Они думают, что понимают меня. Могут просчитать. Глупцы. Нет, идиоты, хотя какая разница? Это – не удавалось никому. И не удастся. Они могут приблизиться в какой-то мере, понять что-то одно, чтобы тут же попытаться повлиять, ткнуть в уязвимое место, с единственной целью – показать, что круче меня, причинить боль…
Боль…
Я большой специалист по ней. Эксперт. Экстра-класс. Я знаю как унять ее, заглушить, сделать терпимой. Но я не могу ужиться с ней, словить от нее кайф. Она мешает мне, нет, не тем, что заставляет раз за разом сжимать зубы, молчать и притворяться, что все нормально, а тем, что мешает контролировать себя.
Контроль. Да, контроль. Мой жизненный принцип. Я – Властелин Вселенной. Мирка под названием Моя Жизнь. Я и только я могу принимать решения о себе, о мой жизни. Когда мне это не удается, когда нет контроля – все летит к чертям.
Боль заставляет принимать неправильные решения.
Лекарство – дает мне контроль. Над болью, а значит, над телом, над решениями и действиями. Иначе… Когда тебе больно, когда ты готов лезть на стену или выть в углу – трудно сохранить ясность рассудка. А это, да, именно это - ясность сознания – мое наслаждение, мой хлеб, мой Бог. Неважно какой процент алкоголя или наркоты полощется у меня в крови – это не мешает мне думать. Проклятие интеллекта.
И мне не нужна ничья помощь.
Злость, ярость, отчаяние наполняют меня. И страх. Отчаянный страх. Он полоснул меня в тот момент, когда я услышал слова: «Может быть одна баночка выписана на другое имя? Подделан хотя бы один рецепт?» Я стоял в разгромленной квартире и уже знал, что будет дальше. Мозг услужливо разложил передо мной все возможные варианты развития событий, среди которых не было только одного – хэппи энда.
«Может сработать» – сказал я, услышав свой приговор. Нет, еще не тот, окончательный и бесповоротный, который предстояло выслушать, а приговор людей, с кем я работал вместе, тех, кто считал меня своим другом. И тех, кого считал друзьями я. До того как они решили за меня.
Последняя пара дней была невыносима. И раньше бывали деньки, что с кровати-то не сползти. И ломало, но не так. Нет, правда. Вилсон сказал, что это из-за чувства вины, которое я должен испытывать. Но я ставлю на отсутствие контроля. В прошлые разы – я мог все прекратить в любой момент. Сам. Добровольный выбор. Больше боли – больше таблеток. Простое уравнение.
Сейчас нет.
Ненавижу когда меня к чему-то принуждают.
Жалкая попытка раздобыть лекарство на амбулаторном приеме, с трудом вспоминаю, что говорил Кемерон. Манипулирование – как раз то, что всегда удавалось мне с блеском. Но не в этот раз. Или я плохо играл, или мне действительно было совсем хреново.
Оксикодон снял боль, вернул аппетит, вернул разум.
Три часа назад был полный флакон. Мне нужны наркотики, чтобы контролировать боль, и я не могу контролировать их прием. Ловушка в которую я влетел на скорости 100 миль в час и захлопнул дверь.
Все чего я хотел – защитить себя, вернуть свою жизнь. Хотел невозможного. Я всегда хочу невозможного и почти всегда получаю это. Но шоу затянулось. Коньяк был словно вода, когда я запивал последнюю таблетку.
Боль победила. Контроля нет. Нет контроля – нет разума. Нет разума - нет жизни.
Простое уравнение.