Добавлено (10.11.2008, 22:10)
---------------------------------------------

Ты отстраненно наблюдаешь за тем, как за стеклянной дверью мелькают утята Грега. Переводишь взгляд на календарь. Двадцатое декабря. Господи! Рождество на носу, а ты тут лежишь, как бревно. Надо уломать Хауса, чтобы он тебя поскорее выписал. У тебя еще ничего не готово: надо подобрать всем подарки, закупить продукты, украсить дом... Грегори в этом плане легче. Он придет к себе домой, вывалит на стол немногочисленные подарки и напьется до состояния табуретки - так он всегда проводит памятные даты календаря. Если вообще их замечает.
Может, стоит к нему присоединиться?..
Дверь хлопнет и перед тобой предстанет нервный Катнер.
- Ее состояние стабилизировалось... то есть, я пришел сюда чинить потолочную панель, доктор Кадди.
За Катнером неизвестно откуда возник Тауб в обнимку со стремянкой. Хаус как всегда гениален, несносен и все валит на того, кто первым попадется под руку.
После того как панель была водружена на место(ради чего пришлось пожертвовать Таубом, стремянкой и несколькими ребрами Катнера), последний раскланялся и поволок полегших товарищей в реанимацию и кладовку соответственно. Ты без сил упала на кровать и расхохоталась - настолько громко, что стала опасаться за здоровье тех бедняг, которые будут повторно цеплять эту несчастную панель.
Где-то на третьей минуте твоего гомерического хохота вокруг палаты начали собираться люди, а на пятой дверь открылась и появился доктор Грегори Хаус собственной персоной.
- Ты в порядке? - он нахмурился. - Ау-у! У тебя истерика?
- У тебя бы она тоже началась, если бы ты видел, как твои утята возвращали эту панель на историческую родину.
В его глазах мелькнул огонек веселья.
- Верю, что это было незабываемое зрелище, но все же не стоит пугать пациентов. У одного в соседней палате, между прочим, туберкулез на последней стадии.
- С каких это пор ты начал заботиться о пациентах?
- Ну, по крайней мере об одной из них я забочусь с момента его поступления.
Эта фраза тебя обескуражила. Такое ощущение, что он чувствует себя виновным. "Так что же все-таки произошло?.."

Добавлено (12.11.2008, 21:08)
---------------------------------------------
Ты бросил мяч об стенку. Три дня до Рождества. Ну и что? Тебе готовиться к нему не надо. Никто не обидится, если ты ничего никому не подаришь – наоборот, все примут это, как должное. Алкоголя у тебя и так полно и ничего не мешает тебе провести этот праздник точно так же, как и все остальные. Но почему мысленно ты бегаешь вокруг Рождества, как наседка бокруг гнезда, из которого унесли цыплят?
Ты еще раз запустишь мячиком в стороу двери и попадешь прямо в лоб Уилсону, только что открывшего оную.
- Если я не вовремя, я могу уйти, - пробурчул онколог и бросил мяч обратно.
- Нет-нет, заходи, - ты попытаешься изобразить радушную улыбку. Судя по кислой физмономии онколога, это тебе не удалось.
- Знаешь, зачем Кадди меня звала?
- Чтобы узнать, что произошло.
- И почему я не удивляюсь?
- Что ты ей сказал?
- То, что знал.
- Этого достаточно.
- Мне – нет.
- Ты узнаешь больше с одним условием.
- Каким?
- Что она об этом не узнает.
- Смотря что это будет, - уклончиво ответила твоя ходячая совесть.
- Пообщеай – и узнаешь.
- А если ты специально накормил ее викодином? Тогда она ДОЛЖНА знать, - с нажимом произнес онколог.
- Этого не было.
- Честно?
- Честнее некуда.
- Тогда... обещаю, - Уилсон пробормотал эту фразу так, будто она оцарапала ему горло.
- В тот день я залез в ее электронную почту. Обнаружил там отказ на предоставление родительских прав. Распечатал его и пришел к ней. Мы поцеловались. И я забыл у нее викодин.
- Вы... что?
- Поцеловались. По слогам повторить?
- Не надо, - он машинально опустился на диван. - Теперь все понятнее.
Ты грустно усмехнулся.
- Что понятнее-то, Уилсон?
- И и сам не знаю. Просто эту фразу вчера услышал в мыльной опере. Но неужели ты не хочешь продолжать отношения?
- Я? Да! Да, да, да! Но для нее – я всего лишь диагност и огромная занозища в заднице! Нам обоим будет гораздо лучше, если она ничего не будет помнить! Ты понимаешь? - сам не замечая, ты принялся расхаживать по комнате.
- Не кричи так, - спокойно заметил онколог. Он уже давно привык к тому, что твоя депрессия порой принимает очень странные формы. - Твоя боль – не единственная в мире.
- Да, - ты пару раз вздохнешь, пытаясь успокоиться. - Наверное, ты прав. Нужно с этим разобраться, - пауза. - Я увольняюсь.
- Ты? - вероятно, он думает, что лучше бы ты продолжал на него орать. - Это глупо, Хаус.
- А какое тут, по-твоему, может быть умное решение?
- Какое угодно, но не это, - он вздохнул, пытаясь подобрать слова. - Тебя же никуда не возьмут.
- Есть несколько больниц, которые шлют мне предложение перейти к ним каждый месяц, - ты безжалостно отбираешь у утопающего Джеймса еще одну соломинку. Он выглядит совсем жалко.
Ты картинно прошествовал к стлу и начал рыться в бумагах.
- Вспомни, что случилось в прошлый раз, когда ты ушел, - голос Уилсона прозвучал словно у тебя за спиной, хоть тот и не вставал с дивана.
Эта фраза подействовала на тебя, как ведро льда на голову, хоть, скорее всего, была притянута за уши из той же мыльной оперы. Ты перестал копаться в хламе, разбросанном по всему столу и обернулся. Онколог начал идиотски улыбаться. Ты запустил в него мячиком.