***

После доктора Уилсона, они перешли к «свеженькому» (по словам Амура) роману. Доктор Форман и доктор Хэдли – так звали тех, кто «открыл сердца свои чарам Любви». Добросердечный Валентин проникся жалостью к девушке, прочитав ее досье.
- Можно сказать, танец страсти на краю могилы, - прокомментировал Амур, - Остроты ощущений добавляет.
- Бедняжка, такая молодая! – сказал Валентин, дивясь равнодушию друга.
- Таковы законы бытия, старина, не нами они придуманы и не нам их менять. К тому же, - прекрасный Бог грациозно повернулся на каблуках, - у нее в запасе есть несколько лет и она может провести их с толком. Я об этом позабочусь.
- А этот темнокожий доктор, он тот самый, кто ей поможет? – не совсем уверенно спросил Валентин.
- Может, кожа у него и темная, а в сердце все светло и ясно. По-крайней мере, для меня. А вот тебе и первое доказательство, - сказал Амур, широко улыбаясь и указывая на своих «подопечных». Те целовались и делали это, как образцовые ученики школы имени Страсти. Скромный Валентин покраснел и поспешил отвести взгляд, чем вызвал насмешки со стороны друга.
- Ну надо же, какие мы стеснительные! Ладно, двигаемся дальше, еще столько нужно успеть!

***

А дальше Валентин познакомился с личными досье еще двух докторов именуемых Катнером и Таубом. Первого Амур охарактеризовал, как «экспериментатора», второго назвал «классическим пошаливающим супругом». «Экспериментатор» влюблен не был, но в развлечениях себе не отказывал. Амур хохотал до упаду, глядя на удивленно-смущенное лицо Валентина, изучавшего «послужной список» доктора Катнера.
- А доктор Тауб – живое подтверждение всем известной пословицы, гласящей: « С лица воду не пить». В данном случае я бы добавил «и с роста тоже!» - веселился Амур, делая вид, что разглядывает бедного Тауба через увеличительное стекло.
- Не всем же быть высокими красавцами, похожими на тебя! – одернул его Валентин, считая своим долгом вступиться за коротышку.
- Эй, прежде чем защищать, взгляни на его личное дело! Его жене скоро придется покупать машину с откидным верхом, чтобы рога в потолок не упирались!
Валентин вздохнул. Муж изменяет жене… банально, избито… и очень грустно.
Амур снисходительно потрепал пригорюнившегося святого по плечу.
- Ладно, устрою его бедной рогатой супруге приятный сюрприз. Только ради тебя! А теперь – вперед!
- Постой! Вернемся к разговору о сейфах. – сказал Валентин. У него из головы не шел прихрамывающий врач с глазами, похожими на осколки синего льда.
- Ага, и тебя зацепило! ОК, вернемся к нашему сейфу.
И они вернулись. «Сейф» приятно проводил время у компьютера, лицезрея весьма непристойные картинки. Валентин уже готов был потерять сознание от полученного шока, но вовремя вспомнил, что он – бессмертный.
- И вот ЭТИМ он заменяет святое чувство? – почему-то шепотом спросил
Валентин.
- Тебя это все еще удивляет? Клянусь своей неотразимостью, ты отстал от
жизни! Так поступают очень многие. Удобно, быстро, доступно... особенно если у тебя есть деньги.
- И ты, Бог Любви, можешь говорить об этом так спокойно?!
Впервые за все это время Амур помрачнел.
- Я стараюсь сохранить разум и душевное равновесие, только и всего.
Если бы я принимал все так близко к сердцу, как это делаешь ты... – Бог взмахнул рукой и воздух прочертили алые полоски. Это означало, что Амур не на шутку рассержен. Опасаясь, как бы гнев Божества не вылился в какую-нибудь членовредительскую форму, Валентин поспешил перевести разговор в другое русло.
- Но этот человек очень умен и бесспорно видит разницу. По-моему, его
одолевают сомнения и страхи. Это же так естественно.
Амур промолчал. Потом внезапно повернулся к Валентину и схватил его за руку.
- Пойдем, покажу тебе еще кое-кого...

***

- Где мы, Амур? – Валентин огляделся. Они явно оказались за пределами
госпиталя. Просторная, уютная комната, обставленная изящно и со вкусом, пришлась по душе нашему святому.
- Здесь живет моя последняя надежда, - сообщил Амур.
Валентин собирался задать еще один вопрос, но в эту минуту в комнату вошла женщина с ребенком на руках. Потоки нежности и позитивной энергии расходились от нее, подобно солнечным лучам. Валентин сразу почувствовал это и проникся глубокой симпатией к Лизе Кадди.
- Значит, ты надеешься, что эта милая женщина сможет подобрать шифр к
«сейфу»? – догадался Валентин.
Бог Любви кивнул, глядя на Лизу, присевшую на диван. А Валентин подумал,
что если бы они с Амуром вдруг стали видимыми, женщина даже не заметила бы их. Она не замечала ничего и никого вокруг. Похоже, что все ее внимание было сосредоточено на младенце.
- Час от часу не легче! – томно простонал Амур. – Кое-что уже
наклевывалось! А теперь это нежное женское сердце, которое я так тщательно подготовил, оккупировала одна лишь материнская любовь! И не надо кидать на меня укоризненные взгляды! – обратился он к Валентину, - Я всей душой за высокое чувство матери, но нельзя же так все утрировать! Теперь она уделяет гораздо меньше внимания работе, а именно на работе она виделась с ним. С глаз долой...
Валентин покачал головой. Вряд ли эта женщина может так быстро предать забвению свое чувство. А чувство было. И есть. Валентин решил, что Амур просто все преувеличивает.
- Лучше пока отойти в сторону и подождать. Время может стать мудрым
советчиком.
- Или хорошим могильщиком! – воскликнул Амур. Он хотел еще что-то
добавить, но в этот момент зазвучала дивная мелодия и Амур извлек из кармана свой мобильный. Только этот божественный телефон работал несколько иначе, чем его простые собратья... Как только Амур прикоснулся к одной из кнопок, перед ним возник ангел с полупрозрачными крыльями.
- Прошу прощения за то, что отрываю вас от дел, но нам необходима ваша
бесценная помощь, - заговорил ангел, молитвенно складывая руки и крылья.
- Хорошо, сейчас буду. – ответил Амур официальным тоном. Ангел исчез
под чудесную музыку. Амур обернулся к Валентину, не скрывая раздражения.
- Нет, ты это видел? И вот так всегда! Беспомощны, как дети, ничего
нельзя поручить! Придется возвращаться. Летим?
- Но мы же еще не закончили!
- Детали обсудим позже. А к «сейфу» все равно не подступиться. Пока.
Сам же говорил, что нужно подождать.
И друзья немедленно отбыли из дома доктора Кадди.

***

- Мы совсем забыли про погоду! Это тоже нужно обсудить, - заметил
Валентин, когда они вновь очутились в роскошном офисе Амура (в приемной терпеливо ждали двое серафимов и один уже знакомый нам ангел с полупрозрачными крыльями. Обходительная Аурелия угощала их нектаром из золотых чашек).
- Ладно, давай обсудим, только быстро. Что ты предлагаешь? – Амур
смотрел в зеркало, поправляя свои прекрасные волосы.
- Пушистый снег, морозец, кружевные узоры на оконных стеклах,
сверкающие снежинки ложатся на плечи... – начал Валентин мечтательно.
- Тебе не кажется, что все это мы проходили совсем недавно? Твой
любезный собрат святой Николас использовал именно такие декорации для своего Рождественского представления. Может, еще ёлку украсим? – спросил Амур с иронией.
Валентин пожал плечами.
- Готов выслушать встречное предложение.
- Я не против морозца и узоров. Да и снег пусть себе лежит, он
намного эстетичнее грязи на дорогах. Но должно светить солнце! А небо пусть будет ярко-голубым.
Решение было принято. Потом Амур занялся своими посетителями, а Валентин отправился в Канзас, чтобы, внимая просьбе друга, провести там инспекцию. Однако в своих мыслях наш святой то и дело переносился в городок Принстон, штат Нью-Джерси. Он думал о людях, с которыми познакомился сегодня. Он думал об их судьбах, таких разных, таких непохожих... И, конечно же, он думал о Любви, которая настойчиво стучала в сердца, не обращая внимания на запреты и замки...

Утро четырнадцатого февраля во всей красе предстало перед восхищенными (и немного сонными) глазами. Если бы мы с вами, подобно Амуру и Валентину, могли летать, то не преиминули бы заглянуть в окна домов наших дорогих врачей. Что мы могли увидеть там?

Спальня Грегори Хауса. Кровать уже пуста и складывается впечатление, что она служила местом военных действий. Вывод: хозяин снова провел бессонную ночь, беспрестанно ворочаясь с боку на бок. А значит, сегодня он будет не в лучшем расположении духа. И даже не думайте напоминать ему о Дне Святого Валентина, если не хотите получить ощутимый удар по... ну, по самому больному месту. Тсс, а вот и он. Выходит из ванной и обводит комнату мрачным взглядом. Взгляд этот весьма красноречиво говорит нам: «Держитесь от меня подальше». И мы повинуемся, несмотря на нашу невидимость...

Квартира доктора Уилсона купается в лучах утреннего солнца. Сам доктор Уилсон бодр, весел и распевает, как жаворонок по весне. Напевая, он готовит себе завтрак (горячие сэндвичи с беконом, свежевыжатый апельсиновый сок и блинчики с клубничным джемом). Соблазнительные ароматы витают по кухне. Хорошее начало дня и какого дня! Джеймс Уилсон помнит о сегодняшней дате. О да, его этот праздник не застанет врасплох!

Амур, несомненно, остался бы очень доволен Чейзом и Кэмерон. Хотите знать, почему? Эта молодая чета встречает утро так, как и полагается влюбленным. Красавице Кэмерон подают завтрак в постель. Романтичный Чейз дарит ей огромный букет роз (разумеется алых, их цвет называется «кровь сердца») Лепестками роз (алых, белых, розовых) усыпана вся комната (доктора Хауса стошнило бы от переизбытка романтики). А в довершение всего возле своей тарелки Кэмерон находит конверт с авиабилетами. Подарок от Роберта Чейза – уик-энд в Париже. Радость и благодарность выражаются в поцелуях и объятиях... Парочке уже не до завтрака. Кажется, сегодня двое врачей точно опоздают на работу...

В это зимнее утро семейное счастье доктора Тауба ничем не омрачнено. Правда, в этом доме спальню не устилает ковер из роз и на выходные никто не полетит во Францию, но миссис Тауб довольна. На ее шее сверкает колье с сапфирами (благо мистер Тауб может позволить себе такой подарок). В свою очередь жена вручает мужу золотые запонки и галстук, купленный в дорогом бутике. Оба чрезвычайно предупредительны друг к другу. Семья завтракает в атмосфере полного согласия. Остается только порадоваться за доктора Тауба...

Возле одного из домов на Роуз-стрит останавливается новый, с иголочки автомобиль. Распахивается дверца и на девственно-чистом снегу появляются следы ботинок (от «Гуччи», между прочим). Владелец шикарной обуви решительным шагом идет к дому, неся букет. Лицо Эрика Формана тоже исполнено решимости. Рука в кожаной перчатке нажимает на кнопку звонка. Дверь открывается почти в ту же секунду. Доктору Форману явно рады. Доктор Реми Хэдли (более известная под прозвищем «Тринадцатая») рада ему настолько, что долго и самозабвенно целуется с ним на крыльце, несмотря на мороз. В конце концов они все же заходят в дом, но только для того, чтобы молодая женщина надела пальто и шапочку. Они садятся в машину и уезжают в неизвестном направлениии. Это означает, что сегодня доктор Хаус лишится сразу двоих помощников. Идея неожиданного выходного принадлежит доктору Форману. Его подруга согласна на любые авантюры. День Всех Влюбленных они проведут за городом. Поаплодируйте Амуру, доставьте ему такое удовольствие!

Некий молодой человек просыпается один в своей холостяцкой квартире, но отнюдь не чувствует себя одиноким и несчастным. Напротив, он полон энергии и радостно встречает новый день. Все его эмоции отмечены знаком «плюс». Энергично пережевывая сэндвич, он включает свой компьютер. Его «почтовый ящик» полон виртуальных валентинок. Доктор Лоуренс Катнер стучит по клавиатуре, отправляя ответные открытки. Время от времени он делает паузу, чтобы глотнуть крепкого чая и откусить от своего сэндвича. Что ни говори, а жизнь прекрасна!

У Лизы Кадди тоже нет никаких сомнений в том, что жизнь прекрасна. Прекрасна и удивительна, несмотря на то, что ее глаза слипаются от усталости (таков удел матери грудного младенца!), а в доме царит беспорядок (памперсы, бутылочки, соски лежат на всех рабочих поверхностях). Закутавшись в плед, доктор Кадди садится в кресло у камина. Ее дочь спит в соседней комнате и у женщины есть немного времени, чтобы отдохнуть. Она закрывает глаза, улыбается своим мыслям. Это улыбка очень счастливого человека. Шторы на окнах раздвинуты и свет свободно льется в комнату. Прихотливые морозные узоры на стеклах радужно загораются. Этот блеск привлекает внимание Лизы, она подходит к окну и с удивлением замечает, что серебристый рисунок на стекле своей формой напоминает сердце. Удивительная валентинка, самая необычная из с тех, что когда-либо получала Кадди. Глядя на сердечко, сотканное из тончайших ледяных кружев, Лиза вспоминает о том, какой сегодня день. А вот о незримом присутствии того, кому все мы обязаны этим праздником, она не догадывается. Валентин нежно прикасается к ее руке и Лизу охватывает чувство глубокой, чистой радости. Хрустальное сердце на окне снова вспыхивает всеми цветами радуги...

***

Утро 14 февраля, пронизанное солнечным светом, украшенное искрящимся снегом, продолжало свое шествие...

На столе лежал предмет, не имеющий ничего общего ни со столом, ни с кабинетом, ни с хозяином кабинета. Хозяин вообще питал глубокое отвращение к нарядным коробочкам, украшенным всякой дрянью, вроде блестящей мишуры и атласных ленточек. Значит, кто-то проник на его территорию с пока еще неясными намерениями. Скорее всего, диверсант, в соответствии со своими примитивными мыслительными способностями, просто-напросто подбросил ему подарок. Подарок, а не бомбу с часовым механизмом. Доктор Грегори Хаус приблизился к столу, подозрительно осмотрел коробку со всех сторон. Ничего не увидел (если не считать золотых сердечек на красном фоне - отличное рвотное средство). Открыть или пусть себе лежит в мусорной корзине нераспечатанная? После некоторых колебаний, Хаус одним махом содрал с коробки нарядную бумагу и ленту (было приятно), откинул крышку... В первую секунду ему показалось, что в коробке лежит человеческое сердце. Настоящее. Но это был всего лишь резиновый макет, подложенный ему неизвестным шутником, претендующим на оригинальность. К слову, макет был неплохо сработан, но участи своей ему все равно не избежать. «Сердце» с размаху шмякнулось о дно корзины. И тут началось самое интересное. Во-первых, «дар» стал издавать пронзительные звуки, похожие на симбиоз пожарной сирены и кошачьих воплей. Во-вторых, при попытке обезврежевания (путем удара тростью) треклятый «орган» выпустил струю густого дыма (так и не заткнувшись). Но не таким человеком был Хаус, чтобы капитулировать перед противником. Контрольный удар - и чертова игрушка издала последний, агонизирующий писк, прежде чем умолкнуть навеки. Кашляя (дым никуда не делся) и вслух мечтая о том, что он сделает с дарителем, Хаус пулей вылетел из кабинета.
А высоко в небе заливался безудержным смехом Бог Любви...

***

Когда нечто бесформенное и непонятное плюхнулось прямо на середину стола, доктор Уилсон совершил грациозный прыжок, которому могла бы позавидовать любая балерина.
- Хаус! – возопил онколог в гневе.
- А как насчет других органов? Печени, почек, желудка? Как далеко
простирается фантазия развеселого остолопа? В следующий раз подложишь мне образчик опухоли? – казалось, у Хауса даже волосы встали дыбом, а из ноздрей повалил дым, как у огнедышащего дракона (к тому же от него ощутимо пахло чем-то горелым). Способность трезво смотреть на вещи вернулась к Уилсону поразительно быстро.
- Над тобой кто-то неудачно подшутил и ты решил, что этот «кто-то» - я?
- Вот только не надо выстраивать логические цепочки, ты в этом не силен!
Сейчас ты скажешь мне, что чист, как поцелуй ребенка, глядя на меня невинными глазами.
Уилсон подошел к столу, с опаской дотронулся до «сердца».
- Оригинальная валентинка, - заметил он.
Хаус издал какой-то утробный звук.
- Кто вообще ввел в моду этот тошнотоворный ритуал с сердечками?! И
почему все вбили себе в голову, что мышечный орган отвечает за эмоции?
- Это риторический вопрос, или мне все же ответить? – голосом
примерного ученика спросил Уилсон.
Хаус бросил на него «убить-тебя-мало» взгляд и гордо удалился. Уилсон, успевший привыкнуть ко многому за время знакомства с Хаусом, спокойно вернулся к работе. Многочисленные валентики, украшавшие стол, отнюдь не лишали его душевного равновесия.

***

Благодаря открытому окну, дым практически выветрился, зато теперь зуб на зуб не попадал от холода. Хаус с силой захлопнул раму так, что стекла задребезжали. «Проклятье!». А потом, неожиданно для себя, снова открыл окно и выглянул наружу. Бирюзово-хрустальное небо точно опрокинулось на него. Взгляд невольно устремился ввысь, туда, где скользили по небесной глади пышные облака. Одно их них, самое большое и белое, очень походило на сердце. Легкое, невесомое сердце, щедро освещенное солнцем, медленно плыло в вышине и Хаус провожал его завороженным взглядом. А за его спиной стояла фигура в белоснежной одежде, невидимая для глаз смертных. Валентин положил руку на плечо Грегори Хаусу, словно старый, верный друг, всегда готовый помочь, поддержать и выслушать. Хаус не ощутил этого прикосновения, но что-то в нем неуловимо изменилось. Или это окружающий мир изменился? Цвета стали ярче, солнечные лучи – теплее, а люди – счастливее? Разве такое возможно? Четырехкамерный мышечный орган, расположенный в грудной клетке, именуемый СЕРДЦЕМ, вел себя странно – учащенно бился, внезапно замирал, чтобы через секунду забиться с удвоенной силой. А тот, кто умел заглядывать в души людей и читать сокровенные мысли, понял, что сердце Грегори Хауса способно испытывать любовь и что «броня», покрывающая его – ни что иное, как средство защиты. Защиты от боли и страданий, порождаемых этим миром.
- Открой сердце свое любви и она излечит тебя. – Тихий голос, неслышный для человеческого уха, проникал в самую душу. Хаус вздрогнул. Он не понимал, что с ним происходит и почему он не может отвести глаз неба... А огромное, белоснежное сердце сияло над городом и люди поднимали глаза к небу, чтобы увидеть это чудо, это олицетворение Любви – чистой, глубокой и возвышенной. Во имя ТАКОЙ Любви идут на подвиг и даже на смерть. Как Святой Валентин.

HAPPY VALENTIN’S DAY!

Красиво написано

А вот интересно, в этом фике сердце Хауса открывается для любви...а для чией любви? Ну то есть, кто она, та самая?))