Выйдя из офиса, Форман, Хадли и Тауб стали обсуждать случившееся.
- Что это все означает? - спросила Хадли.
- Спорим, он и правда в сумашедшем доме, - пошутил Тауб. Ему самому это казалось возможным.
- Я хочу сказать это вполне логично. Он сказал, что у него галлюцинации. У него какое-то занятие с какой-то женщиной и Кэмерон там, ведь так? Зная Кэмерон, можно предположить, что она там, чтобы помочь Хаусу. По мне, так вполне похоже на занятие психотерапией.
Форман покачал головой.
- Не важно, где сейчас Хаус. Важно, что здесь его нет. Он не хотел, чтобы мы догадались, куда он делся. Ясно, что он не хочет, чтобы мы это знали.
- Я бы не сказал, - ответил Тауб. - Он сам дал нам намек на то, что он в психушке. Так что, если он там, никто кроме него не виноват в том, что мы догадались.
Хадли засмеялась.
- И кроме того, когда это Хаус мешал нам самим искать правильный ответ?
Форман вздохнул, посмотрел на своих коллег и подумал, что, возможно, они и правы.

Добавлено (17.03.2010, 19:34)
---------------------------------------------
Глава 9

Руби повела Хауса и Кэмерон по длинному белому коридору в свой офис. Кэмерон внимательно смотрела по сторонам. Стены здесь были белые, гладкие и мертвые. Почти все пациенты находились в своих палатах. Она не могла представить себе, каково это - долго находиться в таком месте. Так долго, как Хаус. Она жалела его (конечно, ему бы не понравилось, что его жалеют) и решила, что сделает все от нее зависящее, чтобы он поскорее выздоровел. Она бы отдала все на свете, лишь бы он поправился.
- Ты ведь именно поэтому и пришла, так? - спросил Хаус, как будто он читал ее мысли. Они еще не добрались до ее офиса, а психоанализ уже начался.
- Может, объяснишь, что ты имеешь в виду? - попросила Кэмерон. – Ну, например, почему я здесь, по твоему мнению?
- Ты пришла меня спасти.
Кэмерон бросила не него быстрый взгляд. Не стоило удивляться таким его мыслям. Он ведь так думал все время с тех пор, как она была его интерном, а может и раньше.
Видимо, она обиделась, но и удивление в ее взгляде не укрылось от Хауса. Это означало, что он прав. Он глубоко вздохнул.
- Боже! Только не начинай с начала!
- Ты о чем? - горько спросила Кэмерон. Она вдруг пожалела, что согласилась участвовать в этом.
- Не притворяйся идиоткой, - ответил он. - Твой интерес ко мне, твои попытки меня спасти и сделать счастливым...
Кэмерон сардонически засмеялась.
- А ты не хочешь быть счастливым?
- Я не хочу, чтобы ты пыталась сделать меня счастливым, - ответил он. - Кроме того, ты могла бы уже понять, что твоя любезность на мне не работает!
Они наконец добрались до офиса Руби и неожиданно все трое остановились.
Кэмерон повернулась к Хаусу и сказала с соблазнительной улыбкой:
- Поверь, я не буду с тобой любезничать!
- О! Горячая штучка! - прокомментировала Эмбер, но Хаус изо всех сил постарался не обращать на нее внимания.
Хаус мужественно посмотрел Кэмерон в глаза. Взгляды скрестились.
- Ну да! Похоже на Чейза, когда он говорит, что он не англичанин.
- Чейз не англичанин, - ответила Кэмерон, уверенная, что эту битву выиграла она.
- Люди лгут себе, - сказал Хаус и увидел, что она покраснела. Он знал, что он победит в этой войне. – Ложь, что мы не принимаем действительность потому, что знаем, что истина слишком тяжелая, чтобы ее принять.
- Все лгут, - согласилась Эмбер. Похоже, она так же внимательно наблюдала за реакцией Кэмерон, как и Хаус.
Кэмерон ощутила, что ее щеки запылали. Ей показалось, что ее былые чувства к Хаусу вдруг вернулись. Чтоб замять неудобную ситуацию, она попыталась пошутить.
- С чего бы Чейз отрицал, что он англичанин?
- А почему бы и нет? - отшутился Хаус.
Руби деликатно кашлянула, останавливая перепалку.
- Проходите, - сказала она, приглашая их в комнату. Сессия еще даже не началась, а она уже знала, что это будет одно из самых интересных занятий в ее жизни. Ведь уже были упомянуты и прежние чувства, и любезность, и ложь. Все было запутаннее, чем в мыльной опере.
- С чего мы начнем? - это было приглашение обоим начать разговор. Не важно о чем, не важно кто, она хотела, чтобы они говорили.
В комнате не было ни одного стула, только диван. Кэмерон это не понравилось, и она сдвинулась на самый краешек дивана, и Хаус сделал то же самое, передразнивая ее. Ей вдруг показалось, что они попали на сеанс семейной терапии. Она и не предполагала, что подобное ощущение может возникнуть на сеансе с Хаусом.
Кэмерон так и не ответила на вопрос Руби. Она пришла, чтобы помочь Хаусу, поэтому она будет говорить о том, о чем хочет говорить он.
- У меня вопрос, - заявил Хаус.
Руби немного удивилась, она не ожидала, что он заговорит первым. На прошлых сессиях она не могла добиться, чтобы он говорил серьезно
- Что за вопрос?
Хаус улыбнулся, скорчил рожу и спросил:
- Почему отец не вел тебя к алтарю?
Кэмерон закатила глаза. Ладно, она согласна играть по его правилам, но это уже слишком.
- Тебя это так сильно волнует?
- А она не хочет отвечать, - сказала Эмбер, устроившаяся на диване между Хаусом и Кэмерон. - Будет интересно!
Хаус слегка вздрогнул, когда Эмбер возникла на диване, но, кажется, никто этого не заметил. Обе женщины думали, что он смотрит на Кэмерон.
- А что в этом странного? - он сделал паузу, готовясь к очередной перепалке. - Сестра была твоей подружкой. Другой подружкой была жена брата. Значит, у тебя отличные отношения и с братом и с сестрой.
- Что ты хочешь этим доказать? - спросила Кэмерон.
Этого было недостаточно.
- А твоя мать была на свадьбе?
Кэмерон не знала, что делать. То ли отшутиться, то ли честно ответить на все его вопросы.
- Это не имеет никакого отношения к тому, почему ты здесь.
Хаус покачал головой.
- Значит, не была.
Кэмерон закатила глаза. Это был тупик.
- Да.
- Да, она была на свадьбе, или да, ее там не было?
- Да, она там была, - вздохнула Кэмерон. - Доволен? Теперь мы можем вернуться к твоим проблемам?
- Хорошая мысль, - согласилась Руби.
- Интересно, - заметила Эмбер, - мать и брат с сестрой пришли на свадьбу а отец не пришел? Что же он такого натворил, что Кэмерон не захотела, чтобы он вел ее к алтарю?
К счастью для Хауса, Руби решила, что им стоит поговорить о Кэмерон.
- Значит, - начала она непринужденно, - у тебя есть брат и сестра?
Кэмерон кивнула. Она надеялась, что скоро они сменят тему.
- Да, Дженни и Сэм.
Хаус уже собирался задать ей еще пару вопросов о семье, но в этот момент из сумочки Кэмерон раздались пикающие звуки.
- Ой, извините, пожалуйста, - обратилась она к Руби. - Должно быть, муж…
Кэмерон достала телефон и посмотрела на экран.
"Как занятие? Скажи Хаусу, что тест отрицательный. Тромба не было. У него выпадают волосы. Мы проверяем на волчанку и Гиена-Барре. Тест на антинуклеарные антитела и тест на липопротеины скоро придут. Люблю"
Кемерон улыбнулась, прочитав последнее слово. Может, он ее простил за то, что она пришла на эту сессию?
- И чего хочет Чейз?
Руби мысленно отметила имя мужа Кэмерон. Оно уже промелькнуло разок во время предыдущей перепалки между Хаусом и его гостьей.
- Он попросил меня передать тебе, что тест отрицательный, это был не тромб, а еще у него выпадают волосы, и…
- У Чейза выпадают волосы? - насмешливо перебил ее Хаус. - Действительно, не могут же они оставаться такими пушистыми вечно!
- Волосы выпадают у пациента, - уточнила Кэмерон, проигнорировав насмешку. - Команда делает тесты на антинуклеарные антитела и на липопротеины, чтоб проверить на волчанку и на Гиена-Барре.
Хаус кивнул.
- И что, не скажешь, как он взбесился, узнав где ты?
- А почему ты думаешь, что он не знал, где я?
- Это я с ним разговаривал по телефону, когда ты так грубо нас прервала, - сказал Хаус. - И почему-то мне показалось, что он удивился и даже рассердился.
Кэмерон промолчала.
- Поэтому, - продолжил он, - единственное, что я могу предположить - он не хотел, чтобы ты сюда приезжала. А ты все равно здесь. Почему?
- Я просто хочу помочь, - ответила она.
- Ладно, - согласился Хаус. - Но это не объясняет, почему он не хотел, чтобы ты приезжала.
Кэмерон опять промолчала.
- А это гораздо забавнее, чем обычно, - захихикала Эмбер. - Вот бы она всегда приезжала!
- У меня есть идея, - сказала Руби, пытаясь остановить ссору и направить разговор в конструктивное русло. - Расскажите мне, как вы познакомились.
- Она раньше работала у меня, - ответил Хаус.
Кэмерон фыркнула
- Только потому, что ты считал меня симпатичной. Тебя не интересовала моя медицинская подготовка.
- О Боже мой! - заныла Эмбер. - Это что, до сих пор ее волнует? Кое-кому стоит научиться прощать и забывать!
- Вы раньше у него работали? - спросила Руби. - Но вы ведь остались друзьями?
- Мы не друзья! - ответили Хаус и Кэмерон в унисон. От неожиданности они переглянулись и посмотрели на Руби.
Она удивилась. Они не друзья. Они не работали вместе.
- В таком случае, простите, но что вы здесь делаете?
Кэмерон задумалась.
- Мы коллеги. Я просто хочу ему помочь.
Руби едва сдержала смех.
- Забавно. У Хауса за все это время был лишь один посетитель. Однако, я подозреваю, коллег у него больше, чем один.
Кэмерон удивилась и смутилась.
- Уилсон тебя не навещал? А Кадди?
- Она права, - заметила Эмбер. - Последний раз мы видели Уилсона, когда он нас сюда привез. Прошло уже две недели, а он нас ни разу не навестил.
- Он даже не упомянул ни одного, - сказала Руби Кэмерон. - Кто такие Уилсон и Кадди?
- Уилсон его лучший друг, - ответила Кэмерон, все еще пребывая в легком шоке, - а Кадди его… босс. Ну и друг тоже, но...
- Вообще-то я тут! - вмешался Хаус.
Кэмерон опустила глаза.
- Прости, я подумала…
- Можем мы поговорить о чем-нибудь другом? - спросил Хаус. Он не понимал, как это занятие может помочь ему восстановить душевное здоровье. Если она как-то и повлияет на него, то скорее в худшую сторону.
Руби была довольна. Теперь у нее есть два имени, она может найти этих людей. Если бы только Хаус открылся, не важно как, это могло бы дать ей ключ, и она бы разобралась, что с ним не так. Ей необходимо его понять, но он был неприступен. А теперь оказалось, что Хаус говорит о себе, только когда это касается прошлого и других людей. Может, если откроется Кэмерон, она сможет потянуть за собой Хауса, и он тоже откроется?
- Кстати, Кэмерон, я до сих пор не знаю вашего имени.
- Эллисон, - сказала она. Внутренний голос подсказывал ей, что врач Хауса готовит какой-то психологический маневр.
- В чем дело? - спросила Эмбер, заметив, что на губах Руби на мгновение возникла легкая усмешка. - Она что-то задумала.
- Эллисон, - повторила Руби и улыбнулась. - Эллисон, можно я вас так и буду называть? - как бы вы описали ваши отношения с доктором Хаусом?
Кэмерон еще больше смутилась.
- Что вы имеете в виду?
Руби пожала плечами.
- Я хочу знать, на что были похожи ваши отношения.
Кэмерон никогда об этом раньше не задумывалась, но после некоторых сомнений она свела все их отношения к одному слову:
- Щекотливые.
Это было не то, что ожидала Руби, но хоть что-то.
- Щекотливые в каком смысле?
- Сложно сказать, - начала Кэмерон, - Он нанял меня из-за моей сексуальной привлекательности, а потом…
- Я думал, мы это уже проехали, - перебил Хаус. - Мы уже это обсудили!
Кэмерон отвела взгляд.
- Я тоже это проехала, но наши отношения все равно щекотливые. И вообще, Хаус, я только начала у тебя работать, когда ты сказал, что ты считаешь меня сексуальной.
- Я это слово не использовал.
- Мне все равно! Дай мне закончить! - насупилась Кэмерон. - После этого ты пять лет подряд доказывал, что я тебе не нравлюсь. Это вообще не имеет смысла!
- Ты считаешь, наши отношения основываются на этом? Я сказал, что ты сексуальна, и ты решила, что я хочу на тебе жениться?
- Я этого не говорила, и ты это знаешь! - Кэмерон опять пожалела, что пришла, но, по крайней мере, Хаус начал рассказывать об их взаимоотношениях. Может, какие-то проблемы будут решены. Может, это даже поможет ему.
- А на чем, по-твоему, основываются наши отношения? - спросила она Хауса. - Что было? Бои грузовиков, свидание, поцелуй…
- Едва ли это так, - опять перебил ее Хаус. - Ты поцеловала меня, да и то лишь для того, чтобы втихаря взять кровь.
- Ты на поцелуй ответил, - сказала она так же, как и в прошлый раз.
Руби улыбнулась. Ее план полностью удался. Задав один простой вопрос, она узнала, что у них было свидание, и поцелуй, и... что там еще было? Бои грузовиков? Что бы это означало?
- Простите? - вклинилась Руби. - Бои грузовиков?
- Хаус пригласил меня на свидание.
- Это было не свидание.
- Свидание. Он пригласил меня на бои грузовиков.
- Я сказал тебе, это было не свидание, - повторил он. - Я пригласил тебя потому, что Уилсон не смог пойти.
Кэмерон закатила глаза.
- Ты мог любого пригласить. Мог пригласить Чейза или Формана или даже Кадди, но ты выбрал меня, девчонку, которая даже не имела представления о том, что это такое. Почему?
- Ты была первой, кого я встретил после разговора с Уилсоном, - соврал он.
- Ну да, - Кемерон метнула злой и недоверчивый взгляд.
- Господи, - вздохнула Эмбер. - Она права. Отношения щекотливые.
К счастью, телефон Кэмерон опять ожил в этот момент. Она достала его из сумочки и прочитала сообщение от Чейза: "Антинуклеарные антитела отрицательно, липопротеины в норме. Идеи?"
Кэмерон вздохнула и протянула телефон Хаусу.
- Думаю, это тебе.
- Доктор Кэмерон, - обратилась к ней Руби. – Может, вам стоит выключить телефон?
- Это срочно, - соврал Хаус.
- Нет, не срочно, - сказала Кэмерон. Она забрала телефон у Хауса и выключила его. Он уже прочитал сообщение от Чейза.
Руби поблагодарила ее. Она не знала, о чем еще можно было бы спросить у Кэмерон, и повернулась к Хаусу. Она хотела получить от него столько информации, сколько сможет, и при этом была почти уверена, что этого будет недостаточно. Она все еще не понимала, почему Хаус нанял Кэмерон, и поэтому начала с этой темы.
- Вы действительно наняли доктора Кэмерон, потому что считали ее соблазнительной?
- Была? - переспросила Эмбер. - С ней и сейчас можно заняться горячим сексом!
Эмбер повернулась к Хаусу с улыбкой. Она пыталась что-то сказать, и Хаус понял, что к Кэмерон это уже не имеет отношения.
- Горячий, - повторил Хаус вслед за Эмбер. Он глубоко задумался, пытаясь решить загадку. О чем она говорила? О пациенте?
- Простите? - вмешалась Руби.
Хаус повернулся к Кэмерон.
- Пациент горячий?
- Я его не видела, - ответила Кэмерон. - Не понимаю, к чему это вы.
- Не важно. Пациент горячий?
Кэмерон не знала. В конце концов, это не ее пациент.
- Не знаю. А что? Какое это может иметь значение?
- Чейз сказал, липопротеины в норме.
- И что?
- Не должны.
- Должны. Это определение нормы.
- Не то. Лактат должен быть повышен.
- Повышеный лактат указывает на травму, - сказала Кэмерон.
- Именно! - подтвердил Хаус. - Повреждение мозга при Шарко-Вилбранде должно быть вызвано или инсультом или травмой.
- Они исключили тромбы, - сказала Кэмерон.
Внезапно она поняла идею.
- Значит, должна быть травма и повышенный лактат. Но лактат не повышен, значит, это не травма, - Она задумалась. - Подожди, тогда я вообще не понимаю.
- Синдромы были вызваны тромбом, - решил Хаус. – Мистер Глюк поступил в больницу с тахикардией, а значит у него было нерегулярное сердцебиение.
- ЭКГ была в норме.
- Мерцательная аритмия, - сказал Хаус. - Сердце бьется в неправильном ритме. Это вызвало тромб в мозгу, который вызвал Шарко-Вилбранда. Тромб рассосался, поэтому нет никаких его признаков.
- Хорошо, - согласилась Кемерон. -Тогда чем была вызвана аритмия?
Хаус задумался, пытаясь вспомнить все симптомы пациента. Ну и где эта воображаемая доска, когда она понадобилась? Хаус закрыл глаза и попытался представить себе стену, на которой писала Эмбер, надеясь что это поможет ему вспомнить.
Сработало. Когда Хаус открыл глаза, Эмбер стояла возле доски Руби. Симптомы пациента были написаны помадой на стене, и даже новый симптом, выпадение волос, был добавлен:
* Тремор рук
* Мышечная слабость
* Затрудненное дыхание
* Двойное зрение
* Тахикардия
* Гипогликемия
* Потеря памяти
* Отсутствие снов - синдром Шарко-Вилбранда
* Выпадение волос
- Горячий, - повторил Хаус. - Это имеет какое-то отношение к теплу.
- Если бы у пациента был жар, я уверена, они бы это заметили, - сказала Кэмерон.
- Может, у него нет жара, может он просто слегка горячий.
- Почему ты думаешь, что он горячий?
Хаус не хотел признаваться, что это была идея Эмбер. Он знал, что Кэмерон не поддержала бы его.
- Волосы выпадают, гипогликемия… должно быть что-то с гормонами.
- Ладно… И какое же гормональное заболевание может вызвать такие симптомы?
Тепло. Это и правда был ключ.
- Гиперпитуитаризм.
- Это не...
- Это и правда редкость, - согласился Хаус, - но иногда избыток тиреотропного гормона в гипофизе может вызвать гиперпитуитаризм. Это объясняет все симптомы, включая повышение температуры.
- У него опухоль в гипофизе, - сообразила Кэмерон. - Я скажи Чейзу, чтобы он сделал МРТ.
Она уже хотела встать и уйти, но вдруг вспомнила, что пришла сюда помочь Хаусу, а не обсуждать с ним пациента.
- Простите, - извинилась она. - Мы уже закончили?
Руби вздохнула. Столько времени пропало зря в этот раз, и в то же время она не была разочарована. Она узнала так много об отношениях между Хаусом и этой женщиной. Она встала и вызвала санитара, чтобы он проводил Хауса в палату. Как только он вышел, Руби обратилась к Кэмерон.
- Можно попросить вас об одном одолжении?
Что еще она хотела?
- Да, конечно, чем я могу помочь?
- Может, у вас есть телефоны друзей Хауса? - она постаралась вспомнить имена. - Уилсон и Кадди, правильно?
Кэмерон кивнула и вытащила телефон, чтобы сообщить Руби номера.
- Вы сказали, Уилсон - его лучший друг?
Кэмерон кивнула.
- Да, а что?
- Удивительно, он ни разу его не упомянул. И все.
- Самая большая проблема Хауса в том, что он не понимает, сколько людей о нем волнуются, - она хмыкнула. Сейчас Кэмерон выглядела расстроенной.
- Простите пожалуйста, - она попыталась скрыть свое огорчение, но Руби уже заметила его.
- Конечно!
Кэмерон вышла из Мэйфилда и направилась к Чейзу, чтобы сообщить ему диагноз.

Добавлено (17.03.2010, 19:35)
---------------------------------------------
Глава 10
На следующее утро Кэмерон проскользнула сквозь дверь учебной больницы Принстон-Плэйнсборо. Чейз еще вечером вызвался провести операцию и послеоперационное наблюдение за их пациентом, Яном, и Кэмерон поняла, что не видела Чейза целый день, практически с тех пор, как они поссорились (или почти с тех пор).
Правда, в тот раз Чейз был в хорошем настроении, потому что думал, что Кэмерон не поедет к Хаусу. Она подозревала, что от его хорошего настроения мало что осталось. Ведь она туда пошла против его желания. Конечно, это ее выбор, но такое показное пренебрежение к его словам наверняка привело к тому, что он почувствовал себя преданным. С другой стороны, он узнал о ее решении из телефонного разговора с Хаусом, а в сообщениях, которые он ей посылал, была любовь и прощение. И все же Хаус сказал, что Чейз был удивлен и зол, когда узнал, что она в Мэйфилде. Хаус врал? Зачем ему это? И к тому же Чейз не мог совсем не обратить внимания на то, что она его не послушалась. И, что еще более важно, почему ее расстраивает то, что Чейз не расстроен? Ей размышления прервал вышедший из лифта Чейз. На нем была ярко-зеленая медицинская одежда. Он улыбнулся при виде Кэмерон и раскрыл объятья. Кэмерон с удовольствием обняла его и легонько поцеловала.
- Давно не виделись, - сказала она и посмотрела Чейзу в глаза. Он был счастлив. Неужели? Получается, Хаус соврал ей о том, что Чейз расстроен? Но зачем?
- Честно, - вздохнул Чейз, - я как раз собирался идти домой. Жутко устал сегодня! Как раз закончил ночную смену.
Кэмерон кивнула. Она понимала его, и все же ей было необходимо обсудить прошедший день.
- Я так понимаю, операция прошла хорошо?
Чейз кивнул.
- Мы смогли удалить опухоль из гипофиза. С ним все будет в порядке. Правда, повреждения мозга после инсульта необратимы. Он никогда больше не сможет видеть сны.
Кэмерон насупилась. Казалось бы, сны - лишь малая и несущественная часть жизни, но она не могла себе представить жизнь без снов.
- Уверена, Хаус будет рад, что его диагноз оказался верным.
Улыбка Чейза увяла при этих словах.
- Кстати, об этом...
Кэмерон с сожалением покачала головой.
- Прости пожалуйста, что я туда поехала. Я знаю, что тебе это не нравится. Я просто хотела узнать, как он. Я хотела помочь.
Чейз отлично знал, зачем она это сделала.
- Ты просто делала то, что считала нужным. Я не должен был тебе мешать.
Кэмерон улыбнулась. Он всегда так ее понимает, так сопереживает ей! Даже когда она сама не до конца понимает свои мотивы. Именно за это она его и любит.
- Честно говоря, не уверена, что я действительно помогла.
Чейз не знал, как ее успокоить, поэтому просто обнял ее за плечи, и они вместе пошли к раздевалкам.
- Я хочу сказать, я помогла психиатру заставить его сказать что-то кроме шуток, - сказала она. - Но я не уверена, что это поможет ему.
Чейз с любовью сжал ее плечи.
- Я знаю, как ты огорчилась из-за Хауса и всего этого, поэтому у меня для тебя сюрприз.
Кэмерон улыбулась.
- Какой?
- Это сюрприз, - ответил он. - Оставил в раздевалке.
- Ага, значит, это что-то, что можно положить в шкафчик...
- Вроде того, - согласился Чейз.
Кэмерон попрощалась с Чейзом, и они разошлись по раздевалкам. Кэмерон открыла свой шкафчик и нашла сюрприз от Чейза. Это были два билета на балет. Она усмехнулась. Ей вдруг вспомнилось детство.
В это время Уилсон и Кадди вели разговор на гораздо менее приятную тему. Уилсон пришел в офис к Кадди, чтоб кое-что обсудить с ней.
- Мне сегодня надо уйти пораньше. Ты меня отпустишь?
Кадди бросила на него заинтересованный взгляд. Мало того, что он собирался уйти раньше времени, он еще и пришел отпрашиваться. Значит, на самом деле ему нужно не разрешение раньше уйти, а что-то другое. Видимо, он хочет о чем-то поговорить.
- А в чем дело?
- Мне надо успеть на ньюйоркский поезд, - отрапортовал он. - Я сегодня еду к брату.
Кадди слышала, что у его брата шизофрения, но она не знала, какие Уилсон поддерживает отношения с братом.
- Как он?
Уилсон качнул головой, не зная что сказать.
- Похоже, лекарства помогают ему.
Кадди успокаивающе улыбнулась. Она понимала, что онколог хотел поговорить о чем-то еще.
- Это хорошо.
Уилсон лишь кивнул в ответ, однако он еще не собирался уходить. Очевидно, у него на уме было что-то еще.
Кадди попыталась догадаться сама.
- Это имеет какое-то отношение к тому, что ты не навещаешь Хауса в больнице?
Уилсон смутился.
- Ты считаешь, что я навещаю брата так часто, что мне не хватает времени на Хауса?
Кадди усмехнулась. Он что, шутит или так пытается скрыть свое смущение?
- Нет. Я хочу спросить, связана ли как-нибудь болезнь твоего брата с тем, что ты избегаешь своего лучшего друга?
Уилсон обиделся, но понял, что так оно на самом деле и есть. Видимо, ему было страшно. Он наблюдал, как его брат пытается справиться со своим безумием, а теперь ему было страшно смотреть, как Хаус будет справляться со своим.
- Я хотел, чтобы он познакомился с моим братом, - заметил он.
- Думаю, сейчас это невозможно.
Он сел на диван рядом с Кадди.
- Его психиатр звонила мне сегодня, - сказал он. - Ее зовут Руби.
- И что она хотела?
- Она хочет, чтоб мы навестили его, - Уилсон на мгновение замолчал. – Похоже, она считает, что, если мы придем к нему на занятие, это может помочь ему.
Кадди растерялась. Она подозревала, что Хаус не имеет отношения к этому приглашению. С другой стороны, Кадди подозревала, что если они с Уилсоном навестят Хауса, это может помочь ему немного раскрыться. Возможно, расслабиться в их присутствии. Хотя, возможно, они могут все усложнить. Она запуталась и не знала, что делать.
- А какое оправдание у тебя? - спросил Уилсон. Ему показалось, что ей нужен защитник. - Ты ведь тоже ни разу к нему не приехала.
- У меня маленький ребенок, помнишь?
- И новая няня.
Кадди закатила глаза.
- Ладно, может, я тоже его избегаю.
- Но почему?
Кадди посмотрела на него так, как будто он сморозил глупость.
- Честно?
Уилсон кивнул.
- Уилсон, - начала она и замолчала. Стоит ли говорить ему всю правду? - Я тебе говорила, что у Хауса был бред?
Уилсон опять кивнул.
- Он считал, что он спал с тобой, и поэтому ты теперь его избегашь?
Кадди покачала головой.
- Меня не удивляет, что Хаус представлял себе, что мы спим вместе.
- Почему тогда ты его не навещаешь?
- Он предложил мне съехаться с ним, - призналась Кадди.
Уилсон открыл рот от изумления.
- Что?!
Кадди лишь качнула головой.
- И что... что ты ему ответила?
- Я засмеялась, а потом уволила его.
Уилсон начал понимать.
- Ты чувствуешь себя виноватой.
- Я думала, это шутка, - сказал она. - Я думала, это просто еще один розыгрыш, чтобы вывести меня из себя.
- Но он не шутил.
Кадди кивнула и на мгновение задумалась.
- Я не удивилась, когда узнала, что он представил себе секс со мной, но когда я вспомнила его слова, я вдруг поняла, что для него это было больше, чем просто секс.
Уилсон вздохнул. Он пожалел обоих своих друзей. Они так запутались.
- Ты должна к нему поехать, - решил он. - Тебе надо поговорить с ним об этом.
Кадди согласилась. Однако она понимала, что есть еще кое-кто, кому пора навестить Хауса.
- Ты тоже.

Добавлено (23.03.2010, 17:07)
---------------------------------------------
Глава 12
Через несколько дней на очередном занятии Руби сообщила Хаусу свой диагноз.
- Я не шизофреник, - ответил он убежденно. К сожалению, "не шизофреник" был не тот диагноз, который она могла бы вписать в его историю болезни.
- Я понимаю, это тяжелый диагноз, но...
- Вы говорили с Уилсоном об этом?
Но она не стала отвечать на этот вопрос.
- Симптомы, которые наводят на мысль о шизофрении - это бред, галлюцинации, расстройство функционирования в работе, дезорганизация…
Хаус сел на топчане, на котором он лежал с начала сессии.
- Что это еще такое?
- Дезорганизация, неорганизованное поведение.
- Это какое? – похоже, он ей не верил.
Она скептически посмотрела на него.
- Ваши мысли постоянно перескакивают с одного на другое. Я говорю об одном, а Вы думаете о другом. Как во время занятия с доктором Кэмерон. Она говорила о том, как Вы ее привлекаете…
- Я ее не привлекаю, - перебил Хаус, хотя это и не помогло ему доказать свою точку зрения.
Руби проигнорировала его замечание.
-...а Вы в ответ поставили диагноз - опухоль в гипофизе. Не очень тесно связанные темы.
Хаус фыркнул и закатил глаза.
- Итак, мои способности - это симптом шизофрении?
Она промолчала, но ее ответ, очевидно, был «да».
Хаус покачал головой.
- Это не симптом. Я всегда таким был.
- Это лишь подтверждает, что у Вас шизофрения, - заключила она. - Видите? Симптомы проявились в более раннем возрасте. Возможно, Ваш возраст не так уж и несовместим с диагнозом. Кроме того, потеря социальных связей - это классический симптом шизофрении, также как и аутистический способ мышления.
Хаус опять покачал головой.
- Большинство шизофреников диагностируют, когда они еще тинэйджеры. Очень редко после двадцати лет.
Руби чуть не рассмеялась.
- Вы хотите сказать, что Вы были таким же в детстве?
Хаус бросил на нее оскорбленный взгляд.
- Да, именно, - произнес он с оскорбляющей вежливостью.
Руби не стала обращать внимания на его явные попытки вывести ее из себя
- Я предлагаю начать курс рисперидона.
- Рисперидон? - воскликнула Эмбер. - Нет! Мы не станем принимать антипсихотические средства!
Хаус посмотрел на нее и согласился.
- Я не стану принимать антипсихотическое.
Руби обреченно вздохнула.
- Оно может помочь. Вы же это знаете!
Хаус покачал головой, несогласный с ее решением.
Эмбер задыхалась в возмущении.
- Мы не шизики! - воскликнула она.
Хаус был с этим согласен, но потом задумался. Правда ли это? Считал ли он себя психически здоровым? Может и так. А может, он и правда не отличал больше реальность от вымысла. Может, он сумасшедший.
Руби внинмательно смотрела на него.
- У вас опять галлюцинация.
Хаус глянул на нее.
- Вовсе нет, - солгал он.
Она изучающе посмотрела на него.
- Вы лжете, - сказала она.
Хаус уставился в пол. Он знал, что с ним что-то не так, но не мог поверить, что это что-то психическое. Что же это означает? Сумасшедший он или нет?
- Я не безумец, - пробормотал он.
Руби знала, что жалость и сострадание не помогут убедить его в диагнозе.
- Именно так и говорят сумасшедшие.
Почему-то это задело Хауса. Если он собирался доказать ошибочность ее диагноза, он должен был собрать медицинские факты.
- Вы не можете поставить диагноз «шизофрения», пока не отметете все остальные психические расстройства с такими же симптомами, воздействие психотических средств, все физические расстройства, имеющие психические симптомы.
- Кажется, вы забыли, что у вас были бредовые видения, - напомнила она.
Помолчав минуту, она продолжила:
- Или Вы просто боитесь, что у вас шизофрения?
- Симптомы не подходят, - заявил Хаус.
- Действительно, - саркастически ответила Руби. – Очевидно, у вас нет никаких признаков преувеличенной собственной важности.
- Я не считаю, что я бог, - ответил он, хотя и он сам и его коллеги часто сравнивали его с богом. Это ведь была просто шутка.
Руби закатила глаза при виде его желания все рационализировать.
- Ладно, - уступила она, - Вы правы.
- Наконец то - заметила Эмбер.
Хаус не мог поверить в свою победу.
- Мы будем делать, как Вы хотите, - сказала Руби. - Мы сначала отметем все остальное.
Хаус кивнул, почти готовый к сотрудничеству.
- Если Вы хотите доказать, что у Вас нет шизофрении, Вам придется признать, что у Вас есть другое психическое или физическое расстройство или же это отравление психотропным веществом.
Она достала его медицинскую историю, вытащила результаты МРТ мозга, которая была сделана при его поступлении.
- Ваш мозг чист. Это в какой-то мере позволяет исключить физические повреждения.
К счастью для Хауса не осталось никаких остаточных следов после автобусной аварии, глубокой стимуляции мозга и кровотечения из-за трещины в черепе, которая открылась во время глубокой стимуляции мозга.
- У многих шизофреников уменьшены лобные доли, увеличен третий желудочек, иногда бывают другие отклонения в мозге, - сказал Хаус, стараясь отклонить пугающий диагноз.
Руби проигнорировала его комментарий.
- Можем продолжать? - спросила она.
- Хорошо, - согласился Хаус. - Давайте рассмотрим психотропные средства.
Он сделал паузу, притворяясь что обдумывает эту возможность.
- Мне кажется, мы нашли подходящий диагноз. Можно мне идти домой?
- Ваша детоксикация проходит хорошо, - согласилась она, - но, если бы ваша проблема была в больших дозах психотропных средств, Вам бы уже стало лучше к этому времени. Но Вы все еще галлюцинируете.
- Вы не учитываете симптомы, - заявил он.
Руби закатила глаза.
- Ладно, - согласилась она, - В таком случае мы продолжим наблюдать Вас до тех пор, пока Ваша детоксикация не завершится. Теперь мы можем перейти к психическим расстройствам?
- Никаких психических расстройств, - отрезал Хаус
- Ах, да, - сардонически заметила Руби, - вы выглядите счастливым - счастливым - счастливым.
- Лишь потому, что мы вынуждены беседовать с ней, - пошутила Эмбер.
Руби видела странные движения глаз Хауса и пришла к выводу, что он галлюцинирует прямо сейчас.
- Кого Вы видите?
Хаус посмотрел на нее, не уверенный о чем она спрашивает.
- Вы галлюцинируете, - уточнила Руби. - Кого Вы видите?
- Разве это важно? - спросил Хаус.
- Зависит от того, кого именно Вы видите, - начала она. - Это может помочь поставить диагноз, если это аффективное расстройство или тревожный невроз.
Хаус обдумал ее слова, прекрасно понимая, о чем идет речь.
- Это не ПТСР*.
- В таком случае нет причин скрывать, кого именно Вы галлюцинируете, - на самом деле Уилсон уже просветил ее на эту тему. Она лишь хотела, чтобы Хаус сам рассказал ей это.
- Скажи уже ей, - потребовала Эмбер, - Может это убедит ее, что у нас нет шизофрении.
Хаус обдумал это предложение и признался, что видит девушку по имени Эмбер, которая была девушкой его лучшего друга и которая умерла.
Руби кивнула.
- И это все?
- Что Вы имеете в виду под словом "все"?
- Я хочу сказать, она Ваша единственная галлюцинация?
Хаусу почему-то пришел на ум тот случай, когда он галлюцинировал всех своих коллег, в основном, правда, Кемерон, когда в него стреляли, но он не стал упоминать об этом. Ведь тот инцидент, очевидно, не имел ничего общего с настоящим положением вещей.
- А почему Вы думаете, что я вижу кого-то еще?
Уилсон знал от Кадди, что Хаус видел в галлюцинациях Катнера на следующий день после бреда, и рассказал об этом Руби.
- Она единственный умерший человек, которого Вы галлюцинируете? - спросила Руби. Теперь ее намеки стали гораздо менее прозрачными.
- Кадди рассказала Вам.
Руби покачала головой
- Мне рассказал Уилсон.
- Ну что ж, в таком случае мне нет нужды повторяться.
- Вот здесь Вы не правы, - сказала она. - Если Вы мне не расскажете, я не смогу узнать, сколько еще информации Вы скрываете от меня. Вам необходимо поговорить об этом, или у Вас никогда не будет диагноза.
- О чем здесь еще говорить? - спросил Хаус. - Вы уже все знаете.
- Она не знает о кошмарах, - заметила Эмбер.
Это и не важно, подумал Хаус, бросив быстрый взгляд на свою галлюцинацию.
- Хорошо, - смягчилась Руби, - в таком случае, я считаю, это может быть посттравматический синдром. Хотя опять же, я не могу поставить точный диагноз, пока мы не погорим с Вами об Эмбер и Катнере.
- Ну же, - попыталась надавить на него Эмбер, - Если ты расскажешь о кошмарах, это только подтвердит ПТСР. Это намного лучше шизофрении!
Хаус покачал головой, и Руби не поняла, был ли это ответ на ее слова, или на что-то, что сказала Эмбер.
- Что-то еще? - она дала ему шанс рассказать о беспокоящих его снах.
Хаус, наконец, рассказал о кошмарах. Он говорил тихо, но Руби слышала его.
- Хорошо, - сказала она. – Вероятно, Вы были правы, это не шизофрения, это ПТСР.
- ПТСР не мог вызвать моих галлюцинаций, - сказал Хаус. - И бреда.
Руби удивилась.
- Простите, вам больше нравится шизофрения?
Хаус сам не знал, зачем он это сказал.
- Кроме того, - добавила она, - я психиатр, а вы нет.
- Ну, зато я диагност, - заявил Хаус. - В какой-то мере это означает, что диагностирую я лучше.
- Скорее всего, это результат передозировки викодина вместе с ПТСР, - заявила Руби.
Вдруг она сообразила, почему Хаус не хочет, чтобы это оказался ПТСР.
- Вам не нравится ПТСР, потому что лечение - это психотерапия! - она усмехнулась. - Думаю, я могу впридачу прописать Вам антидепресанты, если Вы этого хотите.
Хаус не хотел принимать антидепресанты, после них он обычно ощущал себя как в тумане. Эту науку ему преподнес Уилсон.
- Если лечение - это психотерапия, значит, диагноз неверен, - заявил он. - Уилсон устраивает мне психиатрические сеансы каждый день.
Руби засмеялась. Она была рада, что он наконец упомянул кого-то.
- Вы, похоже, хорошие друзья.
- Молодец, - сказала Эмбер, - она пытается заставить нас раскрыться.
Хаус пытался не обращать внимания на Эмбер. Возможно, если Руби права, если у него проблемы из-за викодина и ПТСР, то он излечим.
- Ладно, - согласился он, - что я должен рассказать, чтобы Вы убедились, что у меня ПТСР и что все со мной хорошо?
- Вы чувствовали вину, когда умерла девушка вашего лучшего друга? - спросила Руби. Уилсон уже рассказал ей обо всех деталях. Она знала, как и почему умерла Эмбер.
- Ни в коем случае, - быстро сказала Эмбер, и Хаус понял, что это говорит его рациональная часть. Он пытался рационализировать произошедшее уже больше года.
Руби заметила заминку Хауса и продолжила:
- Ее бы не было в автобусе, если бы не Вы.
Хаус поразился ее осведомленности.
- Я не просил ее приходить, - ответил он так же, как отвечал раньше. Он выглядел виноватым, и, похоже знал об этом.
Руби поняла, что Хаус чувствовал из-за смерти Эмбер, хоть он и отрицал это. Ей не нужны были его слова, все, что она хотела знать - это то, что он ощущает вину.
- А Катнер? - спросила она. Уилсон рассказал ей и о нем.
- Что Катнер?
- Вы ощущаете вину за его смерть? - спросила она. - Вы бы хотели, чтоб он был жив?
- Конечно, я бы хотел, чтобы он был жив! - с негодованием воскликнул Хаус. - Что за дурацкие вопросы? Вы что, ожидали, я скажу что счастлив, что он умер?
Руби усмехнулась.
- Нет, я ожидала, что Вы поймете, как он повлиял на Вашу жизнь, оцените его вклад.
Хаус задумался над ее словами, и Руби повторила свой первый вопрос.
- Вы ощущаете вину?
- Я не знал, что он замышляет суицид.
- Верно, - сказал она, - но откуда Вам знать, что это не Ваша вина? Вам не кажется, что такое жесткое начальство, как Вы, вполне могло повлиять на подобное решение?
Хаус закатил глаза.
- Вы хотите сказать, что мне надо лучше относиться к моим подчиненным?
Эмбер покачала головой.
- Катнеру ты нравился, - сказала она. - Он считал тебя интересным.
Хаусу пришлось согласиться с ней. Катнеру его стиль работы нравился больше, чем кому бы то ни было.
- Я хочу сказать, что Вам стоит обращать больше внимания на то, как Вы влияете на других людей. - сказала она, - если Вы хотите и дальше быть заносчивым эгоистичным сукиным сыном, пожалуйста, продолжайте в том же духе. Но вам придется нести ответственность за последствия. Помните, что если вы так себя будете вести, людям это не понравится.
- Это я и так знаю.
Руби покачала головой.
- Думаю, не знаете. Если бы знали, Вы бы не чувствовали вины за смерть Катнера. Вы можете обращаться со своими подчиненными, и даже с друзьями, как с дерьмом, но в этом случае не стоит удивляться, что они потом убивают себя.
- Это была не моя вина, что он себя убил, - Хаус и правда так думал.
- Возможно, - согласилась она, - но, очевидно, какая-то часть Вас считает, что в этом есть и Ваша доля вины. Иначе у Вас не было бы кошмаров о Катнере. Вы бы его не видели в галлюцинациях. Честно говоря, эти сны и галлюцинации должны показать Вам, как один человек может повлиять на жизнь другого человека.
Хаус обдумал это откровение. Ему это не нравилось, но, возможно, она была права по поводу Эмбер и Катнера.
Руби улыбнулась Хаусу. Ее радовало, что ПТСР стал более реальным диагнозом, чем шизофрения, она ощущала, что теперь она действительно сможет ему помочь. Психиатры редко могут вылечить пациента. Их работа чаще состоит в помощи на протяжении всей жизни, чем в настоящем спасении.
- Ваш друг Уилсон будет рад узнать, что у Вас не шизофрения.
- Черт, - сказала Эмбер, - я тоже рада узнать, что у нас не шизофрения.
- Уилсон так переживает из-за брата, - сказал Хаус. - Если бы не это, он, наверно, смог бы смириться с таким диагнозом.
Руби кивнула.
- Да, он мне рассказал о состоянии брата.
Хаус объяснил ей, откуда растут ноги у чувства вины его лучшего друга, и что бы ощутил Уилсон, если бы у Хауса оказался бы тот же диагноз.
- Теперь понятно, - ответила Руби. Он сделала паузу, обдумывая одну интересную мысль. – Возможно, Вы можете помочь ему.
Хауса это заинтересовало.
- Когда Вы отсюда выйдете, - сказала она, - возможно, Ваш опыт может помочь Уилсону справиться с болезнью брата. Возможно, в нем зародится надежда, когда он увидит, как Вы справились со своими психическими проблемами.
- Ничто не вылечит его брата, - сказал Хаус.
- Я это знаю,- ответила Руби. - И я уверена, он тоже это знает. Но, возможно, он надеется, что однажды его брат сможет вернуться к функциональной жизни.
Хаус кивнул, но промолчал.
Руби посмотрела на часы.
- Похоже, наше время истекло, - сказала она, искренне радуясь, что на этой сессии они, наконец, сдвинулись с мертвой точки.
Этим же вечером Уилсон посетил своего брата Дэнни в Нью-Йорке. Они обсудили несколько общих тем, но ничего серьезного. Они все еще были чужими людьми, хотя Уилсону все больше и больше нравился его младший брат. Когда он уже собирался уходить, Уилсон столкнулся с медсестрой, с которой он встречался уже несколько месяцев.
- Привет, - сказала она с очаровательной улыбкой, - хочешь пообедать? Я нашла прекрасный итальянский ресторан тут неподалеку.
Уилсон улыбнулся ей, но, конечно, не так радостно, как она.
- У меня нет настроения сегодня.
Она нахмурилась.
- Что-то случилось?
Уилсон рассказал ей о своем визите в Мэйфилд к Хаусу и о том впечатлении, которое это на него произвело. Очевидно, она поняла связь с Дэнни.
- Мне жаль, - сказала она и обняла его.
- Мне тоже, - ответил Уилсон. Он рассказал ей, как тяжело ему разрываться между работой, Дэнни и Хаусом. Она успокаивала его, как могла, и не удивилась, когда в конце он сказал, что им не стоит больше встречаться, потому что он не может справиться со всем этим сейчас. Она понимала и сочувствовала ему. Она обняла Уилсона на прощание и сказала, что они увидятся, когда он в следующий раз придет навестить брата. Уилсон поблагодарил ее за сочувствие и дружбу и ушел, чувствуя глубоко в душе, что, возможно, была еще какая-то причина для разрыва, кроме Дэнни и Хауса.

* ПТСР - посттравматическое стрессовое расстройство (прим. Переводчика)

Добавлено (23.03.2010, 18:57)
---------------------------------------------
Глава 14

Наконец, начался июль. В Мэйфилде Хаус уже больше месяца ходил на сеансы психотерапии. Впервые за как минимум год Хаус был доволен своей жизнью. Он никогда бы не признался в этом ни одной живой душе (даже Уилсону), но сейчас он считал, что отдохнуть месяц-другой от работы иногда бывает полезно. У него появился новый взгляд на жизнь. Хмм... Не то, чтобы совсем новый, просто слегка более оптимистичный. Он был готов вернуться к своей работе, в свою квартиру, в свою жизнь. Лишь одно останавливало его...
- Почему ты преследуешь меня? - спросил Хаус.
Эмбер пожала плечами. Хаус не слышал от нее ни слова уже несколько дней, но она все еще была здесь.
Хаус закатил глаза, увидев ее жест.
- Не знаю, это не правильный ответ, - заявил он. - Это вообще не ответ.
- Может, ответа вообще нет.
- Ответ всегда есть, - зло отрезал Хаус. Он кричал на нее, прекрасно зная, что технически он один. - Я слез с викодина. Я разобрался с Уилсоном, Я разобрался с Кадди. Я даже разобрался с твоей смертью и смертью Катнера. Что еще это может быть?
Эмбер задумалась на мгновение.
- Возможно, ты и прав.
- И с каких же это пор я могу сознательно заставить тебя убраться? - спросил он, ясно показывая Эмбер, что где-то он ошибся. Хотя… что, если его сознанию больше не нужна прямая связь с подсознанием?
- Почему ты все время молчишь последнее время? - заинтересованно спросил он, пытаясь решить очередную загадку.
- Когда твое сознание думает, подсознанию нет нужды подключаться.
- Ладно, - сказал Хаус, - но почему в таком случае ты до сих пор не исчезла?
Эмбер улыбнулась.
- Мы же договорились, что сначала ты должен понять, почему я вообще появилась.
Хаус уставился на нее, не понимая, о чем она вообще говорит. Он ведь разобрался со всеми своими проблемами. Разве это не означает, что он понял, почему она появилась?
- Ты выбрал меня, - ответила она так же, как уже отвечала несколько недель тому назад.
Хаус задумался над ее ответом. Что она хотела сказать? Должен ли он понять, почему именно она ему видится? Ему казалось, что ответ очевиден.
- Я чувствовал вину за твою смерть, и ты напоминала мне о смерти Катнера - тоже мне великая тайна!
Эмбер видела его насквозь, казалось, ее взгляд проникает в самые затаенные уголки его души.
- И это все, о чем я тебе напоминаю?
О чем еще она может напоминать? Он знал ее лишь как подчиненную и как умершую девушку Уилсона. Хотя…
- Ты мне напоминала об Уилсоне?
Она улыбнулась, но не ответила, как если бы она знала ответ, но не хотела говорить.
Хаус покачал головой.
- Не то, я уже решил проблемы с Уилсоном.
- Тогда, возможно, я тебе напоминаю не об Уилсоне, - она пожала плечами.
- Почему же тогда ты улыбалась, когда я о нем спросил?
- Может, это и имеет к Уилсону какое-то отношение.
Она совсем запутала Хауса. Итак, это был Уилсон, но не Уилсон.
- Ладно, - продолжил Хаус. – Значит, ты напоминаешь мне не об Уилсоне, а о чем-то, что с ним связано.
Улыбка, вернувшаяся на ее лицо, означала, что он был на верном пути.
И вдруг он понял.
- Тебя! - выпалил он. - Ты напоминаешь мне тебя.
- Это слишком очевидно, - засмеялась Эмбер.
Хаус покачал головой и объяснил:
- Ты напоминаешь мне о том, что ты была девушкой Уилсона.
- Я думала, мы это уже проехали.
Но Хаус продолжил:
- Ты напоминаешь мне не о своей смерти, - сказал он, - а о своей жизни.
Ее улыбка стала еще шире.
- Итак, я здесь не для того чтобы вызывать в тебе чувство вины из-за моей смерти, - сделала она вывод. - Я здесь, чтобы напоминать тебе о моих отношениях с Уилсоном.
Хаус согласился с ней, но потом задумался, какое ему дело до отношений, чьих бы то ни было отношений с Уилсоном. Какое это отношение имеет к его жизни?
- Может быть, я здесь, чтобы напомнить тебе о том, чего у тебя нет, - подсказала она Хаусу.
Хаус слегка нахмурился и вдруг сообразил, что, возможно, все его проблемы больше связаны с его одиночеством, чем с чувством вины. Он понял, что завидовал Уилсону, когда тот был с Эмбер. Он больше не хотел быть одиноким. Он хотел делить свою жизнь с другим существом до самой смерти.
Легкая улыбка появилась на лице Эмбер, она наклонилась к самому уху Хауса, как уже делала несколько раз.
- До свидания, - прошептала она и легко поцеловала его в щеку
Ее слова застали Хауса врасплох, и он быстро повернулся к ней, но оказалось, что ее больше нет. Хаус вздохнул то ли с облегчением, то ли с удивлением, он и сам не знал. Все, что он понял – это то, что Эмбер наконец исчезла и в этот раз, как ему казалось, навсегда.
Руби постояла несколько минут у двери палаты Хауса. Увидев удивленное выражение его лица, она постучалась и вошла.
- С Вами все хорошо, доктор Хаус?
Хаус посмотрел на нее и кивнул. Руби улыбнулась.
- Вы, похоже, чем-то удивлены.
Хаус покачал головой.
- Она исчезла.
- Кто исчез? - и лишь задав вопрос, Руби поняла о ком идет речь. – Ах, она…
Хаус не ответил. Он смотрел в пол.
Руби села возле его кровати.
- Это хорошо, - попыталась она развеять его сомнения. - Почему Вы не рады?
- Я рад, - сказал Хаус. Он радовался уходу Эмбер, но был огорчен тем, что понял, насколько он одинок.
- У меня есть хорошие новости, - радостно произнесла Руби, надеясь обрадовать Хауса. - Ваша детоксикация проходит успешно. Вы практически избавились от зависимости. Вы говорите со мной о Ваших проблемах. Я готова выписать Вас.
Хаус удивленно посмотрел на нее. Ему казалось, что психотерапия лишь началась.
- Я знаю, что у Вас еще много нерешенных проблем, - сказала Руби. - Но сейчас, когда у Вас нет галлюцинаций, я не вижу причин держать Вас в больнице. Вы вполне можете приходить лишь на процедуры. У вас ведь не было ни одного обострения после поступления.
У Хауса не было никакого желания продолжать психотерапию. Он сильно сомневался, что это помогло ему разобраться со своими проблемами.
- А беседы с Уилсоном могут считаться психиатрической процедурой? - ухмыльнулся он. - Если так, то, думаю, мне больше не нужна Ваша помощь.
Руби засмеялась
- К сожалению, нет, - она знала, что Хаусу не хочется продолжать лечение. Вообще-то у него не было такого желания с первого дня лечения. Возможно, после нескольких занятий она убедится, что ему было бы лучше оставаться в больнице.
Хаус понимал, что посещать занятия гораздо лучше, чем быть запертым в четырех стенах больницы. Внезапно его кольнула тревожная мысль.
- Мне не разрешат работать врачом, пока я посещаю психотерапевта.
Руби улыбнулась.
- Вы должны получить заключение специалиста о том, что Вы способны работать с пациентом и не навредить ему. В Вашем случае специалист - это психиатр.
Хаус посмотрел на нее, безмолвно спрашивая, даст ли она ему такое заключение.
- Думаю, через несколько занятий Вы сможете работать с пациентами и лечить их так же необдуманно и опасно, как Вы это делали до того, как заболели, - этой шуткой она хотела сказать, что нужную бумагу он скоро получит.
Хаус ощутил облегчение. Наконец-то он увидел свет в конце туннеля. Теперь он мог надеяться, что в скором времени он опять станет врачом и, возможно, если повезет, ему не придется прозябать в одиночестве до конца жизни. Жизнь налаживалась.