Сценка № 6

Сегодня Кэмерон так устала, что даже думать не хотелось. Но мысли игнорировали это желание и упрямо лезли в голову. Правильно ли она себя ведет? Правильно ли поступает? Правильный ли выбор она сделала? Проклятые вопросы, так хорошо знакомые с детства. «Я всё сделала правильно» - заученно твердила девушка, стремясь отделаться от особенно назойливой мысли. Но мысль кружилась в голове, как заезженная пластинка, и не давала расслабиться ни на минуту. Будет ли она счастлива с Робертом? Будет ли с ней счастлив Роберт. Ох, что-то ей кажется, что не очень. А не хотелось бы его обижать, он милый парень и очень хороший товарищ. Её подруга из колледжа как-то сказала о своем знакомом: Зачем мне выходить за него замуж? Потеряю хорошего друга, только и всего». Вот, это именно тот случай. Кэмерон зябко поежилась на холодном ветру и поразилась своим мыслям. Господи, она же опять думает только о себе. Какая же она эгоистка! Но ведь всё теряет смысл, если Роберт не будет с ней счастлив. Она-то уж точно не будет с ним…. О, чёрт! Старый, хромой чёрт, вечно ты всё портишь. Как же я не догадалась, что ты снова проник в мои мысли и морочишь мне голову. Надо срочно что-то делать с этой головой, срочно! Задумавшись, Элисон чуть не врезалась в фонарный столб. Она резко остановилась и посмотрела на вывеску, которую освещал фонарь. «Парикмахерская Суинни Тодда» прочитала она, не поверив собственным глазам. Тут же перечитала и рассмеялась. Усталость и нервы сыграли с ней забавную шутку, на самом деле вывеска оповещала всех о том, что владельцев у парикмахерской двое. Крупными золотыми буквами прямо на стеклянной матовой двери было написано «Лучшая парикмахерская Суинн и Тодда», просто имена сливались в одну строчку, без пробелов. Она на минуту задумалась, потом протянула руку и осторожно открыла дверь. Звякнул колокольчик на двери и молодая женщина перешла порог, словно Цезарь свой Рубикон.

Кэмерон (про себя):
- Кажется, я знаю, что делаю.

Парикмахер (про себя):
- Какая нерешительная блондинка. Полчаса вывеску рассматривала, пока рискнула дверь открыть. И рассеянная – чуть столб не снесла, я видел.

Кэмерон (немного нервно, вслух):
- У вас ведь можно начать новую жизнь? Я собираюсь покрасить волосы. Ой! Я хотела сказать…

Парикмахер (с готовностью приходит на помощь обаятельной клиентке, вслух):
- Я понял, не волнуйтесь. У нас тут многие новую жизнь начинают. Устраивайтесь поудобнее. В какой цвет вы хотели бы выкрасить свою жизнь?

Кэмерон (выпаливает вслух, не задумываясь):
- В прежний!

Парикмахер (громко, вслух):
- О! Это что-то новенькое.

Кэмерон (с удивлением, про себя):
- Что это я сказала? Хотя… Это даст понять Чейзу, что я не во всем изменилась, что я тоскую по части своего прошлого, что я никогда не была блондинкой, что…

Парикмахер(с удивлением, про себя):

- Что я только что сказал? Хотя… по сути я прав. Меняют жизнь, выкрашиваясь в новый цвет, не иначе.

Кэмерон (вслух, торопливо):
- Моя мама любила повторять, что если в голове беспорядок, надо привести её в порядок и дело в шляпе.

Парикмахер (тоном психоаналитика, вслух):
- Ваша мама совершенно права. Моя Рита тоже любит так говорить. Только прятать такие дивные волосы в шляпу не надо. Каков ваш натуральный цвет, дорогая?

Кэмерон (немного смутившись, вслух):
- Я уже и не помню. Каштановый, кажется. Ему нравился.

Парикмахер (подмигивая, вслух):
- Для старого Тодда никогда не было ничего проще, чем подобрать цвет, который нравился ЕМУ.

Кэмерон (не слышит последних слов, про себя):
- Мытье головы отлично успокаивает нервную систему, это мне мама тоже говорила. И ещё говорила, что при любых обстоятельствах надо быть собой и быть с собой честной. Можно врать кому угодно, но не себе. Отец страшно ругался, когда слышал это. Я поняла, кто был по-настоящему прав, только сейчас. Спасибо тебе, мамочка!

Парикмахер (с досадой, про себя):
- Ну кто меня за язык дергал? Проклятое имя, проклятая наследственность, проклятый длинный язык. Рита сто раз говорила, что он меня до виселицы доведет и там оставит. Надо выкручиваться, а то потеряю клиентку. Ишь, как притихла, в свои мысли ушла. Ничего, сейчас вернется.

Кэмерон (очнувшись, вслух):
- Кстати, а вы Тодд или Суинни? Любопытное название для парикмахерской.
Парикмахер (вслух, энергично):
- Огастес Суинни. Марвин Тодд, мой компаньон, давно умер. А название моей Рите показалось забавным, вот и оставили. Она у меня черный юмор очень любит. Говорит, что такой имидж привлекает необычных клиентов.

Кэмерон (смутившись, вслух):
- Да? Интересно. Нет, я просто для поддержания разговора спросила. У меня не очень хорошее чувство юмора, по-моему.

Парикмахер (не в силах остановиться, вслух):
- Зачем такой красивой женщине какое-то дурацкое чувство юмора? То есть… Я свою жену люблю, вы ничего не подумайте. Но с чувствами у неё иногда бывает перебор, знаете ли.

Кэмерон (про себя):
- Что за ерунду говорит этот человек? А руки у него легкие, нежные, от такого массажа все мысли уходят из головы. Все, кроме одной…

Парикмахер (про себя):
- Надеюсь, я её успокоил. Зачем-то сказал про жену, дурак. Не умею я врать красиво. Вот мой компаньон Суинни умел чрезвычайно оригинально и вдохновенно врать. Часами как по нотам врал, скотина. За что и поплатился, когда я всё узнал. Однако, как меня самого успокаивает созерцание её лица. Такое спокойное, безмятежное, как будто она уже умерла или решилась на что-нибудь серьезное. Нет, цвет волос тут не причем, уж я-то знаю. Ты такая же блондинка, как я Суинни, крась нас или не крась.

Кэмерон (вслух):
- Надо же, пахнет, как у нас в диагностическом отделении. Дорогой мужской одеколон. Похожий я одному коллеге подарила недавно. Доктор Форман, случайно, не у вас стрижётся? Ох! Не обращайте на меня внимания, мастер. Просто я слишком много времени провожу на работе, везде коллеги мерещатся.

Парикмахер (вслух):
- Ну, из докторов у нас, пожалуй, только один стрижётся регулярно. Говорит, что только я могу легко справиться с формой любой головы. Моей Рите нравятся его черный юмор и страшная специальность. А мне – форма его головы и выбор галстуков. Кстати, он скоро должен прийти. Пересаживайтесь вот сюда, под колпак, дорогая. Я закончил, осталось волосы высушить.