Вот уходит старый год,
Пусть с собой он заберёт:
Все невзгоды и печали,
Секс в котором не кончали,

И скрипучие кровати,
Головную боль не кстати,

Бремя выплаты долгов,
Пустоту из кошельков,

Палки, что в колёса лезут,
Из мозгов иных протезы,

Ту любовь, что без ответа,
Снег, что выпадает летом,

Тараканов, что на кухне,
Искры, что уже потухли,

Дятлов тех, что нас долбают,
Пусть с собою забирает.

Ведь уходит старый год,
Ну и хрен с ним, пусть идёт!!!

********
Я в третьем браке. Муж- в последнем.
Люблю без памяти...без памяти...кого?
Он в розовых очках сменил мне стёкла...
...я стою дорого, особенно в одежде.
Да нет, до свадьбы он не заикался...
Мне замужем не очень, но живётся...
Я сохраню вам верность под проценты...
Нет, ты не просто глуп, ты глуп витиевато!
Идут года, мне всё ещё за тридцать...

Я очень ленивое создание. И из-за этой лени я скоро умру с голода. Мне даже лень сходить и поесть. (с)

Плывет в тоске необьяснимой
среди кирпичного надсада
ночной кораблик негасимый
из Александровского сада,
ночной фонарик нелюдимый,
на розу желтую похожий,
над головой своих любимых,
у ног прохожих.

Плывет в тоске необьяснимой
пчелиный ход сомнамбул, пьяниц.
В ночной столице фотоснимок
печально сделал иностранец,
и выезжает на Ордынку
такси с больными седоками,
и мертвецы стоят в обнимку
с особняками.

Плывет в тоске необьяснимой
певец печальный по столице,
стоит у лавки керосинной
печальный дворник круглолицый,
спешит по улице невзрачной
любовник старый и красивый.
Полночный поезд новобрачный
плывет в тоске необьяснимой.

Плывет во мгле замоскворецкой,
плывет в несчастие случайный,
блуждает выговор еврейский
на желтой лестнице печальной,
и от любви до невеселья
под Новый год, под воскресенье,
плывет красотка записная,
своей тоски не обьясняя.

Плывет в глазах холодный вечер,
дрожат снежинки на вагоне,
морозный ветер, бледный ветер
обтянет красные ладони,
и льется мед огней вечерних
и пахнет сладкою халвою,
ночной пирог несет сочельник
над головою.

Твой Новый год по темно-синей
волне средь моря городского
плывет в тоске необьяснимой,
как будто жизнь начнется снова,
как будто будет свет и слава,
удачный день и вдоволь хлеба,
как будто жизнь качнется вправо,
качнувшись влево.

Иосиф Бродский

люблю Бродского, особенно в эту предрождественскую пору

Ни страны, ни погоста
не хочу выбирать.
На Васильевский остров
я приду умирать.
Твой фасад темно-синий
я впотьмах не найду,
между выцветших линий
на асфальт упаду.
И душа, неустанно
поспешая во тьму,
промелькнет над мостами
в петроградском дыму,
и апрельская морось,
под затылком снежок,
и услышу я голос:
До свиданья, дружок.
И увижу две жизни
далеко за рекой,
к равнодушной отчизне
прижимаясь щекой,
словно девочки-сестры
из непрожитых лет,
выбегая на остров,
машут мальчику вслед.
1962

И отрывок из "Люблю" - "Взрослое"
У взрослых дела.
В рублях карманы.
Любить?
Пожалуйста!
Рубликов за сто.
А я,
бездомный,
ручища
в рваный
в карман засунул
и шлялся, глазастый.
Ночь.
Надеваете лучшее платье.
Душой отдыхаете на женах, на вдовах.
Меня
Москва душила в объятьях
кольцом своих бесконечных Садовых.
В сердца,
в часишки
любовницы тикают.
В восторге партнеры любовного ложа.
Столиц сердцебиение дикое
ловил я,
Страстною площадью лёжа.
Враспашку —
сердце почти что снаружи —
себя открываю и солнцу и луже.
Входите страстями!
Любовями влазьте!
Отныне я сердцем править не властен.
У прочих знаю сердца дом я.
Оно в груди — любому известно!
На мне ж
с ума сошла анатомия.
Сплошное сердце —
гудит повсеместно.
О, сколько их,
одних только вёсен,
за 20 лет в распалённого ввалено!
Их груз нерастраченный — просто несносен.
Несносен не так,
для стиха,
а буквально.

Заведи мне ладони за плечи,
обойми,
только губы дыхнут об мои,
только море за спинами плещет.

Наши спины, как лунные раковины,
что замкнулись за нами сейчас.
Мы заслушаемся, прислонясь.
Мы - как формула жизни двоякая.

На ветру мировых клоунад
заслоняем своими плечами
возникающее меж нами -
как ладонями пламя хранят.

Если правда, душа в каждой клеточке,
свои форточки отвори.
В моих порах стрижами заплещутся
души пойманные твои!

Все становится тайное явным.
Неужели под свистопад,
разомкнувши объятья, завянем -
как раковины не гудят?

А пока нажимай, заваруха,
на скорлупы упругие спин!
Это нас погружает друг в друга.

Спим.

А. Вознесенский

Германия – улицы, велосипеды
Метро, мостовая, и теплые пледы
Разводы на стеклах, скользящие капли
Камины с горящими в топке углями

Туманный Чикаго, приветливый Дортмунд
Безумный Нью-Йорк, и доверчивый Лондон
Холодным спокойствием встретит устало
Озябших туристов рассветным туманом

А я – с рюкзаком, налегке как обычно
Здесь зимы без снега, что так непривычно.
Встречать Новый Год под дождем моросящим
И пристальным взглядом, по коже скользящим.

Портовый район не заметит вновь прибывших
Взглядом окинув оставшихся выживших
Биг-бена удар, для кого-то последний
В полете с моста, или с крыши соседней
Заглушит слова, унесенные ветром.

Германия – парки, повсюду картины
Сидящих на травке смеющихся тинов
Счастливые дети, зеленые скверы
Пластмассовый мир, вряд ли я ему верю

Машины, дома, поезда, мостовые
Вокруг манекены. Они не живые
Размеренный стук каблуков по асфальту
Все так идеально, что лучше не надо.

Здравствуй Нью-Йорк, лицемерные штаты.
Тебе незнакомцы все искренне рады.
С улыбкой в лицо за спиной прячут камни
И делают вид, что всё идеально.

Противно смотреть на фальшивые «смайлы»
Пустые умы, в мозге стертые файлы
Тела наполняют едой из Макдака
Всё так идеально, что лучше не надо.

Чикаго – туманы, такси, небоскребы
Повсюду рекламы, и люди-амёбы
Ни звезд, ни луны, только черные тучи
Отчаянно смотрят на грязные лужи.

Венеция – праздник, гондолы, каналы,
Здесь точно живут сплошь одни идеалы
Ромео с Джульеттами, принцы в доспехах
Мне лучше бы вовсе сюда не приехать.

Венеция – сырость, каналы и запах
Прогнивших строений, от плесени затхлых
Романтика с вдохом разрушится сразу
Здесь можно любить только в противогазе

Париж – вот мечта: romantique и ля-мур.
Французская мода, музеи и Лувр
Кино, Мона Лиза под Эйфеля башней
Но лучше бы я не заглядывал дальше…

Трущобы и нищие, негры и турки
Любовь на продажу, кругом проститутки
Туристы спешат в развалившийся Лувр
Любовь. По-французски целуются в губы

Сибирь, минус тридцать, и все идеально.
Я выпью с мороза горячего чая
Пощелкаю пультом ночные каналы
И крепко усну под большим одеялом.

И пусть на столе у меня не индейка
А только без мяса салат Оливье
Закрою глаза, прислонюсь к батарее -
И нет места лучшего на Земле.

07.01.2011
© Подруга-аноним

Мой любимый сериал "Доктор Домик", обожаю "Доктора Домика", хочу быть на него похожим=)))(с)Александр Пушной=)

А если мука суждена
Тебе судьбой,
Тебе судьбой,
Готов я скорбь твою до дна
Делить с тобой,
Делить с тобой.

Пускай сойду я в мрачный дол,
Где ночь кругом,
Где тьма кругом, -
Во тьме я солнце бы нашел
С тобой вдвоем,
С тобой вдвоем.

И если б дали мне в удел
Весь шар земной,
Весь шар земной,
С каким бы счастьем я владел
Тобой одной,
Тобой одной.

Роберт Бернс

Может быть 60-е годы - это время какое-то особенное.
А может быть Шпаликов на самом деле солнечный человек.

СНЕГ В АПРЕЛЕ

И я вступаю, как во сне,
В летящий на закате снег.

Уже весна. Летит прощально
Над миром света пелена.

Любимая удивлена,
По телефону сообщая,
Что выпал снег.

Как описать его паденье,
Замедленный его полет?
Да, снег идет не в наступленье,
Он отступает, но идет.

Летит он тихий, ненахальный,
Иной у снега цели нет -
Чтобы рукою помахали
Ему, летящему вослед.

--------------------------------------

Бывают крылья у художников,
Портных и железнодорожников,
Но лишь художники открыли,
Как прорастают эти крылья.

А прорастают они так,
Из ничего, из ниоткуда.
нет объяснения у чуда,
И я на это не мастак.

-----------------------------------

Товарищ дал мне сапоги -
Размеры наши совпадают, -
Подарок с дружеской ноги
Сейчас в болоте пропадает!

Но притяжение болот
Мы все-таки преодолеем, -
Тому надежда и оплот,
Что силу воли мы имеем.

Мы - это я и сапоги,
Подарок с дружеской ноги.
Они ходили с малых лет
Через болота и овраги,
А покупали их в сельмаге, -
Для них асфальт - уже паркет.

Люблю я эти сапоги,
Заклеенные аккуратно,
Подарок с дружеской ноги -
Я не верну его обратно.

Уже светлеет. Переход
От тени к свету непонятен, -
Число полутонов растет,
А воздух влажен и приятен.

Рога трубят? Рога трубят...