Irsena, продолжение только выложили, уже перевожу)

Чейзоискатель, она же Чейзоследопыт, она же Чейзоснабжатель. © Angel_K & Ember

Телевизор был включен, но Чейз его не смотрел, лишь переключал с канала на канал, это создавало фоновой шум, который хоть немного отвлекал и делал палату не такой пустой.
В этот момент его тяжелые раздумья прервал стук в дверь.
Чейз подумал, что это медсестра решила напомнить ему, что уже наступил тихий час.
«Еще не полночь.»

В палату заглянул Форман. В руках он держал пакет из МакДональдса. Странно, именно в тот момент, когда Чейз подумал, что у него нет человека, с которым можно поговорить, этот человек зашел в палату, да еще и принес БигМак и картошку-фри.

«Уверен?»
Форман подошел к койке и придвинул столик, на который положил картошку и гамбургеры.
«Решил, что ты не откажешься перекусить. Сказал девочке на раздаче, что это для тебя, она сделала все, как ты любишь – картошка не очень жирная, яблочный пирог, клубничный шэйк.»

«Неужели из круглосуточного МакАвто? Спасибо тебе Форман. Впервые за неделю нормальная еда, а не эта больничная стряпня.»

«Я так и подумал. Ты как?»

«Я в порядке. Немного нервничаю пред операцией, но так и должно быть, полагаю.»

«Да. Если бы ты не нервничал, тогда бы мы начали беспокоиться.»

Форман сел на стул, придвинув его ближе к столику, и они оба принялись за гамбургеры, продолжая говорить уже с набитыми ртами. Они говорили обо всем. О МакДональдсе. О Хаусе и его безумных выходках, которые Чейз пропустил за то время, пока лежал здесь.
Когда с остатками картошки и шэйка было покончено, они замолчали на мгновение, и Чейз все-таки решился поговорить о том, что не давало ему покоя. Форман был единственным человеком, который не будет беспокоиться о нем, о том, что он скажет, поэтому ему можно было довериться.
«Эрик, мне страшно. Последняя неделя была сущим адом. Я знаю, что завтрашняя операция будет сложной, я знаю, что будет больно. И я не уверен, что справлюсь с этим. Я знаю, что это глупо, но я никогда не был… Я всегда был врачом, а не пациентом. И я знаю, что во всем могу положиться на Элли. Она заботится обо всем …»

Форман просто сидел и слушал. Он был поразительно хорошим слушателем. Поэтому ему можно доверить все это. Он всегда был проницателен и честен, он поможет разобраться.

«Ей нужно быть необходимой. Я понимаю, мы все знаем об этой ее черте, это очевидно. Вся эта история с ее умершим мужем, то, как она заботится о пациентах, ее сострадание… Она замечательная, но я не могу понять… Она действительно любит… Или я для нее лишь очередной нуждающийся в заботе? Ты знаешь, что я люблю ее. Когда мне станет лучше, когда я перестану нуждаться в заботе… Что будет тогда?»

Форман лишь покачал головой.
«Насчет операции. Они показали тебе снимки, рассказали, как все будет происходить?»

«Нет, никто мне ничего не показал. Постоянно опускают детали. Как будто думают, что я не в состоянии понять. Особенно Кэмерон. Я знаю, что она не скрывает ничего, а лишь не хочет, чтобы я беспокоился лишний раз.»

«Ты прав, она ничего не скрывает. Это будет обычная операция для такого типа повреждений. Она было на всех консультациях, даже хотела ассистировать на операции, но ей не разрешили. Знаешь, она была первой, кто осматривал тебя той ночью, когда тебя доставила скорая. Когда я пришел, она дренаж плевральный ставила. Она всегда была более эмоциональна и заботлива с пациентами, чем все мы. Когда она работала с тобой, то делала все четко и решительно. Когда подошла Кадди, Кэмерон уже заказала операционную, назначила рентген, МРТ, все, что нужно. Когда тебя забрали в операционную, она просто стояла посреди смотровой почти минуту. Потом посмотрела на свои перчатки, увидела твою кровь. У нее начали дрожать руки, она посмотрела на меня, потом на Хауса, сказала: “Это был Роберт… Это был Чейз” и начала рыдать. Хаус успел подхватить ее, чтобы она не упала на пол. Мы успокоили ее, а она тут же попросилась ассистировать на операции. Ее не пустили. Мы отвели ее наш кабинет, а сами еще работали с жертвами той аварии.»

Было странно, что Форман лишь приводил факты и то, что он сам видел и слышал, чтобы уверить Чейза в том, что у Кэмерон действительно есть к нему чувства. Но не сказал, что опасения Чейза необоснованны. Они оба знали ее историю, то, что она тянется к безнадежным или ущербным людям. Правда была в том, что они могли лишь надеяться, что она будет способна на здоровые отношения, когда Чейз восстановится. А это покажет лишь время.

Пока они говорили Форман опустил изголовье койки и поправил подушки. Эта полночная беседа явно утомила Чейза, которому необходим был отдых перед завтрашней операцией.
«Эй, приятель, если ты не уснешь скоро, мне придется дать тебе Валиум. Я говорил с Грантом, операция действительно будет совершенно обычная. Если все пройдет по плану, то уже через несколько дней ты сможешь начать восстановительную терапию.»
Чейза немного успокоило то, что Форман рассказал об операции. Но ему все еще было трудно признавать, что он некоторое время будет нуждаться в чей-либо помощи. Чейз привык ни от кого не зависеть. Еще с юности, когда его мать сама нуждалась в заботе, а отец поддерживал отношения с ними лишь на расстоянии. Поэтому быть пациентом, принудительно зависеть от других, Чейзу было невыносимо. Особенно трудно было зависеть от Кэмерон. И он обязательно поговорит с ней об этом. Когда-нибудь.

«Поспи, Чейз. Я постараюсь заглянуть завтра перед операцией.»
Форман вышел из палаты, выключив свет.

Элли пришла утром, как и обещала. Она сидела на краю постели, пока вокруг суетились медсестры и врачи, завершая последние приготовления к операции.

«Они сказали, что я могу побыть в послеоперационной палате. Так что, когда очнешься, я буду рядом.»
«Элли это займет несколько часов, я не хочу, чтобы ты ждала все это время. Если действительно хочешь помочь мне, купи что-нибудь, во что бы я смог переодеться. А то мне надоела эта больничная пижама. У тебя будет пять часов и моя кредитка. Заодно купишь что-нибудь себе. Что-нибудь очень милое.»
Он озорно подмигнул ей.

«Я вернусь через три часа. И пойду только потому, что тебе действительно понадобится другая одежда, когда начнется физиотерапия.»

«Я буду скучать. И думать о тебе, пока буду под наркозом.»

Медсестра, вежливо покашляв, сообщила, что ей пора забирать Чейза в операционную.

Кэмерон поцеловала его.
«Увидимся через несколько часов.»

Кэмерон стояла в холле, скрестив руки на груди, и смотрела, как его увозят. Она знала, что все пройдет нормально, но все равно беспокоилась.

__________________________________________________

Предоперационная была едва больше, чем лифт по площади. Медсестра, сказав, что сейчас придет доктор, чтобы дать ему седативное, оставила Чейза одного.

«После этой инъекции ты почувствуешь себя так, будто перебрал пива в баре с друзьями.»

Чейз обернулся, услышав знакомый голос. Это был Форман. Он вколол препарат в трубку катетера. Увидев удивление на лице Чейза, он улыбнулся. Когда действие препарата началось, Чейз почувствовал слабость. Форман наложил наркозную маску.
«Теперь считай от десяти до одного.»
________________________________________

Добавлено (22.06.2008, 21:07)
---------------------------------------------
После операции прошло три дня и Чейзу все еще нельзя было подниматься с постели, чтобы не вызвать осложнений. Боль была терпима благодаря лекарствам; бездействие сводило с ума. Из-за отсутствия улучшений его настроение становилось хуже с каждым днем. Он все чаще говорил посетителям, что устал и хочет отдохнуть. Кэмерон переживала эти изменения в его поведении особенно остро, он стал своенравен и постоянно раздражался из-за пустяков.
Предыдущим вечером он попросил ее уйти прежде, чем приемные часы закончились. Когда она предложила помочь переодеться, он отказался, сославшись на боли. Она ожидала подобного, но ей было тяжело видеть, как он замыкается и уходит в себя.

С момента аварии прошло ровно две недели. Этим утром Кэмерон решила, что пора что-то делать с его депрессией. Она приехала на работу пораньше, перенесла дежурство в скорой, чтобы быстрее закончить с делами и провести как можно больше времени с ним сегодня.
Когда Кэмерон вошла в палату, Чейз закрыл глаза, сделав вид, что спит. Она заметила это, но продолжала вести себя тихо, будто не хотела будить его. Проверив его показатели, она поставила на столик накрытую миску и вышла. Через мгновение она вновь появилась еще с двумя мисками, несколькими полотенцами и флаконом жидкого мыла. Все это она положила на столик, а затем отодвинула его к стене.

«Доктор Чейз… Пора вставать. Сегодня начинается первый сеанс вашей восстановительной терапии.»
Чейз неохотно открыл глаза. Он посмотрел на столик и удивленно приподнял бровь, увидев все те предметы, которые принесла Кэмерон. Однако упоминание о сеансе терапии его заинтересовало все же больше, чем мыло и полотенца.

«Вчера во время обхода доктор Грант не упомянул об этом.»

«Я говорила с ним вчера вечером. Он считает, что тебе еще рано двигаться, так что в крыло центра реабилитации ты не пойдешь. Но он сказал, что немного двигательных упражнений будут только на пользу.»

«И когда же придет мой терапевт?»

«А он уже здесь. Я прошла курс физиотерапии, когда на первых курсах мед.академии помогала в клинике. Так что, с упражнениями “на дому” знакома. С них мы и начнем.»

Смысла спорить нет, у Чейза не было другого выбора. Кэмерон осмотрела его швы. Убедившись, что отделяемого и болезненности нет, она опустила спинку койки.

«Хорошо, Чейз. Сейчас я буду медленно сгибать и разгибать твое колено. Не сопротивляйся движению и не пытайся помогать. Сегодня мы просто немного поработаем на нагрузку. Скажи, если почувствуешь боль или дискомфорт. Хорошо?»

«Хорошо, Кэмерон, я понял.»

Кэмерон была права, думая, что будет лучше, если она будет держаться профессионально. У Чейза, казалось, не возникало проблем с другим персоналом, поэтому отношение доктор-пациент будет наиболее приемлемым в этой ситуации, не смотря на то, что ей придется держаться немного холодно с ним.

«Для начла, попробуем повторить пять раз. Затем немного поработаем с рукой, пока нога отдохнет.»

Кэмерон медленно начала выполнять упражнение. Чейз дышал тяжело, но не смотря на боль выполнил все пять повторов.

«Молодец. Я удивлена, что ты не сопротивлялся или не попросил остановиться. Теперь давай поработаем с рукой.»
Она так же помогла ему сделать несколько упражнений на нагрузку. Рукой двигать ему было легче, но упражнения все равно быстро утомили его. Он был недоволен своими ограниченными возможностями. Она больше не могла это выносить. Ей было больно видеть, что он так переживает из-за этого, отталкивая ее. Неужели он не видит, что она пытается помочь ему, как только может?

«Роберт, ты действительно все хорошо сделал. Не жди чудес, все придет со временем. Я обещаю.»
Она наклонилась, чтобы поцеловать его, но он не ответил. Кэмерон устало вздохнула, выдавив из себя улыбку, и убрала прядь волос с его лба.
«Я знаю, что тебя взбодрит. Сейчас мы тебя вымоем и переоденем. Я попрошу медсестру принести немного льда для твоего бедра. Ты можешь вздремнуть до ланча. А потом я принесу тебе сэндвич с индейкой. Звучит неплохо?»
«Да. Звучит потрясающе.»

Да уж, если это звучит так потрясающе, то почему в его голосе столько сарказма и раздражения? Казалось, что вся ее забота, все ее усилия лишь раздражали его.

«Не дуйся. Ты знаешь, в этой больнице найдется не мало мужчин, которые с удовольствием бы получили обтирание губкой от молодого привлекательного доктора.»

«Что? Я не хочу, чтобы ты помогала мне с ванной.»

«Роберт, тебе это нужно. А еще тебе нужно переодеться. И сменить простыни. Смотри, я даже мыло купила “Ваниль и Миндаль”. Помнится, однажды ты воспользовался моим, не пожаловавшись, что аромат слишком девчачий.»

С тех пор прошло уже много месяцев. Чейз никогда не оставался у Кэмерон на ночь, но однажды ему пришлось принять душ у нее, когда их обоих срочно вызвали. У Кэмерон не нашлось ничего, кроме геля для душа с ароматом ванили и миндаля. Он тогда сказал, что был рад, что это оказался не жасмин с земляникой.

«Кэмерон, с этим вполне может справиться медсестра.»

«Роберт, не будь смешным. Я не в первый раз увижу тебя без одежды. Помню, когда мы вместе принимали душ у меня, ты не возражал, чтобы я потерла тебе спину. К тому же, кто, думаешь, занимался этим на протяжении последних двух недель? Я меняла повязки, кормила тебя, переодевала, купала. Выражать недовольство по этому поводу сейчас – глупо.»

«Извини, но только сейчас я в состоянии выразить протест.»

«Ваш протест принят к сведению. Но мы решили, что не склонны сейчас его одобрить.»

Она подошла к двери и замкнула ее. Если он позволит ей начать, то обязательно оценит, когда она закончит.
Чейз надулся, но все равно не смог ее остановить. И, что более важно, он скорее, не хотел ее останавливать.
Кэмерон прошла в ванную и наполнила миски теплой водой. Вернувшись, поставила их на столик, в одну добавила мыло и начала размешивать, чтобы образовалась пена, а потом обмакнула в мыльную воду полотенце.
«Наклонись вперед немного.»
Она аккуратно, стараясь не задеть швов и заживающих ран, провела полотенцем по его груди. Ей было невыносимо видеть его в таком состоянии, это не справедливо, что он получил все эти травмы, когда пытался всего лишь спасти жизнь другого человека.

«Ты действительно быстро идешь на поправку, Роберт. Я знаю, тебе так не кажется, но это правда. Никакой инфекции, нет жара, осложнения самые незначительные. Сломанная рука действует довольно неплохо. И пневмония не развилась. Ты должен гордиться собой. Я знаю, это было непросто. Большинство людей просто бы лежали и ничего не делали. А ты боролся за себя, с того момента, как открыл глаза.»

Кэмерон всегда удивляло, как простая беседа помогает пациентам успокоиться. Это подействовало и на Чейза. Ее самого трудного пациента, которого она когда либо встречала.

Она легко водила пальцами по его спине. Ему казалось, что от ее прикосновений даже боль проходит.
«Элли, готов поклясться, это даже лучше, чем секс.»

Она улыбнулась и наклонилась еще ближе, продолжая массировать его плечи.
«Как только ты будешь готов, мы проведем кое-какие исследования и сравним.»

Он засмеялся.
Ее умелые пальчики тем временем отыскали болезненную точку в плече, от чего он немного вздрогнул.
«Ммм, здесь.»

«Здесь?» прошептала она, поцеловав.
Теплое прикосновение ее губ подействовало лучше любого обезболивающего.
«Видишь, я просто хочу, чтобы тебе стало лучше. Почему ты не хочешь, чтобы я тебе помогла?»

Чейз понял, что сейчас он сможет сказать. Не все. Но хотя бы начать.
«Мне непривычно быть пациентом. Я никогда не нуждался в чьей-либо заботе. Даже в детстве. Мои родители всегда держались на расстоянии. Мой отец воспитывал меня так, чтобы я был независимым, гибким, ничего не боялся… не зависимо от ситуации. Моя мать была слабой женщиной, она сама нуждалась в заботе.»

«Отец оставил тебя бороться с этим один на один. Поэтому то, через что ты сейчас проходишь для тебя еще труднее.»

«Я не хочу, чтобы ты нянчилась со мной. Мне не нужна твоя жалость. Я тебя очень люблю, Элли. Иногда мне трудно это выразить. Но я действительно тебя люблю.»

«Тогда позволь мне помочь тебе, пожалуйста. Я чувствую себя бесполезной и беспомощной, когда вижу твои страдания. Это не жалость. Это сочувствие. Сострадание. Это причина, по которой я стала врачом. Дело не только в том, что с тобой случилось несчастье. Я тоже тебя люблю. И хочу помочь тебе, когда тебе это необходимо, даже если ты так не считаешь. То, что случилось, поставило меня перед фактом того, что я действительно влюбилась… После всех этих “вторников”. Всех этих милых глупостей, которые ты говорил и делал. После этой аварии я поняла, как быстро могу тебя потерять. И как пуста будет моя жизнь без тебя. Пожалуйста, не отталкивай меня.»

Он кивнул, потому что услышал, наконец, то, что хотел.
«Извини за то, что был таким упрямым.»

«Ты имеешь на это право. И это хорошо, что ты независимый и гибкий, но иногда необходимо положиться на того, кто тебя любит, позволить заботиться о тебе.»

Закончив с “водными процедурами”, она помогла ему переодеться.
«Ну вот, выглядишь гораздо лучше. Теперь отдохни. Я зайду после дежурства и принесу ланч.»
________________________

Дни проходили одинаково. Утром они завтракали с Элли, после чего она убегала на дежурство. Во время ланча частенько заглядывал Форман, если не был занят в хирургии, или опять приходила Элли. Иногда его навещали Уилсон и Кадди. Хаус приходил ровно в 2:45, чтобы минут пятнадцать подокучать Чейзу, а потом убегал смотреть свое “мыло”. В шесть опять приходила Элли с ужином “на двоих” и они обсуждали новое дело, которым занимался их диагностический отдел. Или она ложилась рядом с ним на кровать и они смотрели какой-нибудь фильм по ТВ, после чего она иногда засыпала и оставалась с ним на всю ночь. Это были его любимые ночи. Она просто была рядом и он мог чувствовать ее тепло, аромат ее волос. Иногда он задавался вопросом, будет ли так всегда, как она обещала? Или она однажды просто уйдет, когда ему станет лучше? Но он старался не зацикливаться на этом.

Этим утром Чейз, как обычно блуждал в этих своих мыслях, когда в дверь вежливо постучали. В палату заглянула девушка с длинными волнистыми белокурыми волосами.
«Доброе утро, доктор Чейз. Я Хитэр Томас, ваш физиотерапевт.»

«Извините… Заходите, пожалуйста.»

Девушка вошла в палату и подошла к его постели. Она взяла карту и начала ее просматривать.
«Сегодня нам предстоит немного поработать. Ваша левая нога практически в порядке, но вам нельзя было вставать из-за других повреждений. Но на сегодняшний день это уже возможно, вам нужно начинать понемногу двигаться. Мы сделаем рентген и посмотрим, можно ли уже снять шину с правой ноги. Но из-за перелома руки вам все еще нельзя пользоваться костылями…»
Она говорила быстро, перелистывая страницы и делая какие-то пометки в карте. Чейз с любопытством ее разглядывал. Золотистые волосы, карие глаза, никакой косметики (она в ней и не нуждалась).

«Итак, доктор Чейз, Роберт, Бобби… нам предстоит часто видеться, поэтому, как мне к вам обращаться?»

«Обычно можно просто Чейз. Или Роберт.»

«Я не обычная, поэтому буду называть вас Бобби, если не возражаете.»

«Так меня еще никто не называл, но думаю, нам стоит попробовать для начала.»

«Звучит как план. Ну и отлично.»

Она улыбнулась и подошла к шкафу, достав оттуда его спортивные брюки и сандалии.
«Думаю, это подойдет для первого пункта на повестке дня. Я пока схожу за креслом-каталкой, и мы отправимся в радиологию.»

Она вышла, не дождавшись его ответа, и через несколько мгновений вернулась. Подкатив кресло к кровати, она помогла Чейзу пересесть в него. Роберту это далось с трудом, так как боль все еще не отступала.

«Вот так, аккуратно, не спешите. Помните - это не гонка. Хотите заглянуть в ванную, перед тем, как мы пойдем?»

Чейз кивнул. Она проводила его в ванную и закрыла дверь, а сама осталась ждать в палате. Чейз был рад возможности, наконец, самостоятельно почистить зубы и расчесаться. Он посмотрел на свое отражение – лицо все еще бледное и болезненное, но вполне терпимо.

В дверь постучала Хитэр.
«Эй, Бобби, у тебя там все в порядке?»

«Да, да… Все в норме. Пытаюсь хоть немного привести себя в порядок, но что-то не очень получается.»
Она приоткрыла дверь.
«У тебя бледный и усталый вид, чего ты еще ожидал? Тебе нужно немного солнца и движения. К сожалению, на улице сейчас довольно холодно, но если погода наладится, то мы сможем прогуляться в парке. Но для начала ограничимся возможностью покинуть эту палату, идет?»

«Идет.»
Чейз улыбнулся немного натянуто, но он был действительно рад возможности, наконец, выйти из палаты и началу курса терапии. Это был действительно прогресс.

«Ну что, ты готов, Бобби?»

«Готов.»
___________________________

Добавлено (30.06.2008, 18:02)
---------------------------------------------
Снимки были готовы менее, чем через час и Хитэр показала их Роберту. Его лодыжка все еще срасталась, но шину уже можно будет снять и заменить на ортопедическую обувь. Локоть и бедро были в порядке, и Хитэр сказала, что сегодня можно попытаться сделать несколько шагов, не без помощи конечно, и с предельной осторожностью. Использовать костыли ему было нельзя, так как это было бы слишком большой нагрузкой для его сломанной руки. Но переносить вес с одной ноги на другую можно было бы попробовать на сегодняшнем сеансе терапии. Это были неплохие новости и Чейз был рад их услышать.

Когда они спустились на лифте в холл, чтобы добраться до реабилитационного центра, Чейз увидел множество знакомых лиц. Все улыбались ему и приветственно махали. Он не мог не улыбнуться в ответ. Он был очень рад, что наконец выбрался из своей палаты.

Сеанс начали с двигательных упражнений, как тогда с Элли. Чейз лежал на кушетке. Хитэр действовала уверенней и прилагала больше усилий, но так же осторожно. Его правое колено работало довольно хорошо, а вот с левым возникали затруднения. Хитэр напомнила, что это только начало.
«У тебя очень напряжена спина. Давай поработаем на растяжку немного.»

Хитэр и еще один терапевт помогли ему встать с кушетки и лечь на пол.

«Пытайся сесть, использую мышцы спины и пресса. Не торопись и позволь мне направлять тебя.»

Она наклонилась, положила руки на его плечи и сказала ему сделать то же самое. Ее лицо было так близко, что он чувствовал ее дыхание. Он старался держаться непринужденно, не смотря на близость такой привлекательной женщины.
Первый подъем дался довольно трудно. Хитэр помогла ему опять лечь и мягко напомнила, чтобы он не торопился. Второй подъем он делал уже при ее поддержке. Не смотря на боль он выполнил все пять упражнений.

«Хорошая работа, молодец. Только в следующий раз слушай меня, и делай так, как я говорю.»

«Хорошая работа? Ты шутишь? Я справился только с двумя подъемами… Двумя!»

«И это на два больше, чем ты сделал вчера.»

Затем Чейз сделал несколько упражнений на тренажерах. С минимальной нагрузкой. Хитэр постоянно говорила, что он хорошо справляется, но Роберт не верил ей.

«Эй, престань. Я знаю, что это не просто. На восстановление уйдет время. И никто не захочет признавать, что нуждается в помощи. Я знаю, что тебе будет тяжело. Ты должен слушать меня, Чейз. И доверять мне. Я знаю, каково тебе.»

«Я понимаю, ты сталкивалась с сотнями таких же случаев, как у меня…»

«Не только. Я тоже через это прошла. Я попала в аварию. Мой парень был пьян. Я не должна была позволять ему сесть за руль. Но я не стала с ним спорить… И заплатила за это. Ты хотя бы помогал другому человеку, а я поступила просто глупо. Но я учусь на ошибках. Поэтому я решила, что должна помогать другим…»

«Извини, Хитэр. Это самая трудная вещь, с которой я когда либо сталкивался. Мне жаль, что тебе тоже пришлось через такое пройти.»

«Что не убивает, делает нас сильнее, верно? Так, теперь давай посмотрим, сможешь ли ты встать и сделать несколько шагов. Сегодня ограничимся пятью, а завтра попробуем семь.»

И он сделал эти пять шагов. Было чертовски больно, не смотря на то, что Хитэр и второй терапевт фактически держали его. Чейз был рад снова оказаться в кресле. Он не мог поверить, что такая незначительная нагрузка так измотала его.
После сеанса Хитэр отвезла его обратно в палату и помогла лечь в постель. Чейз принял свои обезболивающие. Он практически отключался, пока она опускала изголовье его кровати.

«Ну, до завтра, Бобби. Увидимся в 10.»

«Это свидание?»
Он слегка улыбнулся и закрыл глаза.

Хитэр улыбнулась, разглаживая одеяло на его груди. Иногда, работая в сфере здравоохранения, приходится напоминать себе, что личная привязанность к пациенту недопустима. Покачав головой и глубоко вздохнув, Хитэр сказала себе, что это относится и к доктору Роберту Чейзу. Хотя она подозревала, что это будет совсем непросто.

Каждое утро в 10 Хитэр приходила и забирала Чейза в отделение физиотерапии. Количество повторов упражнений увеличивалось с пяти до семи; с семи до десяти. Вскоре он выполнял их практически без ее помощи. Прогресс был все больше, единственной проблемой было то, что он до сих пор был госпитализирован. Он все еще не мог полностью самостоятельно о себе позаботиться, но разговаривать об этом с Элли тоже не хотел. Когда она начинала разговор о его выписке, он быстро менял тему разговора.
Каждый раз, когда Эллисон хотела прийти на сеанс его физиотерапии, он говорил, что без визитеров ему заниматься будет легче, что ее присутствие будет его смущать.

Хотя Хитэр и говорила, что он делает поразительные успехи, Кэмерон была расстроена, что он не позволяет ей приходить на сеансы, но держала это в себе.

Кэмерон не удивилась обнаружив в палате Чейза Хауса, ведь до начала его сериала оставалось еще десять минут. Но вот отсутствие самого Чейза озадачило. Она принесла ему ланч, и, поскольку он задерживался на сеансе физиотерапии, решила его дождаться. Хаус не мог не воспользоваться ситуацией и сцапал пакет с едой себе, но, найдя ее не очень вкусной, отложил в сторону. Кэмерон села на кровать Чейза. Хаус сразу заметил что-то не ладное – голова опущена, глаза печальные.
«Ладно, давай выкладывай, что там тебя гложет.»

Кэмерон даже не рассматривала возможности поговорить с Хаусом о своих проблемах в отношениях с Чейзом, но когда он сам вывел ее на этот разговор, поняла – больше и не с кем было обсудить это.
«Я просто… Я не понимаю, почему Чейз отталкивает меня.»

Сказав это, Кэмерон все равно не могла сразу начать этот разговор. Доверить Хаусу свои скрытые мысли и чувства. Хаусу! В этот момент его TiVo начал вещать очередную серию “Главного госпиталя”, и Кэмерон была рада, что у нее появилось немного времени, чтобы собраться с мыслями. Слезы потекли сами собой, когда все ее мысли и беспокойства навалились разом.
___________________

«Так, Бобби, а сейчас важный момент. Пора для разнообразия опробовать этих ребят. Только не спеши, на этот раз.»
Хитэр протянула Чейзу алюминиевые костыли. Второй терапевт поддерживал его, на всякий случай. Чейз оперся на костыли, аккуратно балансируя и перенося нагрузку с одной ноги на другую. Хитэр, удостоверившись, что высота костылей подобрана правильно и они устойчивы, отошла от Чейза. Он в первый раз стоял без чьей-либо поддержки и даже с костылями почувствовал себя, наконец, свободно.
Он делал первые шаги медленно, следуя инструкциям Хитэр. Она стояла неподалеку, улыбалась и подбадривала его. Чейз посмотрел на нее и задорно подмигнул.
_____________________

Добавлено (30.06.2008, 18:02)
---------------------------------------------
«Я только…Я, как могу, стараюсь помочь ему. Я старалась сделать все, чтобы ему стало лучше. А он лишь отталкивает меня. Я понимаю, что ему сложно, что он не хочет от меня зависеть. Но… Я люблю его, он знает это… Почему же он все равно так поступает?»

«А он знает? Действительно? Потому что, если принять во внимание твоего дражайшего умершего мужа, тебя тянет к безнадежным. Ты страдаешь от Синдрома Раненного Щенка и интуиция мне подсказывает, что Чейз не хочет быть у тебя на поводке.»

«Как ты можешь говорить так? Чейз не умирает, он наоборот выздоравливает. На это потребуется какое-то время, но он будет в порядке. И я буду с ним, даже когда он не будет нуждаться в моей помощи.»

«Будешь? Ты в этом уверена? Он полюбил тебя до того, как переломал себе все кости в той скорой. И будет любить, когда они заживут. Ты можешь винить его в том, что он сомневается в твоих мотивах? Ты не хотела быть с ним до аварии, Кэмерон, а сейчас вдруг, внезапно, готова свадебные приглашения выбирать.»

«Откуда тебе знать, чего я хотела до аварии? И откуда тебе знать, нужен он был мне или нет тогда? Нужен! Если действительно хочешь знать, тогда он мне был нужен даже больше, чем сейчас! И я не могу выдержать то, что он меня отталкивает сейчас! Я говорила ему, что люблю его, говорила миллион раз… Что ему еще нужно, что еще я должна сделать?»
Кэмерон закончила свою тираду. Ее била мелкая дрожь, щеки горели, она пыталась отдышаться.

«Ему нужно, чтобы ты это доказала.»

Когда она начала плакать, дав волю всей своей боли и страхам, Хаус был немного ошарашен. Он просто стоял и молчал, наблюдая ее истерику, и не знал, как ответить на ее боль. Наконец, глубоко вздохнув, он обнял ее, позволив использовать свою рубашку в качестве носового платка.

«Но как?» - спросила Кэмернон.
_______________________________

Чейз чувствовал себя замечательно. Он наконец достиг чего-то. Впервые после аварии он вновь почувствовал себя независимым.

Он повернулся к Хитэр. Один из костылей зацепился за ковер. Роберт потерял равновесие и вся нагрузка пришлась на больную ногу. Хитэр была далеко и не смогла поддержать его. Жуткая боль пронзила ногу, он упал.

«Вызовите доктора Кадди! Бобби… не вставай, все хорошо…Все будет в порядке…»
Она опустилась рядом и положила его голову к себе на колени. Он гладила его по волосам, стараясь успокоить, но боль все равно была невыносимой.
_____________________

Чейзу очень повезло. У него всего лишь колено отекло, он растянул связки в левом запястье, и теперь никаких костылей на несколько недель.
Кадди быстро просмотрела рентгеновские снимки, чтобы удостовериться, что ему не понадобится более серьезная помощь, помимо нескольких пакетов льда и тугой повязки на запястье. Хитэр была абсолютно вне себя, практически от него не отходила и покидала комнату, только если это действительно было необходимо. Она подкатило кресло к кушетке на которой сидел Чейз. Она знала, его колено будет жутко воспалено в течение нескольких дней, поэтому сеансы терапии на некоторое время будут отменены. Кадди дала ему обезболивающее; только вот с его душевной болью оно не поможет.
Чейз хотел, чтобы Элли была рядом, держала его за руку и говорила, что все будет хорошо. Но даже если бы она была рядом, он бы не поверил ей. Однако, когда Хитэр сказала… Он поверил тому, что она сказала.

Ее глаза блестели от слез, когда она помогала ему пересесть в инвалидное кресло. Хитэр присела перед ним и низко наклонила голову, чтобы сдержать слезы, прежде, чем заговорить.
«Мне очень жаль, Бобби… Я должна была понять, что ты не готов, я должна была стоять ближе, чтобы помочь…»

Он приподнял ее подбородок, чтобы посмотреть в ее глаза.
«Ты сказала мне, чтобы я был осторожен. Это моя вина, что я не послушал тебя. Это просто случайность, мне просто понадобится несколько дней, чтобы все прошло. Хитэр, это просто небольшой перерыв. Такое бывает… нет причин для слез.»

«У тебя очень усталый вид…»
Она провела кончиками пальцев по его скуле, где остался едва заметный шрам после перелома.
«Обезболивающее подействовало? Ты в порядке?»

Чейз кивнул. Он был застигнут врасплох, когда Хитэр его поцеловала.
___________________

Он был удивлен еще больше, вернувшись в палату вместе с Хитэр и обнаружив там Кэмерон и Хауса. Они стояли обнявшись, Элли смотрела Хаусу в глаза и они не заметили прибытия Чейза. Он издал болезненный стон и Хитэр инстинктивно положила руку ему на плечо.
«Извините нас.» - сказала она и подкатила кресло к постели.

Кэмерон обернулась, удивленно вздохнув. Она не поняла, насколько двусмысленно выглядела ситуация, в которой их с Грегом застали. Хитэр опередила Кэмерон, ответив, прежде чем та поинтересовалась, что случилось.
«У нас случился небольшой инцидент в центре реабилитации, первый день на костылях. Отек пройдет через несколько дней, немного отдыха и заботы, и все придет в норму.»

Хитэр помогла Чейзу пересесть на кровать. На этот раз он не сопротивлялся, не возмущался, что справится самостоятельно, даже когда она регулировала кровать и поправляла подушки. Он мог притвориться, что плохо соображает из-за действия обезболивающих, но он был далек от бессознательного состояния. Ему понравилось наблюдать, как это задело Кэмерон, не смотря на то, что он не собирался сейчас обвинять ее в чем-либо, основываясь на увиденном только что. Он отложит это на потом. Хитэр превосходно справлялась со своей ролью, полностью сосредоточившись на его комфорте. Хаус не сказал ни слова. В отличие от Элли, он был гораздо проницательнее и сразу понял, о чем подумал Чейз. Элли лишь стояла, облокотившись на стену, наблюдая, как другая женщина ухаживает за ее мужчиной. Делает все то, что должна была, и хотела, делать она сама, но он ей не позволял.

Хитэр убрала прядь волос с его лба.
«Бобби, тебе еще что-нибудь нужно?»

«Нет… Спасибо… Я всего лишь хочу немного отдохнуть.»

«Конечно. Если тебе что-нибудь понадобится, позови сестру, она скинет мне на пейджер. Я приду через несколько часов, проверить, как ты. Отдохни немного. На сегодня больше никаких подвигов, договорились?»

«Хорошо.»

Он закрыл глаза. Хитэр грустно улыбнулась. Конечно, с ним все будет хорошо, но ей было больно видеть, что он снова страдает. Ее сердце становилось все мягче и мягче по отношению к Роберту Чейзу. Она развернулась, чтобы уйти и только тогда заметила, что Кэмерон все еще оставалась в палате после того, как ушел Хаус.

«Ему нужен отдых. Вы должны уйти.»

Кэмерон попыталась возражать, но Хитэр настаивала на своем. Они вышли из палаты вместе и Хитэр закрыла дверь.

Кэмерон пыталась наладить их отношения всю следующую неделю, но безразличие Чейза сводило на нет все ее попытки. Честно говоря, он был скорее враждебен, чем безразличен. Она пыталась оправдать это его усиливающейся депрессией.

Элли решила не сдаваться, а поменять тактику. Она по прежнему каждое утро приносила Роберту завтрак, к которому он не притрагивался; вечером, насколько уставшей она ни была, несколько часов проводила с ним в неуютной тишине. Он разговаривал с медсестрами, врачами. Он разговаривал с Кадди и Форманом, когда они заглядывали к нему. Единственным человеком, которого он игнорировал так же, как и ее, был Хаус, но так как они не виделись после того случая в палате, Кэмерон об этом не догадывалась. Иначе, возможно, она бы поняла, в чем истинная причина такого отношения к ней.

Она совершила ошибку, перестав приходить, когда он был с Хитэр Томас. Его сеансы терапии отменили на некоторое время из-за того падения, но было довольно много упражнений, которые он мог выполнять в палате. С Хитэр он был разговорчив, позитивен… черт, с ней он был обворожителен. Он веселился, шутил, улыбался… И это разбивало Кэмерон сердце. Хитэр он позволял заботиться и помогать, льстить и выражать свою симпатию. Выражать намного больше, чем это было нужно, по мнению Кэмерон. Она не стала задерживаться надолго, видеть их вместе было невыносимо. Эллисон быстро вышла, бросив лишь глупый, поверхностный комментарий – что она надеется, что ему стало лучше и она скоро зайдет навестить его снова.

“Скоро” длилось шесть дней. Кэмерон говорила с Кадди и доктором Грантом, просматривала его карту, наблюдала за ним издалека. Не смотря на все

Чейзоискатель, она же Чейзоследопыт, она же Чейзоснабжатель. © Angel_K & Ember

Добавлено (01.07.2008, 18:20)
---------------------------------------------

Разговор с Хаусом не давал Кэмерон покоя. Она не знала, как должна доказать Чейзу, что он ей дорог. Она была готова быть рядом с ним постоянно, только он этого не хотел. Он не хотел даже разговаривать с ней. Она действительно не знала, что делать, но понимала, что должна сделать хоть что-то.

Она потратила несколько минут на то, чтобы поправить волосы и накрасить губы. Чтобы напомнить себе, что она все-таки довольно привлекательна. Кэмерон сняла халат. Сегодня она была одета в шелковую блузку насыщенного синего цвета, черную юбку-карандаш длиной до колена и черные туфли.

Кэмерон наигранно широко улыбнулась, увидев, что ее приход не обрадовал Чейза. Она решила не сдаваться. Роберт стоил того, чтобы за него бороться.

«Ваша карета, сэр.»

«Я пытаюсь уснуть, Кэмерон.»

«Еще слишком рано, чтобы спать. Ты лежал здесь слишком долго, пришло время немного прогуляться.»

«Я попытался. И упал на задницу. Забыла? Никакой физиотерапии до следующей недели.»

«Я знаю. Я слежу за тем, что происходит. То, что ты не хочешь, чтобы я была рядом, не значит, что я не интересовалась твоим состоянием, или не хотела помочь тебе… или…»

«Уверен, ты вполне сможешь найти еще кого-нибудь, кто нуждается в твоей помощи.»

«Да, в этой больнице довольно много пациентов, у которых нет никого, кто бы позаботился о них.»

«И даже несколько докторов.»

«И что это значит?»

«Ничего. Только то, что ты не должна в пустую тратить свое время на меня. Со мной все будет в порядке. Я не тот безнадежный пациент, которого ты должна спасать.»

«Я никогда не говорила, что ты им был. Я хочу, чтобы ты поскорее поправился. Что в этом плохого?»

«Это не… Я… Я устал, Кэм. Забирай это кресло и уходи, пожалуйста.»

«Я только что сказала, что не уйду. Тебе нужно встать с этой кровати и выйти из этой палаты. Тебе нужно немного развеяться.»

«У меня нет выбора, не так ли?»

«Ты можешь попробовать сопротивляться. Я не ответила “нет” на твой вопрос.»

Он закатил глаза, но сопротивляться не стал. Кэмерон подкатила кресло и помогла Роберту пересесть в него.

Эллисон не сказала ни слова, но заметила, что на нем была та футболка, которую она купила ему тогда, перед операцией. Все эти дни кто-то другой помогал ему переодеваться. И Кэмерон прекрасно знала, кто это был.

«Может скажешь, наконец, куда мы направляемся?»

«Нет. Радуйся, что я не завязала тебе глаза. Это сюрприз.»

Кэмерон выкатила кресло из палаты в холл. Пока они ждали лифт, она наклонилась, поцеловала его в щеку и прошептала ему на ухо:
«Я скучала по тебе, Роберт. Я не знаю, почему ты отстранился от меня, но мне это не нравится.»

Он закрыл глаза, ощутив прикосновение ее губ, ее дыхание, запах ее духов. Когда их “отношения” только начинались, они пошли вместе выбрать подарок для кого-то из знакомых. Тогда Чейз был просто загнан в угол слишком усердным консультантом в парфюмерном отделе. Он уже был не в состоянии различать какие-либо ароматы, кроме цветов и мускуса, и сказал, что купит любой подарочный набор, если та от него отстанет. Он не мог вспомнить название, но точно помнил, что там присутствовал аромат зеленого яблока, свежий и чистый. Подходящий Эллисон. В комплекте было еще и красное яблоко, аромат был глубже, очень чувственный и соблазнительный, тоже очень подходящий Элли, как ему показалось. Когда Чейз вручил этот набор ей, она рассмеялась, сказав, что не любит духи, но он объяснил ситуацию, и Кэмерон приняла подарок. И не вспоминала о нем до прошлой ночи, когда у нее родился план, как вернуть расположение Чейза.

«Это те духи, которые ты тогда подарил мне, DKNY Be Delicious... Я бы никогда не выбрала их сама, но они мне действительно понравились.»

«Я купил их тогда, потому что та сумасшедшая не отпустила бы меня без покупки. И кроме тебя мне было некому их подарить.»

«Из сотни ароматов ты выбрал именно эти, вечерний красный и повседневный зеленый. Они идеально мне подошли. Не смотря на причину, это показывает, насколько хорошо ты меня знаешь. Ты выбрал именно то, что понравилось мне.»

«Я выбрал первый попавшийся не цветочный аромат.»

Створки лифта открылись, и Кэмерон вздохнув, подтолкнула кресло. Казалось, у него был готов аргумент на все, что бы она ни сказала. Она решила не обращать на это внимания, но теперь не была точно уверена, стоит ли продолжать задуманное, если это все, что она от него получит. Но решила все-таки довести свой план до конца, не зависимо от того, каков будет результат. По крайней мере, она будет знать, что попыталась.

Они спустились в лобби и, сквозь пустой холл, направились в сторону бассейна.

«Ты перед аварией постоянно ходил в бассейн. Я посоветовалась с Грантом и Кадди и они сказали, что немного водных процедур тебе не помешает.»

«Я занимался плаванием, Кэмерон, но сейчас это не самая лучшая идея, тебе не кажется?»

«Согласна, но это поможет тебе вернуть тонус мускулатуре. Швы тебе уже сняли. Шина водонепроницаемая. И будь уверен, я не дам тебе утонуть.»

«Так уж и быть, если это заставит тебя наконец замолчать.»

Ей становилось все труднее сдерживаться.

«Я отвезу тебя в раздевалку. Ты сможешь переодеться самостоятельно?»

«Не волнуйся, я справлюсь.»

«Я тоже переоденусь. Вернусь через несколько минут.»

Она дала ему времени в два раза больше того, которое могло понадобиться. Заодно и сама смогла успокоиться.

Не смотря на то, что он все еще был немного бледен и слаб, Кэмерон должна была признать, что выглядит он все равно превосходно.

Эллисон надела совместный купальник. Он подчеркивал ее тонкую фигуру и выглядел довольно провокационно. Даже сексуальней, чем бикини.
Чейз заметил. Сделал вид, что нет, но все равно заметил. Как всегда.

Кэмерон подкатила кресло к бассейну и помогла Чейзу зайти в воду.

«Не нагружай ногу, обопрись на меня.»

«Я знаю, что делать, Кэмерон.»

«Я понимаю, Роберт. Просто мне важно было напомнить это тебе.»

«Почему бы тебе не пойти к Хаусу и не напомнить ему о том, что он много таблеток Викодина проглотил за последний час, если тебе это важно.»

«Почему я должна это сделать? Как будто он нас послушает.»

«Держу пари, он послушает тебя.»

Кэмерон поддерживала его под руку. Он не стал сопротивляться и позволил ей помочь. Они зашли в воду.

«Не отпускай мою руку, пока мы не зайдем на глубину. Потом можешь просто быть неподалеку.»

«Я предпочту утонуть.»

«Не смешно. Роберт, почему ты так себя ведешь? До аварии я была тебе небезразлична, возможно, ты даже любил меня… Что изменилось?»

«Ты. Ты чувствуешь ко мне только жалость. Мне это не нужно, Кэмерон. Мне не нужна твоя чертова жалость.»

Они зашли на достаточную глубину, и Кэмерон отпустила руку Чейза, позволив ему двигаться самостоятельно. Не смотря на то, насколько неприятной становилась тема их разговора, по крайней мере, он говорил с ней. В воде он почувствовал себя свободней, и Кэмерон поняла, что сделала правильный выбор.

Чейз отплыл от нее. Он должен был признать, что почувствовал себя гораздо лучше. В воде было гораздо легче контролировать свое тело. Кэмерон держалась рядом, наблюдая и продолжая их разговор. К лучшему или к худшему.

«Я думала, что могу потерять тебя, Роберт. Ты истекал кровью, когда тебя привезли. Мне хотелось кричать, рыдать, но я не могла, потому что ты нуждался в докторе больше, чем в истерящей любовнице в тот момент. И все равно я никогда не смогу забыть, что чувствовала, видя тебя в таком состоянии. Я поставила этот чертов дренаж и наложила швы. Я вся была в твоей крови и делала все на автопилоте, пока не пришла Кадди. Все это время, в глубине души, мне хотелось кричать. И все о чем я могла думать, это то, что ты понятия не имеешь, как много значишь для меня.»

«Ты выбрала странный способ это показать. Я только… Ты была нужна мне и до аварии. На некоторое время, тогда в приемном, мне показалось, что ты действительно заботилась обо мне, не как о пациенте, которого почти потеряла… обо мне. Что ты действительно будешь со мной, когда все закончится и мне станет лучше.»

«Проклятье, Роберт, я хочу этого! Хочу быть с тобой. Я устала быть здесь постоянно, каждое мгновение, когда тебе нужна была поддержка и помощь. Я была рядом, а ты оттолкнул меня. Как только мне показалось, что у нас все наладилось, что ты понял, что не безразличен мне, ты отвернулся от меня.»

«Я видел тебя с ним, Кэмерон. Мне было больно, я был под действием обезболивающих, но я знаю, что видел. Я не ослеп и я не идиот. Черт, если… если ты все еще зациклена на Хаусе, тогда… Тогда просто оставь меня.»

«Ты видел что? О чем ты, черт возьми, говоришь?»

«Я видел вас двоих. Он обнимал тебя… Он хотел поцеловать тебя, когда Хитэр привезла меня.»

«Так это все из-за этого?»

Она остановила его, оказавшись с ним лицом к лицу, их разделяли несколько дюймов. Глаза Кэмерон яростно горели.
«Проклятье, Чейз, я не знаю, что именно ты увидел, но он не собирался меня целовать! Я пришла, чтобы увидеться с тобой, а он был там, смотрел свой идиотский сериал. Я решила подождать, не зная, почему ты задерживаешься. Я подумала, что сеанс терапии просто перенесли. И просто начала разговаривать с ним. Мне больше не с кем было поговорить. Он знает тебя. Он всегда был проницателен, и я не знала, кто еще мог бы помочь мне вернуть… ты отстранился, я не могла больше выносить этого. Мне нужно было поговорить с кем-нибудь, поделиться этим. Я заплакала, и он не знал, что делать. Он просто пытался меня успокоить. Можешь верить, во что хочешь, но это правда. Я понимаю твои опасения, я понимаю, что тебе тяжело принять свою беспомощность и уязвимость. Но я ни на минуту не задумывалась о том, чтобы уйти к Хаусу.»

Чейзу было нечего сказать. Если все, что она говорит – правда, то его поведение по отношению к ней было непростительным. Все, что произошло между ним и Хитэр, было ошибкой. Он вел себя как глупец, он был растерян и неуверен, гораздо больше, чем прежде.
Он начал уставать, поэтому Элли помогла ему подплыть к ступенькам и сесть на них. Она вышла из воды, чтобы взять полотенце. Вернувшись, Кэмернон накинула его Чейзу на плечи. Она села перед Робертом и стала вытирать его мокрые волосы.
«Я не жду, что наши проблемы внезапно исчезнут. Но я надеюсь, что мы больше не будем поднимать эту тему.»

Она помогла ему пересесть в инвалидное кресло и отвезла его к душевым, чтобы смыть хлорированную воду. Переодевались они в тишине. Тишина эта была уже не такой неловкой, как прежде, между ними наконец налаживался хрупкий мир.

Добавлено (03.07.2008, 16:47)
---------------------------------------------
Кэмерон отвезла Чейза обратно в палату. Она помогла ему лечь в постель. Он выглядел немного усталым, но довольным. Эллисон убавила яркость светильника и села рядом с Робертом на кровать.

«Ты не безразличен мне, я люблю тебя. Но я боюсь… Я не знаю, куда это все нас приведет. Но мне кажется, что мы заслуживаем еще один шанс.»

Она наклонилась и поцеловала его, поглаживая кончиками пальцев его волосы. Когда она отстранилась, чтобы сдержать слезы, он обнял ее и притяну к себе. Впервые за несколько недель он поцеловал ее в ответ.
«Кажется, уже наступила среда. И я хочу извиниться, что опоздал на целый день. Я люблю тебя, Элли, и надеюсь, что ты меня простишь. Я думаю, у нас есть этот шанс. Не уходи, останься здесь сегодня.»

«Ты прощен. Трудно уследить, какой сегодня день, когда ты постоянно находишься здесь. Я бы хотела остаться, но не уверена, что должна. Тебе нужно отдохнуть, а ты даже не попытаешься, если я останусь.»

«Я не попытаюсь, даже если ты уйдешь. Я не уверен, но может, если мы будем… если мы будем очень осторожны.»

«Ты не можешь быть уверен…»

«Я более чем уверен.»

Он развеял ее сомнения довольно-таки провокационным поцелуем.

«Может, если мы будем очень осторожны.»
Она засмеялась и встала, чтобы запереть дверь.

Он озорно ухмыльнулся, когда она вернулась.
«Я уверен, что ты очень обо мне позаботишься.»

Это было нежно, это было легко. И осторожно. Очень осторожно. Он позволил ей любить себя. Он наконец дал ей ту близость, которая так была нужна ей.
Секс может быть как фейерверк, яркая вспышка, взрыв. Занятие любовью больше похоже на нежный бриз, скользящий как шелк по твоей коже, до тех пор, пока ты не утонешь в тепле. Это единение не только тел, но и душ, мыслей.

Она лежала рядом. Он, едва касаясь, гладил ее плечи.

«Это было потрясающе. Мы никогда… То есть, это всегда было потрясающе, но в этот раз было по-другому.»
Она говорила шепотом, чтобы не нарушить ту тишину, которая их окружала сейчас. Эта тишина, в отличие от предыдущих дней, была спокойной и приятной.

«Да, было по-другому. Я никогда не был с кем-то… кому доверяю.»

“Постельные разговоры” довольно удивительная вещь. Это одни из тех моментов, когда человек позволяет своей защите пасть и открывает всю душу и мысли другому. Кэмерон не могла представить, как много чувств и мыслей держал в себе Чейз. Он был для нее закрытой книгой. И она знала, что он откроется ей, только когда сам этого захочет. Если бы она надавила на него, вынуждая все рассказать, он бы, как обычно, спрятался за маской благополучия, как делал многие годы.

«Ты обычно более агрессивен, но только не сегодня…»

«Не только сегодня. Я имею в виду, что не в первый раз позволяю женщине быть главной в постели…»

Элли молчала. Ее пальчики медленно выводили круги на его груди. Он хотел выговориться, это было такой редкостью, поэтому она просто молчала и слушала.
Ее прикосновения напоминали ему, что она рядом, что она вся сосредоточена на нем. Не зависимо от того, что он скажет, она не уйдет.

«Я долго старался понять разницу между любовью, заботой и сексом. Я не знал или не понимал, чего ищу. И я не всегда исткал в правильном месте.»

Он сделал паузу, как будто ждал, что она позволит ему продолжить, что она слушает и понимает. Или, по крайней мере, хочет понять. Иногда он нуждался в одобрении, но старался этого не показывать, считая это слабостью. Ему нужно было видеть себя стОящим, состоявшимся, успешным в глазах другого человека.

«Я понимаю. Так же как мне нужно было быть необходимой, чтобы полюбить.»

«Да, очень похоже. Меня воспитывали как человека, который не должен нуждаться в чьей-либо заботе. В том, что получал от тебя, как мне казалось. Я любил свою мать, она иногда могла быть очень ласковой и любящей… но я чувствовал себя больше как домашний питомец… Такой милый и смышленый, который может забавлять ее гостей. Она всегда была пьяна, когда я был ребенком. Это было не так плохо или, скорее, я не понимал, насколько это было плохо. Повзрослев, я стал осознавать это. Я был в состоянии взять на себя ответственность за нее. Чего не сделал мой отец. Я не мог пойти к ней, когда нуждался… в чем-либо. Отца никогда не было рядом, он был постоянно в разъездах, а потом он просто ушел.»

Он поцеловал ее в лоб, когда она приподняла голову, чтобы посмотреть на него. Ее взгляд был печальный и сострадательный, как всегда. Не только из-за его физической боли; его раны заживут и она знала это; ее беспокоила та боль, которую не могли вылечить шины, операции или медикаменты. Лежа рядом с ним сейчас, Эллисон чувствовала самую глубокую, чем когда-либо, связь с другим человеком. Она чувствовала себя не только любимой и необходимой, сейчас она была единственным человеком, в мире, способным ему помочь. Это было очень сильное чувство, позволяющее безгранично доверять. Она не знала, хорошо это или плохо. Эмоции всегда имеют полутона, нет однозначно черного или белого, когда дело касается чувств.

«Когда мать умерла, я остался один. Совершенно один, у меня не было людей, которые могли бы взять на себя ответственность и заботу обо мне. Я впервые понял ужасное преимущество этого. Это было чудо, что я не угробил себя тогда. Я обратился к церкви, когда понял, что я становлюсь похожим на свою мать. Моя семья всегда была показательно религиозной. Религия немного заполнила ту пустоту, создала ощущение принадлежности к чему-то большему, чем я сам или моя семья. Это было утешением - одиночество, которого я так жаждал. Но семинария не стала заменой, не дала мне ответов, которые я искал.»

Чейз провел пальцами по линии ее подбородка. Жесткая шина задела ее кожу, и он отдернул руку. Но Кэмерон, поймав его за запястье, положила его руку обратно на свое плечо.
«Ты не должен так осторожничать со мной. Даже если ты нечаянно причинишь боль, это не сделает тебя хуже или слабее, как человека. Той ночью ты пострадал, спасая жизни других людей. Это не слабость.»

Он взял ее за руку, больше не боясь задеть ее кожу шиной. Их пальцы сплелись, она стала поглаживать его ладонь большим пальцем.
«Все, что я хочу – это заставить тебя лучше себя чувствовать. Физически это будет легко, если ты мне позволишь. Остальное займет гораздо больше времени.»

Он кивнул и закрыл глаза. Она продолжала поглаживать его ладонь и пальцы. Ее прикосновения успокаивали.
«Ты был хорошим сыном, ты многим пожертвовал ради нее. Гораздо большим, чем должен был. Она была больна и не могла оценить того, что ты для нее сделал. Но ты поступал правильно и благородно и это доказывает, что ты стал достойной личностью, не смотря на то, как они относились к тебе.»

«Я ненавидел ее за то, что она делала. Это тоже делает меня достойной личностью?»

«Нет, Роберт, это делает тебя человеком. Она причинила тебе боль, она никогда не вела себя как мать, ты можешь чувствовать что угодно, не смотря на то, что делал для нее. Ты дал ей больше, чем она заслуживала.»

«Кажется, из меня бы не вышло хорошего священника.»

«Я, со своей стороны, рада, что ты не принял тех обетов, особенно, что касается обета безбрачия.»

«На все есть свои причины. Иногда в это трудно поверить. Но я здесь и я с тобой. Я могу подвергать сомнениям свою жизнь, свою семью, эту аварию… но мы здесь и я бы не стал ничего менять, если бы это подразумевало, что я окажусь в каком-либо другом месте.»

Опять наступила тишина, спокойная и мягкая; сердца были открыты, эмоции вырвались на поверхность из глубины души.
Элли на мгновение показалось, что он уснул. Он устал после их прогулки к бассейну и должно быть был полностью вымотан. Она приподнялась и увидела, что его глаза открыты. Его телу нужен был отдых, но мыслям было не до того.
«Тебе нужно поспасть. Мы сможем поговорить в другой раз.»

«Если я не скажу сейчас, то, что хочу, то потом буду жалеть об этом. Я бы, может, никогда не стал с тобой говорить на эту тему, но я хочу чтобы между нами все было честно. Я не хочу затягивать и говорить об этом потом. Я хочу, чтобы ты знала, кто я. С кем ты хочешь быть.»

«Я знаю, кто ты. И что мне повезло получить второй шанс быть с тобой.»

«Ты даже не представляешь, насколько повезло мне.»

«Тогда расскажи. Я здесь, и слушаю. И я никуда не ухожу. Не зависимо от того, что ты хочешь сказать, я не уйду. Я знаю, что ты не идеален. Я тоже. Я бы была лицемеркой, если бы ответила на твои чувства, только из-за того, что считала тебя идеальным.»
Он убедился, услышав ее слова, что она сможет понять его. Она не уйдет, не станет его осуждать или ненавидеть за ошибки прошлого, за его недостатки.
«Хаус не позволит теперь мне забыть то, как я по глупости упомянул, что был знаком с субкультурой Доминантрикс. Банкирша, с которой я встречался… Я встретил ее до семинарии, до мед.академии. Она была старше, опытнее, она знала о вещах, которыми я только начинал интересоваться. Она подпитывала мою зависимость, от наркотиков, от секса… Я никогда не причинял ей боль, не смотря на то, что ей это нравилось. Я не хотел этого делать. Она жаждала боли, но я был не тем человеком, который может ее причинить.»

Элли молчала. Чейз доверился ей, и возможно, он больше не будет так откровенен снова. Страницы закрытой книги постепенно начинали открываться, он рассказывал о тех деталях своей жизни, о которых не знал никто из его семьи или нынешних друзей. Хаус, Кадди, Форман - они знали об его отношениях с Кэмерон, о смерти его отца, но ничего не знали о его прошлом.

«Наши с тобой отношения совершенно не похожи на отношения с ней. Я изменился, ты, к счастью, совершенно на нее не похожа. Но я не могу сказать, что все, что происходило тогда, не было приятным. Мне нравилось зависеть от нее, это освобождало мысли и чувства, все, что я старался контролировать. Я нуждался в этом тогда. Часть меня даже сейчас этого хочет. Не только в физическом смысле. Ты чувствуешь то, что чувствуешь, теряешь всякий контроль и позволяешь другому человеку за все отвечать. Я не хочу этого больше; не с тобой. Поэтому я так реагировал на то, что ты пыталась заботиться обо мне.»

Ему стало легче, когда он освободился от этих мыслей и наконец все рассказал Эллисон. Все, что он чувствовал, видел и делал за свою жизнь. Эти пристрастия были болезнью, ему казалось, что он унаследовал их от своей матери, которая всегда была зависима от других людей.

«Я разговаривал со священником, когда только пришел в семинарию. Он имел ученую степень в психологии, был очень понимающим человеком, умел слушать. Мне нужно было кому-то рассказать о тех безумствах, которые совершал, о том, как разрушал сам себя. Я был болен, как и моя мать. Но я хотел измениться и кажется у меня это получилось.»

Эллисон посмотрела на него. Мальчик, который не знал любви родителей; молодой человек, оставшийся один на один со своими проблемами, не готовый сопротивляться своим зависимостям - он прошел нелегкий путь, который оставит шрамы в его душе гораздо глубже, чем эта авария.

Когда ты любишь кого-то, то принимаешь его со всеми достоинствами и недостатками, проблемами и слабостями. Правду говорят, что недостатки одного, могут восполнить достоинства другого, делая обоих более цельными вместе, чем по отдельности.

«Я люблю тебя, Роберт. Больше, чем в среду, больше, чем во вторник. Ты старался выглядеть беспечным, скрывая свои проблемы. Тебе нужен был человек, способный заботиться о тебе, чтобы ты изменился. Она не стала этим человеком. А я смогла. Спасибо, что доверился мне, я знаю, как тебе было тяжело это сделать. Я надеюсь, что оправдаю твое доверие. Потребность в любви и заботе не делает тебя слабым или больным. Особенно, если эти чувства взаимны. До того, как мы стали любовниками, мы были друзьями. И это не изменится. Мы разные, как две стороны монеты. Но мы нужны друг другу.»

Он обнял ее.

«И, в следующий раз, когда тебе захочется внимания, я просто привяжу тебя к постели. А то переворачивающиеся машины скорой не слишком удачный способ привлечь мое внимание.»

Чейзоискатель, она же Чейзоследопыт, она же Чейзоснабжатель. © Angel_K & Ember