***
Она ненавидела запах мокрой одежды. Наконец запрыгнув под козырек их дома на Стейтен-Айленд, она могла сделать глубокий вдох. Он оказался очень жадным, будто бы она не дышала совсем, пока бежала, перепрыгивая через глубокие лужи. Ей показалось, что дождь чуть-чуть уменьшился и от досады она с силой пнула входную дверь.

Она любила этот семи этажный дом из красного кирпича, с коричневым натянутым козырьком у входа и прозрачными дверьми-вертушками, которые так знакомо и приятно скрипели. В холле ей приветливо улыбнулся новый консьерж, слишком молодой по сравнению с мистером Филчем, которого она по привычки называла дядя Квин. Даже не думая улыбаться в ответ, она прошла мимо него к лифту, пнув по дороге ведро с ярко красными зонтиками. Войдя в лифт первое, что бросилось в глаза это намытое огромное зеркало, отражавшее насквозь промокшую белокожую брюнетку.
Лиза жила на третьем этаже со своим дедушкой, в пяти комнатной ста пятидесяти метровой квартире. Скромно по Нью-Йоркским меркам, да и по тем что они могли себе позволить. Но это была квартира ее мамы, где они провели с ней первые восемь лет ее жизни. Здесь она любила все: старую
полу засохшую пальму у входа, зеркало с трещиной в десять сантиметров у правой стороны, соседа с лабрадором выгуливающего его по пять раз в день, выцветший асфальт из окна и запах чистящего средства, которое использовали в коридорах на этаже, три четверти лаванды и одна хлорки.
Войдя в квартиру, она поежилась. Все вроде бы было как всегда, длинный коридор с светло серым паласом и кучей маленьких лампочек на потолке, медленные шаги дедушки , где-то в зале и такое приятное похрустывание паласа под босыми , мокрыми пятками. Но так же было что-то еще, она не могла бы ткнуть на это пальцем, но оно плавало в воздухе и имело ярко фиолетовый цвет. Она всегда сравнивала свои впечатления от чего-либо с цветами, так например сейчас выглядело, что-то настораживающее и черт возьми это не было хорошо.

Завязав волосы в пучок и встав на носочки она пошла к залу, безумно хотелось пить и в душ.
-Опять босиком?- дедушка не поворачивался к ней, а расхаживал перед окном с сигаретой
-На улице тепло.
-А стекла?- у него был очень приятный низкий голос, впрочем как и у всех в семействе Бреслин.
-Я не видела.
Он все не поворачивался , но Лиза знала что он улыбается. Бегать босиком по улице, было самым приятным. Нужен был только повод, сейчас например она выбегала под предлогом купить теплых, свежих булочек с абрикосом.
-А булочки на кухне?- он выпустил дым носом и Лиза задрожала от удовольствия, такого дедушку она любила больше всего.
-Потеряла- она развела руками.
-В душ немедленно и давай по быстрее.
Вот оно, ярко-фиолетовое облако приближалось и кажется уже повисло у нее над головой.
-Почему по быстрее?
-Ждем гостей.
-Нет- она протянула «е» кажется целую вечность. Лиза ненавидела, когда кто-то приходил к ним в квартиру, даже отца она всегда старалась вытащить или в ресторан, или в парк. Это были ее сто пятьдесят квадратов и никто не имел права на них наступать. Развернувшись на носках , она злобно запрыгала на одном месте, с силой ударяя пятками по полу.
-Стой- дедушка все это время смотревший на нее со снисходительной ухмылкой, резко оборвал Лизу.
Она уже и сама повалилась на пол и обхватив правую пятку двумя руками. Чем сильнее она нажимала на пятку руками, тем сильнее хлестала кровь. Кровь не просто текла тонким ручейком, как из царапина, девочка просто истекала.
-Допрыгалась- дедушка уже прижимал платок к пятке .
-Я же не виновата.
Они бы так спорили еще и час и два, честно говоря поспорить любили они оба, а особенно друг с другом. Но их пререкания прервал звонок в дверь, Лиза вытянулась, как струна и помимо ноющей пятке, у нее еще и заныло где-то в желудке.
-Кто это?
-Без истерик.- только и сказал дедушка и пошел открывать дверь.
Он шел медленно, кА обычно, но сейчас каждый его шаг отдавался в голове, и сопровождался тяжелыми ударами пульса в горле. Живот уже просто стонал и девочку слегка замутило.
«Кто? Кто? Кто?» шептала она прислушиваясь к любому звуку. Она ненавидела себя за эту трусость, но ничего не могла с собой поделать. Она услышала звук открывающейся защелки, шаги в коридоре, шелест одежды, неразборчивые фразы, приближающиеся шаги.
Девочка нервно вцепилась зубами в заусенец на мизинце, а другой рукой продолжала прижимать уже вымокший Плоток к пятке. Перед глазами все вдруг стало немного расплывчато. У дверей в зал кто-то колебался, но видимо собравшись с духом, взялся за ручку двери и повернул ее. Дверь открылась.
-Нет.- закричала девочка так, что Лиза Кадди дернулась от неожиданности.

Добавлено (08.08.2008, 22:58)
---------------------------------------------
***
-Покажи?- Кадди с несвойственной ей робостью сделала пару шагов вперед.
-Стойте, где стоите.
Она внимательно смотрела на Лизу: мокрые волосы, светло желтое вымокшее насквозь платье, острые бледные плечи, покрытые веснушками. На бледном, холодном лице Лизы не было не одного изъяна, оно было, как правильно сказал когда-то Хаус будто «отлито изо льда». Но сейчас на ней было надето короткое платье, с открытыми плечами и Кадди очень удивилась, что практически все тело девочки покрывают веснушки. В ней невольно, что-то дрогнула, смотря на девочку, которая, сейчас свернувшись на полу, одновременно смотрела на нее своими удивительными глазами, тряслась от холода и корчилась от боли.

Она была похожа на черного загнанного зверька, Кадди понимала, почему девочку не радует ее присутствия и старалась быть, как можно деликатнее.
-Только опиши мне боль и все?
-Больная боль, вот и все.- Живот ныл все сильнее, и голова кружилась страшно, кажется, она дрожала, но ей было безумно жарко.
Кадди кивнула и вышла из зала, девочка слышала, как она шла в сторону кухни все тише и тише. Сначала быстро потом медленно, потом как будто бы кто-то ходил по коридору на цементированных платформах. Дальше ужасно защемило в груди и стало нечем дышать, сначала перед глазами поплыла дверь, а потом когда она уронила тяжелою голову на пол не в силах больше ее держать, вокруг нее закружилась комната.

Неожиданно стало так хорошо и спокойно. Сухая, удобная, теплая одежда. Прохладный ветерок и никакого ненавистного солнца, не лучика.

Камни на зеленом огромном холме, большие, сухие и холодные. Она прислонялась к ним щекой, и они были гладкие. Где-то высоко в небе пролетела птица кричащая ее имя, голосом дедушки. Птица спускалась все ниже и кричала громче, а потом резко схватила ее за плечи и прислонила к дивану. Черт возьми, откуда на холме может взяться диван, да еще и птица, пахнущая табаком и с руками дедушки. Запах табака сменился чем-то ужасно противным, заставляющим глаза слезиться и резкая боль в пятки пронзила ее насквозь, заставив упасть с холма на белый ковер в зале на Стейтен-Айленд.

-Открой рот - Женский твердый голос в ее квартире или еще на холме.
Что-то холодное застряло у нее между щекой и десной. Кажется, она смогла открыть правый глаз, но в этом не было никакого смысла. Руки не слушались, а ног, кажется, не было вообще, сейчас она была огромной кровоточащей пяткой со стеклянным градусником за щекой.
-Сорок один, Дон принеси льда, полотенца и мой телефон.- Почему она тут командует, нужно ей сказать, что бы заткнулась и убиралась отсюда, только вот язык, кажется, провалился глубоко в желудок. Теперь кроме режущей пятки у нее появился еще и живот, который болел не меньше, если продолжать в том же духе к завтраку у нее могла, появится еще и правая рука, а если повезет, то возможно и шея.

Вот он и лоб, к которому только что прислонили ледяное, махровое, что-то,…а вот и запястья, ноги у стоп, щеки, долгожданная шея и что там еще должно быть у человеческого тела. Как правильно тела, сейчас она была именно им, чувствуя только что может аккуратно вдыхать воздух и, кажется, не может выпускать его обратно. А вот, кажется и светло-бежевый потолок, на котором сейчас почему-то плавали желтые, зеленые и розовые пятна. Дедушка, стоящий у комода, строго изучающий ее лицо. Черноволосая женщина, с голубыми глазами прикладывающая разные тряпки к ее телу и искусно прижимающая телефон к уху плечом.

Просто воды сейчас, нет сейчас же!

-Можно - очень тихо никто наверно даже и не услышал. Кажется, она сказала «минуту», это будет очень сложно, язык не слушался совершенно и при попытке, им пошевелить снова ускользал от нее.
-Хочешь воды?- кажется, у нее искры летят из глаз, но она не так плоха, как может показаться. У нее очень тонкий нос и большой рот, длинные ресницы, а один глаз чуть больше другого. Мелкие морщинки в уголках глаз и еле заметные веснушки около носа.
-Да - кажется, она это сказала одними губами. Платья пролетело перед носом, и Лиза увидела, как Кадди натягивает на нее темно-синий халат. Несмотря на то, что ужасно хотелось дать ей в нос, стало очень комфортно. По губам потекла какая-то жидкость и только через секунду до нее дошло, что это и есть долгожданная вода. Наконец-то она почувствовала свои руки, сами собой потянувшиеся к стакану.
-Спасибо.
Язык ожил и почти уже мог складывать сложно-сочиненные предложения, в компании и со
сложноподчиненными, но вот голос был совсем тихий, такой, что она сама себе еле слышала.

На пятке кажется, красовалось сооружения из ваты, пластыря и бинта. Волосы завязаны в хвост, а свет в комнате чуть-чуть потушен, как делала мама, когда у нее поднималась температура. Дедушка, несмотря на все свои заслуги, тем не менее, был мужчиной и не обращал внимания на подобные пустяки. А это так радовало глаз.
-Сможешь уснуть?- она сидела рядом с ней на краешке дивана и гладила ее по волосам.
-Только свет не выключайте - так уж был приятен этот слабо и тонко поющий свет, исходящий от бра над комодом.
-Хорошо - она кивала и улыбалась. Почему-то так не хотелось, что бы она уходила куда-то, интересно, если ее попросить посидеть тут с ней она согласится. – Не хочешь оставаться одна?
Глаза уже закрывались сами собой и все что она могла из себя выдавить, это слабый кивок.

Она возвращалась на прохладный холм с гладкими камнями и густыми облаками. Последнее, что у нее прилагая не малые усилия, получилось услышать, это шепот Кадди обращавшейся к ее дедушке:

-Посидите тут с ней, недолго, она сейчас уснет.

Добавлено (08.08.2008, 22:58)
---------------------------------------------
***
Они сидели на кухне в полном молчании, в телевизоре Койот привязывал себя к ракете, а Кадди держа в руках чашку горячего чая, понимала, что лучше бы ей было сегодня остаться на дежурстве. Так как ужин, от которого она и так ничего хорошего не ждала, превратился в кошмар. Картина на кухне выглядела крайне не живописно, Дон, как ни в чем не бывало, проверял почту чрез коммуникатор, дедушка нервно курил за десятерых. Спасительный звонок раздался откуда-то … «Вот черт, телефон в зале»
-Черт.- Она подскочила и в два прыжка оказалась в коридоре, телефон звонил как никогда громко.
Волнения не оправдались, Лиза, кажется даже и не пошевелилась. Кадди нажала на ответ и на всякий случай приложила пальцы к шее девочки, такая худая, а мало ли…
В коридоре, она, наконец, приложила телефон к уху и насколько это было позволительно громко, закричала:
-Так сложно поднять трубку?
-Я играл в тетрис, жалко было сбрасывать очки.
-Порез черт знает от чего, жар, потеря сознания?
-Вот тебе кайфово, а я тут кроссворды гадаю.
-Ты что дома?- недавние впечатления никак не давали ей выйти из себя, даже если бы Хаус оказался дома, вместо его единственного в месяц ночного дежурства, она наверно не смогла бы даже и возмутиться.
-Нет.
-А почему так тихо?
-Я закрылся в приемной от назойливых пациентов, у них у всех что-то болит, мне страшно.
-Так от чего тебя так развезло? Меня угостишь?
-Инфекция?
-Ну, это понятно. Может жар и не от пореза.
-А от чего?
-Знаешь, есть куча таких прикольных болезней как Грипп, ОРЗ и так далее.
-Скорее всего, а порез совпадения.
-Глубокий?
-Достаточно.
-Ну, тогда может и нет.
-А по конкретней?
-Ты много врачей знаешь, которые ставят диагноз по телефону?
-Я сейчас в Нью-Йорке.
-А пятки себе режет Белоснежка?
Кадди присела в коридоре на тумбочку для телефона, увидев свое отражения в зеркале она подумала о том, как бы сейчас изучал ее Хаус, стой она в госпитале рядом с ним. Узкие серые брюки со строчкой вдоль, белая рубашка без воротничка и длинный на сантиметров десять ниже колен кардиган безрукавка, черный узкий подчеркивающий все достоинства и скрывающий все «не достоинства» ее предмета гордости, фигуры.
-Она.
-Тащи ее сюда.
-Спасибо.
-Ты мне должна.
Кадди уже во всю улыбалась своему отражению и готова была молиться от счастья, что Хаус не видит ее улыбку.

Положив телефон в сумку, предварительно поставив звонок на самый тихий, Кадди уже собиралась пойти на кухню и сказать таким разно реагирующим на данную ситуацию мужчинам, о том, что хорошо бы отвезти Лизу к ней в госпиталь. Отработанным движением сама не зная, зачем она поправила волосы. Свет в коридоре был приглушенный, и разглядеть его до самого конца возможности не было. Но Кадди точно слышала шаги в зале. Она на цыпочках подошла к дверям, только дотронувшись до ручки, она ушла у нее из ладони. Дверь открылась, но в проеме никого не было. Кади вошла в зал, на диване лежал смятый плед и все. Повернувшись к двери у стены она увидела присевшую Лизу, лоб блестел от пота, да и под глазами красовались синяки, чуть ли недостающие до подбородка.
-Ты, почему встала?
В пустой комнате, ее голос просто гремел, и девочка поежилась от слишком громкого звука, который она сейчас явно не могла воспринимать.
-Почему встала?- она повторила уже тише.
Лиза тяжело вздохнула, это ей далось через боль.
-Мне плохо.
-Так надо было лежать.
-Позовите дедушку.
-А мне не скажешь?
Чем больше Кадди всматривалась в эту хрупкую брюнетку, тем яснее понимала, что гордость ее убивает.
-Хочешь пить?
-Нет.
Девочка дышала все тяжелее и тяжелее и Кадди понимала, что нужно предпринимать что-то немедленно. Она уже готова была идти на кухню за мистером Бреслином, как вдруг увидела, что Лиза пытается встать.
-Сиди, сиди. Я приведу дедушку.
-Меня тошнит.
Кадди не могла вспомнить, когда она вот так в последний раз возилась с кем-то. И если говорить на чистоту, совершенно не умела заботиться о ком-то. Почему-то ей сейчас вспомнились дурацкие мыльные оперы по телевизору, где забота выглядит так не естественно и наигранно, делая ударения на сочувствие. Она совершенно не сочувствовала Лизе и ей ее было даже не жалко, единственное чувство, которое сейчас жило в ней не объяснимый страх, показаться глупо и неестественно, как героини мыльных опер.
-До туалета дойдешь?
Опять совершенно не нужная реплика из серии «Ты в порядке?», понятно было что она и рукой не в состоянии пошевелить, не говоря уже о том, что бы пройти метров двадцать, да нет, даже двадцать пять до туалета.
-Посиди, минутку.
Она вышла в коридор и схватилась рукой за стену, что бы не упасть. Секунд десять она сверлили взглядом узор на обоях и, сделав глубокий вдох, пошла в сторону кухни.
В ванной она сразу увидела маленькую ванночку, размером не больше среднего таза. Она стояла на стопке белых полотенец, голубая с маленькими ручками по бокам. Она наспех выбросила лежавшую в ней пустую банку из под крема и заторопилась обратно в зал. Лиза так и не двинулась с места, смотрела пустыми глазами куда-то в плинтус. Кадди положила ей на колене ванночку и присела рядом для того, что бы придержать ей волосы.
-Где вы это взяли?
Девочка, кажется, собрала все оставшиеся и силы и повернула голову к ней.
-В ванной. Тебе самой сейчас не дойти, не хочешь же что бы…
Лиза смотрела на нее так, как будто сейчас набросится и разорвет ее на мелкие атомы.
-Уберите сейчас же.
Ванночка полетела по ковру куда-то в сторону журнального столика, а Лиза не в силах больше сдерживать тошноту наклонилась к стене. Кадди схватила ее волосы и убрала со лба, она погладила ее по спине. Все действительно вышло очень естественно, как-то само собой.
-Молодец.
Она погладила ее по волосам и совершенно не ожидая, получила сильный удар в плечо. Лиза со всей силы лупила ее кулаками, локтями. Со всей той силой, на какую она сейчас была способна, то есть для Кадди это было не страшнее чем сильный ветер по рукам. Она обхватила девочку руками и сильно сжала ее. Забавно, но она еще пыталась бороться.
Так они и сидели в полу темном зале, в самом углу у двери. Худая на миллион тонов бледнее, чем обычно, высокая, черноволосая совсем еще маленькая девочка, крепко прижатая не менее темноволосой, смуглой уверенно держащейся даже в такой наиглупейшей ситуации женщиной.
Плечи Лизы задрожали и Кадди подняв ее за подбородок, очень удивилась тому, что помимо драки она еще и находит где-то силы на слезы.
Выглядела она сейчас совсем жалко, вода, которая только что лилась из нее в невероятном количестве подсыхала у губ, на под бородке, у носа.
-Это только вода.
Кадди наивно полагала, что это утешит ее.
-Зачем вы его взяли?
Лиза все еще тряслась от слез и злости.
-Хотела помочь.
-В следующий раз, не надо.
-Договорились, в следующий раз обязательно брошу тебя умирать в холодной, пустой комнате.
[img][/img]
-Ванночку мама подарила, она для куклы. Я в нее естественно не играю, просто она стоит в ванной и мне нравится. А вы мне ее дали для того что бы…
Лиза опять вся задрожала от слез.
-Я могла бы догадаться.
-Нет, не могли.

Сейчас Кадди думала о том, сколько должно пройти времени, что бы отец, наконец, оторвался от телефона, а дед от сигареты. В подтверждение ее слов, она услышала, как мужчины лениво плетутся по коридору в их сторону. Вид в зале открывался замечательный и у Дона даже задергался правый глаз.
-Ее надо везти в госпиталь.
Кадди злилась на них, за то, что сбежали из комнаты, как только девочка уснула, за то, что сбросили с себя все заботы о Лизе на нее.
-Ты с нами? – Дон обращался к старичку, который надо сказать отнюдь не выглядел, как старичок. Мужчина явно качался и следил за собой, так как его кожа на лице, как и голова, были гладко выбриты.
-Мне стоит поехать?
Он обращался к Кадди, как будто видел ее не первый раз в жизни, а это она жила здесь с Лизой уже семнадцать лет.
-Смотрите сами.- Ей уже хотелось оказаться по ближе к Хаусу, который смог бы от комментировать всю эту ситуацию в слух, так что бы они поняли в какое положения поставили ее.

Добавлено (08.08.2008, 22:59)
---------------------------------------------
***
Положив девочку на заднее сиденья, дедушка тут же нашел отговорку, что он не поместится и если что подъедет утром. Дон сел за руль, а как только дедушка скрылся за дверями-вертушками, Кадди пересела назад и положила голову Лизы себе на колени.
-Она так крепко спит, упадет и не заметит.
-Спасибо, тебе
-Пока не за что.
Всю дорогу до Нью-Джерси они молчали.
Кадди дотронулась до лба девочки.
-Лиза, ты идти сможешь?
-Нет.
Она была совсем слабенькая и Кадди дала знак Дону, что бы он взял ее на руки.

Кадди моментально выскользнула из машины и чуть ли не бросилась к Хаусу на шею, когда увидела его в холле.
-Вы на велосипеде ехали?
-Опоздали на переправу.
-Очень вовремя, я иду домой. Спать.
-Посмотри ее и пойдешь.
-Почему это?
-Ладно, что ты хочешь. Неделю от клиники, отпуск, что угодно. Только посмотри на нее.

-Желания загадаю позже.
Они уже шли по коридору к приемной, куда Кадди попросила отнести девочку.
-Доброй утро, думаю целоваться не будем.- Закричал он, входя в приемную.- фигово выглядишь.
Это он, уже склонившись над Лизой, прокричал ей в ухо.
Сев на стул, он фирменно подъехал к кушетке, одновременно надевая стетоскоп.
-Часто она болеет?- Хаус ни к кому не обращался.
-Я не знаю, наверно. Месяц назад у нее была какая-то инфекция.
-Она очень худая и бледная.- Он выжидательное смотрел на Кадди, будто ждал, что она сама сделает какие-то выводы. Но в ответ она развела руками.
Хаус еще потрогал Лизу в области печени, не отводя глаз от Кадди.
-Нужна гемограмма и пункция.- Он поджал губы, продолжая пялиться на Кадди.-
-И Вилсон.
-Хаус выйдем.- Она не хотела, что бы он запугивал пациентов и родственников именно сейчас, только не Дона и Лизу.
Она уже повернулась к двери, как он сказал ей в вдогонку.
-Уже ничего не нужно.
-Что?
Она быстрыми и широкими шагами пересекла приемную.
А он молча приподнял ногу Лизы и указал ей на множество маленьких синих точек, похожих на булавочные уколы, затем точно такие же на левом бедре, животе, спине.
-От рака чего умерла ее мать?
Лиза промямлила, что-то не члена раздельное.
-Уверен тебе так и сказали.- Хаус и Кадди выжидательное смотрели на Дона.

Дон говорил медленно, нервно и загнанна поглядывая то на Хауса, то на Кадди.
Лиза вдруг почувствовала, что снова отключается, на этот раз от того, что ее мозг просто не способен был воспринимать услышанное. Последнее, что она слышала это фразу Хауса, о том, что анализы лишь формальность, что на девяносто девять процентов она больна лейкемией, как и ее мать.

Лиза снова очутилась на холме, она залезла на самый большой и самый гладкий камень и уткнулась в него носом. Теперь ей не хотелось никуда от сюда уходить и, судя по услышанному в палате, Хаус не дал ей больше полу года, так что ее согревала мысль, что скоро она вернется сюда и возможно мама ее уже будет ждать здесь.

Эпилог
Она, наконец, зашла к себе в кабинет и от усталости повалилась на диван.
Скинула надоевшие туфли, и уткнулась лицом в маленькую декоративную подушку.
Он зашел практически сразу.
Сел рядом с ней на диван.
-Я ничего не чувствую, не жалости, не злости, даже сочувствия. Когда я начала так цинично относится к жизни и окружающим?
-Это не цинизм, это нормальность.
-Этим ты себя оправдываешь?
-Не думаю, по этому поводу вообще и живется легче, не поверишь.
-Мне, наверное, надо быть сейчас рядом с ним?
-Не обязательно.
-И что делать?
-Тебе, идти домой и спать.
-Хочу спать.
-Иди.
-не могу.
-Почему?
-Это не правильно.
-А мое желания?
-Валяй.
-Иди домой спать.

FIN