Километры и километры покрытых травой равнин между Небраской и Южной Дакотой устилают путь до места моего назначения, городка Гранд-Айленд. Эту местность называют песчаными холмами из-за причудливого волнообразного покрова изумрудно-серой травы, переливающегося подобно волнам на море. Небраска – это штат фермеров. Он появился благодаря великому захвату земель в середине 19 века, когда федеральное правительство бесплатно предоставляло земли всем, что может ее захватить и управлять. Коренные жители штата выращивали кукурузы и разводили скот, в общем, жили обычной размеренной жизнью обитателей Великой Равнины. Но все изменилось, когда железная дорога "Юнион Пасифик" проложила свой путь через Гранд-Айленд , закрепив за этим местечком славу роскоши и разврата. Славные деньки железной дороги ушли в прошлое, но Гранд-Айленд по-прежнему процветал, благодаря тому, что прямо через него проходила одна из самых больших федеральных автодорог Америки.

Дороги большие и маленькие

У меня заняло немало времени, чтобы узнать, как устроена система американских дорог. Если Вы смотрели такое же множество американских фильмов и программ, что и я, то Вы знакомы с такими понятиями как федеральная межштатовая дорога, шоссе, платная автострада и тому подобное. Но что все эти понятия обозначают и как все это функционирует вместе? Позвольте мне привести некоторые выкладки с сайта Федерального управления шоссейных дорог Америки.
Протяженность Федеральной системы шоссейных дорог США составляет 160 000 миль. В ее состав входят следующие подсистемы.
Главные артерии – шоссе, проходящие через городскую и сельскую местность, обеспечивающие доступ к главным портам, аэропортам общественному и любому другому транспорту.
Стратегическая сеть автомобильных дорог, сокращенно СТРЭХНЕТ – сеть автодорог стратегически важных для обеспечения безопасности страны. По их средствам производится доступ к средствам защиты, как в повседневное время, так в чрезвычайных ситуациях.
Главные узловые соединения стратегической сети автодорог. Эти узлы обеспечивают доступ военных единиц к сетке автодорог стратегического назначения.
Терминальные соединения – дороги, соединяющие главные контейнеро-терминальные средства (грузово-снабженческие – прим. переводчика) с остальными звеньями федеральной дорожной системы.
Межштатовая система дорог Эйзенхауэра. Я совершенно без понятия, что обозначают описанные выше пункты. И я не хочу знать, что такое контейнеро-терминальные средства даже если мне в руки попадется их определения, я не стану это читать. Вот что для нас действительно важно знать, так это что Главная Федеральная дорожная система включает в себя отдельную сетку дорог, названную межштатной системой дорог Эйзенхауэра, являющуюся эквивалентом британской магистральной системы автодорог, только большей, намного большей в размерах.

Система дорог Эйзенхауэра

Вы возможно таите надежду, что я не буду вдаваться в дальнейшие подробности, но как сказали мне по горячей линии, подождите минуточку, это до опьянения интересно. В конечном счете, это относится к самому большому общественному проекту такого рода в истории.
В 50-х годах администрацией президента Эйзенхауэра был принят бюджет, который обозначил начало программы по созданию обширной дорожной системы, связывающей все районы страны. Воевавшие в Европе американцы находились под сильным впечатлением немецких автобанов, но американская автомобильная промышленность, погрязшая в раздорах, не могла безболезненно для страны осуществить такой грандиозный проект. В нынешних ценах стоимость всего проекта составляла около полу-триллиона долларов. Пятьсот миллиардов! Не маленькая сумма, не правда ли? Но без такой громадной дорожной системы из 46 тысяч миль высококачественных федеральных дорог, пролегающих с север на юг и с запада на восток, Америка не стала бы той страной, которую мы знаем сегодня. Как один из тех, кто проехался, кажется по всем американским дорогам, я могу подтвердить их изумительное качество. Здесь на удивление мало конусов, площадок реконструкции и обратного потока машин. И хотя многие из них пролегают на фоне совершенно скучного, ничем не примечательного, однообразного сельского пейзажа, некоторые участки, идущие через захватывающего вида горы, леса, озера, ущелья и долины, по красоте вполне могут сравниться с европейскими. Обычно федеральные трассы – двух- или трехполосные дороги, однако в городах количество полос колеблется от четырех до шести с ограничением скорости в пределах от 55 до 75 миль в час в зависимости от штата.
Система дорожной нумерации довольно проста и не требует долгих объяснений. Четными номерами обозначены трассы, ведущие с востока на запад, нечетными – с севера на юг. Отсюда соответственно и названия дорог: монументальная трасса 95, простирающаяся по восточному побережью от штата Мэн к Флориде или самое первое шоссе, построенное в Америке, трасса 70 от Юты до Мэриленда.
Но вернемся в Небраску. На смену поднявшей экономику Гранд-Айленда железной дороги, пришла трасса 80, одна из самых больших трансконтинентальных дорог и вторая по длине после трассы 90 от Бостона до Сиэтла.
Трасса 80 пролегает от центра Сан-Франциско до пригорода Нью-Йорка местечка Тинек, что в Нью-Джерси. Или наоборот? А есть разница?
С запада на восток она проходит через Окленд, Беркли, Сакраменто, Рино, Солт Лек Сити, Шайенн, Линкольн, Омаху, Де-Мойн, Чикаго, Саут-Бенд и Кливленд, затем на границе Пенсильвании и Нью-Джерси ее путь пролегает через красивейший заповедник "Делавэрское ущелье". Также она заглядывает и в Гранд-Айленд. Превосходная дорога на всем ее протяжении, о чем можно было даже не упоминать, с вереницей заправок, закусочных и мотелей, заключенных одной общей вывеской «Заправка, еда и ночлег». Издевательство над моей фигурой Трехсотмильное путешествие по автостраде заставляет терпеливо относиться к бесконечным остановкам, чтобы заправиться, перекусить вяленого мяса, конфет Риис с арахисовым маслом, глотнуть газировки или выпить бутылочку, обладающего сверхъестественной бодрящей способностью, энергетического напитка по цене дрожи, тряски и маниакальной опьянения за рулем.
Но есть водители, для которых моя пустая болтовня не имеет никакого значения. Я, конечно же, говорю про дальнобойщиков.
Для этих, вошедших в легенды персонажей, появилась целая индустрия стоянок для большегрузов. Лишь изредка бывая в таких местах, как обычный водитель, я могу высказать свое впечатление только сегодня… Да и то, если доберусь до Гранд-Айленда вовремя. Мой путь, лежащий южнее обеих Дакот, пролегает по умиротворенному шоссе через городки Валентайн и Брокен Боу. Но меня больше волнует, успею ли я добраться до стоянки дальнобойщиков пока не село солнце.
Некоторые стоянки чуть больше обычной закусочной с большим передним двором для парковки грузовиков, они практически ничем не отличаются от британских придорожных кафе, кроме больших площадей для парковки. Здесь есть магазины, душ, мойки грузовиков, множество мелких магазинчиков, торгующих едой и громадная территория, размеченная для парковки в шевронном стиле. Можно спокойно снять комнату в мотеле, но большинство шоферов предпочитают спать в кабинах своих грузовиков. Ходит много разговоров о мифической фигуре Лот Лизард, проститутке, специализирующуюся на дальнобойщиках, однако реальность ее существования отвергается всеми.
Моя первая остановка – это магазин, который, кажется, продает все на свете: серебряные эмблемы для капота грузовика; зеркала, как в кабинете у стоматолога для проверки днища; кучу энергетических напитков и любого вида одежду. Пообещав себе не быть таким засранцем, Я все же сломался и купил шляпу. Не широкополую шляпу «Стетсона» с высокой тульей и шнурком, который завязывается под подбородком, а одну, наподобие тех, что носили ковбои на Диком Западе. Ни один британец не может надеть ее и не выглядеть, без всякого преувеличения неприличным полным кретином. Ну да ладно. Еще я решил пополнить мою коллекцию магнитов на холодильники со всех штатов Америки. К концу моей поездки я соберу их все. Ну а теперь время пойди подыскать на чем бы уехать.
Европейские джаггернауты (многоосные тяжелые грузовики – прим. переводчика) не имеют ничего общего в оснастке со своими американскими собратьями. Гордость американских большегрузов в их покраске, вертикальной каминного типа выхлопной трубе и больших размерах само собой. И вот я стою, надеясь договорится с кем-нибудь из шоферов подбросить меня. Солнце садится и минут через десять с автострады сюда начнут сворачивать грузовики.
Наконец я встретил Брюса, спускавшегося из огромной пурпурного цвета кабины своего грузовика. Он согласился подбросить меня следующим утром. Брюс ехал в Пенсильванию.
«Я буду ждать ровно в восемь», – сказал он по пути к главному зданию.
«Буду вовремя», – заверил я его.
Но кто-то в нашей команде проспал, и мы опоздали на 20 минут. Брюс уже завел двигатель и был готов отправиться в путь. Он типичный американец и тому чересчур любезен, чтобы орать на нас, но могу сказать, он немного порассуждал о профессионализме нашей, не пришедшей в оговоренное время на встречу, съемочной группы.
Итак, мы отправились на восток по трассе 80 под лучами восходящего зимнего солнца.
Брюс идеальный образец человека совершенно неподходящего для интервью: из него не выжать ни единого лишнего слова и ни капли эмоций.
Он едет из Северной Каролины неизвестно куда, потому что ему нравится чувствовать свою свободу и быть главным, да и просто нравится водить. Я спрашивал его о многом: о статусе вечного скитальца, его идеалах и взглядах на мир, осознании себя и громадных просторах американских дорог. Брюс отвечал чуть более распространено, чем просто «Ну я не знаю» на мои, как сейчас кажется, абсолютно претенциозные и вычурные вопросы.
Он – обычный дальнобойщик, он водит грузовики. Иногда его поездки довольно далеки, но он не любит опаздывать. Ему нравится то, чем он занимается. Он шофер, ни философ, ни поэт или композитор. Он просто любит водить. Вот и все. Это нельзя не уважать.