iF: Как тебе медицинский случай в пилотном эпизоде? Были ли там моменты, когда тебе хотелось воскликнуть: «Да такого быть не может!»?

Фостер: [смеется] Нет. Все было отлично, правда. Всегда есть вещи, которые хотелось бы сделать по-другому, но все равно это было отлично, просто замечательно. 

 iF: Принимая во внимание то, как в «Хаусе» представлена больничная политика, бывают ли моменты, когда ты думаешь: «А ведь у меня был такой же случай, жаль, что в своё время я не  поступил точно также»?
Фостер: Да. И дело не столько в больничных правилах, сколько в том, что жизнь иногда слишком необычна для телевидения. Порой в ней происходят вещи, которые на телевидении кажутся просто невероятными. «Правдоподобное безумие» - вот в чем искусство телевидения, в нашем сериале уж точно. Ведь здесь речь идет об одном из миллиона случаев и тех странных вещах, которые все же случаются в жизни. Но когда на телевидении показывают что-то чересчур необычное, в это просто трудно поверить.

 iF: Обращаются ли к тебе продюсеры с просьбой придумать сюжетную линию, которая могла бы послужить испытанием для конкретного персонажа?
Фостер: Да, для каждого эпизода [смеется]. Мы всегда стремимся найти новые идеи, новые случаи и потому постоянно читаем, разговариваем с друзьями. Стараемся придумывать новые истории,  экзотичные способы проявления распространенных болезней, либо экзотичные болезни, которые проявляются обычным образом.  

iF: Проработав столько лет в «Хаусе», ты мог бы сказать, что уже прошелся по всем необычным случаям в своей практике?
Фостер: Да, пожалуй. Думаю, к концу первых двух эпизодов я рассказал все свои истории, всё, что произошло со мной.

iF: К началу «Хауса» ты все еще практиковал медицину?
Фостер: Да, когда он начался, я практиковал. Я всегда был и врачом, и писателем. Раньше я много лечил и немного писал. Теперь же я много пишу и немного лечу.

iF: Ты участвуешь в написании сценариев?
Фостер: Да, сейчас я один из постоянных сценаристов, я сценарист-продюсер. 

iF: Есть ли в сериале персонажи, для которых пишется легче, чем для других?
Фостер: Конечно. Очевидно, что писать для Хауса (персонажа) очень увлекательно, ведь он говорит то, о чем другие думают, да сказать не решаются, и делает он это задорно, умно и интересно, потому и писать для такого персонажа  - истинное удовольствие. А еще мне нравится Уилсон, и писать для дуэта Хауса и Уилсона просто восхитительное занятие.

iF: Каковы же особенности других сценаристов и как они дополняют твой собственный опыт? Как работает ваша писательская команда, если представить ее, как единый организм?
Фостер: Каждый сценарист в команде привносит что-то из собственного опыта. Одни, как, например, Ларри Каплоу, предлагают безумные идеи, которые материализуются в презабавные сюжетные повороты, другие, как Дорис Иган, имеют огромный опыт написания отношений и создают великолепные сюжетные линии, основанные на межличностных отношениях; а Питер Блейк, как и некоторые другие сценаристы, просто очень веселый и пишет забавные процедурные эпизоды. Таким образом, сценаристы добавляют собственный «оттенок» в каждый эпизод. Дэвид Шор – тот человек, который решает судьбу всех сценариев, которые мы пишем для сериала. 

iF: А ребята из департамента визуальных эффектов, которые создают изображение происходящего внутри человеческого тела, задают тебе вопросы типа: «А как это выглядит на самом деле?»
Фостер: Я тесно сотрудничаю с этими ребятами. Элан Солтес, наш главный эксперт по визуальным эффектам, очень много работает с командой сценаристов над тем, как будет выглядеть тот или иной ракурс; как показать болезнь и процессы, вызванные ею, и что в результате происходит в теле человека, и как все это представить так, как было задумано;  рассказать историю так, как мы хотим ее рассказать, и при этом, чтобы все оставалось правдоподобным и наглядным. Это сложнее, чем вы думаете, ведь человеческое тело имеет много уровней: от макро до субклеточного  – что происходит в отдельно взятых клетках организма.

iF: Актеры когда-либо задают тебе вопрос: «В каком конкретно месте я должен касаться пациента, выполняя эту процедуру?»
Фостер: Постоянно. Они все ужасно обеспокоены тем, чтобы выглядеть и говорить, как настоящие врачи. Актеры очень заинтересованы в этом, потому стараются изо всех сил, чтобы выглядеть и звучать как надо, чтобы произвести правильное впечатление.

iF: А что тебе больше всего нравится в этой работе?
Фостер: Всегда приятно прийти утром на работу и помечтать о любых безумствах, что придут в голову. Но что всего приятнее – ты можешь творить весь день!