 По сравнению с предыдущим эпизодом – гораздо лучше. Загадка и медицина в целом хороши, мыльная опера тоже входит в спокойное русло.
В кабинете своего дома в готическом стиле знаменитая писательница Элис, автор серии книг о юном детективе Джеке Кэнноне, заканчивает печатать свою последнюю новеллу, которую затем закрывает в сейфе. В комнате находится еще и молодой человек, с которым она беседует, но в результате становится ясно – он лишь плод ее воображения. Элис достает пистолет из верхнего ящика стола и подносит дуло ко рту. Когда она уже была готова нажать на курок, у нее начинаются судороги. Пистолет срабатывает раньше времени, поэтому пуля лишь слегка задевает щеку. Услышав выстрел, в кабинет прибегает домработница. Она вызывает скорую, и Элис увозят в больницу.
В приемном отделении Хаус самостоятельно вызывается осмотреть писательницу, потому что является большим поклонником ее книг. Когда он обвиняет Элис – не без оснований – в попытке самоубийства, она пытается покинуть госпиталь, но Хаус помещает ее под надзор психиатров на 72 часа, вызвав свою команду для дальнейшего осмотра и наблюдения, на случай повтора судорожного припадка. Доктора находят пациентку очень неприятной в общении. Тем временем Хаус и Кадди отправляются на свидание, которое на самом деле заключается в осмотре дома Элис. Они разговаривают с горничной, выясняя, что в последнее время писательницу мучили сильные боли в спине и руках. А так же то, что она съедает по несколько банок консервированного тунца каждый день. Хаус не может открыть сейф, чтобы добыть последнюю рукопись, но он достает ленту из пишущей машинки, в надежде, что сможет восстановить по ней новеллу.
Форман и Тауб не наблюдают у пациентки судорожной активности. Хаус возвращается в больницу и обращает их внимание на то, что Элис сильно потеет, но только с одной стороны тела. Учитывая потребление тунца, команда подозревает отравление свинцом, однако первоначальные анализы это опровергают. Хаус все равно хочет начать курс хелатирующей терапии до того, как будут получены точные результаты, но дело забирает Кадди, потому что пациентка попросила врача-женщину. Немного позже, уволив свою горничную и сделав несколько едких замечаний в адрес Кадди, Элис просит вернуть команду Хауса. Когда Тауб и Чейз приходят в палату, чтобы начать хелацию, писательница очень точно характеризует Чейза, читая его, словно книгу. Он спрашивает ее мнение насчет Тауба, и она говорит, что тот похож на ее бывшего мужа. Внезапно у Элис развивается сильная головная боль, и резко повышается давление. Чейз думает - это реакция на препарат, но Тауб отмечает, что он еще не подсоединил капельницу.
Теперь симптомы пациентки включают боль, судороги, усиленное потоотделение и приступы гипертензии. Отравление ртутью исключается. Упоминают гемолитико-уремический синдром, но быстро отметают эту версию. Хаус замечает, что оба приступа (судороги и повышение давления) произошли в момент стресса. Он задумывается, связано ли это с выбросом адреналина. Если да, то возможный диагноз – феохромоцитома (опухоль, продуцирующая адреналин). Команда пытается провести МРТ, но под действием магнита в ноге Элис срываются хирургические винты, о которых она, очевидно сознательно, умолчала – в результате – тяжелые ожоги и повреждения тканей.
Хаус решает попробовать другой подход. Он идет к пациентке и говорит, что она выбрала плохой способ самоубийства, – выстрел слишком болезненен. И предлагает позже дать смертельную дозу сильного препарата, в обмен на сотрудничество. Элис соглашается, но когда он отдает ей шприц, она моментально вкалывает его себе в ногу. Конечно, там было не смертельное лекарство, а седативное. Это позволило команде провести ПЭТ, а также оставить Элис под психиатрическим надзором еще на 24 часа. Результаты ПЭТ отрицательны. Тем не менее, проведенное на следующий день УЗИ обнаруживает перикардиальный выпот (жидкость скапливается в околосердечной сумке). Команда подозревает вирус или рак. Но Хаус действует иначе – изучает героиню произведений Элис – Хелен. Он считает, что этот персонаж она писала с себя. Хелен страдает от болей, усталости, световой чувствительности и депрессии. Сопоставив все это с симптомами пациентки, Хаус предполагает волчанку. Проводят анализы, которые, скорее всего, оказываются отрицательными, потому что о них больше не упоминают.
После гонок на картах Кадди жалуется на боли в шее от ремня безопасности, и Хаус предполагает, что Элис могла получить повреждение щитовидной железы в результате давнишней аварии – той самой, в которой пострадала ее нога. Пациентка выходит из себя во время их разговора, и у нее внезапно развивается паралич, что совершенно не подходит к гипотезе о травме щитовидки. Тауб подозревает сирингомиелию в результате травмы. Симптомы подходят, но Элис отказывается от дальнейшего обследования и лечения. Наконец, благодаря старой медицинской карте, Хаус догадывается, что произошло. У пациентки развилась сирингомиелия после автокатастрофы, но что более важно – тогда погиб ее сын, и она винит себя за его смерть. Хаус говорит Элис, что она ни при чем, и показывает на снимке аневризму, которую пропустили при вскрытии – мальчик, скорее всего, уже был мертв во время аварии. Освободившись от чувства вины, Элис соглашается на лечение.
Серьезные ошибки:  Команда внесла в список симптомов гипергидроз, но они забыли об одном важном аспекте - он был односторонний. Хаус заострил на этом внимание Формана и Тауба сначала. Данный признак просто кричал: «причина неврологическая», но его никто не стал рассматривать (а потом вообще о нем забыли). Основываясь лишь на этом симптоме, они должны были поставить правильный диагноз или хотя бы точно определить поврежденную систему гораздо раньше.
Ничего похожего на государственный архив, где собирают все медицинские сведения о каждом человеке, не существует. Каждый доктор/больница ведут свою собственную документацию. Да, организованная центральная система могла бы облегчить сбор медицинской истории пациента, но стала бы полным кошмаром в плане конфиденциальности личной информации.
Незначительные ошибки:  Как сирингомиелия объясняет перикардиальный выпот?
Обычно для помещения пациента под психиатрический надзор требуется больше оснований (в зависимости от его состояния). И если нет каких-либо важных медицинских причин, таких пациентов помещают в психиатрическое отделение. Если это невозможно по медицинским показаниям, тогда за человеком тщательно наблюдают, т.е. в палате постоянно кто-нибудь находится, помимо команды Хауса.
Придирки:  Мне с трудом верится, что можно 10 лет жить с такими серьезными симптомами гипотиреоза. С другой стороны, пациентка призналась, что ненавидит врачей – это может объяснить, почему она не искала заботы.
Результаты ПЭТ отрицательны, поэтому теперь они собираются сделать Элис УЗИ всего тела?
Не хочется толочь воду в ступе, но более-менее сносный осмотр выявил бы шрамы на голени пациентки, подразумевающие ортопедическое вмешательство. А рентген быстро бы подтвердил наличие металлических винтов в кости. В нашей больнице, если радиолог подозревает наличие металлических конструкций, рентгеновское исследование обязательно.
*** На этой неделе мы вновь увидели интересную медицинскую загадку, за которую я ставлю 4+. Финальное решение было логичным и подошло под большинство симптомов, в любом случае – лучше, чем обычно. Получает 4+. Медицина в целом тоже порадовала, переход от одного предполагаемого диагноза к другому был практически логичным, без метаний. Заслуживает твердую 4. Мыльная опера тоже хороша, но мне кажется, она была слабее, чем в двух предыдущих сериях – 4.
|
