Впервые сегодня прочитала свою историю целиком. Спасибо огромное всем, у кого хватило терпения добраться до финиша 
М-да... Скорость написания и объем текста нанесли существенный ущерб стилю и грамматике. В тех документах, которые мне приходится обычно сочинять - тех.задания, бизнес-схемы и т.п. повтор одного и того же слова косяком не считается. Напротив, это даже успокаивает Заказчиков - они точно уверены, о каком именно предмете идет речь. Здесь же это бьет по глазам и сводит на нет попытки достичь нужного эффекта. И вообще, прямо скажем, суховато, схематично, а местами излишне витиевато.
Хотелось побыстрее вылить все это из собственной головы на какой-то другой носитель 
Если мой интерес к этой истории не иссякнет с последним написанным предложением, то, может быть, доведу ее до ума. А пока приступаю к эпилогу...
Добавлено (21.01.2010, 18:41)
---------------------------------------------
Эпилог
Неделю спустя.
Эйфория первых дней понемногу рассеивалась, и Хауса начали терзать смутные сомнения. Они с Лизой наконец-то были вместе, и он ни за что на свете не отказался бы сейчас от нее, даже мысль об этом была для него невыносима. Наедине они были по-настоящему счастливы, но внешний мир постоянно напоминал о себе то здесь, то там. Хаус ненавидел наступать себе на горло и втискиваться в рамки поведения, принятого обществом за норму. И сейчас он пытался разобраться, что же по-настоящему важно для Лизы, а в чем он может безнаказанно оставаться все тем же засранцем, которым был всегда. Эти размышления и привели его в кабинет Уилсона. Он уже минут десять молча сидел там, не зная, с чего начать разговор. Первым не выдержал Уилсон:
- Хаус, если ты на сей раз умудришься снова все испортить, в квартиру на «Бейкер-стрит» можешь даже не соваться. Я пойду к нашей очаровательной соседке, объявлю о том, что у нас с тобой все кончено, потому что ты никак не можешь ее забыть, но я ни в чем вас не виню. Потом воспользуюсь моментом и поплачу у нее на груди, перетащу к ней все твои оставшиеся у меня вещи, расскажу о твоем бездонном чувстве вины, буду умолять ее спасти тебя от суицида, а потом пущу ее по твоему следу. Если Кадди иногда бывает настоящей занозой в заднице, то эту красотку я бы сравнил со свинцовой пулей в голове.
Эмоциональная речь друга подняла боевой дух Хауса и дала верное направление разговору.
- Уилсон, я, можно сказать, именно за этим и пришел.
- Чтобы я отправил тебя к соседке?!
Хаус отрицательно замотал головой.
- Хочу понять, чего же я не должен делать ни в коем случае, а что Кадди готова мне простить.
- Отличный вопрос, - улыбнулся Уилсон, - И ты обратился с ним по правильному адресу. Я готов изложить свои соображения.
- Готов выслушать, - ответил Хаус и пояснил на всякий случай, - Я абсолютно серьезен.
- Тогда я начну. Хаус. Никто не ждет, что ты отрастишь крылья и превратишься в ангела. Кадди первая забьет тревогу, если ты станешь слишком милым. Более того, я сомневаюсь, что ей это вообще понравится. Ты всю жизнь игнорировал правила, продолжай в том же духе. Но некоторые из них ты должен свято соблюдать.
Хаус кивнул.
- Во-первых, никаких наркотиков. Я имею в виду настоящие наркотики – викодин и тому подобное. Думаю, пояснять не нужно?
- Я понял. Дальше?
- Во-вторых, никаких левых романов и проституток. Тоже не требует пояснений?
- Это будет даже легче, чем я мог предполагать, - улыбнулся Хаус.
- В-третьих, никогда не делай ей больно намеренно, чтобы отыграться за что-то, отомстить, наказать ее или просто почувствовать силу своего влияния не нее. Поверь, оно огромно. Ты должен беречь ее, а не испытывать на прочность. Ни в коем случае не срываться на ней, если у тебя просто хреновое настроение. Сорвись на ком угодно, но только не на ней. А если все-таки причинишь ей настоящую боль – сразу проси прощения. Ты понимаешь, о чем я?
Хаус мрачно кивнул. Он хорошо помнил, почему все так закончилось в Мичигане.
- С главным я, кажется, закончил. Ну а дальше – делай то, что делал всегда. Увиливай от работы в клинике, проводи дорогостоящие тесты, избегай пациентов. В том, что касается твоей работы, никаких перемен не требуется. Спорь с ней на работе, валяй дурака – как это всегда и было. Мне даже кажется, что перемены были бы к худшему. Подкалывайте друг друга, как вы это обычно делаете. Увиливай от домашней работы, не насилуй себя, если тебе неинтересно заниматься с Рейчел. Мне почему-то кажется, что Кадди поймет. Она не ждет, что ты станешь примерным отцом. Кто знает, может быть постепенно этот ребенок станет тебе дорог. Мне кажется, что если ты начнешь насиловать себя, то рано или поздно накопишь критическую массу недовольства, взорвешься и пошлешь все к черту.
- Пожалуй, да, - согласился Хаус, - именно этого я и опасаюсь.
- Вот и я говорю – спускай пар. А мои три пункта могут привести к взрыву?
- Надеюсь, что нет. Почти уверен, что нет. Рамки вполне разумные. Жизнь уже не раз врезала мне как следует между глаз, когда я нарушал что-то из этих пунктов.
- Тогда, значит, все хорошо? – с надеждой спросил Уилсон.
Хаус молчал. Была еще один важный момент, который не давал ему покоя.
- Лукас.
- Что - Лукас? - переспросил Уилсон, - Он исчез из ее дома на следующие сутки, и уже несколько дней, как исчез из города. Он самоустранился и избавил тебя от всех проблем. Или?..
- Кадди знает, где он, - вздохнул Хаус.
- Не сомневаюсь, - голос Уилсона был спокойным и будничным.
- Что ты хочешь этим сказать?! - такой ответ задел Хауса не на шутку.
- Что не сомневаюсь в том, что он ей об этом сообщил. Хаус, смотри на вещи реально. Он заботился о ней. Не делал вид, что заботится, а действительно делал это. Он говорил, что срыв – это именно то, чего следует в любой момент ожидать от каждого наркомана. Он не исключает того, что ты можешь в любую минуту сорваться – так или иначе - и причинить Кадди боль. Неужели ты думаешь, что он просто бросил бы ее, не сказав, где его искать?
- То есть чуть что, она побежит к нему? И ты считаешь, что это нормально? – возмутился Хаус.
- Хаус, не передергивай. Я не думаю, что она обратится к нему за помощью, даже если действительно будет в ней нуждаться. Более того, я уверен, что он тоже думает именно так. И что он оставил здесь кого-то, кто приглядывает за ней издали, чтобы сообщить ему – в случае чего.
- Ты серьезно?
- Хаус, поставь себя на его место? Ну?
- Пожалуй, ты прав… Но это еще не все…
- А что еще?
- Они переписываются. Не смотри на меня так, Уилсон. Да, я тайком читаю ее личную почту.
- Это что, любовная переписка?- напрягся Уилсон.
- Нет, скорее дружеская. Я не видел ее писем, только его. Он пишет, что сейчас в Испании. Занимается какой-то яхтой, проходит обучение, чтобы получить корочки. Летом к нему планирует приехать из Штатов какая-то пара пожилых архитекторов, и они собираются в круиз вдоль побережья Испании, Франции и, кажется, замахнулись на Италию.
- И что плохого в таком письме? Он строит планы и, тем самым, снимает с Кадди чувство вины за то, что она вычеркнула его из своей жизни. Если бы он писал о суицидных настроениях, было бы о чем беспокоиться. А так… Похоже, он умеет проигрывать с достоинством. Или еще не верит, что действительно проиграл и ждет, когда ты наделаешь глупостей. Пожалуй, это наиболее вероятно. Он из кожи вон лезет, чтобы ассоциироваться у Кадди со всем добрым, разумным и вечным.
- И что мне теперь, слушать, как он дышит мне в затылок?
- Хаус, она выбрала тебя, ни секунды не раздумывая, как только ты сделал шаг ей навстречу. Она не собирается от тебя убегать. Только ты сам можешь ее оттолкнуть. Все в твоих руках, понимаешь? Не мучай ее и себя глупой ревностью и беспочвенными подозрениями. Ты даже не представляешь, как тебе повезло. За двадцать лет у женщин копится такой «багаж»! А у Кадди один ребенок – приемный, заметь, ребенок! Он не будет напоминать тебе о чужом мужике. И один бывший любовник. Который сначала стал ей другом, а уже потом любовником – не без твоей помощи, заметь. И скрылся с горизонта при первом твоем приближении.
- Уже заметил…
- Хаус, Кадди ведь никогда не упрекает тебя в том, что ты был со Стейси?
- Никогда.
- Вот и ты не начинай.
Хаус молча кивнул - крыть было нечем. Но Уилсон почувствовал, что Хаус еще чего-то не договаривает.
- Хаус, есть еще что-то?
- Что-то есть, но я даже не знаю, что это…
- Не понимаю. Объясни.
- В этом письме есть ссылка на видео. Лукас написал, что вот, мол, ссылка на видео, которое ты хотела. Логин-пароль для скачивания. У файла нет названия. Вместо названия дата.
- Что за дата?
Когда Хаус назвал дату, Уилсон заглянул в свой настольный календарь.
- В этот день они были в Нью-Йорке, - вспомнил Уилсон.
- Вот-вот… Я боюсь подумать, что там может быть, в этом файле.
Уилсон призадумался. Да, там могло быть, что угодно. Он вспомнил, какие записи делали они с Эмбер…
- Знаешь, Хаус, если ты уже решил, что там самое худшее, то лучше все-таки посмотри.
- Не могу…
- У тебя нет файла?
- Он у меня даже с собой, на флэшке.
- Слушай, не будь ребенком. Я думаю, что раз ты все равно его стырил и вообразил худшее, лучше будет его открыть. Давай, садись за мой ноут, втыкай флэшку и начинай смотреть.
- Что, прямо здесь?
- Да, прямо здесь. Звук выключи, чтобы я не слышал. И монитор от меня разверни.
Хаус запустил видео. Уилсон внимательно смотрел на лицо друга и читал на нем только безграничное удивление.
- Уилсон, иди, взгляни. Я не понимаю, на что смотрю, - попросил Хаус, включая звук на ноутбуке и разворачивая монитор так, чтобы они оба могли видеть изображение.
На экране какая-то женщина держала столбиком смешную таксу и что-то говорила задумчивому зверю. Хаус кликнул на ускоренный просмотр. Замелькали кадры. Вдруг появился и пропал Лукас. Хаус остановил и взял немного назад. Да, Лукас в смокинге сопровождал какую-то эффектную женщину на торжественном приеме. Хаус застопорил кадр и воззрился в изображение:
- Уилсон, смотри! На ней колье, которое он подарил Кадди.
- Хаус, я догадался, кто это. Это его мать. Видишь небольшое сходство. Что-то неуловимое. Он здесь совсем молодой. А когда она его рожала, ей было лет двадцать, или около того. И не скажешь, что мать. На сестру больше похожа.
- А я уже приготовил плоскогубцы, чтобы сломать эту игрушку в хлам, - Хауса больше занимало колье.
- Не смей, лучше положи на хранение в банковскую ячейку, если оно так тебя напрягает. Такую вещь ломать нельзя. Это не просто украшение, это память о его матери.
- Да понял я уже, понял, - нехотя согласился Хаус, запуская видео дальше.
Уилсон не отрывал взгляд от монитора. Кадры мелькали дальше. Что-то проматывали, что-то смотрели. Вот эта же женщина в бикини. Море. Солнце. Какая-то яхта. Кадры в ее рабочем кабинете.
- Слушай, какая женщина! – не удержался любвеобильный онколог.
- Эй, Уилсон, полегче. Эта уже мертвая – между прочим - женщина еще и мать твоего ровесника. Или почти ровесника.
- Да брось, Хаус! Разве в этом дело! Мы же смотрим старые фильмы с красивыми актрисами. Красота – это вечно! – глаза Уилсона горели неподдельным восхищением, - Слушай, а кем они были, его родители? Давай в гугле попробуем поискать. Как они там обращаются друг к другу? Николас и Кэтрин?
Видео заканчивалось забавными кадрами – маленькая собака нюхала объектив. Ничего криминального ролик не содержал, если не считать криминалом самого интереса к нему Кадди. Уилсон уже увлеченно набирал что-то в поисковой строке гугла.
- О! Слушай, Хаус – Николас Даглас, известный ученый, экономист, регалии и бла-бла-бла. Его супруга Кэтрин, талантливый экономист, регалии бла-бла-бла. Трагически погибли ну и так далее. Их сын и единственный наследник. Фото Лукаса в темных очках. Как я сразу не догадался! Этот парень – говорю об отце - мог огромное состояние на бирже сколотить, но больше увлекался научной работой. Помню его выступление по поводу мыльных пузырей в области телекоммуникаций. На каком-то «круглом столе» по ТВ он назвал шишку из министерства финансов безмозглым идиотом. Был скандал. Да, точно, его отец был фрукт тот еще. Гениальный сукин сын без тормозов.
Уилсон продолжал говорить, хотя Хаус слушал его в пол-уха:
- В ту ночь я думал, что странно он как-то говорит о матери, сухо, официально. Нет, сейчас я понял - это было уважение. Да, вряд ли эта женщина у кого-то ассоциировалась со словом «домашние пироги».
- Угу, похоже, гены у этого щенка хорошие. Но Кадди все равно не хотела от него ребенка, - ядовито заметил Хаус.
- Она тебе сказала? – удивился Уилсон.
- Ага, она принимала таблетки.
- Слушай, что тебе еще надо? А?! Женщина, которая мечтала о детях и извела кучу денег на попытки забеременеть, не захотела ребенка от Лукаса, у которого все в порядке с головой, с генами и со здоровьем! Прекращаем этот разговор, суду все ясно. Главное, сам ничего не испорти!
- А зачем ей тогда этот чертов ролик с его родителями?
- Хаус, а ты не понял? Это же очевидно!
Хаус смотрел на друга в полном недоумении.
- Эта женщина – мать Лукаса - была счастлива! Безоговорочно счастлива! Неужели ты не видел? Кадди точно так же светится с тех пор, как у вас все начало налаживаться. Они же были счастливы вместе – его родители! Неужели ты этого не понимаешь? То, что ты видел в этом клипе – это то самое, чего всегда хотела Кадди!
Такое простое объяснение Хаусу в голову не приходило. Но звучало весьма разумно.
- Ты хотел что-то еще? – Уилсон явно выдохся.
- Ага. Вчера мне улыбнулась удача. Я нашел в интернете пару кресел, которые идеально соответствуют духу гостиной Холмса-Уотсона. На фото кресла выглядели отлично, осталось осмотреть их в магазине. Что думаешь?
- А что тут думать. Ты художник. Если ты считаешь, что они именно то, что нужно, я – за!
- Тогда я попробую сейчас смотаться отсюда, чтобы взглянуть на них. Я позвоню, когда рассмотрю их как следует.
Пару часов спустя
Хаус маневрировал в холле, стараясь незаметно покинуть госпиталь в разгар рабочего дня, когда за его спиной раздался знакомый отлично поставленный командный голос:
- Хаус!!! - и послышался цокот знакомых каблучков. Диагност рефлекторно замер в ожидании своей участи. Тон главного врача не оставлял никаких сомнений в том, что очередная серия мыльной оперы «Убить Хауса» уже началась.
- Хаус!!! Кругом! - скомандовала Кадди, и Хаус развернулся к боссу лицом.
- Я посмотрела данные – за всю последнюю неделю ты не отработал в клинике ни одного часа,- главный врач сразу приступила к сути вопроса, глядя на диагноста в упор.
Хаус почувствовал, что расплата неизбежна, но все-таки начал оправдательную речь:
- Да, босс! Неделя выдалась не простая. Откровенно говоря, мне ни разу не удалось выспаться с той ночи как мы с тобой … Но если ты готова ограничить наши…, - они стояли в нескольких метрах друг от друга и говорили достаточно громко для того, чтобы все присутствующие в холле могли беспрепятственно войти в курс дела. Десятки пар глаз и ушей навострились в ожидании продолжения. Высокие договаривающиеся стороны неотвратимо сближались.
- Шантажист! – выпалила Кадди, наступая на Хауса. Ее глаза метали молнии.
- Эксплуататорша! – с гипертрофированным возмущением громко объявил Хаус, приближаясь к Кадди еще на пару шагов.
- Заноза в заднице! – снижая громкость, произнесла Кадди до боли знакомое ругательство, продолжая сближение.
- Ведьма!- еще тише ответил диагност, приближаясь еще на шаг.
Они оказалась на критическом расстоянии друг от друга. Лиза запрокинула голову. Взгляды чокнутой парочки наконец-то встретились, прочно замкнув их друг на друга и полностью отрезав от окружающего мира.
- Бездельник, - это было сказано уже, практически, интимно.
- Сдаюсь! – прошептал Хаус. Он предпринял важный стратегический маневр. Решился на временное отступление, грохнув сразу двух зайцев - усыпить бдительность босса, чтобы дать себе второй шанс на побег из клиники, и … Он медленно наклонялся к растаявшей Лизе с явным намерением не отказать себе в огромном удовольствии и начать целовать ее прямо здесь - в полном соответствии с новыми правилами игры.
КОНЕЦ.
Или начало?..
-это слёзы счастья.не представляю что со мной будет после эпилога! 
