Цитата Izolda ()

а без Триттера никак?

Добавлено (17.01.2014, 22:10)
---------------------------------------------
Грэг Уилсон проснулся от того, что ему захотелось пить. Из соседней комнаты доносились голоса тёти Лизы и этого длинного парня — приятеля Рэйчел. Грэг осторожно поднялся с дивана, на котором спал одетым вместе с Робертом, и подкрался к двери — ему не хотелось обнаруживать своё присутствие — почему-то казалось, что тётя Лиза не обрадуется тому, что он встал.
Сквозь щель он видел парня — тот сидел у стола и заметно нервничал. Видно это было по рукам — руки его не хотели оставаться в покое: то принимались дёргать бахрому скатерти, то что-то царапали на джинсах, которые он натянул на свои красные трусы. Дядя Грегори говорил как-то, что человека больше выдают руки, чем лицо; «За лицом он ещё постарается следить. Лицо на виду, его не спрячешь. Уследить сразу за лицом и за руками — трудновато, и если человек прячет руки или сцепляет их или всё время что-то делает ими, значит, он или сильно нервничает, или врёт». В тот же вечер Грэг проверил правило на папе, спросив, как именно получаются дети и какова в этом процессе роль мужчины: «Только не говори про капусту и аистов — надоело. Скажи, как по правде, и не ври мне». Папа врать не стал - разъяснил толково и подробно, но в процессе изложения изорвал бумажную салфетку, сложил из другой бумажного голубя, а из почти такой же бахромы на скатерти, как здесь, наплёл штук семь-восемь длинных косичек.
Итак приятель Рэйчел либо врал, либо нервничал. Разумеется, он мог нервничать из-за Рэйчел, Грэг и сам сильно беспокоился — он уже кое-что знал о маньяках и насильниках, и ему жутко было подумать, что проворная, весёлая, насмешливая, такая умная Рэйчел Кадди, сестра Роберта, быть может, лежит уже сейчас где-нибудь в заброшенном колодце или в кустах на обочине загородной дороги окровавленная, в разорванной одежде, закиданная камнями... мёртвая. Да от одной этой мысли Грэг чуть в голос не взвыл и стиснул изо всех сил кулаки — вот, кстати, ещё подтверждение словам дяди Грегори — поранив ногтями ладони. В общем, беспокойство парня можно было понять.
Грэг чуть сдвинулся. И ему стали видны руки тёти Лизы, лежащие на столе. Но не её лицо. Вот эти руки выглядели безнадёжно плохо — они лежали, как сухие тряпочки, как снятые и брошенные перчатки, лишённые признаков жизни. Они не рвали бумагу, не крошили хлеб, они словно спали или, скорее, были без сознания. Но получалось, будто тётя Лиза нервничает из-за Рэйчел меньше Доплина. «Неверный посыл», - подумал Грэг, опять, даже и в мыслях, воспользовавшись словами дяди Грегори.
- Что ты там высматриваешь? - шёпотом спросил со своего места Роберт — оказывается, он или не спал, или тоже проснулся.
- По-моему, он врёт, - прошептал в ответ Грегори, продолжая присматриваться к Доплину.
- С чего ты взял.
- Он всё время что-то делает руками. Сам посмотри.
- Ну и что? - Роберт соскользнул с дивана, и Грэг ощутил его дыхание на кончиках зашевелившихся от этого волос.
- Верный признак.
- О чём же он врёт?
- Не знаю.
- Послушай, Грэг, а может, он врёт о самом главном? Ну об этом чёрном таксисте, вообще о такси...
- Зачем?
- Ну, а зачем вообще люди врут?
- Не знаю...
- Чтобы не говорить правды.
- Значит, он что-то знает?
- Если он и правда врёт, то да.
- А как узнать?
- Не знаю. Подожди... - Роберт вдруг как-то странно зашмыгал носом.
- Ты чего?
- Это мамины духи. В комнате пахнет мамиными духами.
- Ну и что? - не понял Грэг. - Вон она, твоя мама, за столом сидит.
- Вот именно, что она сидит за столом, - возбуждённо зашипел Роберт, стискивая плечо Грэга повлажневшими от волнения пальцами. - А духами пахнет здесь. Она сюда даже не заходила — ты заснул за столом, и сюда тебя перенёс этот парень. Дверь была открыта, но она не заходила. Потом я зашёл и лёг рядом с тобой. И всё. Откуда тут запах духов?
- А сам что думаешь?
- Рэйчел часто берёт мамины духи.
- Ну и что? Она же наверное здесь бывала.
- Но не сегодня. Он так говорит. А запах сильный. И он выпил.
- Ну и что, что выпил?
- Он здоровый, конечно, но всё равно он ещё не взрослый по-настоящему. Вряд ли он пьёт каждый день.
- А при чём тут...
- Значит, что-то случилось — и он напился. А может, что-то случилось с ним и с Рэйчел? Что-то такое, о чём нельзя говорить...
- А как узнать?
Должно быть, Джон Доплин уловил их шёпот, хотя они и старались понижать голос. Во всяком случае, он вдруг обернулся и посмотрел прямо на дверь — так, что Грэг едва не встретился с ним глазами. Мальчик инстинктивно чуть не прикрыл щель, подавшись назад, но Роберт успел шепнуть: «Замри! Не шевелись!»
Несколько мгновений Доплин смотрел в их сторону, потом Кадди что-то спросила, и он отвернулся, отвечая ей.
- Он смотрел со света в темноту, - еле слышно прошептал Грэгу на ухо Роберт. - Он нас не видел.
- И что теперь, сказать тёте Лизе про духи?
- Духи — это мало. Он скажет, что нам показалось, он придумает, что соврать, а она ему поверит. Потому что сама ничего не почувствует — это же её духи.
- Позвони своему папе, - предложил Грэг. - Позвони, скажи ему — он придумает, что делать.
- Если я позвоню, он услышит — я же не могу шептать по телефону. У него будет время сочинить враньё.
- Пошли сообщение.
- У меня клавиши пикают.
- Отключи.
- Буду отключать — всё равно пикнет.
- Из туалета, - предложил новую идею Грэг. - Потри глаза, сделай вид, что только проснулся и хочешь в туалет.
- Не умею притворяться. Мама сразу раскусит.
- Горе моё, - по-взрослому вздохнул Грэг. - Давай телефон и ложись, как будто спишь.

Добавлено (22.01.2014, 11:55)
---------------------------------------------
- Он врёт, - неожиданно сказал Хаус и поднял голову.
Поскольку молчание перед этим длилось не меньше десяти минут, Уилсон вздрогнул от неожиданности.
- Кто врёт? - спросил он.
- Не нравится мне эта история с таксистом. Во-первых, если этот чернокожий угнал машину, какого чёрта он делал на стоянке, где его заметит любой коп? В самом деле собирался таксистом подработать?
- Может, специально девочку снять... Может, маньяк... - Уилсону не очень хотелось предполагать это вслух, но делать было нечего — мяч, бросаемый Хаусом, следовало отбивать.
- И снимать её среди бела дня у школы, где все на виду? Будь Рэйч шесть лет, это имело бы смысл, но она — подросток. Почему не подъехать через пару часов по темноте к какой-нибудь молодёжной тусовке, где такие же девчонки, но нет ни учителей, ни возможных родителей? И потом, мы забыли ещё один важный пунктик: человеческий фактор. Рэйчел вряд ли села бы в такси, не испробовав сначала других вариантов: позвонить мне, Кадди или тебе, чтобы кто-то из нас заехал за ней.
- Какой смысл говорить про «бы», когда мы уже знаем, что она так именно и поступила?
- Мы этого не знаем. Мы знаем только то, что сказал Кадди Доплин.
- А зачем ему врать?
- То, что мы не знаем, зачем, ещё не означает, что незачем. Давай предположим, что у него есть причина врать.
- Ладно. И как ты планируешь его уличить?
- Не знаю пока. Но ничего другого у нас всё равно нет... Давай, поехали.
- Телефон, - сказал Уилсон, услышав в кармане Хауса тонкий зуммер.
- Это сообщение. Наверное, какая-нибудь рекламная рассылка... - он всё-таки вытащил телефон и отколупнул крышку. Но, едва лишь взглянув на экран, как-то сразу подобрался и нахмурился.
- Что? - нетерпеливо сунулся Уилсон. - Это не от Триттера?
- Нет. Это от Роберта. «В спальне пахнет духами Рэйчел. Он врёт. Что делать?» Это не от Роберта...
- Подожди... Ничего я у тебя не понимаю: то от Роберта, то не от Роберта...
- Поехали, Уилсон, поехали — дело, кажется, становится тухлым.
- Никуда не поеду, пока не объяснишь своё «от Роберта — не от Роберта», - упёрся Уилсон.
- Телефон Роберта, - сдерживая нетерпение, послушно растолковал Хаус. - Стиль — не его. Неважно. Я думаю, это Грэг...
- Как это «неважно»? Почему он посылает сообщения с телефона Роберта? Где сам Роберт? Где Кадди?
- Ты слышал, что я прочитал, Уилсон? Твой малыш сообщил нам, что Доплин врёт, и Рэйчел, кажется, была у него сегодня в спальне. Если ты пофантазируешь и представишь себе возможную причину его вранья при таком раскладе, ты закроешь рот и быстренько тронешься с места... Чего ты смотришь на меня?! - наконец, не выдержал он. - Поехали, Уилсон, поехали!

Грэг сунул телефон в карман и, зевая, слегка пошатываясь и растирая глаза кулаком, вывалился в освещённую комнату.
- Тёть Лиза... писать... - сонно пробормотал он.
Не сразу Кадди очнулась и подняла голову.
- Грегори?
- Писать... - повторил Грэг и потянулся к молнии на брючках.
- О, господи! Вон в ту дверь.
Роберт проследил, как Грэг зашёл в то самое помещение и попытался вернуться к дивану. Однако, глаза, пока он смотрел в щель, успели отвыкнуть от темноты, и он чуть не промахнулся мимо дивана. Споткнулся, упёрся рукой, замер, опасаясь, не нашумел ли. И вдруг понял. что ноздри обоняют странный и неприятный запах.
Он несколько мгновений принюхивался, стараясь понять, что именно обоняет, и ему становилось всё страшнее, причём это был холодный, липкий страх. Пахло кровью, но и ещё чем-то чужеродным, неприятным, просто омерзительным. Роберту сделалось страшно. Неверными, одервеневшими пальцами он зашарил на поясе, нащупывая свой маленький брелок-фонарик, а в груди толчками нарастала паника, готовая сорваться с цепи, как хорошенько раздразнённый пёс.
Бледный лучик зеленоватого света выхватил из темноты что-то бело-красное, кружевное. И Роберт даже не сразу понял, что за диван засунуты скомканные девчачьи трусики, все в крови и в какой-то слизи.
Роберт потушил фонарь. Первый порыв — с воплем кинуться к матери — был некстати. Так некстати, что он сжал руки в кулаки изо всех сил и прижал их к губам, чтобы удержаться. Он соображал, сидя на корточках, сжавшись в комок. Джон Доплин, конечно, ещё не взрослый. Но он высокий и, наверное, сильный. Справится ли с ним мать? Физически — вряд ли. Сумел ли Грэг послать сообщение отцу? Да, наверное. Встревожится ли из-за одного только запаха духов отец? Поспешит ли сюда или не обратит внимания? Самое жуткое: где Рэйчел? Жива ли? Где он её прячет? Может быть, ей срочно нужна помощь. Может быть, счёт на минуты?
С колотящимся сердцем он лёг на диван лицом вниз и стал ждать Грэга. Несмотря на четыре года разницы, Уилсон-джуниор мог иногда быть неплохим советчиком, особенно когда охватывает вот такая парализующая жуть.
Он вернулся скоро, по-прежнему изображая сонного, и успокаивающе шепнул:
- Всё в порядке.
- Ничего не в порядке, - прошептал Роб в ответ. - Здесь, за диваном, трусики Рэйчел, и на них полно крови.
Грэг еле слышно сдавленно вскрикнул — по-видимому, успел зажать себе рот.
- Тише ты! - Роберт уткнул друга лицом в подушку.
- Откуда кровь? Он что, поранил её? А может быть... может быть, он убил её? - возбуждённо зашептал Грэг, едва снова почувствовал себя свободным. Его широко раскрытые глаза блестели в темноте.
- Ох, Грегори, кровь - это совсем другое... А вот где Рэйч теперь? Что же делать? Я не могу просто крикнуть маме — он тоже услышит.
- Да, так просто нельзя! - подтвердил его опасения Грэг. - Если он услышит, он с твоей мамой справится. И с нами справится. Вон он какой здоровый.
- Так что же, ждать? А если нельзя ждать?
- Сейчас, - Грэг решительно поднялся. - Надо их развести.
- Ты что задумал?
- Я его отвлеку, а ты тогда всё скажешь тёте Лизе.
- Как ты его отвлечёшь?
- А вот, - сказал Грэг и вышел из комнаты. На свету он остановился, решительный и побледневший, и молча ощупал глазами Кадди и Доплина.
- Роберт спит? - спросила Кадди, подняв голову. У неё был бесцветный тусклый голос.
- Прочти мне, что у тебя в туалете написано, - попросил Грэг.
- Чего-чего? - опешил Доплин.
- Там, в туалете, на стенке. Помадой. Это не Рэйчел писала?
- Где? - первая вскочила с места Кадди, нарушая их план.
Но Роберт был начеку:
- Ма-а! - закричал он. - Меня тошнит!
- В туалете на стенке, - настаивал Грэг. - Я такими буквами не умею.
- Ма-а!!!
- Может, что-то важное. А ты и не видел!
- Меня сейчас вырвет!
- Может, там написано, где её искать?
- Ма-а, мне ужасно плохо!
Доплин, не выдержав, метнулся в туалет. Грэг - за ним и быстро щёлкнул задвижкой.
Кадди вбежала в комнату:
- Роб, что с тобой? - вспыхнул свет.
- Здесь кровь, кровь Рэйчел! Она была здесь.
- Я его запер в сортире! - донёсся ликующий вопль Грэга. И сразу же сокрушительный удар.
- Роб, ты в порядке? - Кадди, кажется, всё ещё не поняла, в чём дело
- Я — в порядке, мам... Рэйчел... она... Он её изнасиловал и куда-то спрятал!
Из туалета раздался звон разбитого стекла.
- Он сейчас вылезет! - завопил Грэг. - Он окно разбил! Тётя Лиза, звони скорее в полицию!
Кадди, однако, не спешила звонить в полицию. То есть, она потянулась было за телефоном. Но почему-то передумала. Вместо этого протянула руку и взяла со стола полупустую бутылку виски.
- Ни кладовки, ни ниши, - бормотала она, озираясь, - ни большого шкафа...
Она вдруг резко стукнула бутылкой по дверному косяку — со звоном осыпались осколки. В её руке осталось ощетинившееся острыми краями горлышко. С этим горлышком Кадди пошла к двери в туалет.
- Где моя дочь? - незнакомым ледяным голосом спросила она и отодвинула щеколду.
Роберт чуть не взвизгнул, представив себе, как Доплин вырвется сейчас — большой и обозлённый. Но он не вырвался. Он колотил в дверь и ругался только до первых звуков голоса Кадди - едва она заговорила, он сделался беззвучен, а когда она открыла дверь и шагнула к нему, держа перед собой разбитую бутылку, высокий спортивного вида парень в страхе отступил назад.
- Где моя дочь? - повторила Кадди ещё более нечеловеческим, каким-то мёртвым голосом — таким могли бы разговаривать зомби из лучшей в мире страшилки. Доплин пятился, пока не сел на унитаз. Он принялся шарить рукой — не то за что-то ухватиться, не то что-то ухватить. Роберт снова стиснул кулаки — он чувствовал висяшее в воздухе напряжение, как что-то чужеродное, но до невозможности материальное, вроде отравляющего газа. Мать была непохожв, совсем непохожа на себя, и это пугало больше, чем всё, что могло случиться с Рэйчел.
Они были слишком напряжены, поэтому только Грэг услышал звук открывшейся входной двери быстрые шаги и стук трости следом...
- Папа, - закричал Грэг. - Там, в спальне, ещё кровь! Этот парень врёт, что не знает, где Рэйчел! Он с ней что-то сделал!
Кадди хрипло зарычала — она теперь не была похожа на женщину — скорее, на разъярённую пантеру — пантеру, у которой отняли детёныша.
Доплин дёрнулся на стульчаке — меньше всего он походил сейчас на крутого мачо, а больше на насмерть перепуганного тощего ощипанного петуха-подростка.
- Отдай мне это... отдай мне, - Уилсон мягко, но настойчиво вывернул из пальцев Кадди бутылку. И тут же Доплин захрипел, как приколотый к стене жук — трость Хауса упёрлась ему в солнечное сплетение.
- Что здесь происходит? - спросил Хаус.
- Хаус, пожалуйста, - кротко попросил Уилсон. - Если будет рефлекторная остановка сердца, мы его даже ни о чём расспросить не успеем.
- Где Рэйчел? - Хаус чуть поднажал.
Говорить пришпиленный к сливному бачку Доплин не мог — только хрипел и мотал головой.
- Отпусти его, задавишь. Хаус, я тебе серьёзно говорю, - Уилсон силой отвёл трость в сторону.
- Ты думаешь, здесь с тобой шутки шутят? - мягко спросил он съёжившегося на толчке и словно потерявшего половину своего роста и размаха плеч парня. - Ты давай, говори скорее, где Рэйчел, пока я ещё могу удерживать её родителей от бесчеловечной расправы с тобой. Ну, давай-давай, соберись. Где?
- Я не... не знаю.
- Знаешь. Не то мы не застали бы всей этой картины. Что у вас тут произошло?
- Он изнасиловал её и убил. - сказала Кадди, глядя перед собой остановившимися глазами.
- Неправда! - взвизгнул Доплин. - Она сама... я не хотел... она... Я не убивал её!
Он не успел договорить — Кадди механическим движением, но с размаху, влепила ему пощёчину и всё тем же бесцветным голосом повторила:
- Где Рэйчел?
- Подожди-подожди... - Уилсон обнял её за плечи. - Ну почему сразу «убил»? Почему сразу самое худшее? Лиза... ну, успокойся... - и парню: - Ты долго будешь свой язык жевать?
- Она ушла, - наконец, выпалил Доплин. - Сама ушла...
- Куда?
- Не знаю.
- Подробнее, - потребовал Хаус. - Да перестань ты трястись! Если бы я решил тебе яйца оторвать. Сделал бы это сразу, как вошёл. Ну?
- У меня был день рождения... - выдавил из себя Доплин.
- Да? - Уилсон иронично вскинул густые брови. - Ну, поздравляю тебя. Дальше? Лиза. Успокойся, я тебя прошу... Роб!
Каким-то шестым чувством Роберт догадался, что от него требуется, и хотя его собственные ноги всё ещё тряслись, он подошёл и обнял мать:
- Мам, не бойся, Рэйчел жива. Мам...
- Пришли друзья... Мы выпили...
- Так ты её не один трахал? - спросил Хаус. - Сколько вас - прыщавых похотливых козлов — пришлось на одну девочку?
- Подожди, Хаус, не заводись, - Уилсон явно взял на себя роль модератора. - Сейчас не это главное. Ты говори, говори, парень. Что дальше? Подробности можешь опустить. Она куда потом пошла?
- Ну, когда она вырвалась от нас, она плакала. И сразу побежала на улицу. Я её догнал, - теперь слова уже не застревали а лились из Доплина лихорадочным потоком — только успевай ловить. Кадди, наконец, словно очнулась — Роберт почувствовал, что её рука обняла его, прижимая к себе.
- Я выбежал за ней. Хотел остановить, уговорить, чтобы... чтобы...
- Чтобы что? - Роберт теперь не узнавал голоса отца так же. Как перед этим не мог узнать голос матери. - Чтобы вернулась? Чтобы простила? Чтобы позволила ещё раз трахнуть? Сколько вас было, я тебя спрашиваю?
- Хаус! Говори, парень, говори. Она выбежала, ты побежал за ней... Дальше!
- Остановилась какая-то машина.
- Такси?
- Нет, просто машина. Он открыл дверцу и спросил... я не слышал, что он у неё спросил, но она села к нему.
- Чёрный? - рявкнул Хаус, замахиваясь тростью, но задерживая удар в ожидании ответа.
- Аф... афроамериканец.

Добавлено (22.01.2014, 11:56)
---------------------------------------------
Эй, читатели мои дорогие. перебейте, плиз, пост, а то ещё не влезет.