- Нет, всё-таки ананасовое намного вкуснее, - авторитетно заявил Чейз, как будто с ним кто-то спорил. Он попытался придать своей позе солидности, но не выдержал и принялся болтать ногами.

Они с Кэмерон сидели на скамейке в парке аттракционов и сосредоточенно ели мороженое.

Некоторые карусели были очень пугающими, но отважные доктора перекатались на всех. На этом настоял Чейз, хотя у него каждый раз сердце уходило в пятки, когда они садились в казавшуюся такой ненадёжной кабинку и пристёгивались.

- Может, не будем ездить на «Кровавом Колесе Смерти?» - ласково спрашивала Кэмерон своего спутника, зубы которого выбивали дробь при виде жутковатой конструкции с проносящимися мимо визжащими людьми.

- Что ты, милая, это абсолютно не опасно, - с отчаянием в голосе говорил Чейз и обречённо шел к кассе.

После каждого аттракциона Чейз, казалось, всё менее твёрдо держался на ногах, но его бледные губы упрямо лепетали: «Ну, вот видишь, это было совсем не страшно».

Наконец, Кэмерон (всё-таки у неё было доброе сердце) не выдержала и сказала:

- Что-то голова у меня от этих катаний совсем разболелась, и перед глазами всё плывёт… Давай-ка лучше съедим по мороженому.
- Или по два! – с облегчением поддержал Чейз и тут же снисходительно добавил: - Вы, женщины, такие хрупкие и впечатлительные...

И вот они сидели, болтая ногами, на скамейке около небольшого прудика, по поверхности которого уже плавали первые осенние листья.

Осень настраивала Кэмерон на лирический лад. Так что, можно сказать, в её душе всё время царил октябрь. «Что такое осень… это - небо», - вдруг вспомнила она странную строчку, которую однажды услышала от кого-то в больнице.

- Интересно, отчего и почему люди влюбляются? – задумчиво произнесла девушка.
- Просто влюбляются и всё, - с готовностью ответил Чейз. – Если рассуждать, почему да отчего, только расстроишься ... Может получиться, что любить-то и не за что.

- А мне кажется, люди влюбляются, потому что встречают что-то настолько прекрасное, что жалко отпустить от себя.
- Наверное, так и есть, - после минутного размышления согласился Чейз, и они надолго замолчали. Слышалось только энергичное постукивание палочек о дно стаканчиков. Кэмерон думала о Чейзе, о Хаусе и немного - о покойном муже. Чейз думал только о Кэмерон. Потом он чуть-чуть подумал только о Хаусе, а потом внезапно вспомнил то, чрезвычайно важное, что как раз собирался сказать:

- Так вот, ананасовое... У него абсолютно другой вкус! Особенно, если сверху такие большие шоколадные крошки – знаешь?

Кэмерон не успела ответить, поскольку к ним неожиданно подошли Форман и Уилсон.

Форман, как всегда, имел непроницаемый вид, но подозрительно тяжело дышал. А Уилсон так и вовсе раскраснелся, и даже, кажется, вспотел.

- Ну и аттракционы тут! – тяжело выдохнул Уилсон. – Жуть какая-то! Мы уж думали, живыми на землю не сойдём.
- Ничего подобного, - строго поправил его Форман. – Лично я ни на секунду не испугался!
- И я тоже, - поспешно встрял Чейз. - Удивительно, до чего пустяковые аттракционы, как будто для пятилетних детишек.
- А мне было немного не по себе, - тихо сказала Кэмерон. – Но потом Чейз объяснил, что бояться нечего, и я сразу успокоилась!

Чейз гордо расправил плечи и для пущего эффекта произнёс:

- Надувательство, а не карусели. Мне было так скучно, что я чуть не заснул!
- А я - заснул! - срезал его Форман. – И, кроме того, я всё время ездил не пристегнувшись!

Уилсон, кажется, хотел что-то сказать по этому поводу, но потом передумал.

Чейз сообщил, что пристёгиваются на аттракционах только дети, а лично он вообще отпускал руки и ноги и свешивался по пояс вниз, в надежде, что ему хоть немного станет страшно, но ничего подобного!

Форман сказал, что его всегда интересовало - отчего это люди так визжат на аттракционах? Вот он, например, как-то раз в Диснейленде ездил целый час вниз головой и ни капельки не испугался!

Уилсон опять, казалось, имел что-то возразить, но снова воздержался от комментариев.

Чейз начал рассказывать длинную историю о том, как однажды застрял на огромном колесе обозрения, и его кабинку раскачивал ветер, и все вокруг вопили от ужаса, и только он, не теряя хладнокровия, вылез из кабинки, добрался до центра гигантского колеса, достал огромную отвёртку, и…

- Откуда? Откуда ты достал отвёртку? – с подозрением спросил Форман.

Но тут Уилсон, наконец, вмешался в разговор :

- А мы ведь не просто так подошли, а по делу! У Хауса скоро день рождения, может, сделаем ему какой-то оригинальный подарок?

- Прекрасно! Великолепно! Какая интересная идея! – вскричали хором Кэмерон и Чейз, а Форман только с досадой нахмурился.

Не обращая на него внимания, Уилсон продолжал:

- Понимаете, у Хауса совсем нет фотографий!
- Да у него в компьютере несколько терабайт всяких фотографий! – воскликнула Кэмерон и покраснела.
- Я не об этих... У него нет своих фотографий, в альбоме, представляете? И даже просто альбома нет….
- Ну и что, у меня тоже нет, - пробормотал Форман, но его никто не услышал.

- Какой ужас! У меня дома тридцать пять альбомов, по восемьдесят листов каждый! – воскликнул Чейз. - Я могу подарить ему один или два!
- Нет, ты не понял… Я хочу подарить ему альбом с его фотографиями, и сделать смешные подписи под ними. А материал у меня есть: я его иногда незаметно фотографирую.
- Хммм…. –буркнул Форман, и Уилсон покраснел. Почему-то покраснел и Чейз.

- Бедный! Как же без фотографий? Что же он показывает всем своим друзьям? – жалостливо спросила Кэмерон и осеклась. – Такой альбом должен быть у каждого, хотя бы один! У меня их пять штук, начиная с детского садика и до этого года. Там даже есть моя фотосессия для журнала «Космополитен».
- Но в «Космополитене» никогда не печатали твоих фотографий, у меня все номера с пятидесятого года хранятся! – возразил Чейз.
- А я разве сказала, что мои фотографии взяли? – грустно произнесла Кэмерон. – Их отклонили…
- Да просто они там, в редакции, все слепые! – горячо воскликнул Чейз.
- Прямо как жюри Эмми, - неожиданно подал голос Форман.

- И у меня есть несколько отличных альбомов… - ударился в воспоминания Уилсон. – Там только профессиональные фотографии.
- Только свадебные, да? – с невинным видом спросил Форман, и Уилсон гневно на него уставился.

- В общем, - скомкано подвёл итог онколог, - завтра встретимся после работы в моём кабинете и хорошенько поразмыслим над оформлением.
- Мы придём! – дружно заверили Уилсона Кэмерон и Чейз, а Форман, поморщившись, сказал:
- Это абсолютно идиотская затея, я не участвую.

- Без тебя ничего не получится, - серьёзно возразил Уилсон. – У тебя ведь такое живое воображение, столько юмора, только ты сможешь придумать хорошие подписи! – и Форман, казалось, стал на пару дюймов выше, однако его лицо не выдало никаких эмоций. Только щёки немного надулись.

- Так и быть, поглядим, что там можно сделать, – важно изрёк Форман, и, попрощавшись, направился под руку с Уилсоном к «Кровавому Колесу Смерти».

-Ты так и не ответила… - с некоторой тревогой произнёс Чейз. (Ему показалось, что Кэмерон ушла мыслями так далеко, куда никак не добраться.)
- Конечно, ты прав, – сказала Кэмерон и улыбнулась. – Ананасовое гораздо вкуснее.