А Плюха сразу в будущее смотрит

— Делайте что хотите, но чтобы через полчаса в лесу было светло, сухо и медведь!

– Я так и знала, что это вы меня вызвали, – Тринадцатая аккуратно прикрыла за собой дверь. – Кому еще могло прийти в голову потребовать реанимационный набор и гамбургер в морг?
Хаус, как всегда, использовал полку с трупом в качестве стола и жевал огромный бутерброд. Его трость висела на босых ногах покойника.
– На психбольничных харчах не растолстеешь, – пожаловался Хаус, – они, видимо, считают, что если сумасшедших морить голодом, то они образумятся.
– Так зачем вы меня вызвали?
– Как – зачем? Хочу узнать, что происходило, пока меня не было. Иначе как я смогу отпускать актуальные шуточки по поводу тебя с Форманом?
– Боюсь, что уже никак… С Форманом покончено.
– Покончено? Тебе что, удалось заразить его Хантингтоном? – Хаус от удивления перестал жевать.
– Нет, просто Форман… встречается теперь с женой Тауба. Бывшей.
– Что, наш Шнобель снова изменял и попался в этот раз?
– И да, и нет. Похоже, это была ссора на религиозной почве. Она же католичка, а он еврей.
– Подожди, перед "и нет" было "и да". Значит, изменял?
– Ага, неужели вы не слышали? Тауб теперь встречается с Кадди, об этом вся больница шепчется!
Хаус выронил бутерброд.
– А что это у вас в бутерброде, – заметила Тринадцатая, – таблетки?
– То, что доктор прописал, – пробормотал Хаус, собирая бутерброд обратно. – Значит, Тауб решил играть на равных со мной. Разумно, разумно… И много он успел натворить?
– Заставил Кадди уволить Чейза. Боится, что Чейз тоже неравнодушен к Кадди.
Хаус уставился на Тринадцатую, как на сумасшедшую.
– Чейз решил завести гарем? Одна Кэмерон его уже не устраивает?
– Кэмерон его не устраивает с тех пор, как сбежала с Марком перед самой свадьбой.
– Марком?!
– Ага.
– Марком, мужем Стейси?!
– Ну да. Он снова попал к нам в больницу, на профилактику. К Кэмерон в отделение. А вы же знаете, ей нравятся всякие неизлечимо больные. А Чейз все-таки абсолютно здоров…
– Что же тогда Стейси?
– Стейси теперь пытается закадрить Уилсона. Цветы ему домой посылает…
– Ты-то откуда знаешь?
– Джеймс рассказывал. Говорит, она еще записки ему пишет.
– Ты назвала его "Джеймс"? Ты что, с ним?..
– Ну-у… – Тринадцатая смотрела куда угодно, только не в глаза Хаусу.
– О боже… Такое впечатление, что это не я, а остальные сошли с ума. А я-то думал, вернусь, а тут снова скука. Черт, надо скорее выписываться из психиатрической…
– Уилсон тоже надеется, что вы скоро выздоровеете, – Тринадцатая улыбнулась краешком рта и развернулась к выходу.
– Подожди!
Тринадцатая обернулась.
– Уилсон хочет, чтобы я скорее поправлялся… И он знает, что если здесь будет происходить что-то интересное, мне это поможет очухаться… Я идиот! Действительно, с каких это пор ты любишь сплетничать? Вы с ним сговорились!
Взгляд Тринадцатой стал еще неуловимее, чем раньше.
– Значит, Уилсон все это выдумал и подослал тебя сообщить мне всю эту галиматью? Убью мерзавца!
Хаус вскочил, и, на ходу запихивая в себя остатки бутерброда, поковылял к выходу. Тринадцатая, хихикая про себя, отправилась за ним.