Глава 5

Два с половиной года назад:

Хаус застонал и быстро прикрыл глаза, когда кто-то резко открыл дверь и включил в кабинете свет.

«В чем проблема?», - раздраженно спросил он, вытряхивая из кармана пузырек с викодином: «Вообще-то у меня послеобеденный сон».

Уилсон усмехнулся: «Ясно», - заявил он, кидая на стол папку: «Объясняет, почему я не смог найти тебя внизу, в клинике»,

«На самом деле», - Хаус снова откинулся на спинку кресла, потирая ноющую ногу: «Для этого есть более простое объяснение: там слишком скучно, чтобы тратить свое время, исправляя глупые действия сопливых людей».

«Возможно, если бы ты попробовал заняться там чем-нибудь еще, кроме сна, тебе бы не было так скучно»

«Сомневаюсь», - Хаус все крепче сжимал пальцами ногу, глубоко внутри которой пульсировала нарастающая боль, грозящая стать нестерпимой.

Его жест не остался незамеченным другом: «Проблемы с ногой?».

«С чего бы?», - резко кинул ему в ответ Хаус, невольно снова дотрагиваясь до викодина, спрятанного в кармане: «Просто наслаждаюсь отличным массажем».

«Ясно», - Уилсон кивнул, отмечай про себя, что нужно будет поинтересоваться этим позже. Сейчас же вместо этого ему больше хотелось сосредоточиться на папке, которую он принес с собой: «У меня есть пациент. Я бы хотел, чтобы ты взглянул на его историю. Десятилетний ребенок поступил в больницу с температурой, кровоподтеками и болью в суставах два дня назад».

Хаус внимательно посмотрел на него: «И зачем ты даешь это мне?»

«Не знаю…Может быть, потому что ты – врач, и это твоя работа – лечить людей».

«Точно…Это мне было известно еще несколько лет назад, чтоб ты знал…Почему ты на самом деле даешь его мне? Должна же быть какая-то причина?»

Уилсон вздохнул: «В приемном покое решили, что у него лейкемия, и отдали дело в Онкологию…Но все тесты вернулись отрицательными».

«И ты не сможешь спокойно жить, пока не узнаешь, что же беспокоит его на самом деле?», - Хаус усмехнулся, глядя на своего друга.

«Да, представь себе, мне не безразлична судьба пациентов».

«Рад за тебя», - Хаус быстро наклонился и поднял со стола папку.

«Так…ты возьмешь его?», - Уилсон с надеждой в глазах посмотрел на него.

«Возьму»

Два дня спустя ему хотелось, чтобы он никогда на это не соглашался…

Добавлено (01.07.2008, 11:53)
---------------------------------------------
Внезапно, громкий звук выдернул его из пучины воспоминаний, возвращая к реальности, когда один из уборщиков, проходя по коридору, задел тележкой открытую дверь кабинета. Он взглянул на мужчину, который поспешил кивнуть, извиняясь, и исчезнуть из поля зрения. Переводя свой взгляд на папку, зажатую в руке, он быстро кинул ее в стол и захлопнул ящик. Достаточно было заниматься ерундой. Часы показывали уже довольно позднее время, и пора было убираться из этого места. Подальше от всего, что с ним было связано.

Схватив свою трость и пальто, Хаус быстро вышел в коридор и направился к лифту. Когда он уже почти достиг цели своего назначения, что-то настойчиво заныло внутри. Скривив губы, он на секунду притормозил, пытаясь отделаться от пульсирующей в голове мысли. К сожалению, ему это не удалось, и вскоре он уже нашел себя спешащим по направлению к 714-й палате.

Оба ее обитателя крепко спали. Однако, это не остановило его, и Хаус зашел внутрь, охватывая взором открывшуюся картину. Сердце противно заныло от вида ее хрупкой фигурки, свернувшейся на неудобной больничной кровати. Даже спящей она выглядела красивой. Хаус вздохнул, отгоняя от себя вновь появившуюся мысль. Если все скоро не изменится, ему придется сделать себе, по меньшей мере, лоботомию…

Он не мог заставить себя развернуться и уйти, лишь только продолжал стоять возле кровати, наблюдая за тем, как каждое новое дыхание заставляло ее грудь подниматься и опускаться под тонким покрывалом. Странное чувство возникло внутри, и он, не вполне отдавая отчет в своих действиях, быстро протянул руку вниз и откинул с лица выбившуюся прядь. И тут же резко одернул ее, когда тихий детский голос раздался сзади.

«Мама»

Хаус резко обернулся, заметив проснувшегося малыша, поднимающегося в кроватке.

«Мама спит», - деловито заявил ребенок с любопытством глядя на мужчину, направившегося в его сторону.

«По крайней мере, похоже, что твое зрение вернулось», - сказал Хаус, оглядывая маленькую фигурку, прежде чем встретить пристальный взгляд малыша. Странное выражение возникло на его лице, когда одна пара синих глаз встретилась с другой, обменявшись любопытством, страхом и неуверенностью друг с другом. Вряд ли бы он мог описать, что чувствовал в тот момент. Что бы то ни было, оно заставило его на секунду забыть обо всем на свете.

«Господи, и о чем только думала твоя мать?», - прошептал он, все еще не отводя своего взгляда от маленького мальчика.

Ребенок не отвечал. Вместо этого, он уставился на него и, немного подумав, спросил: «Шоку?».

Хаус приподнял бровь, но не двигался с места. Что-то в пристальном взгляде малыша мешало ему сделать это. Тому это явно не нравилось, и он, приподнявшись на цыпочки, протянул к нему руку, повторяя просьбу: «Шоку!». Хаус нахмурился, пытаясь понять, чего тот хотел от него. Он обернулся, оглядывая комнату в попытке разгадать значение странного слова. Взгляд упал на столик, стоящий рядом с кроваткой, и все встало на свои места вместе с детской чашкой, мирно покоящейся на его краю. Он поднял ее и слегка покачал, обращаясь к ребенку: «Сок?..Ну знаешь ли, парень, тебе действительно надо поработать над своим английским».

«Шоку!!!», - ребенок счастливо улыбался из кроватки, хватая чашку и быстро засовывая соску себе в рот. Уголок собственного рта Хауса приподнялся в маленькой ухмылке, когда его внимательный взгляд остановился на малыше со стаканом. Острая резкая боль возникла в ноге, снова отзываясь на мысль о том, как эти глаза были похожи на его собственные. Но через секунду ничего уже не имело значение, когда чашка с глухим стуком упала на пол, и ребенок начал заваливаться в кроватке.

Тревожное выражение возникло на его лице, когда Хаус понял, что произошло. Сердце болезненно рванулось в груди, и он подался к двери, превознемогая боль в ноге: «Мне нужен реанимационный набор», - все, что он бросил медсестре, прежде чем повернуться назад и снова поспешить к кроватке. Только теперь он заметил, что Кемерон была уже на ногах, кидаясь к малышу и поднимая его на руки.

«Введите Ативан», - приказал Хаус, как только медсестра вошла в палату, толкая перед собой тележку с необходимым оборудованием: «Немедленно!» - закричал он, не понимая, почему это заняло у нее так много времени.

Игнорируя тон его голоса, медсестра быстро отмерила нужную дозу лекарства шприцом и ввела его через капельницу, прикрепленную к ручке малыша. Через несколько секунд судороги прекратились, и мальчик расплакался, прижимаясь к материнской груди.

«Что случилось?», - Кемерон вопросительно смотрела на Хауса, нежно обнимая сына.

Хаус покачал головой, пытаясь стряхнуть с себя тревожное оцепенение: «Не знаю». На мгновение он замолчал, любуясь видом Кемерон и малыша, уютно устроившегося в безопасных маминых руках, и неосознанно сделал шаг вперед, прежде чем очнуться и быстро выйти из палаты.

Добавлено (01.07.2008, 11:54)
---------------------------------------------
Два с половиной года назад:

«А что если я заставлю тебя это сделать», - он тихо спросил, поднимая руку к ее каштановым волосам.

«Попробуй», - она колебалась, и это заставило его слегка улыбнуться. Его рука метнулась к ее щеке. Он с удовольствием наблюдал за тем, как этот маленький жест заставил ее взгляд в тревоге заскользить по его лицу.

«Может быть, так и сделаю», - прошептал он, проводя большим пальцем по уголку ее рта. В том, что случилось потом, он всегда винил смесь алкоголя и таблеток. Но что бы ни было причиной, секундой позже он наклонился к ней, и его губы жадно накрыли ее. Глаза Кемерон расширились от удивления и внезапности его действий, она, казалось, замерла на месте, пытаясь понять, что происходит. Однако, долго это не продлилось: его поцелуи становились настойчивее, и все внутри сжалось от переполнявших ее эмоций. Руки взлетели вверх, пальцами зарываясь в его растрепанные волосы. «Хаус», - она успела пробормотать только имя, прежде чем его язык, воспользовавшись представленным шансом, проник внутрь.

Поцелуй становился все отчаяннее, и что-то внутри него начало рушиться. Чувство ее шелковистой кожи под его грубыми руками, гладкие нежные губы, покрывающие его требовательный рот влажными поцелуями…Он быстро начал расстегивать ее светло-голубую блузку, а губы, наконец, оставили в покое ее рот только для того, чтобы хаотично начать спускаться по шее. Она застонала и притянула его к себе. Внезапно, его собственная рубашка была стянута, и Кемерон отчаянно прижалась к нему всем телом, нежно лаская руками обнаженные плечи. Все это опьяняло больше, чем виски, выпитое раньше, и он позволил своим мыслям исчезнуть в блаженной пустоте, чувствуя ожоги везде, где она касалась его. Джинсы становились все теснее, и все, что он смог сделать, это наклониться к ее уху и грубо пробормотать: «В спальню».

Добавлено (01.07.2008, 11:54)
---------------------------------------------
Хаус покинул палату, направившись прямиком в лабораторию. Он провел там почти два часа, пытаясь определить причину внезапно возникших судорог малыша. В итоге это оказалось простой реакций организма на новый препарат. К тому моменту, когда загадка была решена, и соответствующие назначения сделаны, было уже 3 часа утра. Он решил вернуться в офис и поспать там, вместо того, чтобы тратить лишнее время на дорогу домой. Мысль о том, чтобы взять выходной и свалить всю оставшуюся работу на своих подчиненных, пришла к нему в голову, но он тут же отогнал ее. Теперь же, проснувшись от резкой боли в ноге, которая явно не была благодарна ему за ночь на диване, он вновь задавался вопросом, что же заставило его остаться здесь. Застонав, Хаус приподнялся и начал обыскивать карманы брюк, пытаясь нащупать заветный пузырек. Стоило ему проглотить пару таблеток, как свет в кабинете зажегся, и на пороге возникла Кадди.

«Пытаешься доконать мою голову, чтобы ноге не было так скучно?» - его рука быстро потянулась вверх, прикрывая глаза от болезненно резкого света.

Она не обращала внимания на его реплику, обводя взглядом кабинет и приподнимая брови в удивлении: «Ты провел здесь ночь?», - спросила она, останавливая, наконец, свои глаза на его взъерошенной фигуре.

«Нет, просто ждал проститутку», - кинул ей в ответ Хаус, дотягиваясь до трости и приподнимаясь с дивана: «Но знаешь, похоже она так и не появится», - он с ухмылкой взглянул на нее: «Может, хочешь занять ее место?»

Она выразительно посмотрела на него.

«Нет, ну ты, конечно, немного старовата, так что не надейся получить за свою работу много», - продолжил он, пересекая комнату и опускаясь в любимое кресло: «Но не переживай – обещаю, тебе понравится».

Кадди скрестила руки на груди, снисходительно глядя на него: «Мило, Хаус…Теперь я знаю, почему ты так нравишься женщинам».

«Ну что я могу сказать?», - он ухмыльнулся, откидываясь в кресле и кивая в сторону зажатой в руке трости: «Этого им всегда мало».

«Уверена, так оно и есть», - Кадди улыбнулась, но тут же вернула своему лицу серьезное выражение: «Я слышала, ночью были осложнения?»

«Надо же, здесь ничего не проходит незамеченным тобой, верно?» - парировал он, пытаясь скрыть эмоции, которые вновь нахлынули на него при упоминании этой темы: «Не волнуйся, ведь ты не при чем в данном случае».

Игнорируя его замечание, Кадди продолжила: «Сейчас все в порядке?»

Хаус вздохнул. У него не было настроения возвращаться к вчерашнему вечеру, но было ясно, что Кадди это не остановит: «Все хорошо», - коротко ответил он, опуская взгляд на стол: «У него просто была аллергическая реакция на лекарство… Его уже заменили».

Ее лицо немного смягчилось, и она внимательно посмотрела на него. Несмотря на все то, что он творил здесь последние годы, она продолжала считать его другом и прекрасно знала, что он никогда не придет поговорить, хотя ему было весьма паршиво. Да что там…Возможно, сейчас он был на таком распутье, как никогда до этого. По крайней мере, она была бы…

«Рада слышать» - сказала она, чтобы аккуратно закрыть тему и перейти к следующей проблеме: «У меня есть для тебя еще один случай».

Хаус взглянул на нее, удивившись внезапной смене темы: «Что, у Стейси тоже есть ребенок?», - бросил он, пытаясь скрыть дискомфорт, который эта беседа вызывала у него. Черт бы побрал Кадди. Ему было довольно удобно на том диване, и надо же было зайти и завести весь этот разговор.

«По крайней мере, нет такого, о ком бы я знала», - она слегка улыбнулась ему и протянула папку, которую до этого момента держала в руке: «Шестилетний мальчик поступил в среду, кашель, недостаточность носового дыхания».

Хаус приподнял брови: «Ты разбудила меня, чтобы всучить ребенка с обычной простудой?»

«Ты и так не спал, когда я зашла», - напомнила она ему: «И это не простуда. Его состояние продолжало ухудшаться в течение недели, у него сильная слабость…»

«Отлично», - он бросил папку на стол.

«Хаус…Ребенку становиться хуже, и мы не знаем, почему. Мне нужно, чтобы ты занялся им».

«Я возьму», - он снова отклонился в кресле и замахал рукой, указывая ей на дверь: «А теперь, если ты не возражаешь, я бы хотел досмотреть свои сны».

Кадди вздохнула: «Замечательно…Только удостоверься, что в перерывах между ними ты все-таки немного поработаешь», - она повернулась и вышла из комнаты, на ходу думая о том, чтобы упомянуть Форману о новом пациенте.

Хаус проводил ее взглядом и поднял со стола папку. По крайней мере, если нет ничего другого, то, может быть, это заставит его отвлечься от ненужных мыслей.

Добавлено (01.07.2008, 11:56)
---------------------------------------------
Приятного чтения

И кстати мне всегда казалось, что Хаус будет отличным отцом... серьезно, я помница даже собиралась создать отдельную тему "Хаус и отцовство", но чет так и не собралась...

Ну чего то так руки и не дошли и опять сказали бы, что я с глупостями пристаю:) Но с детьми он в сериале отлично ладит и еще в ДКХЛ выкладывали чумовую подборку Хаус/Лори и дети, чувствуется, что у дядьки 3 наследников и роль отца ему очень нравится А вот к вопросу о Стейси, вот спрашивается почему они ребенка не родили до ноги? Ведь 5 лет срок достаточный и возраст и люди состоявшиеся... мне кажется родительство это логическое продолжение крепкой здоровой любви...

ППКС))) Но не будем показывать пальцами - а то тапками закидают

Но мы-то это знаем)))

Катя, рада, что тебе нравится))) Просто выбираю то, что сама с удовольствием читаю и перечитываю))

Добавлено (02.07.2008, 10:23)
---------------------------------------------
Глава 6

«Привет, ребята!», - Кемерон поприветствовала Формана и Чейза, зашедших в комнату. Все, навалившееся на прошлой неделе, казалось, осталось позади, и здоровый румянец вновь начал пробиваться сквозь бледную кожу.

«Привет», - Чейз быстро обнял ее, широко улыбаясь: «Выглядишь намного лучше».

«И чувствую себя так же», - заметила она. Прошло уже три дня с тех пор, как у Джейка последний раз были судороги, и он быстро шел на поправку.

«Вот и отлично. Нам нужно осмотреть твоего сына», - сказал Форман: «Если все в порядке, то можете уже отправляться домой».

«Это замечательно», - она улыбнулась: «Просто мечтаю выспаться на своей родной кровати. Знаешь, я уже думаю, что они действительно подкладывают камни в эти больничные койки».

Форман ухмыльнулся: «Не удивлюсь, если так оно и есть», - сказал он, помещая стетоскоп на грудь маленького мальчика. Малыш пошевелился и недовольно сморщился, когда неожиданно холодный инструмент коснулся его кожи. К счастью, Форман быстро убрал его и обратил все свое внимание на мониторы, в то время, как ребенок поднялся в кроватке, с любопытством оглядывая двоих посетителей.

«Пйивет», - мальчик изучающее переводил взгляд с Формана на Чейза и обратно. Теперь, когда боятся было нечего, он чувствовал себя намного лучше, и его безумно интересовало, кем были эти двое.

«Привет, парень», - Чейз широко улыбнулся, подходя к кроватке и присаживаясь рядом: «Хочешь, покажу фокус?», - глаза малыша зажглись от нетерпения, и молодой врач быстро наклонился к нему, дотрагиваясь до уха: «Эй, смотри, что у тебя здесь есть!», - сказал он, изображая удивление и вытаскивая круглую серебристую монетку.

Кемерон засмеялась, наблюдая за ними и наслаждаясь видом восхищенного малыша, который с интересом разглядывал монетку, только что вытащенную у него из-за уха.

«Есе», - потребовал мальчуган через некоторое время, сверля Чейза умоляющими глазами. Тот засмеялся и пощекотал его.

«И с каких это пор тебя интересуют дети?» - спросил Форман, наблюдая за поведением коллеги.

Чейз просто пожал плечами: «А что тут такого. У меня есть племянники», - и он снова повернулся к малышу, который весело визжал, радуясь обращенному на него вниманию.

Форман пару мгновений понаблюдал за ними, прежде чем снова вернуться к Кемерон: «По-моему, с ним все в порядке. Мне остается только заполнить выписные бумаги. У тебя есть, где остановиться?»

«Конечно. Я арендовала квартиру, когда Джейк заболел…На самом деле, планировала ненадолго задержаться здесь», - объяснила она.

Форман молчал, обдумывал эту информацию, затем посмотрел на ее сына, заколебался, и, наконец, серьезно взглянул на нее: «Это, конечно, не мое дело…Но…он ведь Хауса, верно?»

Кемерон быстро опустила голову вниз, в то время как Чейз резко развернулся к ним, услышав вопрос. «Да», - она просто посмотрела на Формана, и тот кивнул, внезапно понимая все происходящее за последние дни. Это многое объясняло. Чейз изумленно переводил взгляд от Кемерон к Форману, открыв рот от потрясения: «А когда… это…?», - он пытался произнести что-то, разводя руки в стороны, но ничего не получалось.

Кемерон молчала. Ей на самом деле не хотелось останавливаться на этом. Слишком многое произошло тогда, и слишком многое она умело скрывала от них все это время. Ей и сейчас не хотелось делиться с ними подробностями. К счастью, она была избавлена от подобной необходимости появлением Уилсона.

«Эллисон», - он улыбнулся молодой женщине и подошел обнять: «Вас, так понимаю, сегодня выписывают?»

«Похоже на то», - подтвердила она и благодарно посмотрела на него, про себя думая о том, как вовремя он умудрился появиться.

«Уверен, ты счастлива, наконец, вырваться отсюда», - сказал он, оглядывая посетителей палаты. Внезапно он нахмурился и взглянул на нее: «А где Хаус?», - хотя ответ Уилсон прекрасно знал и сам.

«Не знаю…Он не был здесь с тех пор, как Джейку стало лучше», - она перевела взгляд на малыша и вздохнула.

«Мне жаль», - он снова повернулся к ней, тихо обращаясь, чтобы не быть услышанным остальными: «Ты же понимаешь, что это займет…».

«Я знаю…», - она прервала его, чувствуя себя немного виноватой, но ей не хотелось разговаривать о Хаусе и его отношении к сыну столь же сильно, как и делиться подробностями своего прошлого. Вместо этого Кемерон посмотрела на Формана и напомнила ему: «Как насчет выписки?»

«Точно», - тот быстро схватил историю мальчика и поспешил из комнаты: «Они будут готовы примерно через 20 минут». Чейз тоже поднялся, улыбнулся ей и быстро проследовал за ним.

Она проводила их взглядом, после чего вернула свое внимание Уилсону: «Надеюсь, мы увидим тебя в понедельник», - он протянул к ней руки, ободряюще улыбаясь.

«Обязательно», - она обняла его, надеясь, что он не станет больше задавать вопросов. Неуютная тишина повисла в комнате, пока, наконец, Уилсон не кивнул и не вышел в коридор.

Добавлено (02.07.2008, 10:24)
---------------------------------------------
Два с половиной года назад:

Он краем глаза наблюдал за ней. Столько эмоций пробегало по лицу молодой женщины. Этого было почти достаточно, чтобы заставить его передумать…Почти…Но не совсем…То, что случилось прошлой ночью, никогда не должно было произойти…И не произошло бы, если бы он не был пьян…И несмотря на то, что в глубине души он знал, что хотел этого с тех самых пор, как впервые увидел ее, он старался об этом не думать…Ничего хорошего им это не принесет…Тем более, ей…

Она глубоко вздохнула: «Хаус, то, что произошло…и…»

«И теперь ты думаешь, что я стану мягким и пушистым, нежным и милым, кинусь рыдать к тебе на плечо, говорить о том, как несправедливо обошлась ко мне жизнь, и как ты все это замечательно сможешь исправить…», - он усмехался, глядя на нее, но неприятное чувство злости на самого себя прочно засело внутри. Однако, он отбросил задние мысли и продолжил так же, насмешливо-решительно смотреть на нее.

«Вот так вот, да?», - она скривила губы в горькой улыбке: «Это все, что ты собираешься мне сказать?»

Не позволяя себе думать, он быстро и коротко кивнул: «Именно так».

«Отлично», - она принялась собирать вещи, разбросанные по комнате, и быстро одеваться: «Почему бы и нет…Полагаю, что увижу тебя после того, как закончится твой вынужденный отпуск…», - она развернулась и направилась к входной двери.

Он провожал ее взглядом, прежде чем сделать нечто, в чем впоследствии обвинял смесь собственной глупости и таблеток, принятых накануне. Что-то сломалось. Он быстро пересек комнату и схватил ее за руку: «Кемерон, подожди».

Его прикосновение сводило с ума, но она отказывалась повернуться: «Что?», - пробормотала она, уставившись на дверь.

Он заколебался. Внезапный порыв столь же быстро начал затухать. Что, черт возьми, он делал? «Ничего», - он отпустил ее руку, отводя взгляд в сторону: «Можешь идти».

Его замешательство придало ей немного храбрости. Она развернулась и решительно посмотрела на него: «Чего ты хочешь, Хаус?»

Ее вопрос и взгляд, говоривший, что она не уйдет, пока не получит ответ, снова заставили его грудь наполнится непонятным чувством, но он отогнал от себя эти мысли, и жестко посмотрел на нее: «Ты что, внезапно потеряла слух? По-моему, я сказал…»

«Прекрати это…Чего Ты Хочешь? Я не думаю, что сейчас ты делаешь то, чего хочешь на самом деле…», - она говорила почти шепотом, но сердце колотилось так, будто собиралось выпрыгнуть из груди…Сейчас она была готова сказать все…Будучи с ним вчера вечером, видя его в самом открытом и уязвимом состоянии …Все это придало ей храбрости, чтобы высказать то, что было надежно спрятано от посторонних глаз все эти годы.

Ее пристальный взгляд раздражал его: «Ты ни черта об этом не знаешь!»

Кемерон улыбнулась, грустное задумчивое выражение появилось на ее лице: «Тебе бы хотелось так думать, верно? Поскольку тогда это означало бы, что ты все еще можешь скрыться в своей чертовой раковине», - он резко посмотрел на нее, но она сделала еще несколько шагов и остановилась совсем близко. Он мог практически чувствовать ее дыхание на своей шее. «Я знаю, что ты – блестящий врач», - мягко начала она: «И отменная заноза в заднице…А еще я знаю, что ты чертовски несчастен и понятия не имеешь, как остановить эту нисходящую спираль твоей жизни».

«Убирайся» - он не мог допустить этого, но ее слова и близость заставляли давно забытые чувства снова и снова подниматься из небытия.

Этого было достаточно, чтобы дать ей понять: она поступала правильно. «Нет», - Кемерон ответила просто, и прежде чем он понял, что происходит, быстро подалась вверх и прижала свои губы к его. На мгновение он всерьез подумал о том, чтобы оттолкнуть ее от себя, съязвить что-нибудь, что навсегда отобьет у нее охоту поступать так снова. Но когда ее пальцы прошлись по его волосам, зарываясь в них, бездонные улыбающиеся глаза медленно закрылись, а губы начали яростно спускаться вниз по его шее, он понял, что этот раунд проиграл всухую…

Добавлено (02.07.2008, 10:24)
---------------------------------------------
Хаус поднял руки к груди, чтобы плотнее застегнуть свой кожаный пиджак. Сегодня было чертовски холодно, а тот факт, что он вот уже полчаса сидел на окраине парка, опустив голову на руль мотоцикла, только ухудшал ситуацию. Боль, пульсирующая в ноге, также не могла помочь.

Джейка выписали сегодня днем со списком лекарств и напоминанием его матери о необходимости повторного осмотра ребенка через неделю. Он не пришел на выписку. В конце концов, Уилсон обнаружил его дома, как всегда сидящим за своим пианино. «Ты идиот, в курсе?», - он молчаливо позволил Уилсону высказать все, не обращая на того ни малейшего внимания и продолжая наигрывать медленную мелодию.

Так почему же сейчас он сидел здесь, в 10 вечера, уставившись на окна ее квартиры? Чего хотел этим добиться? Нога убивала его, холод, казалось, пронзал насквозь, и тем не менее он сидел здесь, на своем байке, наблюдая, как темнота сгущается вокруг него. Хаус потянулся в карман и вытащил пузырек с таблетками, быстро проглатив две в тщетной попытке остановить боль. Хорошо хоть, что она жила теперь возле парка, иначе ее соседи вполне могли бы заподозрить неладное. Он и так получил несколько странных взглядов от проходивших мимо людей, но предпочел не зацикливаться на этом. По большей части, он был защищен деревьями, вдоволь раскинувшимися по всему периметру парка, и мог оставаться там сколь угодно долго. Хотя и прекрасно понимал, насколько это было глупо. Нормальный человек просто подошел бы и постучал в дверь. Нормальный…Он не был нормальным…И абсолютно не собирался стучать в дверь, давая знать о своем присутствии. Вместо этого, он сидел здесь, уставившись на ее окна и пытаясь заглушить мысли, настойчиво проникающие внутрь…

Добавлено (02.07.2008, 10:25)
---------------------------------------------
В прошлом:

Юный мальчик с тревогой смотрел на аудиторию, пытаясь обнаружить в толпе признаки одного единственного человека. Там была его мать, тетка и даже дедушка. Отца нигде не было видно. Мальчик нахмурил брови, внимательнее вглядываясь в лица людей. Он должен был быть где-то там. Он обещал…Скорее всего, просто отлучился на минуту, купить воды или чего-нибудь еще…Скорее всего, так и было…Отец бы не стал врать ему…

Его поиски были внезапно прерваны, как только учитель объявил: «А теперь поприветствуйте нашего самого младшего участника…Грегори Хаус»

Глаза мальчика удивленно расширились. Он не думал, что его очередь наступит так скоро. Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, он нервно сжал руки в карманах. Если бы Отец видел, как он волнуется, то не одобрил бы этого. Его выступление – самое первое, которое отец должен был увидеть, - было только для него. Он решительно вышел на сцену с твердым намерением сыграть лучше, чем когда-либо. Даже если он не увидел отца, все равно был уверен, что тот здесь.

Он сел на скамью, и первые аккорды одной из известнейших мелодий Бетховена заполнили пространство. Все звуки в зале смолкли вместе с ними. Несмотря на возраст, у мальчика был явный талант. Внимание большинства присутствующих вскоре было сосредоточено только на том, что происходило на сцене. Многие одобрительно улыбались.

Музыка перестала звучать, аплодисменты стихли, и он смущенно улыбнулся толпе, быстро приводя микрофон в соответствие со своим ростом: «Я хотел бы посвятить это произведение своему отцу», - с уважением в голосе произнес мальчик и в очередной раз обвел глазами людей, тщетно пытаясь отыскать его. Его глаза замерли на огорченном лице матери, и все встало на свои места…Вот почему он не мог найти его раньше…вот почему он не смог найти его и сейчас…Комок подступил к горлу, но он встряхнул головой, стараясь не показывать этого, и улыбнулся благодарной аудитории.

Он быстро поднялся наверх, в свою комнату, и захлопнул за собой дверь, как только они оказались дома. Он слышал разговоры родителей внизу. Мать как всегда все прощала ему. Тем лучше для нее…Он не мог этого сделать, только не сегодня…Ведь отец обещал…Несколько минут спустя тот вошел в его комнату.

Мальчик не поднимал на него глаз, делая вид, что увлечен новой игрой.

«Грег, ты, надеюсь, понимаешь, что я - военный, и то, чем я занимаюсь, очень важно»

Он не отвечал.

Тогда отец вздохнул: «Я должен был так поступить. Я бы хотел прийти на концерт, но наша страна нуждалась во мне».

«Ты нужен был мне!» - мальчик резко бросил в его сторону, откидываясь на подушку.

«Не столь сильно…»

Он поднял на отца горящий взгляд и сжал губы в горькой усмешке.

«Грег, я не жду, что ты поймешь это…Но надеюсь, что ты перестанешь вести себя, как эгоистичный избалованный ребенок…Это понятно тебе?»

Мальчик впился глазами в пол, но тем не менее угрюмо качнул головой: «Да».

«Вот и отлично…Тогда спускайся вниз и помоги своей матери с ужином», - с этим он вышел из комнаты.

Добавлено (02.07.2008, 10:25)
---------------------------------------------
Внезапно, пронзительный звонок раздался в тишине, возвращая его на землю. Хаус быстро потянулся в карман, вытаскивая оттуда телефон и открывая его. Номер, высветившийся на экране, был ему неизвестен, и он на секунду заколебался, решая – ответить или нет. Часы показывали уже двенадцатый час ночи, и это означало, что звонивший либо ошибся номером, либо это было действительно важно. Именно это, наконец, заставило его нажать на кнопку приема вызова и поднести трубку к уху.

«Алло?» - его голос был довольно сиплым от бессменной 3-х часовой вахты, проведенной сидя на мотоцикле холодным вечером. Однако ответивший голос заставил его сердце биться быстрее, разгоняя по венам застывшую кровь.

«Хаус?» - он мог слышать беспокойство в ее голосе. Посмотрев на дом, стоящий недалеко от него, он заметил, что, несмотря на поздний час, свет в передней все еще горел.

«Кемерон? Что случилось?»

«Ничего», - она нерешительно замолчала: «Просто подумалось…Ты собираешься сидеть там всю ночь или, может, все-таки зайдешь выпить кофе?»