Автор: Korvinna
Содержание: Фантазия на тему детства Грегори Хауса
Дисклеймер: Да, я помню, что Грег и в детстве мне не принадлежит.
От автора: с уважением к Silver Wind’s «Окинава»

Грег стучит согнутым пальцем по стеклу, и золотые рыбки подплывают к поверхности воды. Мальчик бросает в аквариум щепотку корма и думает, что было бы интересно приучить их к более сложному сигналу. Что-нибудь ритмичное. Но как определить, что они отзываются именно на условленную последовательность звуков? Выбрать две мелодии, на одну – кормить, на другую – нет. Что-нибудь очень разное подобрать, а то запутаются, глупые.
Если можно было бы договориться с ними словами! Звук для рыб – ощущение колебаний воды, изменение течения, давления. Наверное, слова на таком языке должны быть протяжны и плавны как блюз.
Он замечает прилипшие изнутри к стеклу желтые крупинки и скребет пальцем, удивляясь, что это такое, когда в комнату входит отец.
Джон Хаус сегодня дома, у него благодушное настроение, ему хочется поговорить с сыном.
- Опять пялишься на них? Что ты находишь в этих тварях?
-Просто интересно.
- Выражайся точнее, пожалуйста. Зачем они тебе, какой с них прок?
- Я хочу их понимать.
- Но зачем? Увлечение должно что-то давать для реальной жизни, то, чем ты занимаешься бессмысленно. Понимать рыб – это для рыбаков, для узкоглазых оборванцев, у которых нет другой участи и другого пропитания.
Хочется возразить, сказать, что этот интерес – часть гораздо большего, но Грег не знает, какими словами воспользоваться.
- Ты – американец, сын, представитель великой нации на этом клочке суши…
Что всё-таки это за крупинки размазаны по стеклу? Икра? Золотые рыбки никогда не откладывают ее так. Кроме них в аквариуме только один сомик, без пары.
Странно. Интересно.
- …у тебя, в отличие от них, есть будущее. Ты понимаешь, о чем я говорю?
- Да, сэр.
Эти слова сын произносит, не задумываясь. Привычные правильные формулировки, имитация взаимопонимания. «Да, сэр». «Есть, сэр». «Виноват, сэр».
- Обед через пятнадцать минут, - напоминает Джон Хаус и уходит.
- Да, сэр.
Правила создают костяк жизни, придают ей осмысленность. Во всяком случае, с точки зрения отца.
- Эй!- говорит Грег золотым рыбкам, - Правила нарушаете? Вы живете в семье морского пехотинца и должны помнить…
Он не договаривает, слишком смешно звучит.

За обедом Блисс осторожно интересуется мнением мужа, надолго ли они здесь. Джон Хаус в ответ говорит о стратегическом значении баз на Окинаве и необходимости противовесов в сложном геополитическом балансе.
«Он сам не знает, - думает Грег. – Мы здесь, пока не приказали что-нибудь другое. Жить по правилам означает делать только то, что тебе говорят. Всё равно что подплывать за кормом, когда постучат по стеклу».
Блисс жалуется на то, как неприятно выбираться за пределы базы: все эти взгляды, непонятная речь, местные все на одно лицо, невозможно различить, просто голова кружится.
- Можно выучить язык, - вырывается у Грега.
- Это они должны учить наш язык, заруби себе на носу!
- Потому что у нас на их язык ума не хватит, сэр?
Обед сегодня для Грега закончен досрочно. Никак он не научится вовремя умолкать, несмотря на все отцовские старания.
Ведро, тряпка и приказание начисто вымыть бетонированные дорожки у дома. Грег медленно возит тряпкой и думает, что отец не притворяется: он уверен в своей правоте, в неполноценности японцев и благотворном действии дисциплины. Очень глупо. Лучше бы он врал, было бы честнее. Мальчик мотает головой, чувствуя, что запутался.

Эту ночь Грег проводит возле аквариума. Надо убедиться, проверить свои предположения.
Он сидит на полу, завернувшись в плед, не от холода, а чтобы прикрыть свет фонарика. Свет должен быть слабым, чтобы не спугнуть рыбок.
Очень хочется спать. Нельзя, решил, значит, терпи и иди до конца. В этом отец прав. Грег щиплет себя, но помогает слабо.
Тени водорослей и вуалевых плавников колышутся перед ним, взмахи тряпки по сырому бетону…Прибой…Взлетающие самолеты…Переезды и перелеты с места на место… мир так велик…
Он выныривает в здесь-и-сейчас, чуть не уснул! Со дна аквариума к поверхности воды движется темная тень. Сом всплывает торжественно как небольшая субмарина.
Грег замирает, потом впивается зубами в заусенец на пальце и резко отрывает его. Больно. Хорошо, остатков сонливости как не бывало.
Затаив дыхание, он наблюдает, как сом изящно разворачивается у поверхности и добавляет на стенку новые капельки икринок.
Это не по правилам, рыбок обязательно должно быть две. Из этой икры никто никогда не вылупится, это бессмысленный бунт против аквариумной тюрьмы. Или это бездумное подчинение приказам природных инстинктов?
Грег не знает, какой ответ правильный, не знает, почему ему опять думается о сложности мира вокруг, о невозможности свести его к простым правилам.

Он ненавидит разговоры с отцом еще больше, чем ссоры и наказания. Отец заговаривает с ним не для того, чтобы понять, а чтобы заставить сына думать так, как считается правильным. Он искренне обеспокоен, что с Грегом что-то не так, и от этого только хуже. Разговор надо поддерживать, но нельзя говорить ничего, что на самом деле тебя интересует. Ни слова о музыке – это не мужской интерес; ни слова о морских ежах в заливе – что тебе с этих тварей; ни слова о прочитанной книге – гм, тебе не кажется, что тебе еще рано; ни слова о врагах и друзьях - как ты можешь так говорить, я знаю его отца.
С тем же успехом они могли бы быть рыбками в аквариуме и безмолвно раскрывать рты.
Зачем стараться объяснить что-то, если тебя не хотят понимать?

К завтраку он выходит с намеренным опозданием:
- О-матасэ симасита,(1)
- Ты опоздал. Твоя расхлябанность лишила тебя завтрака. Уходи и не опоздай к обеду.
В голубых глазах Грега светится невинное непонимание и спрятанная искра насмешки:
- Вакаримасэн,(2) – он пожимает плечами и садится за стол.
- Встань! – Джон за шиворот вздергивает его в стоячее положение. – Ты слышал, что я сказал!
Мальчик растягивает губы в улыбке. Это улыбка того рода, что хуже обиды и хуже злости.
- Ватаси-ва аната-но котоба-о вакаримасэн. (3)
- Говори по-человечески!
Джон Хаус ощущает жгучее бессилие перед лицом ухмыляющегося сопляка и ударяет его. Мальчик отшатывается, но выпрямляется опять и старательно выговаривает:
- Дэкимасэн…- подносит руку к лицу, щупает наливающуюся синяком скулу, -… вакаримасэн. (4)
И с совсем уж кривой усмешкой добавляет:
- Сэр.

----------------------------------------------------------------------------
(1) – Извините, что заставил ждать.
(2) – Не понимаю.
(3) – Не понимаю ваших слов.
(4) – Не могу …не понимаю..