Мини-чат | Спойлеры, реклама и ссылки на другие сайты в чате запрещены
|
|
|
Мальчишки
| |
| drebezgi | Дата: Вторник, 02.07.2013, 22:22 | Сообщение # 31 |
Иммунолог
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 3459
Карма: 13464
Статус: Offline
| 
 Работай головой! 2593!!!
|
| |
| |
| hoelmes9494 | Дата: Вторник, 02.07.2013, 22:26 | Сообщение # 32 |
фанат honoris causa
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 4345
Карма: 6358
Статус: Offline
| Да-да, вот именно! Хочу-хочу-хочу!!!
Путь к сердцу мужчины лежит через торакотомию. Всё остальное - ванильная ересь.
|
| |
| |
| ПоДождДинка | Дата: Среда, 03.07.2013, 00:23 | Сообщение # 33 |
Аллерголог
Награды: 2
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 391
Карма: 4128
Статус: Offline
| Продолжаем. Так как третья глава получилась весьма объемной, то придется выкладывать ее частями.
Глава 3. Харви и Билли
Первые несколько дней после смены возраста они не теряли надежды на то, что все разрешится само собой.
- Ты точно загадал стать маленьким только на некоторое время? – задавал дежурный вопрос Хаус перед тем, как шмыгнуть на улицу.
- Не мог же я сказать навсегда! – раздраженно отвечал Уилсон.
Он очень надеялся на то, что Хаус проникнется серьезностью ситуации и предпримет мозговой штурм, но Хаус целыми днями где-то пропадал. Они уже выяснили, что идею пойти к Кадди, вместо более разумной - взять отпуск и переждать свое омоложение без свидетелей, Хаус не предложил только из-за того, что, по его мнению, это было бы «не так весело».
И поэтому он продолжал веселиться: ежедневно, приходил под вечер с разорванными на коленках штанами, сбитыми локтями, один раз заявился с синяком под глазом. На все вопросы отвечал:
- Играл в баскетбол в парке.
Или:
- Да там один полез к мелюзге, пришлось ему доходчиво объяснить, что так делать нельзя.
Уилсон только вздыхал и лез в аптечку за антисептиком. Его самого детское тело очень угнетало, и однажды он едва не сгорел со стыда, когда пошел в супермаркет, но не рассчитал и накупил то же количество продуктов, что и обычно, а когда переложил их из тележки в пакет, понял, что сил поднять пакет не хватает. Пришлось его волочь по полу под смешки остальных покупателей.
Кадди приезжала к ним каждый вечер, вздыхала синхронно с Уилсоном при виде растрепанного и совершенно счастливого Хауса, и начинала приводить доводы в пользу того, что лучше будет переехать к ней.
- Ты собираешься меня терроризировать, - категорически отказался Хаус, почувствовав вкус свободы. - Будешь заставлять мыть уши и чистить зубы.
Однажды Кадди приехала с синей папкой, при виде которой у Хауса выпали из рук роликовые коньки, а глаза заблестели.
- Что я вижу, - с радостной улыбкой протянул он. - Дай догадаюсь, пациент при смерти, команда некомпетентна, и вообще без гениального меня все идет наперекосяк?
- Помоги своим ребятам, пока они не угробили пациента, - протянула папку Кадди.
- Каким образом мне с ними пообщаться?
- Азбукой Морзе! Каким хочешь, только сделай свою работу.
- Детский труд будет оплачен троекратно? - жадно открывая папку, уточнил Хаус.
- Будет, - серьезно ответила Кадди. - Помоги им.
Всю ночь Хаус расхаживал по квартире в раздумьях, отсылая команде смски со списками анализов, которые надо сделать. Несколько раз телефон принимался звонить, но Хаус не брал трубку, отписываясь смсками. Уилсон, мужественно пытавшийся заснуть под шелест бумаги, равномерные шаги и писк мобильного, сдался в четыре часа утра. Откинул одеяло, в которое кутался с головой в попытке заглушить все эти звуки, и спросил в потолок:
- Кофе сварить?
- Давно пора, - задумчиво отозвался Хаус. - Я уже хотел тебя будить.
Уилсон хмыкнул, поставил турку на огонь и пошел глянуть на Хауса за привычным делом в непривычном виде.
- Что случилось? - перепугался Уилсон, едва зайдя в спальню.
Хаус поднял на друга недоуменный взгляд, оглядел кровать, сплошь усеянную листами из дела, и уточнил:
- Я вообще-то жизнь спасаю.
- Я не про это. У тебя что, нога болит? - Уилсон кивнул подбородком.
Хаус опустил глаза: действительно, одной рукой он держал папку, а второй машинально, навсегда заученными движениями, растирал бедро.
- Не болит, - он резко отдернул ладонь.
И сразу же вспомнил о последствиях кетаминовой комы, когда после трех месяцев счастливой жизни нога стала понемногу возвращаться в прежнее состояние, порционно выдавая отрезки боли, не очень сильной, но мгновенно иссушающей радостное настроение. Сейчас боли не было, но Хаус почему-то испугался. Уилсон понимающе посмотрел на уткнувшегося в бумаги друга, но ничего не сказал, ушел на кухню.
Едва только он разлил кофе по чашкам, как пришлепал босой Хаус, не отрывая глаз от папки. Первым делом Хаус врезался в стол, и недовольно сморщился, когда услышал вопль Уилсона, который не успел убрать руку от плеснувшего из чашки горячего кофе.
Хаус затуманенным взором смотрел на сыплющего проклятьями Уилсона и явно складывал кусочки головоломки воедино, а потом сорвался с места и кинулся к городскому телефону. Как не было больно Уилсону, он побрел за ним следом и потерял дар речи, увидев, что Хаус набирает номер телефона.
- Кому ты?
- Форману.
- Стой! - крикнул Уилсон.
И Хаус опомнился, кинул трубку, из которой уже доносился голос Формана. Телефон тут же зазвонил, а Хаус сдавленно зарычал.
- Думай скорее, как передать сведения своей команде, пока они не нагрянули лично, - нервно посмотрев на входную дверь, сказал Уилсон. - Черт тебя дернул звонить с домашнего, написал бы смс.
- Это долго.
К ужасу Уилсона Хаус вновь взялся за трубку.
- Ты что творишь?
- Я звоню Кадди, пусть поработает передатчиком.
Минут через пять он положил трубку и опрометью кинулся в спальню.
- Что случилось-то? - все также зажимая обожженную ладонь, Уилсон побежал за ним следом.
Хаус лихорадочно одевался, стоя одной ногой в штанине джинсов, а двумя руками путаясь в футболке.
- Мне надо в больницу...
- Зачем? - задал резонный вопрос Уилсон.
- Я должен проследить.
Ну конечно! Если все люди произошли от человека прямоходящего, то предком Хауса был единственный представитель рода человека-прямоходящего-все-контролирующего. Хаус упал на пол, достал из-под кровати рюкзак, и начал собирать листы с кровати.
- Я с тобой, - твердо сказал Уилсон.
- Ага, чтобы ты меня за руки хватал и не давал работать?
- А разве это что-то изменит?
Уилсон вызвал такси, оделся и помог Хаусу собрать рюкзак. Такси вышли ожидать на улицу. Там опять сеял мелкий дождик, и было прохладно настолько, что каждый вдох оборачивался клубом пара.
- Ты правда будешь мне помогать? Поклянись, - сурово потребовал Хаус.
- Клянусь своей обожженной рукой, - поднял ладонь Уилсон.
Хаус требовательно посмотрел ему в глаза, убедился, что Джеймс честен и буркнул:
- Сильно обжегся?
Уилсон протянул руку, где на тыльной стороне ладони алело большое пятно. Хаус посопел виновато:
- Зря не намазал ничем, будет болеть.
- Да ладно, - принял извинения Уилсон. - Лучше скажи, какой у тебя план.
Но в этот момент подъехало такси, и они нырнули в теплый салон. Хаус всю дорогу ерзал на сиденье от возбуждения, а Уилсон дремал, свесив голову на грудь. Кофе они так и не выпили.
- Билли, мы приехали, - радостным тычком под ребра разбудил его Хаус через десять минут.
Зевая во весь рот и отчаянно жмурясь Уилсон выбрался на улицу и зябко передернул плечами. Хаус за рукав притащил его ко входу в отделение скорой помощи и начал инструктировать:
- Значит так, у пациента нет детей, но есть замужняя сестра.
- Мы его племянники, - сразу понял Уилсон.
- Горячо любящие своего дядю, - подняв палец, отметил Хаус. - Настолько горячо, что сбежали ночью из дома, чтобы его проведать, потому что мама не хотела к нему везти...
- Считая нас слишком ранимыми, - подсказал Уилсон.
- Ну конечно. Только этого мало! Чтобы они не стали сразу звонить в полицию или нашей "маме", надо сделать очень жалобный вид и заверить, что мы ненадолго...
- Потому что через десять минут за нами приедет такси.
Хаус опустил раскрытую ладонь, и Уилсон дал пять.
- Снимай капюшон, - приказал Хаус, запрокидывая голову и ловя дождевые капли на лицо.
- Зачем это?
- Для жалобного вида, - Хаус подставил ладони под водосток, плеснул себе на лицо дождевой водой, потом повозил мокрыми ладонями по голове.
- Ты похож на бродяжку.
- Так и надо, - Хаус снова набрал воды и привел в надлежащий вид Уилсона.
Они оглядели друг друга и Хаус резюмировал:
- Теперь нас хочется не сдать полиции, а крепко обнять и напоить горячим шоколадом. Если они будут неприступны, начинай реветь, у тебя это хорошо получится, - подмигнул Хаус.
Спектакль перед медсестрой длился от силы пять минут, и даже пускать в ход слезы не пришлось. Она проводила их на четвертый этаж и попросила присмотреть за ними дежурную сестру. Пациент спал, и поэтому Хаус с Уилсоном рискнули войти в палату.
- Может, его разбудить? - предложила сестра.
- Нет, нет, пусть отдыхает, мы просто побудем немножко и уйдем, - трагическим голоском заверил Хаус.
- Ну хорошо, - улыбнулась девушка. - Если что, я буду в коридоре.
Только она шагнула за порог, как Хаус кинулся изучать последние назначения пациенту.
- Все в порядке? - уточнил Уилсон.
- Ага, минут двадцать как ему поставили капельницу, - Хаус перелистнул страницу. - Так...так...ну все нормально, - Хаус повернулся к Джеймсу.
- Что-то мне не нравится твой радостный вид, - насторожился Уилсон. - Ты же не из-за пациента сюда прибыл, - полувопросительно уточнил он.
- Ватсон, ты меня иногда поражаешь своей догадливостью, - расплылся в улыбке Хаус. - Чего ради мне на него смотреть, я и так знаю, что он идет на поправку. А вот мой геймбой остался в кабинете, на верхней полке стеллажа.
- И как ты собираешься... - начал было Уилсон.
- Как мы собираемся. Ты же поклялся помогать, забыл?
- Хаус, в прошлый раз твои попытки удрать от охранника не увенчались успехом.
- Никто не будет за мной гнаться. Да и за тобой тоже, - Хаус воровато оглянулся, и дернул катетер капельницы.
Мужчина застонал, Уилсон и пикнуть не успел, а Хаус уже высунулся в коридор и поразительно взволнованным тоном произнес:
- Ой, кажется, что-то случилось!
Медсестра метнулась к кровати, начала прилаживать катетер обратно, а Хаус тем временем улизнул, предоставив Уилсону строить из себя дурака в течение неопределённого времени.
Хаус очень надеялся на то, что в кабинете дифдиагноза нет никого, но, к сожалению, там сидел Форман, сосредоточенно изучающий разложенные на столе листы с результатами анализов. Хаус достал мобильный и набрал смс: "Немедленно проверь пациента. Если лекарство не действует, назначь бета-блокаторы". И уже отправляя смс вдруг вспомнил, что в палате остался Уилсон. "Он справится", - успокоил себя Хаус, с удовлетворением наблюдая, как Форман быстрым шагом покинул кабинет.
Никем не замеченный Хаус проскользнул в свой кабинет, включил лампу и подтащил стул к стеллажу. Начал шарить по верхней полке, где в последний раз припрятал заветную игрушку, но очень мешали книги. Про себя Хаус отчитывал время: сейчас Форман подходит к палате, видит суетящуюся медсестру и мокрого, перепуганного мальчика. Начинает его расспрашивать. "Ага!" - рука наконец нащупала пластмассовый корпус.
Хаус спрыгнул со стула, сразу преодолев половину расстояния до двери, сунул геймбой за пазуху и со всех ног припустил к палате, на помощь к Уилсону.
Он добежал до конца коридора на третьей скорости, но повернуть не успел, потому что врезался в кого-то. Сила инерции уложила Хауса на пол, а человека, с которым он столкнулся, заставила лишь отступить на пару шагов. Немного отдышавшись и проморгавшись, Хаус открыл глаза.
- Ты откуда здесь? - с интересом спросил Форман, склоняясь над ним.
- Я...пришел к дяде...и пошел в туалет, и заблудился, - пролепетал Хаус, поднимаясь с пола.
- Ага, так это твой братишка сейчас в палате?
Хаус кивнул, пытаясь просочиться мимо подчиненного. Но Форман то ли был настолько доволен тем, что пациент пошел на поправку, то ли не знал, чем себя занять, что пошел следом за Хаусом, заинтересованно расспрашивая, как и зачем они посреди ночи приехали в больницу. Хаус, опустив глаза в пол, отвечал тихим голосом, вполне правдободно изображая насмерть перепуганного мальчишку.
А возле палаты их поджидал сюрприз. Кадди держала за руку взъерошенного Уилсона и, судя по разгневанному виду, вела жесткий допрос. Уилсон смотрел на нее невинными глазами и, кажется, старался успокоить. Хаус попятился было, но наткнулся на Формана, который расценил его отступление по-своему:
- Это администратор нашей больницы, не бойся, я ей все объясню.
И прежде, чем Хаус успел что-либо сказать, взял его за плечи и подвел к Кадди.
- Не ругайтесь, мальчики просто пришли навестить дядю.
Кадди изумленно уставилась на Формана, потом на Хауса.
- Да, конечно, - сухо сказала Кадди. - Но им уже пора отправляться домой.
И она стремительным шагом отправилась к лифту, волоча за руку покорного Уилсона. Хаус -- куда ж деваться! - побежал следом, на прощание благодарно кивнув Форману. Едва они зашли в лифт и двери закрылись, как Кадди прошипела:
- Какого черта вы сюда притащились?
- Проверить пациента, - болезненно морщась, пискнул Уилсон в попытке освободить обожженную ладонь, которую Кадди крепко стиснула.
- Отпусти ребенка! - железным тоном приказал Хаус. - Сначала умоляешь спасти пациента, а потом закатываешь истерику.
- Я не по этому поводу закатываю. Вас видел Форман!
- Но почему-то он не назвал меня Хаусом! Ты слишком переоцениваешь моих ребят в плане умственных способностей.
- Зачем ты бродил по коридорам? - резко сменила тему Кадди.
- В туалет ходил. Дети не всегда писают в штанишки, - невинно хлопая ресницами, ответил Хаус.
Лифт остановился, они вышли в пустой холл клиники.
- Сейчас я вас отвезу домой, а завтра переедете ко мне, - безапелляционно заявила Кадди.
- Почему не ты к нам?
- А спать я буду на коврике возле входной двери?
- Я голосую за, - опрометчиво вскинул руку Хаус.
Подол футболки вылез из джинсов, и геймбой с грохотом упал на пол. Кадди среагировала моментально: с удивительным проворством наклонилась и подхватила игрушку первой.
- Когда переедете, тогда отдам, - заявила она, направляясь к двери.
Хаус вдруг запрокинул голову и невыносимо противным голосом заныл:
- Нуууу отдаааай. Отдааай. Отдаааааай.
Уилсон изумленно уставился на друга, который в перерыве между воем умудрился ему хитро подмигнуть. Но его усилия не возымели действия. Кадди только и сказала:
- Жду вас в машине три минуты, потом уезжаю.
Хаус тут же прекратил выть и довольно зловеще сказал:
- Ну ладно, посмотрим, какая тетя из тебя получится.
Если ты умрешь, то я останусь один (с)
|
| |
| |
| Alisaliss | Дата: Среда, 03.07.2013, 00:31 | Сообщение # 34 |
Кардиолог
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 662
Карма: 7098
Статус: Offline
| 
______________________________________
|
| |
| |
| ПоДождДинка | Дата: Среда, 03.07.2013, 00:47 | Сообщение # 35 |
|
Аллерголог
Награды: 2
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 391
Карма: 4128
Статус: Offline
| *********************
Писк будильника мягко вернул Кадди из сна в реальность. Она наощупь выключила его. Полежала несколько минут, глядя на размытые полосы мягкого фонарного света на потолке. Было такое чувство, что она по ошибке проснулась не рано утром, а лишь немногим позже полуночи, настолько тихо и уютно было за окном. Но будильник безжалостно подтвердил, что уже пора вставать. "Если только Хаус не перевел его", - усмехнулась Кадди.
С некоторых пор ее утро начиналось не с ванной, а со второй спальни. Она обязательно заглядывала в комнату, чтобы убедиться, что не стала заложником галлюцинаций. Вот и сегодня тихонько приоткрыла дверь, нашла глазами одного мальчика, спящего на нижней полке двухъярусной кровати, и наткнулась на пустоту на верхней полке. "Ну и где же он?" - сразу забарабанило сердце.
Если Уилсон очень тяготился своим положением, то Хаус словно потерял голову от радости. Он был неутомим, бегал, прыгал, играл с соседскими мальчишками, дрался на детской площадке, и на каждом шагу поддевал Уилсона. Собрался ли Джеймс в ванную, Хаус обязательно кидался следом, пытался протиснуться в дверной проем вместе с ним. Естественно, оба застревали, пихая друг друга локтями и возмущенно вопя звонкими голосами. Только Уилсон включал телевизор, Хаус тут же начинал отбирать пульт, чтобы посмотреть другую программу. Шум и гам поднимался снова. Сначала слышалась сдавленная возня, пыхтение и наконец, апофеозом был придушенный голос Уилсона:
- Хаус, какого черта!
Это было звуковым сигналом, который давал Кадди знать, что пора вмешаться. Она хватала зачинщика под мышки, и утаскивала в другую комнату.
Куда он мог деться в шесть утра, Кадди даже не предполагала. Она вошла в комнату, машинально поправила сползшее с Уилсона одеяло и потрогала постель Хауса. Простыня было холодной, значит, удрал он уже давно. "Есть захочет - придет", - меланхолично решила Кадди. "В конце концов, уже взрослый мальчик".
Хаус возник на пороге через полчаса, когда на кухне уже вовсю пахло кофе. С грохотом захлопнул входную дверь, и, оставляя влажные, рубчатые отпечатки от грязных кроссовок, промчался в ванную.
- Тебе тоже доброе утро, - крикнула Кадди вслед и принялась готовить вторую порцию яичницы с беконом.
Расчет был верный, потому что через несколько минут Хаус, разрумянившийся после душа и уже в пижаме, проскользнул на кухню и подобострастным тоном произнес:
- Доброе утро, тетя Лиза.
- Хватит, - поморщилась Кадди, ставя перед ним тарелку. - Где тебя носило?
- Я бегал, - пожал плечами Хаус.
- Во сколько ты встал?
- В пять часов. Сходил пописать и решил заодно побегать, - с абсолютно детской непосредственностью рассказал Хаус.
- Но так нельзя, - изумленно уставилась на него Кадди. - Ты делаешь все, чего захочет твоя левая нога или правая рука.
- Правая нога, - поправил Хаус, - она так долго была лишена простых человеческих радостей, а сейчас на каникулах, и я хочу ее побаловать. Разве это плохо? – он округлил невинные голубые глаза.
- Ничего хорошего. И не забывай, что с виду ты ребенок, маленький и беззащитный, и любой подонок может сделать с тобой все, что захочет.
- У меня есть ноги, руки и гениальный ум, пусть попробует, - хвастливо заявил Хаус.
Кадди молча покачала головой и села напротив, глядя как Хаус с голодным урчанием поглощает завтрак.
- Ты не хочешь помочь Уилсону в поисках? - спросила она.
Хаус на секунду замер, потом вновь начал жевать с удвоенной энергией, одновременно помотав головой.
- Почему? - изумилась Кадди.
Хаус бросил вилку на опустевшую тарелку, залпом выпил стакан сока и сказал:
- Самое простое и оно же самое весомое объяснение: если все вернется на свои места, то бегать я уже не смогу никогда.
- А как же любимая работа? Всякие загадки, куча подчиненных, которых все время надо держать в тонусе с помощью оскорблений.
- Если мои ребята вновь напортачат, загадки я получу с доставкой на дом. А держать себя в тонусе с помощью оскорблений мне больше не нужно. Удачи на работе, - отсалютовал Хаус и стрелой умчался в спальню.
"Он прав", - со вздохом поняла Кадди. "Только от этой правды никому не легче, кроме него". Вдруг вспомнила, как на днях старенькая соседка мисс Кэрри попросила Кадди передать милому мальчику тарелку со свежеиспеченными кексами. Старушка долго рассыпалась в комплиментах, и наконец, спросила, кем он приходится Кадди.
- Это мой племянник Билли, - вздохнула Кадди, справедливо рассудив, что речь идет не о Хаусе.
- Нет, нет, он сказал, что его зовут по-другому, кажется, Гарри или Барни...
- Харви!!! Что он натворил? - мгновенно сменила тон Кадди.
- Ну что вы, как он мог что-то натворить? Такой милый мальчуган, очень интересовался моим здоровьем, сам вызвался сходить в аптеку, купил какие-то витамины. И вы знаете, я намного лучше стала себя чувствовать.
Кадди застонала сквозь зубы.
- Передайте ему, пожалуйста, эти кексы, я сама их напекла, - лицо старушки сияло доброй улыбкой. - Вам очень повезло с племянником. Эти его голубые глаза, непослушные вихры и добрейшая душа. Сущий ангел, а не ребенок.
"Ангела" Кадди застала в гостиной прыгающим с дивана на кресло под оглушительные вопли AC/DC. Она решительно выключила музыку и поставила тарелку с кексами на стол, через который Хаус совершил очередной сногсшибательный прыжок.
- Ого, кексы! - прокомментировал он на лету.
Кадди ухватила его за руку, силой усадила и ледяным тоном спросила:
- Что ты сделал с мисс Кэрри?
- Ты про ту старушку, которая живет напротив? Я просто немного облегчил ей жизнь. Извини, если нарушил какие-то твои планы относительно ее долголетия.
Кадди смотрела на него требовательными глазами и Хаус сдался.
- У нее сахарный диабет и гипертония. Решил, пусть Чейз немножко поработает.
- Каким образом ты втравил в это Чейза? - вздохнула Кадди, но оставив этот вопрос на потом, задала другой, куда более уместный. - Зачем?
Хаус в ответ растерянно заморгал.
- Ты никогда не делаешь ничего просто так. Вот я и спрашиваю: что ты задумал?
- Захотелось поесть домашних кексов, Уилсона не допросился, решил, что старушка быстрее напечет, - Хаус подтянул тарелку к себе и с довольной улыбкой откусил полкекса сразу.
И Кадди поняла, что Хаус, которого она когда-то знала, остался где-то в прошлом, затерялся призраком в кабинете дифдиагноза и в пустом кабинете, где на столе сиротливо лежал красно-серый мяч. А настоящий Хаус целыми днями где-то пропадал. Зачастую ни Уилсон, ни Кадди целый день не знали о его местонахождении.
Надежда на то, что всё как-нибудь образуется, таяла, как кусочек сахара в горячем чае. Пару дней назад рухнула блестящая идея, пришедшая Уилсону в голову, о местонахождении аттракциона. Кадди позвонила в мэрию, наврала с три короба, что госпиталь планирует провести благотворительную ярмарку и попросила предоставить список всех аттракционов и игровых автоматов, которые находились на ярмарке в честь *Дня Конституции и Гражданства. В списке ничего похожего на название "Исполнитель желаний" не оказалось, и Уилсон окончательно пал духом.
Каждое утро он готовил обед, и уходил на поиски. Обед днем чудесным образом исчезал подчистую, независимо от того, в каких количествах Уилсон его готовил. Не исключено, что Хаусу помогали его новые друзья с детской площадки.
А сам дежурный по кухне целый день колесил по городу, заглядывая во все игровые комплексы, где толпились кучи подростков, но таких мест оставалось все меньше, а результаты поисков приносили только разочарование. Один раз он забрел в тихий райончик, и едва успел забраться на дерево, спасаясь от огромной овчарки, которая слишком бдительно охраняла дом и перепрыгнула через забор, увидев в Уилсоне угрозу. Мало того, что он просидел на дереве несколько часов, так еще и хозяева овчарки едва не отправили его в полицию, посчитав, что Уилсон сам виноват, поскольку пытался забраться в дом. Едва только овчарку привязали, он спрыгнул с дерева и дал стрекача.
Вечером он не никак не мог найти себе места после этого случая, который в очередной раз остро напомнил ему о том, что он больше не сорокалетний глава онкологического отделения учебного госпиталя, а всего-навсего мальчишка, в котором большинство взрослых видит потенциального хулигана. И когда Хаус попытался было затеять с ним обычную вечернюю борьбу за пульт от телевизора, Уилсон испытал такой приступ досады, что толкнул друга изо всех сил. Хаус растянулся на полу, стукнувшись острыми локтями, изумленно посмотрел на испуганного собственным поступком Джеймса и расплылся в улыбке:
- Любимчик тети Лизы наконец взбунтовался.
- Прекрати! - рявкнул Уилсон.
Хаус поднялся, плюхнулся в кресло боком, закинул ноги на подлокотник и запрокинул голову назад, растянувшись своеобразной сосиской.
- Что случилось? - пытаясь достать руками пола, спросил Хаус.
Уилсон рассказал о случае с овчаркой, и терпеливо подождал, пока Хаус отсмеется.
- Так чего ты взбеленился-то? Тебя ж не покусали.
- Хаус, неужели тебе не надоело это? - уточнил Уилсон.
- Дай-ка подумать. У меня не болит нога, мне не надо травить себя наркотой, я могу не ходить в клинику, чтобы лечить всяких идиотов. Знаешь, пожалуй, не надоело. А вот ты мне уже смертельно надоел своем нытьем.
Уилсон молчал, осознав, что с такой точки зрения он перестал воспринимать эту ситуацию.
- Ты жуткий эгоист, - вдруг перестал извиваться в кресле Хаус.
Он встал, и посмотрел прямо в недоумевающие глаза.
- Сначала загадываешь желание, которое, между прочим, касается меня самым непосредственным образом. Потом, опять же не спросив меня, пытаешься все исправить.
- Извини, - тихо сказал Уилсон, мгновенно превращаясь в себя прежнего.
- И почему ты ведешь себя как беременная женщина? - прекратил наступление Хаус, снова сияя хитрыми глазами. - То хочешь стать мальчишкой, то страдаешь, когда желание сбывается. Я ведь тебя сразу предупреждал - загадывай то, что действительно хочешь, а не то, что думаешь, что хочешь.
- Хаус, ты прав, но...
- И чего ты переживаешь? Ты же не загадал стать навсегда мальчишкой. Значит, рано или поздно все вернется. В крайнем случае, если не вернется, то мы просто вырастем, как обычные дети, - он дружески хлопнул Уилсона по плечу.
Уилсона перекосило от последних слов.
- И прекращай страдать, - уверенно сказал Хаус. - Лучше пошли в баскетбол поиграем.
- Хаус, так нельзя.
- Только что ты соглашался со мной. Такая перемена настроения - первый признак гормонального сбоя, - проницательно отметил Хаус. – Дальше пойдут прыщи, «Плейбой» в нижнем ящике комода…
- Я имею в виду, что когда-то же тебе это надоест и ты захочешь вернуться к своей взрослой жизни.
- Для чего? - тон у Хауса мгновенно стал жестким.
Он замолчал надолго. И в этом молчании Уилсон отчетливо услышал все причины: постоянная, невыносимая боль, от которой зачастую ночью нельзя заснуть, викодин и его возможные последствия, жалкое слово "инвалид".
Видно было, что Хаус разозлился, но все же Уилсон спросил:
- А как же работа? - получилось очень жалобно.
- Если Кадди прижмет, она принесет дело, даже если я буду лежать при смерти, - Хаус круто развернулся и вылетел на улицу, хлопнув дверью.
Уилсон подошел к окну, прислонился горячим лбом к стеклу и простоял так до самого прихода Кадди, глядя на баскетбольную площадку, угол которой виднелся из окна. Красная куртка Хауса мелькала на ней, как метеор по различным, хаотичным траекториям. И Уилсон понял, что отнять у Хауса этот глоток свободы, незамутненный ни болью, ни какой-либо ответственностью, он не может. Словно для Хауса желание не имело обратной силы.
- Привет, - услышал он удивленный голос Кадди и отлепился от окна.
- Привет. Как прошел день?
- Что случилось? - Кадди мгновенно поняла, что Уилсон не просто так торчит в пустой и уже темной гостиной.
- Ничего. Садись, ужинать, - а сам отправился в комнату.
Натянул спортивные штаны, нашел толстовку и выудил из-под шкафа кроссовки, которые Хаус спрятал еще утром, когда думал, что он спит. Потом сбежал по лестнице мимо ошеломленной Кадди и перед тем, как нырнуть в пахнущий сыростью воздух, сообщил:
- Я пойду поиграю.
Если ты умрешь, то я останусь один (с)
Сообщение отредактировал ПоДождДинка - Среда, 03.07.2013, 01:01 |
| |
| |
| Ginger82 | Дата: Среда, 03.07.2013, 00:57 | Сообщение # 36 |
Иммунолог
Награды: 0
Группа: Дежурные врачи
Сообщений: 7391
Карма: 16965
Статус: Offline
|
Robert Sean Leonard - he's a man I would put my life in his hands, and almost have on occasion (с) H. Laurie
|
| |
| |
| ПоДождДинка | Дата: Среда, 03.07.2013, 00:59 | Сообщение # 37 |
|
Аллерголог
Награды: 2
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 391
Карма: 4128
Статус: Offline
| *********************
День выдался солнечным и ярким. Казалось, что даже самых безнадежных больных можно отправлять на выписку. И он взрослый! Он снова идет по родному коридору четвертого этажа, в руках папки пациентов, все идущие ему навстречу коллеги улыбаются, дружески хлопают по плечу, поздравляют с возвращением. Хлопают только чересчур уж сильно, Уилсона даже перекашивает. Ой! А это было уже совсем не по плечу и совсем не по-дружески. Ой, еще раз. Да кто там так усердствует? Уилсон обернулся, чтобы посмотреть, и сон окончательно порвался.
В этот же момент Уилсон получил крепкий удар подушкой по голове.
- Чтоб тебя, Хаус! - заорал Уилсон, выпутываясь из одеяла.
Хаус мгновенно среагировал, бросил подушку и взвился на второй ярус. Уилсон несколько минут безуспешно пытался взять кровать Хауса на абордаж, но потерпел сокрушительное фиаско. Тяжело дыша, швырнул подушку в Хауса, тот ловко поймал ее и невыносимо противным голосом пропел:
- Джимми - коротышка, Джимми - короткие руки.
Уилсон зло уставился на друга и сказал:
- Иногда мне кажется, что тебя действительно подменили на мальчишку.
- Зато ты вообще не изменился. Я могу слезть? - уточнил Хаус. - Не попытаешься меня избить своими короткими ручонками?
Уилсон вместо ответа ушел в ванную. С тех пор, как он более или менее смирился с положением дел и пытался получать удовольствие от собственного желания, между ним и Хаусом наступило своего рода перемирие. По крайней мере, Хаус оставил попытки его придушить в ходе борьбы за пульт. Хотя обычно утро начиналось примерно в одном и том же духе. Вечера они проводили либо на баскетбольной, либо на бейсбольной площадках. Уилсон познакомился с местными мальчишками и с удивлением отметил, что хотя почти все они были старше Хауса (разумеется, внешне), но признавали безоговорочный авторитет Харви. "Надо же поддерживать легенду", - объяснил Хаус Уилсону в ответ на вопрос, почему он назвался ребятам "собачьим" именем.
Но никакой легендой Харви и Билли не могли объяснить, почему они никогда не бывают в школе, кто их родители и откуда они знают столько всякой всячины. К примеру, как лечить животных. Хаус сполна им продемонстрировал свои познания на их питомцах, пока Уилсон пропадал в поисковых экспедициях. Но однажды пробил звездный час и для Уилсона. Как-то он весь вечер помогал ребятам готовиться к контрольной по биологии, которую они написали на отличные оценки.
- Откуда ты знаешь биологию за пятый класс?! - долго удивлялись мальчишки.
На помощь пришел Хаус, который с уверенным видом выдал очередную легенду про то, что они учатся экстерном, и живут вовсе даже не в Нью-Джерси.
- Пока родители не вернутся, мы живем у тети, - подтвердил Уилсон.
- Но ты маленький! Ты не можешь учиться в пятом классе, - снова удивились ребята.
- Эй, поаккуратней! - состроил обиженную мину Хаус. - Мой братишка, может, ростом и не вышел, но зато другого такого гения во всей стране не сыскать. Он вообще скоро в колледж поступит!
Уилсон постарался покраснеть как можно более незаметно, и потом, в порядке самокритики, попенял Хаусу за слишком лестную характеристику:
- Не стоит привлекать внимание, нас же по идее не существует, - на что Хаус лишь отмахнулся.
После завтрака Хаус начал метаться по гостиной, разыскивая кроссовки и футболку.
- Я тебя жду на площадке, - крикнул он уже от дверей.
- Может, ты мне поможешь? - поднял на него печальные глаза Уилсон, оглядев кучу грязных тарелок и вспомнив, что еще надо приготовить обед.
- Ни в коем случае! Сегодня у нас игра против тройки Тома, а без меня тройка не получается - Джек вчера расколотил пару тарелок из маминого сервиза, и его теперь неделю из дома не выпустят. Все-таки какие жестокие эти взрослые, из-за каких-то тарелок так зверствовать, - вздохнул Хаус и, развернувшись, выбежал из кухни.
Уилсон представил, что бы было, если бы Хаус умудрился расколотить любимую вазу Кадди и хмыкнул. Пожалуй, тогда угрозы ремня или домашнего ареста вполне могли претвориться в жизнь.
- Штаны надень, пижон, - только и успел сказать Уилсон.
Хаус в ответ только подтянул баскетбольные шорты, улыбнулся и был таков. В спину ему полетел вопль:
- Хотя бы застегнись!
- Хорошо, мамочка, - на бегу крикнул Хаус.
Уилсон принялся за посуду. Через полчаса он открыл холодильник и в задумчивости уставился на продукты. В этот момент в дверь забарабанили и раздались голоса мальчишек:
- Билли, открой!
- Скорее, скорее!
Уилсон в три прыжка оказался в прихожей и рванул дверь. На крыльце стояли старые знакомцы с баскетбольной площадки Верн и Стивен, оба взъерошенные, побледневшие, только на щеках яркими пятнами выделялся румянец испуга. Мальчишки были настолько взмыленными, что от их голов валил пар.
- Что случилось?
- Харви упал, сильно поранился, там столько крови...
Уилсон не дослушал, вылетел на улицу как был - в пижамных штанах, мятой футболке и тапках. Ребята бежали следом за ним, на ходу рассказывая, как «Харви» умудрился упасть.
- Где он? - вихрем врываясь на площадку, заорал Уилсон.
Хаус сидел на мокром асфальте, пожалуй, только крепко сжатые, побелевшие губы выдавали, насколько ему больно. Он прижимал обе ладони к правому бедру, и смотрел на оторопевшего Уилсона ясными глазами. Уилсон с ужасом увидев, как между пальцев Хауса блестит кусок стекла, и широкая дорожка крови течет из-под ладоней, тем же полуистеричным воплем приказал:
- Не трогай рану грязными руками!
- Тише, малыш, спокойнее. Рана глубокая, пока ты притащишь аптечку, я могу потерять несколько пинт крови, - ровным голосом сказал Хаус.
- Я звоню в «девять-один-один», - безапелляционно заявил Уилсон.
- Во имя буферов Кадди, зачем «девять-один-один»? Ты что, не сможешь наложить пару швов?
Уилсон бросил быстрый взгляд на обступивших их ребят. У всех были растерянные и испуганные лица, кто-то неотрывно смотрел на алую дорожку крови, которая уже пропитала белый носок, кто-то с надеждой глядел на Уилсона, ни один из них не предложил вызвать скорую помощь, словно все уже свыклись с тем, что "братья" всегда справляются с проблемами сами.
- Родителям ни слова! - приказным тоном сказал Уилсон. - Дотащите Харви до скамейки. Стекло не вынимать! Стив, за мной!
Они вернулись в дом. Уилсон выволок из холодильника двухгаллонную канистру с апельсиновым соком, вручил Стивену.
- Вылей сок, помой канистру, набери холодной воды, понял? - Уилсон пристально посмотрел на мальчика, тот кивнул.
Пока Стивен выполнял приказ, Уилсон кинулся на поиски аптечки. Под ванной нашел чемоданчик, в котором только что дефибриллятора не было. Столкнулся со Стивеном в дверях, и они наперегонки кинулись к площадке.
Хаус не сидел на скамейке, а лежал пластом с закрытыми глазами, бедро было перетянуто тем, что раньше было футболкой Верна.
- Что случилось? - подбегая, спросил Уилсон.
- Да все в порядке, - ответил Хаус, не открывая глаз. - Я ж говорю, рана глубокая.
Цвет лица у него был зеленоватый. Хоть он и умудрился наложить себе жгут, потеря крови начала сказываться.
- Как тебя угораздило-то, горе ты моё? - присаживаясь рядом и раскрывая чемоданчик, спросил Уилсон.
- Споткнулся возле дома миссис Гамильтон, там ремонт, и рабочие вынесли к мусорному баку старые рамы, и я...
- Там же всё огорожено, - перебил Уилсон.
- Срезать хотел.
Уилсон обработал спиртовой салфеткой руки и склонился над ногой. Рана была сантиметров десять в длину, но, благодаря жгуту, уже не кровоточила. В чемоданчике Кадди обнаружились пара флаконов с физратвором, перекись, шприцы, иглы, ампулы с лидокаином, шовный и перевязочный материал — как раз всё, что необходимо для небольшой домашней операции. Не извлекая стекла, Уилсон стал обкалывать лидокаином кожу и подкожные ткани. Хаус мужественно молчал, доставалось только его нижней губе, которую он нещадно прикусил и скамейке, края которой он сжал до белизны пальцев. Болела не рана — усилия Уилсона-анестезиолога увенчались успехом — знакомой болью болела перетянутая нога. Уилсон извлек стекло, нашел и перевязал поврежденный сосуд и снял, наконец, жгут, из губы Хауса потекла кровь, а из глаз невольные слезы. Сначала Хаус жмурился и отворачивался, скрывая их, потом начал стирать их ладонями, но вскоре перестал, когда понял, что только размазывает по лицу грязь.
Накладывая швы, Уилсон лепетал какие-то успокоительные слова "тише, малыш, спокойнее, скоро все закончится" и прочую белиберду, которую он мог бы сказать своему маленькому пациенту во время какой-нибудь болезненной процедуры. "Я уже не воспринимаю Хауса взрослым", - понял Уилсон, почти с ужасом вглядываясь в лежащего перед ним мальчика. Эта мысль его так поразила, что, готовя повязку, он замер с бинтом в руках. Хаус вдруг приоткрыл шалые от боли глаза со слипшимися ресницами, и спросил сиплым, дрожащим голосом:
- Какого черта ты в одной футболке?
- А какого черта ты в одних шортах? - отозвался Уилсон, принимаясь бинтовать ногу.
Через несколько минут он наконец объявил:
- Все, вставай, пошли домой.
Хаус медленно сел, он был бледный, помятый, с распухшей нижней губой, с грязными разводами на лице и мокрыми от слез висками. Уилсон вновь попытался вызвать в памяти образ взрослого с тростью в руке, но понял, что ничего не получается.
- Ты мне поможешь, или я здесь буду сидеть, пока окончательно не примерзну? – сердито буркнул Хаус.
На помощь тут же кинулись ребята, которые так и стояли, ожидая, пока все закончится. Стивен и Верн помогли Хаусу встать, он обнял их за плечи и осторожно попробовал ступить на правую ногу.
- Хаус! – забывшись, рявкнул Уилсон.
Ребята удивленно обернулись на него, а Хаус понял, поджал ногу.
- Я только хотел сказать, чтоб ты ковылял в сторону дома, а не придумал бы себе по дороге тысячу интересных дел, - смутился Уилсон, отвернувшись и начиная складывать аптечку. – Забудь о правой ноге на несколько дней, швы не железные, могут разойтись.
Том и остальные начали ему помогать. Все молчали, до сих пор ошеломленные случившимся. Наконец Том робко спросил:
- С ним все будет в порядке?
- Да что ему сделается, - как можно более беспечно сказал Уилсон. – Пару деньков похромает, и опять будет бегать.
- А вам не попадет? – осторожно уточнил Дэнни.
- Если вы не расскажете никому, то не попадет, - строго сказал Уилсон, стаскивая аптечку с лавки и, от неожиданности, перегибаясь.
В запале он даже не чувствовал, какая она оказывается тяжелая. Том поспешно перехватил ручку и сказал:
- Давай я.
Проводив Хауса и Уилсона, мальчики поспешно ушли, несмотря на то, что Уилсон предложил горячего шоколада, а Хаус включил любимый канал с мультиками. Как только за ними закрылась дверь, Хаус проныл:
- Мне ску-у-учно, принеси геймбой.
Уилсон покорно принес игрушку, а заодно плед, укрыл вытянутые на столике ноги Хауса и спросил:
- Ты умыться не хочешь? Твоим видом можно довести Кадди до инфаркта.
- Шрамы украшают мужчин, - рассеянно отозвался Хаус, утыкаясь в геймбой.
Уговорить его умыться, а также немного поесть Уилсону удалось только через пару часов. Наконец, с чувством выполненного долга, он тоже примостился на диване в гостиной, укрывшись вторым пледом, пригревшись так, что даже начал дремать, несмотря на включенный телевизор и нервные подергивания Хауса на другом конце дивана.
- Такое чувство, что ты хочешь раздавить геймбой руками, - недовольно буркнул Уилсон, в очередной раз выныривая из дремы от толчка.
- Тихо там, - парировал Хаус.
И Уилсон вновь стал проваливаться в сон. События сегодняшнего утра и главная мысль, которая почему-то взволновала его даже больше полученной Хаусом травмы, начали всплывать в памяти в причудливо размеренном ритме, словно Джеймс смотрел фильм на медленной скорости.
«Не могу вспомнить взрослого Хауса», - вновь подумал Уилсон, видя перед глазами лежащего на мокрой скамейке мальчика, отчаянно жмурящегося в попытке скрыть слезы. Уилсон зябко передернул плечами и увидел собственные пальцы, запачканные кровью, с зажатой в них иглой. Шов за швом, шов, еще один, еще один. «Потерпи, малыш, потерпи», - услышал он издали свой приглушенный шепот, из раны скользнула капля крови, а из глаз мальчика слезы. - «Потерпи…» И Уилсон уснул.
Продолжение следует
Если ты умрешь, то я останусь один (с)
|
| |
| |
| Ginger82 | Дата: Среда, 03.07.2013, 12:08 | Сообщение # 38 |
|
Иммунолог
Награды: 0
Группа: Дежурные врачи
Сообщений: 7391
Карма: 16965
Статус: Offline
| ПоДождДинка, какая прекрасная глава!
И забавная, и серьезная (даже тревожная) одновременно.
У меня чуть сердце не встало, когда я про рану на правом бедре прочитала - карма... туды ее в качель 
Цитата (ПоДождДинка) «Не могу вспомнить взрослого Хауса», - вновь подумал Уилсон
Какие они у тебя хорошие  Да-да, обнять и напоить горячим шоколадом
Robert Sean Leonard - he's a man I would put my life in his hands, and almost have on occasion (с) H. Laurie
|
| |
| |
| ПоДождДинка | Дата: Среда, 03.07.2013, 12:36 | Сообщение # 39 |
|
Аллерголог
Награды: 2
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 391
Карма: 4128
Статус: Offline
| Ginger82, спасибо. По секрету: глава еще не кончилась))Цитата (Ginger82) Какие они у тебя хорошие
Это самая главная похвала...
Если ты умрешь, то я останусь один (с)
|
| |
| |
| hoelmes9494 | Дата: Среда, 03.07.2013, 17:42 | Сообщение # 40 |
|
фанат honoris causa
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 4345
Карма: 6358
Статус: Offline
| А Уилсон, как всегда. неприкаянный. Вот не хватает ему умения Хауса до конца принимать правила игры. И мне почему-то именно за него тревожно - Хаус-то с ситуацией справляется. а Уилсон в состоянии когнитивного диссонанся. и ему не весело. Совсем.
Путь к сердцу мужчины лежит через торакотомию. Всё остальное - ванильная ересь.
|
| |
| |
| ПоДождДинка | Дата: Среда, 03.07.2013, 23:58 | Сообщение # 41 |
|
Аллерголог
Награды: 2
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 391
Карма: 4128
Статус: Offline
| Остаточек третьей главы
Хаус швырнул геймбой в кресло напротив и невидящими глазами уставился в телевизор. Ногу дергало, словно гнилой зуб. Неудивительно, учитывая, сколько дезинфицирующей дряни Уилсон туда налил и сколько швов наложил. «Быстро же я забыл, каково это, когда болит постоянно и гораздо сильнее, чем сейчас. А рано или поздно всё станет, как было», - хмуро подумал Хаус, складывая руки на груди и поворачивая голову к спящему Джеймсу.
Когда тот накладывал швы, Хаус изредка разлеплял мокрые ресницы, и смотрел на сосредоточенную физиономию друга. В этот момент Уилсон как никогда был похож на себя взрослого – эту смесь тревоги, озабоченности и жалости Хаус разглядел бы даже на его посмертной маске. Изредка он слышал, как Уилсон что-то бормотал ласковым тоном, не меняя сосредоточенного выражения лица. И от этой ласки слезы у Хауса текли еще сильнее. Он молча кусал несчастную губу, ругал себя последними словами, но не мог ничего противопоставить горячей соленой влаге, которая сама собой стекала из уголков глаз и щекотала виски. «То ли я действительно превращаюсь в мальчишку, то ли того хуже – в девчонку», - мрачно резюмировал Хаус. Но в любом случае сегодняшнее происшествие выбило Хауса из равновесия, в котором он пребывал последние две недели. Он словно вдруг вспомнил, что на свете, помимо игр, бега, мультиков есть менее приятные обстоятельства. К примеру, боль, которую он раньше мог терпеть, хоть и с неравным успехом. Но никогда не плакал так, как сегодня.
Что же будет, когда он все вернется на круги своя? Он будет кататься по кровати, и вопить, плача и умоляя все это прекратить? Или сразу же выпьет пузырек викодина, не в силах терпеть? «Судя по всему, так и будет», - вдруг разозлился Хаус, осознавая, что ему придется заново привыкать к каждодневной сильнейшей боли.
Вспыхнула досада на Уилсона, да такая, что захотелось отвесить затрещину, чтобы хоть немного дать выход эмоциям. Он даже потянулся к свернувшемуся калачиком Джеймсу, но рука замерла на полпути.
Даже во сне тот выглядел так, словно сильно замерз, а на щеках рваными пятнами алел румянец. Хаус подсел поближе и коснулся лба Уилсона ладонью, потом попытался отыскать в себе досаду или хотя бы малюсенькое неприятие к этому мальчишке, у которого даже не все молочные зубы выпали. Бесполезно. Словно прикосновение к пылающему лбу мгновенно растопило всю злость Хауса, оставив только рациональную мысль о том, что надо дать Уилсону жаропонижающее.
Хаус кое-как встал, и попрыгал по комнате в поисках аптечки, но потом вспомнил, что Уилсон отнес ее в ванную. Добыв тайленол, он принялся тормошить Джеймса, который не просыпался, а только хныкал и отмахивался. Когда, в конце концов, Уилсон наконец открыл покрасневшие глаза и довольно нелюбезно буркнул «Что надо?», Хаус выдал:
- Надеюсь, температура у тебя поднялась из-за переохлаждения, а не из-за твоей тонкой душевной организации.
В ответ Уилсон послал его вместе с душевной организацией к черту, проглотил лекарство, и вновь забрался под плед. Целый день Хаус исправно кормил его таблетками, один раз попытался напоить чаем, но почему-то снова был послан к черту.
- Ты, конечно, сегодня герой, Билли, но не забывай, что я сильнее, - укоризненно сказал Хаус. - И посылать меня куда бы то ни было чревато травмами.
Кадди так и застала их в гостиной под пледами, перед включенным телевизором. Точнее, под пледом по-прежнему спал Уилсон, а Хаус, сильно припадая на правую ногу, шел со стаканом воды из кухни.
- О Господи! – вырвалось у Кадди при виде хромающего Хауса.
Она выронила сумку, кинулась к нему, опустилась на колени и начала ощупывать правое бедро через пижамные штаны, в которые Хаус переоделся специально к ее приходу, чтобы скрыть повязку.
- Что случилось? Где болит? – лихорадочно шаря пальцами по бедру, спросила Кадди.
Хаус молчал, а на лице у него расплывалась хитрющая улыбка, при виде которой тревога Кадди стала угасать.
- Еще немного выше, будет гораздо приятнее, хоть и вне закона, - внимательно глядя на ее тонкие пальцы, замершие на бедре, сообщил Хаус.
И Кадди выдохнула. Встала с колен и начала расстегивать пальто, Хаус прохромал мимо нее к дивану, и, в который раз за день, начал тормошить Уилсона.
- Что у вас случилось? – вошла в гостиную Кадди.
- Немного поспорили с Билли, кто спрыгнет со второго этажа и останется жив, - ответил Хаус.
Кадди подошла к дивану, вопросительно посмотрела на спящего раскрасневшегося Уилсона, перевела взгляд на Хауса.
- Давно у него температура?
- С утра.
- А что у тебя с губой?
- Покормишь ужином, отнесешь в спальню, расскажешь сказку, тогда, может быть, и скажу, - продолжая трепать Джеймса за плечо, ответил Хаус.
К его удивлению, Кадди именно так и сделала. Покормила, причем не только Хауса, но и Уилсона, хотя тот отчаянно пытался ее заверить, что хочет не есть, а спать. Кадди пригрозила, что в таком случае будет кормить его с ложечки. На это заявление очень бурно отреагировал Хаус, которого согнуло от смеха на несколько минут. Только поняв всю серьезность намерений Кадди, Уилсон согласился поесть, а пока она мыла посуду, успел вновь заснуть. И тогда-то Кадди удивила Хауса до того, что он даже рот приоткрыл. Она подошла к дивану, укутала Уилсона пледом поплотнее и осторожно взяла на руки. Он не проснулся, продолжал мерно сопеть, уткнувшись носом ей в шею.
У Хауса даже зубы заломило от этой сцены, которая гораздо острее, чем утренняя, напомнила, в какую историю они влипли пару недель назад. В спальне Кадди шепотом спросила:
- Может, лучше ты поспишь сегодня внизу?
- Ты хочешь смерти Уилсона? Он же запросто может навернуться со второго яруса и сломать себе шею, или того хуже, надуть в постель. Бывали, знаешь ли, случаи, - проворчал Хаус.
К собственной досаде, забраться на свой законный второй ярус без помощи он так и не смог. Потом долго возился с одеялом, пытаясь вытащить его из-под себя, не задевая больную ногу.
- Выбирай сказку, – предложила Кадди, укрывая спящего Джеймса одеялом.
- Прекращай! – вспылил Хаус, приподнимаясь на локте.
- Может, тогда скажешь, что случилось? – взяв с кресла второй плед, Кадди тоже забралась наверх и уютно устроилась там, по-турецки скрестив ноги. – Я же вижу, что дело не в твоей ноге, или простуде Уилсона.
- Как там мои ребята поживают?
- Тебя интересует, справляются ли они с делами, или разыскивают ли тебя?
- И то, и то.
- Дела я им не даю, поэтому они прекрасно справляются. А насчет розысков, мне кажется, они не единожды наведывались к тебе в квартиру.
- В таком случае, на их месте я бы уже заподозрил тебя в двойном убийстве, - вдруг оживился Хаус.
- Почему? - Кадди явно опешила.
- Все улики говорят против тебя. Ты единственная, кто нас не ищет.
- Но я сказала, что Уилсон в отпуске, а ты в реабилитационном центре.
- Что?! - подскочил Хаус.
Уилсон внизу беспокойно заворочался и что-то пробормотал. Кадди метнула на Хауса гневный взгляд и сердито прошептала:
- Дай ему поспать, не кричи.
- Зачем ты сказала про реабилитационный центр? - насупился Хаус, усаживаясь на постели и опираясь спиной на стену.
- Чтобы было сложнее проверить, где ты на самом деле есть, точнее, где тебя нет. В чем дело-то?
- Вернувшись в свое первоначальное состояние, я не перестану принимать викодин, - ехидно заметил Хаус. - Тогда твоя версия пойдет прахом.
- Она уже пошла прахом. Форман в последний раз недвусмысленно намекнул на то, что они не верят моей версии о вашем внезапном исчезновении.
- Еще бы! Если они побывали у меня в квартире, то могли убедиться, что все мои вещи на месте, мобильник разряжен, а документы лежат в ящике стола. А ещё могли узнать одежду Уилсона, которая также находится в моей квартире вместе с обувью, бумажником, документами и ключами от автомобиля. Обнаружив все это, даже мои недоумки могли что-то заподозрить.
Однако, все эти факты не заставили Кадди запаниковать, как надеялся Хаус. Она смотрела на него задумчивым, изучающим взглядом.
- Не сегодня завтра к тебе домой нагрянет полиция с ордером на обыск, - заключил Хаус, воюя с подушкой, на которую пытался опереться.
Кадди забрала подушку и помогла лечь, устраивая его голову у себя на коленях.
- Ведь этот разговор о своих ребятах ты затеял только для того, чтобы не отвечать на мой вопрос. Значит, случилось действительно что-то серьезное.
Хаус нахмурился, Кадди всегда оставалась собой, и провести ее можно было только в исключительных случаях. Проще всего сейчас было не отвечать, но Хаус вспомнил свои горячие слезы, привкус крови во рту и понял, что должен рассказать ей все. Не для того, чтобы облегчить душу, а чтобы предупредить, что с ним будет, когда он вновь станет взрослым.
Если ты умрешь, то я останусь один (с)
|
| |
| |
| Alisaliss | Дата: Среда, 03.07.2013, 23:59 | Сообщение # 42 |
|
Кардиолог
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 662
Карма: 7098
Статус: Offline
|
______________________________________
|
| |
| |
| ПоДождДинка | Дата: Четверг, 04.07.2013, 00:00 | Сообщение # 43 |
|
Аллерголог
Награды: 2
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 391
Карма: 4128
Статус: Offline
| *********************
- Давай съездим ко мне за гитарой, - предложил Хаус, внезапно появляясь в дверном проеме кухни.
Уилсон вздрогнул и едва не выронил чашку с горячим чаем. Последние несколько дней он только и делал, что старался избегать общества друга, который каждую минуту в ярчайших красках описывал, каким образом Кадди доставила его в кровать. Каждый раз рассказ обрастал новыми подробностями. Изначально Уилсон молча спал, пока Кадди его несла, а в последней версии он уже обнимал ее за шею и лепетал: "Мамочка, Джимми хочет водички". И к тому же, потом всю ночь хныкал.
Дополнением к издевательствам стал плюшевый медведь, которого Хаус подсунул температурящему, и оттого постоянно сонному Уилсону, когда тот в очередной раз прикорнул в гостиной, перед телевизором. Во сне ничего не подозревающий Джеймс сгреб мягкую игрушку в охапку и проспал с ней в обнимку часа три. А когда открыл глаза, увидел перед собой стоящую на столике фотографию в рамочке, героями которой были он и плюшевый медведь. Пока он спал, Хаус не поленился сфотографировать его, отправить фотографию Стивену, а тот распечатал ее дома на принтере и принес Хаусу. Рамку и медведя Хаус без зазрения совести позаимствовал в спальне Кадди.
Попытки отобрать фотографию закончились ничем, и она заняла почетное место на стене, прямо над вторым ярусом кровати. Каждый раз, когда они заходили в спальню, Хаус прикладывал ладоши к щеке и противным голосом тянул:
- Ооо, как это мило!
После этого Уилсон, как правило, возобновлял попытки добраться до фотографии, но он и в здоровом-то состоянии не мог противостоять Хаусу, а уж ослабленный простудой тем более. Температура без кашля продержалась у Джеймса три дня, потом видимо испугалась перспективы уколов от Хауса и отступила. Но на улице появляться Уилсон не рисковал, к тому же, погода сильно испортилась. Днями лил дождь, сбивая с деревьев листву и остервенело стучась в окна. Изредка в гости прибегали ребята-баскетболисты, но они предпочитали уходить, как только в дверях появлялась Кадди.
Сегодня небо прояснилось, Уилсон почувствовал себя окончательно выздоровевшим, а Хаус понял, что должен что-то сделать, иначе сойдет с ума от невольного затворничества, тревожных мыслей, которые не отпускали его с момента травмы на баскетбольной площадке, и сочувственных глаз Кадди. Поэтому и возник в дверях кухни с таким предложением. К его удивлению, Уилсон хоть и вздрогнул, но сразу же согласился, поставил чай и пошел одеваться.
Благодаря такой оперативности, они уже через двадцать минут входили в квартиру Хауса. Все было вроде бы на своих местах, только покрылось тонким слоем пыли, который привел Уилсона в удручающее настроение. Пока Хаус доставал из футляра гитару и любовно осматривал ее, Уилсон невзначай прошелся салфеткой по всем пыльным местам, которые попались ему на глаза.
- Лучше проверь свои документы, мои предприимчивые сыщики могли их стянуть, чтобы как-то задействовать в розыске, - заметил манипуляции Джеймса Хаус.
- В каком розыске? - удивился Уилсон.
- А ты не знал, что теперь Форман принимает наркотики, играет на скрипке и зовет Чейза Ватсоном? Кадди сказала, что они несколько раз сюда наведывались в поисках зацепки.
Уилсон занервничал, нашел свои взрослые вещи, извлек документы, ключи и бумажник и рассовал их по карманам джинсов.
- А если они придут сейчас? - спросил он.
Хаус не ответил, пытаясь встать с пола и не уронить гитару. Наконец, ему это удалось, он привычным движением закинул ремень на шею и удивленно выдохнул:
- Тяжело.
Потом вдруг сморщился, и осторожно переступил с ноги на ногу, стараясь перенести вес с правой ноги.
- Болит? - насторожился Уилсон.
Хаус отмахнулся, но уже было поздно. Уилсон усадил его на диван и, чертыхнувшись, увидел бурые пятнышки крови, проступившие даже через плотную джинсу.
- Хаус, - укоризненно вздохнул Уилсон. - Ты вообще соображаешь что-нибудь?
- Да я случайно, - рассеянно отозвался Хаус, скользя пальцами по грифу. - Лучше подай вон ту сумку, надо почистить струны.
Уилсон понял, что взывать к разуму Хауса бесполезно, подал то, что он просил и уточнил:
- Где у тебя аптечка?
- Поищи, - буркнул Хаус, ни на секунду не отрываясь от гитары.
Уилсон начал рыскать по квартире, сначала в привычных местах - на кухне, в ванной, в тумбочке под телевизором, а потом перешел на места не совсем обычные - под ванной, на подоконниках, под кроватью в спальне.
- На шкафах посмотри, - неожиданно посоветовал Хаус.
Уилсон как раз выбрался из-под кровати и пытался отчихаться от пыли. Запрокинув голову для очередного "апчхи", он увидел искомое на верхней полке книжного стеллажа.
- Зачем ты ее туда запихнул? - прекратив чихать, спросил Уилсон.
- Не помню, - последовал искренний ответ.
Для того, чтобы добраться до аптечки одного стула не хватило. Уилсон попытался преодолеть оставшееся расстояние, опираясь на полки, но те угрожающе затрещали. Пришлось искать дополнительную подставку. Кухонный табурет вполне поместился на стуле, хотя Уилсону сие угрожающее сооружение и не показалось вполне устойчивым, он все равно полез. Осторожно встал на стул, перебрался на табурет и судорожно вцепился в края полок.
- Чччерт, - с чувством сказал Уилсон, обнаружив, что аптечка немного левее, чем он думал, но в пределах досягаемости руки.
Слезать с этой эйфелевой башни, передвигать стул на полметра было лень, и Уилсон оторвав руку от полки, потянулся за аптечкой…
Сначала он услышал шорох поехавших ножек табурета, а уже потом почувствовал, что летит спиной в пустоту.
Вместе с грохотом падающих табурета и стула Хаус услышал странный звук, который ассоциировался у него с полновесным ударом в солнечное сплетение.
- Уилсон! - заорал он, отшвыривая гитару на диван.
Забыв про больную ногу, он метнулся в спальню, чувствуя неприятный, сосущий страх. В дверях спальни валялся табурет, отпихнув его, Хаус кинулся к Уилсону, который катался по полу и силился вдохнуть. Крови не было видно, но этот факт испугал Хауса еще сильнее. Он неловко сел на одно колено рядом с Уилсоном, стащил с него футболку, осмотрел, и стал простукивать легкие.
После такого удара об пол у него вполне могло сложиться легкое, разорваться любой из внутренних органов, треснуть или сломаться какая-то из костей, да мало ли что... Оба легких прослушивались, похоже, просто спазм дыхательных путей.
- Вставай, Джимми, надо встать, - чуть ли не впервые в жизни Хаус назвал друга по имени.
Кое-как он поднялся с пола, не обращая внимания на свою повязку, быстро пропитывающуюся кровью, поставил на ноги все еще хрипящего Уилсона и надавил ему на плечи.
- Приседай, надо снять спазм, слышишь?
Уилсон не то согнулся, не то присел, но Хаус наконец услышал его хриплый, судорожный вдох. Он выпрямился, посмотрел на Хауса абсолютно круглыми глазами, в которых еще плескалась паника, и снова согнулся. Уперся дрожащими ладонями в колени и выдавил:
- Такими темпами я скоро стану инвалидом.
- Ты им уже стал! Идиот! - наконец сорвался Хаус.
Уилсон согласно кивнул, ойкнул и схватился за бок.
- Что? - уже не скрывая испуга, заорал Хаус. - Где болит?
Он толкнул Джеймса на кровать, подхватил с пола фонарик и еще минут пять искал возможные травмы. Как оказалось, Уилсону повезло, кроме сбившегося дыхания и нескольких секунд паники он больше ничего не приобрел.
- Да я в порядке, - наконец заверил он Хауса, когда тот в очередной раз начал изучать его зрачки. - А тебе теперь необходимо заново все швы накладывать.
Хаус сел рядом с ним на кровать, оглядел останки башни Уилсона, выпавшие из аптечки лекарства, и с тоской произнес:
- Когда-нибудь же все это кончится.
Уилсон, который начал собирать с пола содержимое аптечки, вздрогнул и выронил все, что было в руках. Он уже свыкся с мыслью о том, что Хаусу по вкусу быть ребенком.
- Ты правда хочешь, чтобы все вернулось? - уточнил Уилсон.
Хаус кивнул.
- Я хочу, чтобы все прекратилось. Прямо сейчас, - твердым тоном заявил он.
Они замерли, напряженно вглядываясь друг в друга, но никаких изменений не происходило.
- Видимо, "некоторое время" продлится еще немного, - резюмировал Хаус. - А жаль. Я уже устал от этих каникул.
Уилсон продолжил собирать пузырьки и блистеры таблеток, не решаясь задать вопрос. Наконец, не поднимая головы, он буркнул:
- Это из-за меня? Ты же просто перестал воспринимать меня взрослым, поэтому и перепугался, ведь так?
- Ты себе льстишь, - парировал Хаус.
Но Уилсон, даже не видя глаз Хауса, услышал напускную сердитость, которая означала, что друг соврал. И, несмотря на то, что буквально несколько минут назад он задыхался и терял сознание, а из-под побуревшей повязки Хауса текла кровь, Уилсон улыбнулся.
Окончание следует
Если ты умрешь, то я останусь один (с)
|
| |
| |
| hoelmes9494 | Дата: Четверг, 04.07.2013, 18:24 | Сообщение # 44 |
|
фанат honoris causa
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 4345
Карма: 6358
Статус: Offline
| Цитата (ПоДождДинка) Это из-за меня? Ты же просто перестал воспринимать меня взрослым, поэтому и перепугался, ведь так?
Ага, и Хауса тем же пробрало! Не читали они в детстве Корчака...
Путь к сердцу мужчины лежит через торакотомию. Всё остальное - ванильная ересь.
|
| |
| |
| drebezgi | Дата: Пятница, 05.07.2013, 22:00 | Сообщение # 45 |
|
Иммунолог
Награды: 0
Группа: Персонал больницы
Сообщений: 3459
Карма: 13464
Статус: Offline
| Цитата (ПоДождДинка) Окончание следует
Работай головой! 2593!!!
Сообщение отредактировал drebezgi - Пятница, 05.07.2013, 23:11 |
| |
| |
|
Наш баннер |
|
|
|
