Doc_WHo, изверги эти фикрайтеры, всегда так делают) Глава восьмая. Ты хочешь меня.
Кэмерон все еще стоит в дверном проеме.
Ее щеки по-прежнему пылают после увиденного.
После того, что она наблюдала за спящим начальником.
После того, что он сказал ей, когда проснулся.
После того, что она ответила ему.
Ей нужно подумать.
Когда она появилась в офисе Хауса прошлой ночью, она не думала, что он положительно отреагирует на нее. Она не ожидала его там увидеть. Она думала, он выгонит ее, указывая тростью на дверь. «Иди-ка на бейсбольный стадион», как бы он выразился.
Выходные превратились в новый опыт, и лишь тело понимало, что происходит.
- Вы встаете? – спрашивает она. Нежный и естественный тембр ее голоса проникает сквозь дверь его комнаты. Ему нужно продумать стратегию игры «Двадцать вопросов», но его физиологическая потребность слегка отвлекает. Зато ему легче переносить боль. Он прочищает горло.
- Раскомандовалась.
- Это был простой вопрос, - говорит она.
Правой рукой он хватается за комод, левой стягивает боксеры, проводя рукой по напряженному члену. Бросив одежду на пол, Хаус хромает к душу.
- Следи за тем, что спрашиваешь. Это был первый вопрос.
- Обидно, - отвечает она, - мы еще должны сыграть в «камень-ножницы-бумага», чтобы узнать, кто спрашивает первым.
- Не слышу тебя, я в душе.
Кэмерон находит черный кружевной бюстгальтер, джинсы и белую рубашку сложенными на диване, там, где она их оставила. Она стягивает футболку Хауса через голову, складывает ее, и переодевается в свою одежду.
Хаус опирается на плитку, а его рука совершает акт любви. Он переключает душ в режим массажера, и струи омывают его обнаженное тело. Он представляет ее губы на своем члене, ее язык, массирующий головку. Кончая, он шепчет: - Черт, Эллисон, да.
Я не могу получить удовольствие.
Желание сводит его с ума, как боль, и в этом виновата Кэмерон. Он сравнивает ее с викодином: он пытается раздобыть ее, и ему вечно не хватает.
Единственная надежда – отвлечься. Он обдумывал стратегию игры, стоя под душем. Она думает, что они сыграют в традиционный вариант игры – вопросы о растениях, животных, минералах, или же о людях, местах и предметах.
В конце концов, он никогда не играет по правилам. Ни с Кадди, ни с медицинским протоколом. Он не готов начать игру сейчас – даже с женщиной, которую он.. хочет.
Это не то. Так не получают желанное.
Вопрос, который он должен задать себе: Что ты хочешь получить от этой игры?
Хочу знать, что тебя заводит.
- Ты.. хочешь меня, - сказал он ей несколько лет назад в пустой лаборатории, - Почему?
- Грустный вопрос, - ответила она. Потом она спросила его, почему он хотел бы это знать. Предсказуемый вопрос.
Я хочу знать, что тебя заводит.
Кто такая Кэмерон?
На секунду ему показалось, что он знает ответ.
Разве она не наивная неженка, заботливый врач, молодая вдова, которая, несмотря на пережитое горе, смогла стать Маленькой Мисс Счастье?
Она изменилась.
Ее последний секс-марафон с Чейзом и способность выдерживать поток его сарказма. Он думает, что его поддельное равнодушие убедило ее.
А потом она появилась в его кабинете, когда он страдал от боли.
Она поймала его, когда он не мог ее прогнать.
Была ли она искренна?
Я хочу тебя, ты нужна мне, я люблю тебя.
Элвис Пресли, поющий в коре головного мозга. Но Хаус не может позволить себе быть таким сентиментальным: он напевает «The Bitch is Back» Элтона Джона.
Кэмерон.
Желание узнать, что возбуждает ее, преследует мысли как надоедливая муха. Его беспокойный ум начинает лихорадочно думать.
Единственный для него способ выиграть игру – обман. Он надеется, что к концу этого матча он найдет способ проникнуть в ее голову.
Что касается ее сердца – он будет работать над этим.
Он вздыхает. Цель игры – проникнуть под ее брюки, залезть в душу и сердце. И для этого нужно лгать.
Так просто.
Так интимно.
Он должен разгадать эту женщину, которая так же сложна, как и шахматная партия с Бобби Фишером.
Это может быть опасно. Он может раскрыться в процессе.
Возможно, ему потребуется Уилсон.
***
Кэмерон сидит на кухне и мельком читает газету в ожидании Хауса. На лице ни грамма макияжа, волосы убраны в хвост. Знаменитые анорексички в облегающих платьях улыбаются ей с бумажных страниц под крупным заголовком «Худеем Как Модели».
Из ее губ вырывается тихий стон. Она чувствует жалость к актрисам и ненависть к редакции.
Ее раздражает, что Хаус покупает это, грязную желтую прессу.
Как он это читает? Зачем ему это? Чудеса. Это не загадка, которую нужно решить, это не соответствует уровню его интеллекта.
Через несколько минут ей кажется, что она все поняла. Загнутый уголок страницы показывает ей фотографию костлявой Анджелины Джоли, ее глаза скрыты под темными очками. Малыш Шилох держится за ее бедро, а Мэдокс сжимает ее левую руку. «Смерть мамы сделала Анджи похожей на беженца: теперь она посол доброй воли ООН.» - линия ручки на этом заканчивается.
Под фотографией кто-то написал слово «Ущербная». Конечно Хаус.
Уилсону предстоит выслушивать это, думает она. Так что это не просто богиня секса Джоли – это то, что ей больно.
Это факты.
Это имеет смысл, если подумать. В конце концов, это он сказал, что «Странность работает на меня». Это действительно странно, что он боготворит женщину, которая носила пузырек с кровью мужа на шее? Женщину, которая вышла замуж за парня, похожего на Билли Боба Тортнона? Женщину, которая летит через весь земной шар, чтобы пообщаться со стоящими на краю голодной смерти сиротами?
Она вздыхает. Кэмерон не может поверить, что потратила 10 минут своей жизни на эту чушь. Она вспомнит об этом на смертном одре.
Она отрывается от газеты, когда слышит скрип двери.
Хаус выходит из комнаты в чистых джинсах. На нем больше ничего нет. Полотенце висит на плече, волосы влажные. Он хромает к чашке с кофе и ругается себе под нос – она думает, что из-за боли.
- Без рубашки, без обуви, отвратительное обслуживание, - усмехается она. Как только последний звук слетает с ее губ, она понимает, что в его власти. Она отодвигает стул и приносит более глубокую чашку, стараясь не смотреть ему в глаза.
Он присоединяется к ней, опираясь бедром на стойку. Запах зубной пасты и мыла – и чего-то еще, чем он пользуется, что кружит ей голову.
- О каком обслуживание ты говоришь? – мягко спрашивает Хаус, глядя на нее сверху вниз.
- Налейте кофе в кружку, вы уже большой мальчик. Это будет большой услугой.
Несколько капель воды стекают с его волос по груди, к поясу джинсов. Они плотно облегают его ноги, подчеркивая то, от чего ее щеки вспыхнули снова. Она любуется его мышцами на спине, когда он поворачивается, чтобы налить кофе.
- Думала отварить вам несколько яиц, - лжет Кэмерон, - специально для ваших пошлых мыслей.
- Я слышу это от девчонки, которая любовалась моим лайнером и надеялась полетать нахаляву?
- Дайте отдохнуть. Мне было просто любопытно.
Зажав в руках две чашки, он садится за стол, просматривая газету и поглаживая сиденье рядом с собой.
- На ком лучше сидит? Риз или Скарлет? Думаю, они обе хороши без этих тряпок, -говорит Хаус, указывая на фотографию, где две женщины были в одинаковых платьях от
CK.
Его обнаженная грудь отвлекает ее, как и его запах. Его ноги случайно касаются ее под столом. Она чувствует тепло его тела.
- О, веселый раздел, - продолжает Хаус, - дает всем понять, что звезды тоже проверяют почту, выбрасывают мусор, пытаются есть хот-доги, не проливая на себя горчицу. А вот и Кристи Элли застукали в попытках нагнуться и поднять серьгу с пола. А я еще думал, что у Кадди огромная задница.
- Придумайте новенькое прилагательное. Огромная и мамонтоподобная уже надоели.
Хаус улыбается. – Придумал. Как насчет «огромная, как корзинка для хлеба»?
- Это только начало, - говорит она.
- Дай мне трость, она у стойки.
Кэмерон поднимается слишком быстро, и летит на него. Ослабляя вес на правую ногу, он хватает ее за плечи, чтобы она не упала. Ее руки упираются ему в грудь.
- Голодная? Как смотришь на завтрак в Тиффани? – предлагает Хаус. Он слегка придерживает ее плечи.
- Я.. потерплю, - отвечает Кэмерон. Она не может смотреть на него, когда он полуголый. – Оденьте рубашку.
Он неуклюже тянется к трости, но она останавливает ее.
- Все в порядке, я сама, - произносит она. В ее голове слова песни: Почему я не могу получить хотя бы один поцелуй.
Или секс.
Он улыбается за ее спиной.
Не оборачиваясь, она идет в его спальню. Открывает шкаф и смотрит на рубашки, пока не находит его любимую – синюю, оксфордскую, в которой он был на их свидании. Перекинув ее через локоть, она возвращается на кухню.
- Одевайте, - говорит она, и, видя его колеблющийся взгляд, протягивает его руку через рукав, - одевайте, или я уйду.
- Угрожаешь, значит боишься, - отвечает Хаус. Он не хочет, чтобы она понимала, какой эффект производит на него, как заставляет сердце биться чаще.
- Но вы не собираетесь выходить на улицу, - с улыбкой говорит она, - я чувствую ваш страх.
Он начинает застегивать пуговицы, но ошибается петельками, его руки трясутся. Кэмерон подходит ближе, ее руки перехватывают края рубашки.
- Давай я попробую.
Она расстегивает первые три пуговицы, Хаус закрывает глаза. Когда она начала расстегивать ниже ключиц, он приоткрыл веки.
- А футболка? – спрашивает Хаус.
- Лучше без нее.
Кэмерон смотри вниз, заставляя пальцы не задерживаться на его груди. Но она не может подавить шумный выдох. Закончив с рубашкой, она робко подняла на него глаза.
Выражение ее лица знакомо ему. Хаус видел ее такой около года назад, когда она пришла к нему, чтобы сообщить о своем уходе.
Это еще не все.
Она пришла сказать ему, что в нем привлекало ее.
Она пропустила тот факт, что он отличный любовник.
Она хотела защиты, когда увольнялась. Хаус думал о причинах. О ее чувствах к нему.
Потом она протянула руку, но Хаус не пожал ее. Он знал, что если он почувствует ее тонкое запястье в своей руке, он не сможет сдержать себя от рискованных действий: ее талия в его объятьях, его язык исследует ее горячий рот.
Позже, на свидании, он пытался защитить ее от себя.
А теперь реальная Кэмерон перед ним – в ее глазах желание.
Как он может защищать ее, если она против?
Хаус знает, на что способен, что он может сделать с ней. Он может сделать ее еще более несчастной, чем она есть сейчас.
Но он больше не может держать ее на расстоянии вытянутой руки.
Он устал от боли, которая заставляет быть жестким с ней.
О господи, думает он. Я рискую жизнями пациентов, глотаю викодин как конфеты. Бомба замедленного действия.
Он переоценил уровень безопасности.
Поэтому, когда Кэмерон отходит, чтобы посмотреть на свою работу, когда она смотрит на самую верхнюю пуговицу, и ее взгляд медленно пересекается с его, слова сами собой вылетают из приоткрытых губ:
- Ты.. все еще хочешь меня.
- Да, - шепчет она в ответ.
- Дай мне руку, - говорит он, и его голос на октаву ниже обычного.
Ее глаза расширяются, но она протягивает ему руку. Хаус обхватывает ее, и тянет к себе, пока она не стоит вплотную к его груди. Он возвышается над ней, она без каблуков. Он хочет, чтобы она почувствовала его эрекцию, взять штурмом ее губы, но он сдерживает себя.
- Не бойся, - говорит он.
Он не уверен, что сказал это вслух, но она расслабилась в его руках, и ее голова поднялась вверх. Выражение ее лица напоминает ему, как он хочет оказаться внутри любимой женщины, почувствовать торжество и свободу.
- Ближе, - приказывает он.
Она стоит на цыпочках, когда он наклоняется и касается ее рта своими губами, легким, воздушным поцелуем.
Всего один раз.
Камасутра всегда говорила: чем меньше – тем больше, особенно на первых порах.
Его лицо застыло в нескольких миллиметрах от ее, и она чувствует его свежее дыхание, вызывающее спазмы внизу живота.
- Больше, - шепчет она.
Он ждет, пока она не берет его лицо в свои ладони и тянет вниз к своим губам, наклоняя голову вбок, чтобы углубить поцелуй.
Одна рука сжимает крошечную талию, а большой палец другой ласкает ее щеки. Он прижимает ее к себе, и она чувствует его твердый и горячий член. Ее соски трутся об его рубашку, возбуждаясь и набухая.
Его рука поглаживает ее затылок, пока он ласкает языком ее нижнюю губу. Он еще раз легко проводит языком по ее губам, наслаждается ее дыханием, а потом отстраняется.
Она всегда хотела, чтобы он смотрел на нее именно так.
Однажды он потерялся
Но теперь он нашел выход.
Она смотрит на эмоции, проскальзывающие на его лице:
Желание,
Боль,
Желание,
Сожаление,
Желание,
Надежда,
Желание,
Необходимость,
Желание.
Когда они разрывают объятья, ее рука скользит по его груди.
- Это только начало, - шепчет она, как только слышит его дыхание.
Хаус смотрит на нее. – Что дальше?
- Завтрак. Игра. Отвечаете на телефонный звонок. Это жизнь.
Хаус делает попытку взять телефон, но не решается. - Могу поспорить, что это Уилсон.
- Кто же еще, - она улыбается.
Он берет трубку.
- Не могу разговаривать. Слишком занят пародиями на Кэмерон, - он слушает всего одну секунду, - О да, они сексуальны. Нет, это не футбол. Я ответил на твой вопрос? О боже, мне пора.
Улыбка пробегает по его губам, такая, какую она любит.
- Ты голодна? – спрашивает он.
После этого поцелуя Кэмерон не знает, какой из органов больше нуждается в топливе: клитор или желудок. Она хочет работать.
- Голодна, - говорит она.
- Мм. Мне нравится, как это звучит.
Их ждал горячий завтрак, кофе, а так же игра в «Двадцать вопросов», ответы на которые не знал даже Хаус.
Фанфик супер хочу продолжения 
