Шел дождь. Его капли стучали по крышам, скатывались вниз и звонко шлепали по тротуарам. Доктор Роберт Чейз уныло рассматривал свои новые ботинки. Бывшие новые ботинки. После столкновения с лужей на парковке новыми их можно было назвать с натяжкой. Вздохнув, он переобулся и отбросил их в шкаф. На душе было паршиво. Отъезд Кэмерон на конференцию по экстренной медицине вызвал в его душе все старые тревоги и сомнения. Когда она была с ним, он не думал, не оценивал и не сравнивал их отношения с другими и с собственными ожиданиями, которые, оказывается, были, просто до поры до времени молча дремали у него в голове. Когда им приходилось расставаться, он отчетливо понимал, что вопрос о ее невозвращении - это только вопрос времени.
День уныло тянулся с его обычными делами и обязанностями, а мысли возвращались к привычным вопросам. Их отношения свелись к почти формальному сосуществованию. Они иногда встречались, иногда между ними что-то происходило, иногда они разговаривали. Хотя все чаще просто обсуждали свою работу и пациентов, с которыми встречались за день. Так могли бы говорить и просто коллеги. Вежливо и формально. "Почти как мои родители", - с горечью подумал Чейз. А последнее время он заметил, что Эллисон старается избежать с ним физической близости даже в те редкие дни, что они выкраивали время, чтобы побыть вместе.
Задумавшись, он налетел на женщину, выходящую из лифта.
- Доктор Чейз!
- Простите, доктор Кадди,- промямлил он. Сказать, что он всегда чувствовал себя с ней неловко, значит, ничего не сказать. Он научился скрывать свое неумение общаться с вышестоящими людьми, но внутри у него все замирало, стоило ему столкнуться с ними. Он старался бывать рядом с ней как можно меньше. Особенно учитывая, насколько хорошо она знала его отца. Меньше встречаешь, меньше думаешь, что не так сделал - его верный принцип. Мысль о роли его отца в найме его самого на работу к Хаусу всегда висела над ним дамокловым мечом. Форман не спрашивал, Кэмерон всегда готова была пожалеть его, стоило бы ему только заикнуться о его мыслях, он привык к легкому презрению в глазах Хауса, которое как ему казалось, он видел постоянно. Но вот по поведению Кадди он ничего не мог сказать. Ее глаза всегда были спокойно доброжелательны. Он общался с ней по работе, при возникновении проблем с Хаусом, и она всегда была внимательна, вежлива и как бы отстранена. Сегодня он впервые видел, как скорлупа дала трещину, но Кадди явно было не до него. Ее покрасневшие глаза, из которых потоком лились слезы и то, что она почти не видела, куда идет яснее ясного говорили о масштабе неприятностей, свалившихся на нее. У него была секунда, чтобы принять решение и даже когда он заговорил, он не был уверен, что его поступки продиктованы здравым смыслом. Но и оставить ее так, он просто не смог.
- Доктор Кадди, вы в порядке? Может быть, проводить вас?
- Нет, спасибо, доктор Чейз, я в полном порядке.
Она была не в порядке, он видел это. Черт, ее проблемы - последнее, что ему было нужно прямо сейчас. Его начальница, женщина гораздо старше него, у них не было ничего общего. Женщина, которая недавно, да даже и сейчас, плакала. Женщина, чьи глаза потускнели и потеряли тот свет, что был в них. Чейз давно не видел таких глаз. С тех пор, как умерла его мать. Глаза, просившие о помощи и одновременно такие одинокие...Эллисон никогда не смотрела так. Она никогда не нуждалась в его помощи. Она была слабой? Возможно. Но никогда с ним. Еще раз посмотрев на Лизу Кадди, он вздохнул и принял решение.

********************
Надежда умерла в очередной раз. Она была большим руководителем, она сделала себя сама, но ее дети не могли выжить. Снова и снова она вспоминала слова своей сестры: "Ты отвергла нас, Лиза. Ты даже можешь достичь бОльшего, чем отец. Ты уже достигла почти того же, что и он. Но это палка о двух концах. Одиночество станет твоим спутником, любовь будет избегать тебя, близкие отвернутся и да здравствует президент очередной медицинской корпорации или чего ты там хочешь добиться." Издевательские и злые слова крутились в мозгу снова и снова. Столько сил потрачено, чтобы доказать отцу, сестре, всему миру, что она может, доказать и себе свой статус, и эти слова сестры, обернувшиеся правдой. Горечь и отчаяние были такими сильными, что на какое-то время она потеряла контроль над своими действиями и потому врезалась в Чейза со всей силой, забыв надеть маску благополучия и спокойствия.
Его помощи она не ждала и не хотела. Только не его. Она помнила приход его отца к ней в клинику, какое впечатление он всегда на нее производил. Роуэн Чейз, импозантный, уверенный в себе и в том, что все его желания будут немедленно и полностью удовлетворены. Его желания были его сыном. Помнится, она даже позавидовала тому, насколько они были сосредоточены на этом мальчике. С тех пор Роберт Чейз был для нее механизмом, человеческой единицей с функциями. Всё. Но сегодня она была уже не в состоянии выстраивать свои барьеры. Она позволила увести себя, мало понимая, что происходит, но ничего не желая знать и делать.

Добавлено (21.04.2008, 23:46)
---------------------------------------------
******************************
"Молодец, Роберт, ты - гений! Тебе просто нет равных в сотворении острых предметов для своей задницы! Увезти директора клиники, не спрашивая ее согласия, надеясь успокоить ее, даже не зная в чем! Лучше признайся сразу, что тебе просто надоела твоя работа. И проще и быстрее".
Чейз злился на себя. Первый порыв жалости сошел на нет, осталась досада на себя и нахлынувшие воспоминания.
Его мать всегда начинала именно со слез и жалости к себе. Еще вечером она была весела и довольна жизнью, но потом могла увидеть по телевизору счастливую семью или свадьбу, прослушать романтичную песню по радио или просто осознать, что ее день не принес ей того, чего ей бы хотелось вот в этот данный конкретный момент. Ее настроение менялось как по волшебству. Она не могла и, главное - не хотела бороться с этим настроением, и ее мало интересовало, как ее слезы и последующая отключка с бутылкой пугали мальчика, который практически во всем зависел от нее и очень боялся ее потерять. Сначала он пытался убедить ее, уговорить, взять на себя те ее проблемы, которые, как ему казалось, мог. Но чаще всего он терпел фиаско. И следующим этапом была бутылка.
Чейз так увлекся своими мыслями, что даже не заметил, на какой скорости гнал машину. Его уже все больше раздражала необходимость утешения этой женщины, раздражали собственная неуверенность и слабость, которые он допустил, позволив прошлому ворваться в настоящее.
***************************
Кадди молча смотрела в окно, медленно успокаиваясь. Почему-то эта спонтанная поездка вселяла в нее некое чувство, которое можно было сравнить с анестезией: боль на самом деле не излечилась, но купировалась.
- Где мы? - голос ее звучал все еще хрипло от недавних слез, но уже вполне уверенно.
Чейз не ответил, только выключил мотор и устало положил голову на руль.
Несколько минут они сидели в полной тишине. Кадди с удивлением понимала, что ее совсем не напрягала эта тишина. "Анестезия" продолжала действовать. Местность за окном была ей незнакома. Тихий пригород, аккуратные домики на приличном расстоянии друг от друга, что создавало достаточное уединение, в воздухе витал запах каких-то цветов, но в сгущавшихся сумерках нельзя было разглядеть каких. А в отдалении, там, где кончались ограждения, тихо рокотал океан. Видимо, они выехали за пределы города, Кадди и забыла, как мало надо времени, чтобы оказаться совсем в ином месте, чем суматошный Принстон.
Выйдя из машины, она сразу пошла в сторону пляжа, кажется, сто лет прошло с тех пор, как она была тут, когда она вообще последний раз выезжала куда-то не по делам больницы. Первый раз за очень долгое время она не контролировала себя. Она просто позволила себя расслабиться.
- Почему мы приехали сюда, Чейз? Что это за место?
Стоявший рядом парень с независимым видом пожал плечами.
Она усмехнулась.
- Пятнадцать лет рядом с таким, как Хаус. Я вижу, когда врут или недоговаривают. И сейчас именно ты пытаешься что-то скрыть.

***********************
Чейз снова мысленно выругал себя. Ну, вот зачем он дал слабину? Попытка утешить ее ничего не даст, а вот себя он, кажется, сдал с потрохами.
-Здесь...Сюда мы приезжали, когда у отца была какая-то конференция в Америке, но было свободное время+Когда он еще хотел быть с нами. Надо же, я думал, что не вспомню это место.
- Когда они с твоей матерью еще хотели быть вместе,- мягко поправила Кадди. - Личные отношения - это сложно, но с тобой отец...
- Именно поэтому у Вас их нет? - довольно грубо перебил ее Чейз. - Потому что личное - это сложно?
- Туше,- улыбнувшись, не стала спорить Кадди. Чейз еще больше смутился и уставился в песок. Вообще предполагалось, что он собирался кого-то утешать. А в результате, именно ему стало неспокойно. На небе тем временем стали зажигаться звезды, дождь продолжал моросить.
- Когда я росла, мы часто уезжали в похожий дом на берегу,- Кадди кивнула в сторону еле заметных домиков в отдалении.- Моя мать была одной из этих, ну знаешь... - она обернулась к стоявшему столбом Чейзу - из модных мамочек Манхэттена. Это когда перед твоими глазами проходят лица десяти нянь за 10 недель, и все равно лицо каждой из них ты помнишь лучше материнского.
Кадди сняла туфли и спустилась с насыпи на мокрый песок. Он был совсем холодным и твердым, но, казалось, где-то в глубине еще хранил воспоминания жаркого дня и как будто давал обещание, что тепло еще вернется.
Чейз глядел на шедшую по песку женщину, и как-то совсем незаметно воспоминания детства тускнели в его голове. Приходило какое-то новое осознание чего-то, что, как этот песок, еще только обещало вернуть тепло и яркие краски.

****************************
Кадди подошла совсем близко к океану. Она не понимала, зачем стала вспоминать свою далекую семью и тем более для чего стала рассказывать о ней этому мальчику с грустными глазами. Но холод у нее внутри стал просто непереносимым. Ей захотелось вновь почувствовать себя живой, хоть на короткое время. И слова сами родились у нее на губах. Чейз наконец нарушил молчание:
- Зачем же вы приезжали сюда, в эту глушь, ведь...
- Ведь модные мамочки так не поступают? - грустно продолжила Кадди. - Да, если их мужья создают хоть временами видимость семьи. Мой отец был очень успешным в бизнесе. Но он так долго отсутствовал и так мало стал придавать этому значения, что даже такая уверенная в своем браке женщина, как моя мать, забеспокоилась. А высший свет и подавно стал замечать такое.
Кадди села на песок и тщательно разгладила юбку как будто сидела не на пустынном холодном пляже Нью-Джерси, а в своем кабинете или на важном мероприятии. Только чуть вздрагивающие руки говорили правду о ее внутреннем состоянии.
- Она стала приезжать сюда, чтобы сбежать от пересудов, шантажируя моего отца мной, потерей его положения...В общем всем, что могла придумать. Он приезжал, и всё, что они делали весь уик-энд - это орали друг на друга. Потом моей матери удалось забеременеть второй раз, и битва была выиграна. Надобность в приездах почти отпала.
- Родилась моя сестра.- Кадди немного помолчала. - И так получилось, что отец внезапно полюбил мою сестру. Хотя и не полюбил быть отцом. Я так и осталась напоминанием о не слишком приятном времени шантажа его жены, хотя я была его старшей дочерью, я была обязана быть достойной его имени и положения. Увы. У меня всегда слишком сильно было развито свое понятие, как мне жить и чего я хочу. Это был тяжелый удар для моих родителей. Так ошибиться.
Кадди повернулась и в упор посмотрела на Чейза.
- Твой отец был далеко и в то же время на расстоянии вытянутой руки. Ты просто не видел этого. Ты тоже имел свое понятие о том, как тебе жить.
Чейз упрямо помотал головой.
- Это моя мать была рядом. Всегда. А он...
- Твоя мать променяла тебя на бутылку, так же как мой отец - на престиж и любовниц, а позже на более идеальную дочь, по его мнению. Твой отец лишь предоставил тебе выбор быть ли с ним рядом или отказаться.
- Ну да, он просто готов был выиграть звание отца года! Я думал, вы мало уважаете людей, которые прокладывали путь к своим целям с помощью денег. А еще меньше их отпрысков, которых они продвинули вперед, - докончил Чейз тихо.
Кадди пожала плечами.
- Нравится жалеть себя? Наверное, я тебя разочарую. Всё, что я сделала - это положила твое резюме Хаусу поверх остальных. Почему он все-таки тебя взял - не мое дело. Хотя не могу не признать, его решение облегчило мне объяснение с твоим отцом позже.
Чейз медленно поднял голову и неверяще уставился на нее. Кадди невозмутимо встретила его взгляд.
- Ну что? Он нанимал новую команду при тебе. Много он прислушивался к чьему-то мнению? Никогда не думал об этом?

Добавлено (21.04.2008, 23:47)
---------------------------------------------
************************
Думал ли он? Да не было дня, чтобы он не думал. Нет, - тут же поправился он, - первые три месяца он пребывал в эйфории. Его, молодого врача-реаниматолога, подающего надежды, но такого неопытного, выбрал к себе в ученики такой врач! Его распирало от гордости и радости, он буквально летал на крыльях любви и обожания и потому не особенно реагировал на косые взгляды Хауса. После школы истерик и смен настроения, пройденной у его матери, Хаус казался ангелом, и Чейз прощал ему всё: от шуток и сарказма до откровенных подколов.
Пока однажды не узнал, что единственная причина, по которой его взяли, зовется доктором Роуэном Чейзом. Роберт Чейз отчетливо помнил то свое чувство опустошенности, злости и бессилия - возвращаться в Австралию было уж поздно, дома не было, мечты были связаны именно с Хаусом и Принстон-Плейнсборо. А его кумир Хаус только что чуть не свалился со своего пьедестала. Но злился он не на него. Злость по отношению к отцу захлестнула его целиком. А теперь выходило, что он снова мог ошибиться и в своем отце и в Хаусе. Неутешительный результат его жизни.
Он почувствовал руку Кадди на своем плече и, повернув голову, встретился с ней взглядом. Она понимала. Ее глаза, казалось, проникли в самую черную трясину его сомнений и отчаяния, и она понимала его. Такого единения он искал всегда. Но его мать, как он осознавал в глубине души, была слишком влюблена в себя, а Эллисон... Эллисон была с ним так близко, как только возможно. Только не мыслями и не сердцем.
Чейз внезапно понял, что эта поездка с Кадди изменила в нем что-то. Раньше он не позволял себе так думать ни о прошлом, ни о настоящем. Слишком больно, слишком неудобно. Но теперь, сидя рядом с женщиной, чьи глаза и руки успокаивали его и давали силу, он по новому стал понимать себя. Хотя и столкнулся с новой болью. Еще совсем недавно он мог остаться там, в безопасном месте своих старых отрицаний, теперь ему придется идти к чему-то новому. Впервые он почувствовал, что вырос из того, каким был раньше. Это произошло помимо его воли, но повернуть назад он не сможет.
*********************
Кадди улыбнулась.
- Уже не так оцениваешь все, как раньше?
Чейз покачал головой.
- Я многого не знал. Правда, многое продолжаю не знать. Это не меняет поступков окружающих меня людей. Я понял, что теперь готов и хочу их понять. Проблема в том, что теперь я не могу этого сделать. И мне придется с этим жить.
- Да, знание - всего лишь знание. Порой оно не делает тебя мудрее, оно не освобождает тебя, оно просто дает тебе знание.
- Тебе это знакомо, да? Поэтому ты завела этот разговор, хотя тебе самой плохо настолько, что ты поехала с малознакомым подчиненным к черту на рога? Что произошло сегодня?
Настала очередь Кадди поежиться под пристальным взглядом светлых глаз. Зачем она поехала, зачем разоткровенничалась? Она и сама не знала. Ей был нужен близкий человек. Но не просто близкий. А тот, кто смог бы, переступив через свою боль, разделить ее. Столько лет она прождала этого от Хауса. Хоть мгновение разделения...За каждую такую минуту ей приходилось расплачиваться часами понимания и сочувствия. Сегодня она наконец-то была с тем, кто не просто слушал ее, а поддерживал и понимал, не смотря на собственные сломанные крылья. Сегодня она внезапно достигла каких-то совершенно иных отношений, которых не понимала, но ей было хорошо. Холод внутри нее начал таять, и ей не было больно, когда ее "анестезия" стала отходить. Она смогла поделиться своей болью с другим, она чувствовала, что могла. Но как же трудно сделать первый шаг на пути к поднятию на новую ступеньку своей жизни.
Она не смотрела на него, когда заговорила.
- Всю жизнь я мечтала доказать отцу, что я - сильная, что я смогу стать лучше него, что он пожалеет, что недооценивал меня. И я доказала. И, тем не менее, я потерпела крах.
Я всегда хотела стать иной матерью, чем была моя собственная. Я думала, что у меня получится. Когда-нибудь потом. Что со мной будет иной мужчина, чем мой отец. Сильный, но не жестокий. Готовый любить, но не эгоист. Я думала у меня много времени. Несколько раз я думала, что рядом со мной есть такой мужчина, просто надо подождать.
Чейз и сам не заметил как сел рядом с ней, как его руки обняли ее и, бережно покачивая, прижали к себе. Он хотел поддержать ее, просто дать ей силу для того, чтобы рассказать то, что ее тревожило. Он никогда не замечал в себе потребности отдавать любовь. Может, потому что никогда не получал ее. Безусловную любовь. Не ту, которую зарабатывают. А теперь он чувствовал в себе силу, чтобы отдавать и не получая. Мальчик вырос. Он превращался в мужчину, которого и сам пока не знал. Он просто позволил этому новому чувству захватить его и управлять его поступками.
Постепенно голос Кадди стал звучать совсем спокойно.
- Сегодня мне сказали, что мне не удастся стать матерью. Попытки обречены на провал, и мне надо смириться.
Холодная пустота снова полностью окутала ее, и она была готова погрузиться внутрь.
И в этот момент она почувствовала теплые руки Чейза вокруг себя. Она была не одна. Наконец-то не одна. Ее боль разделяли и, разделяя, делали ее меньше, забирая от нее.
- Жизнь открывает разные двери,- мягко поправил ее Чейз. - Может быть, не достигла того, что было тебе запланировано. Может, тебе надо попробовать войти в другую дверь. Помнишь, знание - это просто знание. Мы никогда не узнаем всего. Мы можем попробовать сыграть теми картами, что у нас есть. И порой может получиться даже лучше, чем мы планировали. Пожалуйста, не плачь,- совсем тихо закончил он.
Слезы продолжали течь, но она чувствовала, что это напоминает таяние льдов, которые столько лет окружали ее. Она боялась, что еще немного, и она просто разрыдается ему в плечо. Правда, эта мысль совсем не напугала ее. Странно, столько лет она почти не замечала этого мальчика, а теперь, подняв голову, она посмотрела на него. И не увидела того робкого юношу, который вызывал, пожалуй, только раздражение. Мальчик вырос за одну ночь. Она могла доверять тому мужчине, который сидел рядом. И это уже было немало. Она могла не прятать свои слезы.
- Значит, я должна смириться, что мечта всей моей жизни может не осуществиться?
- Да. - Просто ответил он. - Хотя ты этого не можешь знать, но, может быть, это то, что ты должна сделать именно сейчас. Но быть матерью не всегда значит родить своих детей. Придет время, и ты откроешь новую дверь. А пока да, прими то, что есть сейчас.
Они сидели рядом, а капли дождя изредка падали вниз. Волны лениво набегали на берег, звезды равнодушно смотрели вниз. Ночь шла своим чередом. Чейз продолжал говорить, сначала утешая, а потом просто шепча разные глупости, пытаясь успокоить. Они больше не были двумя посторонними людьми, изредка замечавшими друг друга и внезапно столкнувшимися на одном этапе жизни. Они больше не были и теми, кто проснулся сегодня утром в своей постели. Они выросли из себя прежних, стали близкими, соприкоснувшись самыми сложными и нетронутыми уголками своих душ и как-то, но они изменили друг друга.
Держа в объятиях, сидя рядом с этой сильной, непонятной, гордой, такой красивой женщиной, Чейз внезапно ощутил порхание тысячи бабочек внутри него. Он чувствовал себя до странности счастливым и спокойным, а ведь еще утром он думал, что такое состояние просто мечта. Он видел, что должен сделать и свой дальнейший путь. Пришло время и для него открыть новую дверь. Или хотя бы поискать ее для начала. Он был почти готов простить - На мгновение он замер, но заставил себя додумать мысль до конца - и отпустить прошлое. И, может быть, будущее приготовило ему много сюрпризов. Хотя для начала он попробует жить настоящим.
Кадди поднялась с песка, заставив его поднять голову и потянуться следом за ней. Она улыбалась. Подойдя совсем близко к нему, она погладила рукой его щеку и сказала:
- Пора возвращаться. Спасибо тебе за эту ночь.
Он помотал головой, не находя нужных слов и больше всего на свете боясь сказать что-то, что нарушит это мгновение.
Она подошла еще ближе и ласково прикоснулась своими губами к его губам. Потом, рассмеявшись, отвернулась и легкой походкой пошла обратно к машине. Бабочки продолжали вихрем летать у него внутри.