, разумным или нет. Но когда Эмбер доказывает, что обезвоживание может скрывать инфекцию, Хаус знает, что это верно, и, несмотря на неуверенность в себе, выбирает на первый взгляд безопасный курс лечения балерины антибиотиками.

перевод для house-md.net.ru
Но, будучи не в состоянии решить, когда можно прислушиваться к своему «голосу Эмбер», Хаус в конце концов доверяется Уилсону в том, что у него галлюцинации. Хаус не может сказать ему, что именно Эмбер он видит и слышит. «Это Катнер», - лжет он под нажимом. Этого привидения Уилсону достаточно, чтобы воспринять слова Хауса очень серьезно. Но Хаус отказывается соглашаться на обследование и просит о помощи Уилсона. Говоря, что тот не может заниматься медициной в столь ослабленном состоянии, он говорит Хаусу, что тому нужно соглашаться. Хаус признается, что не может доверять собственным инстинктам и просит Уилсона присутствовать на его дифдиагнозах и по существу контролировать его работу. «Ты нужен мне для перепроверки всего, что я делаю». Хаус полагает, что у него, возможно, сонное апноэ и поэтому, несмотря на спокойный сон, у него все еще видения.

перевод для house-md.net.ru
Скептически настроенный Уилсон проводит тест, связанный со сном, но утверждает, что бессчетное количество других вещей могли стать причиной видений. Но даже несмотря на понимание, что это не сонное апноэ (которое легко лечится), Хаус прикипает к этой идее, потому что все остальное очень пугает и слишком сложно, чтобы хотелось иметь с ним дело.

перевод для house-md.net.ru
Исключив сонное апноэ, Хаус рассматривает несколько альтернативных объяснений: инфекция, травма, шизофрения или… таблетки. Хаус записал эти «конкурирующие» диагнозы на обратной стороне конверта, опустив в списке «таблетки». Удивительно, если вероятность того, что в конце концов именно использование викодина подтолкнуло его к краю реальности, - слишком пугающее понятие для него, чтобы приписать его внизу. Даже более пугающее, чем рассеянный склероз или шизофрения.

перевод для house-md.net.ru
Использование / злоупотребление лекарствами является самым простым объяснением и фактически должно находиться вверху его списка, но это последняя вещь, о которой он хочет знать. «Инфекция излечима. Значит, у тебя все еще будет работа, ты все еще будешь жив. Это прекрасный диагноз, что не делает его самым лучшим», - издевается Эмбер, когда Хаус пытается не обращать внимания на ее голос.

перевод для house-md.net.ru
Когда пациентка начинает терять прозрачный слой эпидермиса, Хаус объясняет это чрезвычайно редкой реакцией на антибиотики, тем, что ни один доктор не смог бы предвидеть. Он корит себя за лечение без предварительного подтверждения инфекции, что само по себе не благоразумно, так как врач, подозревающий инфекцию, обычно начинает лечение после такого подтверждения. Даже Уилсон смущен тем, насколько ответственным чувствует себя Хаус: «Ты назначил антибиотики. Ты сделал то, что сделал бы любой другой доктор». Хаус знает, что не имеет смысла чувствовать такую ответственность за состояние балерины, и приписывает это возможному повреждению в лимбической области своего мозга, что могло бы указывать на рассеянный склероз.

перевод для house-md.net.ru
Но неудивительно, что это не рассеянный склероз. Так как Уилсон продолжает видеть на дифдиагнозах Хауса, у Формана все больше растет подозрение по поводу присутствия Уилсона и он предполагает, что Уилсон был назначен контролировать работу Хауса. В то время, как Уилсон продолжает принимать участие в работе Хауса, а Хаус теряет способность игнорировать Эмбер, сотрудники начинают задаваться вопросом, что происходит с Хаусом. «Ты просишь его наблюдать за твоими решениями. Ты не доверяешь себе. Почему?» - наконец спрашивает Форман.

перевод для house-md.net.ru
Прижатый к стенке, но не готовый открыться команде, Хаус отсылает Уилсона из кабинета. Но присутствие Уилсона рядом с Хаусом, похоже, отодвигало Эмбер на безопасную дистанцию, и когда тот уходит, Эмбер снова навязчиво выпрыгивает на авансцену разума Хауса.

перевод для house-md.net.ru
Схватив скальпель со стола Хауса, Эмбер безжалостно язвит ему по поводу его будущего, разрезая свое запястье. «Душевное заболевание и наркотики – это все, что тебе осталось, - насмехается она. – Душевное заболевание означает, что ты не сможешь больше заниматься медицинской практикой. Викодин означает детоксикацию, что означает боль на всю оставшуюся жизнь, что означает, что ты не сможешь больше заниматься медицинской практикой». Эти слова – его собственный подсознательный образ мыслей, совершенно четко показывающий, что его ждет впереди, - больно бьют по Хаусу.

перевод для house-md.net.ru
Не занимаясь больше дифдиагнозом, но застигнутый врасплох своими собственными мрачными мыслями, Хаус в ужасе наблюдает, как Эмбер приставляет нож к руке и разрезает ее от локтя к запястью, как кровь льет из нее. К чему она подстрекает здесь? Покончить с этим сейчас? Или увидеть, что жизнь хуже, чем смерть? Все кончено для него, каким бы ни был диагноз. Или это суицидальный внутренний голос Хауса говорит ему, что он пересек линию между жизнью в страдании и смертью в нем?

перевод для house-md.net.ru
Внезапно отмахнувшись от всего этого, Хаус воспринимает поступок Эмбер как сигнал к лечению пациентки. Им нужно убить ее, чтобы вылечить: остановить ее сердце, чтобы сделать МРТ. (Хаус делал нечто похожее во «Вскрытии», серии, также снятой по сценарию Лоуренса Каплоу.) Не уверенный в разумности столь опасного шага, Хаус консультируется с Уилсоном, доказывая, что «она» думала об этом. Большая ошибка, и Уилсон теперь знает, что не Катнера видит Хаус, а Эмбер.

перевод для house-md.net.ru
Понимая теперь, что только два пункта осталось в его списке самодиагностики – викодин и шизофрения, Хаус склоняется к шизофрении, продолжая игнорировать возможность того, что причиной может быть злоупотребление опиатами, вызывающими галлюцинации. Напоминая Хаусу, что он не сможет заниматься медициной из-за лекарственных препаратов, используемых для лечения шизофрении, и ему нужно пройти электроконвульсивную терапию (ЭКТ, шокотерапия), Уилсон недоверчиво спрашивает: «Ты предпочитаешь ЭКТ реабилитации?»

перевод для house-md.net.ru
«Я предпочитаю то, что сработает», - отвечает Хаус, уверенный, что реабилитация никогда не сработает на нем. Но слишком доверяющий реабилитации, Хаус пробовал ее раньше («Слова и дела», третий сезон); он полагает, что у него есть лучший выбор, даже если у него душевное заболевание. В конечном итоге, не то, чтобы у него есть выбор или что-то подобное.

перевод для house-md.net.ru
Хаус – никто, если (как минимум подсознательно) не отдает себе отчета о себе самом. Шизофрения означает лечение, но он может продолжать выживать и заниматься медициной (что для него одно и то же). Он понимает, что после реабилитации он слишком легко снова перейдет от простого обезболивания к злоупотреблению. Мысль, что ему придется жить с галлюцинациями, принимая наркотик, который, кажется, срабатывает на нем, - более пугающа, чем ЭКТ.

перевод для house-md.net.ru
Уилсон понимает, что Хаус в ужасе от перспективы жить с болью, но не может поверить, что он больше боится этого, чем риска апоплексии, удара и прочих побочных эффектов терапевтической шокотерапии. Но Уилсон поражает его еще одним возможным побочным эффектом, который для Хауса хуже, чем смерть: «Ты живешь, но ты разрушаешь свой рациональный разум, единственную вещь, которая важна для тебя».

перевод для house-md.net.ru
Этого достаточно для Хауса, чтобы пересмотреть теорию злоупотребления наркотиками. Но все еще настаивая, что именно шизофрения стала причиной его симптомов, Хаус вводит себе инсулин, химическую форму шокотерапии, однако (по утверждению Уилсона) менее опасную, чем ЭКТ. Найдя его на полу кабинета в конвульсиях, Уилсон расстраивается из-за безрассудности Хауса. Но инсулин, кажется, сработал и Эмбер исчезла.

перевод для house-md.net.ru
Почувствовав себя самим собой, он возвращается к делу, диагностируя гонорею, прозрев, когда соединил ключи, полученные во время наблюдения за танцовщицей и ее бойфрендом. Возликовав, Хаус в одиночестве празднует в ресторане избавление от своих демонов.

перевод для house-md.net.ru
Но в сцене, от которой у меня до содрогания перехватило дыхание, Эмбер мстительно появляется снова для того, чтобы терроризировать и мучить Хауса из его собственного разума. Промелькнувшее признание того факта, что он не избавился от Эмбер, ошеломлением отражается на лице Хауса, когда он поворачивается, чтобы увидеть ее ухмылку на эстраде паба.

перевод для house-md.net.ru
«Наслаждайся собой, прошло больше времени, чем ты думаешь, - напевает она хит 1949 года Гая Ломбардо, злобно улыбаясь ему. – Наслаждайся собой, пока ты еще цветешь». Она жестоко насмехается над ним, опровергая заложенную в послании песни приподнятость. Ужаснувшийся и травмированный Хаус в крайней степени эмоционального волнения звонит Уилсону, он глубоко потрясен, его голос дрожит. Мне тут же вспомнился финал прошло сезона, когда мы узнаем, что Хаус звонил Уилсону снова-таки из паба, прося того спасти его. Именно Эмбер ответила на звонок и в результате умерла. Что это, месть Эмбер? Хаус чувствовал мучения в течении года, которые пожирали его, пока не случилось все это?

перевод для house-md.net.ru
В то время, как Уилсон отвозит Хауса домой, чтобы собраться в реабилитационный центр, Эмбер сидит на заднем сидении автомобиля, сладко, но жестоко улыбаясь Хаусу. Потерпев поражение, Хаус, бледная тень самого себя, наконец готов согласиться на реабилитацию.

перевод для house-md.net.ru
Упаковав свою одежду, неуверенный в себе и своем будущем, Хаус говорит Уилсону, что на удивление не чувствует себя испуганным. «Почему я не чувствую испуга?» - в смущении спрашивает Хаус.

перевод для house-md.net.ru
«Ты не знаешь, что ты чувствуешь в этот момент», - объясняет Уилсон, верящий, что Хаус слишком оторвался от реальности – или переусердствовал с наркотиками – чтобы знать, что и как чувствовать. Хаус в ужасе от своего будущего, своего душевного здоровья, но не от реабилитации.

перевод для house-md.net.ru
«Что мне делать, если это не сработает?» - спрашивает он, боясь неудачи.

перевод для house-md.net.ru
«Не сдавайся».

перевод для house-md.net.ru
«Вот это или электрошок каждые шесть часов?» - покорность и ожидание худшего Хауса душераздирающи. Он понимает, что если отъезд так напрягает, он сможет сжульничать во время реабилитации. Хотя он не хочет этого, он будет пытаться, когда станет слишком трудно держать себя в руках. В таком душевном состоянии Хаус полагает, что только Кадди знает его достаточно хорошо и может влезть в его шкуру настолько, чтобы помочь ему пройти через это: сказать «нет», имея в виду «нет». Это должен быть кто-то, кому он безоговорочно доверяет видеть себя в самом плохом состоянии.

перевод для house-md.net.ru
Не поставленная в известность о том, что у него галлюцинации, Кадди не слишком расположена прислушаться к нему, когда он приходит в ее кабинет, когда она собирается домой. «Я ухожу», - говорит он просто. Не взглянув в его лицо и в его глаза, Кадди предполагает, что это еще одна игра разума, играть в которую у нее нет настроения.

перевод для house-md.net.ru
Настолько твердо, насколько это возможно для него, он наконец признается, что у него видения. Это останавливает ее. Не уверенный, викодин ли причиной тому или что-то еще, ему нужно знать это – и он готов открыть ей свою душу. Эта сцена – продолжение сцены из серии второго сезона «Внешность обманчива». В той серии Хаус приходит к Кадди с невыносимой болью, прося ее о морфии, демонстрируя ужасный шрам на ноге, прося ее, даже если это «нереально». Даже если нереальна его боль. И здесь он предстает эмоционально обнаженным, как был обнажен физически – без штанов – тогда, говоря ей, что она нужна ему и именно ему.

перевод для house-md.net.ru
И когда Хаус переживает ужасную ночь, его пациентка-танцовщица узнает, что инфекция распространяется и она рискует потерять свои ноги и пальцы – то, что для нее самое важное. Так же и Хаус – в аду, в муках отказа от наркотиков, в серьезной опасности потерять себя и свой разум.

перевод для house-md.net.ru
Настолько сжато, насколько это возможно (эй, это телевидение!), эпизод отказа захватывает дух своей напряженностью. Мы видели детоксикацию Хауса раньше, но наблюдать эту сцену – душераздирающе, потому что он хочет, чтобы это сработало, надеется, что это сработает при участии Кадди, и сработает как благодаря симптомам отказа от наркотиков, так и ужасной боли, что должно вернуть воспоминания о прошлом. Спокойная сила и поддержка Кадди отодвигают Эмбер на безопасное расстояние так же, как раньше присутствие Уилсона, позволявшее Хаусу игнорировать Эмбер (или, по меньшей мере, минимизировать ее влияние) с ее насмешками и подначками.

перевод для house-md.net.ru
В самый трудный момент Хаус совершает слабую попытку схватить закатившуюся таблетку с пола, в то время как Эмбер обзывает его жалким. Кадди выхватывает у него таблетку и спускает ее в унитаз. Хаус, разбитый и жалкий, сидя на полу в ванной, смотрит на Кадди с выражением, исполненным совершенного одиночества, тогда как она физически соприкасается с ним, а ее глаза говорят ему, что он не одинок.

перевод для house-md.net.ru
С первыми лучами солнца все выглядит лучше и для танцовщицы, и для Хауса. Эмбер нигде не видно. После разделенной напряженности ночи, чувства Хауса к Кадди (и ее к нему) наконец выходят наружу честно и «без фильтров», «без караулов» и «стен замка», обычных для них. Признаваясь, что она положила на него глаз еще тогда, когда была студенткой – что-то об этом Лиза Эдельштейн говорила во время пресс-конференции (фактически в ответ на мой вопрос!), - Кадди признается, что не только его высокий профессионализм интересовал ее. Одно приводит к другому и «пробный» поцелуй приводит к чему-то большему.

перевод для house-md.net.ru
Итак. Это случилось или это было еще одной галлюцинацией? Хаус на самом деле вышел из вызванной инсулином комы? Это был конец Эмбер или она вернется в финале?

перевод для house-md.net.ru
И что Эмбер олицетворяла в разуме Хауса? Является ли она просто проявлением длительного использования викодина? Является ли она отображением чувства вины Хауса? Собирается ли он избавиться от галлюцинации теперь, когда он, кажется, стал чувствовать себя лучше? Чем являются взаимоотношения / континуум после смерть Катнера? Что он будет делать с этим? На самом деле? Так много вопросов и только один эпизод, чтобы на них ответить!

перевод для house-md.net.ru
Я зашла достаточно далеко, но не могу закончить этот обзор, не сказав об актерском исполнении. Хью Лори (да, я знаю, что у меня всегда «срывает крышу» от его игры) был просто великолепен в эмоционально обескоженном, но никогда не чрезмерном исполнении роли Хауса, которому становится все хуже. Иногда душераздирающий, а иногда заставляющий сердце остановиться, Лори дал нам полный доступ к своему сердцу и своей душе. Энн Дудек тоже завораживала в роли мучительницы Хауса Эмбер. Нет слов, одни эмоции.

перевод для house-md.net.ru
Чтобы не менять тему, что насчет Чейза и Кэмерон? Кэмерон хранит сперму своего умершего мужа даже накануне свадьбы с Чейзом? Должен ли Чейз «направиться к холмам» или позволить Кэмерон хранить «брачный контракт в жидком виде»? Много тем для дискуссии. А я разработаю новый список к выходным.

Перевод – Difficulttocure
Источник