***

- Вот они, наши крошки. Это – малютка Анджела, а этот сорванец – Питер.
Кадди посмотрела на фотографию, вложенную в бумажник, который ей протянул представитель компании «Реал-Текникс» Орсон Уоттерс. На ней беззаботное семейство Уоттерсов развлекалось на пикнике: под ослепительно-голубым небом с белоснежными зефиринками облаков на изумрудно-зелёном лугу в свете яркого полуденного солнца счастливый отец, с сидящим на шее белобрысым мальчуганом, обнимал красавицу жену и малютку дочку, одетую в зелёное платьице в белый горошек. Орсон был мужем её давней подруги по колледжу Джулиетт, с которой она не виделась вот уже несколько лет. Когда она готовилась к встрече с представителем компании-поставщика медицинского оборудования для Принстон-Плейсборо, она никак не ожидала встретиться с Орсоном, поэтому дела насущные были отложены до более удобного момента, так как старых знакомых захлестнула волна воспоминаний. С первых же минут общения Кадди узнала, что за прошедшие пять лет Джулия дважды испытала радость материнства, а Орсон, соответственно, отцовства. И сейчас она смотрела на светловолосые и конопатые плоды их совместной любви, несколько смущённо улыбаясь Орсону. Конечно, она была рада за подругу, вот только чем больше она смотрела на безмятежных очаровательных малышей, тем сильнее давала о себе знать старая рана у неё на сердце.
- Прелестные детишки, - восхищённо произнесла Кадди, отгоняя грустные мысли, и передала бумажник обратно Орсону.
- Да, Лиза. Они просто чудо, просто не знаю, как бы я без них жил? - сказал мужчина, с любовью взглянув на фото, после чего убрал портмоне в нагрудный карман пиджака и, обратившись к Кадди, продолжил, - Ну а как ты поживаешь? Обзавелась мужем? Детьми?
Уголки губ улыбающейся Кадди слегка дрогнули, внутри вдруг образовалась пустота, а взгляд на секунду потускнел, но она тут же взяла верх над своими чувствами и, смеясь, ответила:
- Нет, Орсон. Не Могу пока найти такого же заботливого и верного как ты.
- Ну-у-у – ухмыляясь протянул Орсон, - Так ты до второго пришествия искать будешь: таких как я на этом свете больше нет. Придётся довольствоваться чем-нибудь попроще. А вообще: не понимаю я ваших принстонгских мужиков: как ещё не взяли в жёны такую красотку. Не будь я женат, я бы…
- Ой, ну не надо, не надо, - махнула рукой Кадди, - Все вы на обещания мастера, а как доходит до дела…
- Всё, молчу, - поднял ладони вверх, капитулируя Орсон, после чего сочувственно поглядел на Кадди и сказал, - Нет, я серьёзно: ты ж такая умница, красавица, обеспеченная и успешная женщина, ты всего уже, чего хотела, в жизни добилась: докторская степень медицинских наук, многочисленные публикации, премия Фесмайра, престижная работа… Но приносит ли это всё тебе такую же радость, какую обеспечило бы простое семейное счастье?
Кадди стало немного душно. Слова Орсона задели уязвимые участки её души. С самого раннего детства её жизнь превратилась в бесконечную битву за признание своих талантов. В школе учителя, из-за застенчивости и нелюдимости девочки, считали её неспособной ученицей и намеренно занижали оценки. На невзрачную серую мышку мальчики в школе не обращали внимания, отдавая предпочтение длинноногим участницам группы поддержки, и она безмолвно выносила оскорбления от одноклассников, пока однажды чаша терпения не наполнилась до краёв и она твёрдо решила доказать всем, что они ошибаются на её счёт. С тех пор она поставила целью в жизни добиться успеха любой ценой. Своим неистовым усердием и яростным старанием в учёбе, которые она проявила по всем предметам, Лиза вскоре заслужила уважение от преподавателей, однако в своей безумной борьбе за укрепление самооценки она ещё больше замкнулась в себе, держась обособленно от других детей. Но всё же она стала пользоваться неким авторитетом среди школьников, хотя близко её никто не хотел к себе подпускать.
Блестяще окончив школу, она приняла новый бой: Бостонский Медицинский Колледж. За первые же месяцы учёбы она укрепила свои лидирующие позиции в учёбе, но, так же как и в школе, однокурсники её сторонились. Она понимала, что без уважения от окружающего общества в жизни не достичь желаемого успеха и стала учиться добиваться расположения у людей. В этом ей помогла соседка по комнате в студенческом общежитии – Джулиет, будущая жена Орсона. Она водила её на вечеринки, ходила с ней в клубы и вскоре Лиза стала заметной фигурой в кампусе. Она перестала бояться общения и после этого в полной мере раскрылся её талант организатора: со второго курса она стала президентом студенческого сестринства, бессменно пробыв на этом посту до самого выпуска, за успехи в учёбе и прилежание её выбрали в студенческий совет, где она активно выступала за изменение учебной программы и улучшение жизни студентов, а также она постоянно устраивала различные митинги и собрания. Она настолько увлеклась общественной жизнью, что напрочь позабыла о жизни личной, с неизменным упорством двигаясь к заветной цели.
По выпуску она имела наивысший рейтинг среди обучаемых колледжа, поэтому получила лучшее распределение. Поразительная работоспособность, большое трудолюбие, и как побочный эффект отсутствие личной жизни, позволили ей очень быстро взобраться по служебной лестнице и, когда она добилась желаемого успеха, оказалось, что все её заслуги – лишь пустота внутри мыльного пузыря мечты, так как она поняла, что истинную счастье в жизни ей может принести лишь то, от чего ей пришлось отказаться в погоне за призрачными грёзами: семейное благополучие и радость материнства. Когда Лиза это поняла, она с содроганием огляделась в прошлое и с не меньшим ужасом попыталась заглянуть в будущее. Увиденные ей картины были безрадостны и печальны, и она поняла, что нужно срочно менять свою жизнь, что пора уже остановиться в безумной гонке с собственным тщеславием и хватит пытаться помочь всему миру, теша своё самолюбие: пора уже помочь самой себе. Тогда она поняла в чём состоит истинная цель её жизни, и с тех пор она решила завести ребёнка.
Идея была проста и вполне выполнима, однако многочисленные попытки зачать дитя оказались тщетны. Что она только не пробовала, как только она не старалась – желаемого результата добиться не удавалось. С каждой новой попыткой надежда становилась всё призрачней, уступая место обречённому отчаянию. Постепенно она стала свыкаться с мыслью, что никогда не сможет почувствовать чудесное ощущение зарождающейся и растущей внутри жизни и начала было задумываться об усыновлении, но мысль о том, что ребёнок всё же будет чужим, а не родной кровиночкой не давала ей покоя, поэтому она никак не решалась на столь ответственный шаг, предоставляя слепой судьбе определить её дальнейшее будущее. Так она и жила с умирающей надеждой в сердце: сильная женщина с простыми женскими слабостями.
По глубокой задумчивости на лице Кадди, Орсон понял, что надавил на больную мозоль, поэтому решил поменять тему разговора:
- Ну в общем это не моё дело, Лиза. Давай, всё же займёмся делами. Я подготовил необходимые бумаги: вот здесь контракты на поставку, это гарантийные обязательства, платёжные и ремонтные ведомости…
Орсон принялся выкладывать из кожаного дипломата на стол перед Кадди какие-то бумаги. Она брала их в руки, скользила взглядом по строчкам, однако смысл прочитанного ускользал от её понимания: мысленно она вновь и вновь возвращалась к тяжким раздумьям о своей нелёгкой женской судьбе.

***

Кадди всегда уходила с работы последней. Отчасти оттого, что так её обязывало поступать должностное положение, отчасти из-за того, что ей не хотелось возвращаться в пустой дом, в котором её никто не ждёт. Она даже не могла себе позволить завести какое-нибудь домашнее животное, так как за ним попросту не смогла бы ухаживать, потому что целыми днями пропадала на работе. Проклятая работа – единственное стоящее, что у неё осталось в жизни.
Встреча с Орсоном раскрыла старые душевные раны и она ни о чём больше весь день думать не могла. Преисполненная великой жалости к себе, она шла к своей машине, ощущая себя никому не нужной в целом свете. Комок застрял в её горле, требуя снять напряжение рыданиями, но она уже давно отучила себя плакать. Сев за руль автомобиля она тронулась с места и, не спеша, выкатила на центральную улицу.
Вечерний Принстон стал оживать, зазывая неоновыми вывесками жаждущих праздного веселья горожан в многочисленные рестораны, ночные клубы и бары. Броские, яркие названия публичных заведений то и дело привлекали внимание, и Кадди вдруг поняла, что ей нужно, чтобы избавиться от паршивого настроения: ей нужно выпустить пар – оторваться по полной, склеить первого встречного в баре или хотя бы попросту утопить тоскливые мысли в алкоголе.
Она остановилась у первого попавшегося бара и вышла из машины. Взглянув на себя в зеркало заднего вида, она чуть поправила чёлку и отметила про себя, что выглядит сегодня, несмотря на внутренние переживания, очень даже ничего.
- О, да. Ты просто горячая штучка. Сегодня твоя ночь, подруга, выше нос! – подбадривая себя произнесла Кадди, отправив своему отражению воздушный поцелуй, и зашла в бар.
Видимо это довольно популярное заведение, отметила про себя Кадди, так как оно было под завязку заполнено разношёрстными посетителями. За столиками в зале сидели преимущественно шумными компаниями, у музыкальных автоматов и на танцевальной площадке, по большей части, находилась молодёжь, у бильярдных столов под сизым смогом табачного дыма гремели шарами великовозрастные завсегдатаи бара, а у барной стойки, как водится, ютились одиночки, которые, сидя за бокалами со спиртным, с достаточной заинтересованностью высматривали подходящие объекты противоположного пола для знакомства. Кадди внутренне собралась с духом, всё таки не часто она посещала подобные заведения, и неспешно пошла к барной стойке. Её появление не было незамеченным, и с каждым шагом она всё больше и больше ощущала внимание к себе, чувствуя, как её сопровождают взгляды мужчин, и это придавало ей уверенности в себе.
Как только она заняла место у стойки, молодой бармен тут же оказался рядом с ней и услужливо спросил:
- Что будем заказывать?
- Бокал Мартини… - произнесла Кадди и заказ тот час был выполнен.
Отпив немного, Кадди принялась оглядываться, стараясь определить, вызвала ли её персона у кого-нибудь интерес. Взгляд тут же упал на широкоплечего загорелого красавца в облегающей мускулистый торс рубашке, который то и дело поглядывал в её сторону. Внутри вскипало безудержное возбуждение, щёки вспыхнули багрянцем, Кадди немного растерялась, словно малолетняя школьница на первом свидании. Она тут же отвернулась, пытаясь скрыть неловкость и привести вспыхнувшие внутри чувства в порядок, и, когда сумела возобладать над своими желаниями, она вновь посмотрела на красавца и увидела, что он встал со своего столика и направился в её сторону. Сердце забилось чаще, но лицо выражало полнейшее спокойствие. Увидев боковым зрением, что курчавый мачо уже практически подошёл к ней, она развернулась к нему, грациозно придерживая бокал мартини, и посмотрела на него томным взглядом. Но красавец даже не взглянул на неё и, даже не заметив, прошёл дальше и сел на высокий стул рядом с молодой смазливой девушкой, что сидела чуть дальше. Кадди беспомощно хлопала ресницами, глядя на то, как её несостоявшийся ухажёр принялся флиртовать с раскрашенной фифой, и чувствовала себя последней дурой. «Вообразила себе тоже: молодой, симпатичный парень никогда не станет заигрывать с такой старой клушей как ты, когда вокруг столько разных девиц, гораздо моложе, красивей и доступней. И на что ты надеялась?».
Долго смотреть на воркующую парочку не пришлось, так как вид на них закрыл плюхнувшийся на стул рядом с Кадди жирный потный мужчина с огромной бородавкой на носу, от которого явственно разило спиртным. Блуждающим взглядом он пытался поймать Кадди, а на устах застыла блаженная улыбка идиота. В таком состоянии стираются грани дозволенного, поэтому, несмотря на презрительный взгляд Кадди, мужчина произнёс:
- М-мадам… Вам не одинок-ко?.. Мм-может составить вам компанию?..
Кадди демонстративно отвернулась, бросив:
- Нет, уж лучше я посижу одна…
- Ну п-почему же… Т-такой красивой д.. Ик!.. евушке негоже сидеть в одиночестве. Долг настоящего дждждентлмэна предложить свою компанию…
Кадди посмотрела на навязчивого ухажера с отвращением и сказала:
- Вы уж меня простите за прямолинейность, но если вы – джентльмен, то Майк Тайсон – певец провинциального церковного хора. Я на днях была в Зоопарке, так вот даже у носорогов манеры лучше. Вместо того, чтобы хряпнуть ещё стопочку для храбрости, прежде чем подходить к даме, пожевали бы вы лучше мятной конфетки, а то у меня уже глаза слезятся от смрадного запаха из вашего рта.
Последние слова были сказаны громче, чем следовало, и Кадди заметила, что некоторые посетители бара обратили на них свои взоры. Мужик широко раскрыл глаза и удивлённо посмотрел на Лизу: он не ожидал такого грубого отпора и теперь, потихоньку, на сколько позволяло количество спиртного в организме, приходил в себя. Лиза была поражена не меньше: она не ожидала от себя такой жёсткости, просто, видимо, мужик попал под горячую руку в момент, когда она потерпела поражение на любовном фронте. Тем временем неудавшийся ловелас, собрался с мыслями и, выпячив на Кадди налитые кровью глазищи, завопил:
- Да пошла ты, ***** ********, на ***… То же мне, к-королева красоты!!.. Да ты посмотри на себя, **** ******… Да с тебя уже штукатурка сыпется!! Пришла тут – ножку на ножку заложила, глазками стреляет. Да кому ты нужна, **** ******…
Теперь уже больше завсегдатаев бара принялись следить за развернувшейся словесной баталией, и Кадди хотелось провалиться сквозь землю. Под напором пьяного мужлана она совсем растерялась и никак не могла вернуть себе тот боевой настрой, с которым первой нанесла удар по противнику. А все вокруг просто стоят и смотрят! Кто-то из молодёжи даже хохочет вдали. Кадди чувствовала себя просто ужасно и ей захотелось тут же покинуть питейное заведение. Она спешно расплатилась, оставив бармену приличные чаевые, встала со стула и направилась было к выходу, но тут её за руку схватил надоедливый пьяный хам, который прихрюкивая заржал:
- Куда это ты направилась, ципа… Я ещё с тобой не потанцевал…
Кадди попыталась вырваться, но настырный мужчина держал её очень крепко. Она беспомощно застонала от стыда и страха, абсолютно не зная, что же ей делать, но тут загорелый парень, на которого она сначала положила глаз, что-то шепнув девушке, к которой подсел, встал, подошёл к ним и похлопал по плечу пьяного грубияна:
- Может со мной потанцуешь, папаша!
Мужчина только развернулся и тут же получил крепкий удар кулаком по потной жирной морде, после чего с шумом рухнул на пол. Удар был настолько сильным, что он сразу потерял сознание и стал лежать без движения. Поняв, что продолжения спектакля не будет публика тут же утратила интерес к происшествию у барной стойки, вернувшись к своим делам. Всё произошло так быстро, что Кадди не сразу поняла, что случилось. Ошарашенная она смотрела то на упавшего негодяя, то на неожиданного спасителя. Парень, переступив через тело сражённого ударом мужчины, с озабоченным лицом подошёл к Кадди и спросил:
- Вам помочь, мем?
- А?
- С вами всё в порядке?
- Да, не стоит волноваться... – махнула рукой Лиза, - И… спасибо вам за то, что заступились. Уж не знаю, как вас благодарить…
- Что вы, не стоит благодарности. – ухмыльнулся парень, - Этим пьяным козлам не помешает небольшая встряска, что б не забывали о нормах приличия в общественном месте.
Кадди хотела предложить благородному заступнику в качестве благодарности выпивку, но, взглянув на ожидающую его девушку, передумала.
- Извините, можно вопрос, - сказала Лиза, после некоторой паузы, - Почему вы за меня заступились? Все вокруг видели, что произошло, но помощь мне оказали только вы…
Парень подошёл к ней вплотную, взял за ладонь и, посмотрев в глаза, улыбнулся:
- Просто вы похожи на мою маму.
Подмигнув ей на прощание, он развернулся и отправился к терпеливо ждущей его девушке. Кадди настолько поразили слова парня, что некоторое время не могла сдвинуться с места, обдумывая нерадостные открытия сегодняшнего вечера. Зачем обманывать себя: ты уже не молода, не так привлекательна, твой поезд давно ушёл и нечего засматриваться на слащавых мальчиков, ведь твой удел теперь – вот такие жирные неотесанные мужланы. Неужели ты опоздала и счастья в жизни у тебя уже не будет?
Подошедшие охранники завозились с распластавшимся по полу мужиком, и Кадди решила поскорей убраться из этого злосчастного бара. Она вышла на улицу и быстрым шагом направилась к своей машине. Сев в водительское кресло, она вцепилась руками в руль и … заплакала. Солёные слёзы катились по щекам, стараясь ослабить волну нахлынувшей вдруг жалости к себе, и она их не сдерживала. Зачем? Что толку строить из себя железную леди, когда мечты о беззаботном будущем, похоже, дали трещину. Не на что надеяться, нечего ждать, не во что верить, остаётся только оплакивать рухнувшие с небес воздушные замки.
И тут она услышала странный звук, раздавшийся вдруг сзади. Поначалу она решила, что ей показалось, но звук повторился. Она медленно повернулась и ахнула от удивления: с заднего сидения на неё глядел, улыбаясь, пузатый карапуз.

Продолжение читайте после окончания "Бремени ответственности"...

Восхищенные читатели нисколько в этом не сомневаются
Закручено небось будет... (мечтательно заведя глаза)

Кадди совершенно растерялась, глядя на милое розовощёкое дитя.
- Как ты здесь очутился, малыш? – прошептала она, задавая вопрос прежде всего себе. Действительно: машина была закрыта, поставлена на сигнализацию…
Кадди открыла дверь, вылезла из автомобиля и посмотрела по сторонам. Ничего подозрительного она не заметила, после чего, предаваясь раздумьям, вновь уселась в кресло водителя. Она соображала, как ей теперь поступить, сочувственным взглядом смотря на карапуза, но тут малыш чихнул. Кадди нахмурила брови. Теперь ей показалось, что румянец на щеках ребёнка не такой уж и здоровый. Она протянула руку и коснулась лба малыша.
- Да у тебя же температура! – воскликнула Лиза. Взяв подкидыша на руки, она переместила его на переднее сиденье. Как малыш очутился в её машине, откуда он вообще взялся Кадди решила выяснить позже: прежде всего ей нужно было разобраться чем он болен и не угрожает ли это его жизни.
Ощупав животик, осмотрев глазки и проверив сердцебиение, Лиза убедилась в том, что ребёнок всего лишь простыл, видимо от долгого нахождения на улице без надлежащего утепления. Чтобы остановить воспалительные процессы в организме ему нужно было срочно дать ложку азалептина или полтаблетки левомицетина, лекарства, которые обычно не закладываются в автомобильные аптечки, поэтому она завела машину и направилась к ближайшей круглосуточной аптеке.
Караузу не сиделось на месте: он то намеревался спрыгнуть с кресла, то пытался залезть к Кадди на колени. Лиза то и дело отвлекалась от дороги, чтобы не дать малышу упасть: к сожалению, ремнём безопасности его было не удержать, а специального кресла у неё в машине не водилось. Устав делить внимание между вождением и непоседливым подкидышем, Кадди остановила машину, и укоризненно посмотрела на карапуза:
- Перестань, пожалуйста, шалить. Тёте нужно купить тебе лекарство, чтобы ты не болел… О, Господи! Ну что мне сделать, чтобы ты успокоился?
Малыш с секунду смотрел на неё очаровательными голубыми глазками, после чего протянул к ней ручки. Внутри Кадди что-то изменилось. Её вдруг охватила волна самых разнообразных чувств и эмоций: удивление и радость, умиление и жалость, умиротворение и лёгкое смущение. Она так была растрогана этим жестом подкидыша, что едва удержала подступившие было слёзы.
- Ну хорошо, - мягко проговорила она и улыбнулась, - Иди сюда…
С этими словами она посадила ребёнка себе на колени и наставительно потребовала:
- Только сиди смирно и не мешай тёте Лизе вести машину, а то пересажу на заднее сиденье.
Вряд ли малыш понял, что она ему сказала, но он перестал ерзать и, взглянув на Лизу, улыбнулся.
- Ну тогда поехали, - сказала Лиза, подмигнув карапузу и осторожно и медленно повела машину.

Продолжение следует...