Испанский конкистадор Хуан Понс де Леон высадился на берег тропического полуострова, который образует самую южную часть североамериканской суши, в апреле 1513 во время праздника Pasqua Florida или «цветочной пасхи», вот таким образом один из двадцати шести самых больших штатов союза и получил свое название.

Солнце круглый год, которому Флорида обязана своим прозвищем, которое украшает все номерные знаки штата, тысячи миль побережья, Диснеевские парки развлечений и другие привлекательные для семейного отдыха места в Орландо, латиноамериканские флюиды и космопотитический шик Майами, а так же тропическая красота островов Флорида Киз делают Флориду самым посещаемым штатом Америки.

Во всяком случае, посещаемым британцами..
Я принимал участие, как и любой из сотен тысяч британских туристов, в двух самых популярных развлечениях имеющихся во Флориде.

Сперва я направляю нос такси на юг Майами и еду вниз по знаменитой автомагистрали Америки Highway №1, которое приводит меня к курорту Ки Ларго.
Флорида Киз это длинные низкие острова на самом юге Флориды, капли мочи упавшие с кончика самого фаллосоподобного из штатов. Последний в ряду – Ки Уэст, находится лишь в тридцати или сорока милях от Кубы, так как это американские Карибы.
Ки Ларго стал известен в сороковые благодаря одноименному фильму Джона Хьюстона, но теперь туда стремятся те, кто, помимо прочего желает поплавать с дельфинами.
Хотя чистая радость от того что плаваешь рядом с этими дружелюбными животными является достаточной причиной чтобы делать это, за последние годы возросла практика дельфинотерапии. Я должен был плавать вместе с мальчиком по имени Кайл Крауч, больным церебральным параличом, который занимается плаванием с дельфинами афалинами в Ки Ларго с десяти лет. Молодой терапевт Эли плавает с ним наблюдая за сеансами и ясно, что они оба считают этот опыт чрезвычайно благотворным. Мать Кайла тоже с этим согласна.
Может быть помогает чистый восторг от того, что тебя буксируют, толкают носом, щекочут, энергично подкидывают, подталкивают, ударяют и на тебя наваливаются эти озорные щелкающие и скрипящие существа – а может именно терапия, вкупе с повышением мышечного тонуса из-за активного времяпрепровождения в морской воде.
Я определенно чувствую себя всецело очарованным и выныриваю светясь от приятного ощущения (bien-être) и с чувством гордости от того, что мне была дарована одна из величайших привилегий природы.
Я обдумываю увлечение человеком высшими млекопитающими – человекообразными приматами, китами и дельфинами. Находясь в их присутствии мы как будто общаемся с особами королевской крови или с голливудскими звездами. Широкая улыбка расплывается по нашим лицам. Зрительный контакт или внимание заставляют наши сердца биться чуть быстрее от высокой чести быть замеченным этими высшими существами. Позор, что при всем этом мы, кажется, не можем поделить с ними планету. К 2020 году останется совсем мало видов горилл и китов. Возможно, дельфины в безопасности пока они продолжают играть.
- Дельфины, - говорит Эли, - обладают инстинктом, так как в воде они приближаются только к тем, кто больше всего нервничает. Они, кажется, всегда обращают внимание на самых уязвимых и ранимых, физически и эмоционально. Вы увидите как нежно они побуждают к игре таких людей.
- А уверенные в себе люди?
Самодостаточных , здоровых и уверенных в себе людей они оставляют в покое.
Не знаю, то ли быть польщенным, то ли оскорбиться, но дельфины проявляли ко мне повышенное внимание.

Второе непременное условие «sine qua non» на пути майамского туриста – это путешествие на аэроботе по Эверглейдз. Я проехал обратно от Ки Ларго к этому огромному национальному парку, площадью более двух тысяч миль. Безграничные топи заросшие марискусом, болотным кипарисом, хэммоком* и сосной.
Плоский как биллиардный стол. Когда проезжаешь по ним – первое впечатление, что это плодородные зеленые поля, пока не поймаешь взглядом темный проблеск отражений, там, где должна быть земля, и, в конце концов, убеждаешься, что весь ландшафт находится под водой.
Единственный возможный способ передвижения по ним – это аэробот.
Из всех самых странных способов передвижения, которыми я когда-либо пользовался, аэробот, должно быть, самый шумный и самый экологически вредный.
Самолетный пропеллер помещенный в клетку мчит тебя по поверхности Эверглейдз, скользя на высокой скорости, изрыгая выхлопные газы и оглушающе рыча, что как можно представить, гарантированно заставит любые виды животных умчаться в поисках укрытия. Но животные могут привыкнуть ко всему, даже к отравленному реву аэробота Сумасшедшего Макса. Они, по-видимому, являются остатками стареющих хиппи, как Джесс, мой рулевой, который наслаждается, пугая окружающих рассказами об аллигаторах, запрыгивающих в лодки и утаскивающих людей в воду. У Джесса на базе есть детеныш аллигатора. Он дает его мне подержать.
- Ну же, давай! Он тебя не укусит.
Удивительно как детеныши таких бородавчатых и опасных существ могут быть так восхитительны!

Иногда самый банальный, самый распространенный вид туристического отдыха может быть очень приятным. С поездкой на Эверглейдз так и получилось.

*участки субтропического леса в болотистой местности

Следующий день я провел исследуя Саут Бич, южную часть пальца земли, который спускается вдоль побережья Майами. Пятнадцать или где-то в этом роде лет назад здесь были заброшенные руины. Крис Блэквел, основатель звукозаписывающей фирмы «Island Records» взялся вместе с другими за восстановление ряда отелей в пастельных тонах, которые теперь являются гордостью этой самой фешенебельной части города. На этом же участке, Оушен Драйв, находится большой квадратный дом в романском стиле, Каза Казуарина** на ступенях которой Джанни Версаче был застрелен и убит в 1997.

Признаки наступающего рождества напоминают мне, что, несмотря на все свидетельства противоположного, у нас уже почти середина зимы. Я прогуливаюсь по направлению к Линкольнскому Театру, кремово-терракотовой драгоценности, которая теперь является родным домом для симфонического оркестра « New World Symphony Orchestra». Их группа ударных инструментов репетирует эксцентричный и захватывающий Ballet Mecanique, дикую футуристическую, дадаистскую ударную пьесу Джорджа Антайля, в которой задействованы дверные звонки и самолетные пропеллеры, похожие на те, которые приводят в движение аэроботы Эверглейдз. На премьере в Париже пропеллеры сдували парики и шляпы с голов публики. Я сижу на репетиции, с довольной мыслью о том, что в мегаполисе с его ночными клубами, из которых доносятся нудное буханье сальсы, фанк джаз, мамбо и мягкий рок, есть также место для невозделанных просторов экспериментального модернизма, пусть это и модернизм которому сейчас глубоко за восемьдесят.

*южный пляж
**казуариновый дом (исп.)

Вечер должен опять отдать меня на милость музыки, и даже больше. В течение многих поколений теплые зимы Майами привлекают временных постояльцев определенного возраста, особенно еврейские пары из Нью-Джерси и Нью-Йорка. Эти зимние посетители, которых называют перелетными птицами, сделали Палм Бич и окружающую местность к северу от Майами почти полностью своей собственностью, создав огромные коттеджные поселки, где есть их собственные магазины, кинотеатры, салоны красоты, бассейны, синагоги и театры. В театрах, оплачиваемые общинами организаторы досуга устраивают специальные танцевальные вечера; и именно на такой я сегодня вечером приглашен.

Закрытый мир перелетной птицы напоминает круизный лайнер, застрявший на суше. Те же вывешенные списки неотложных дел, те же возбужденные группы гостей сверяющих даты, время и дресс код с организаторами досуга. Я пришел, потому что сегодня Танцевальная Ночь в одном из театров, и я должен узреть этот мир перелетных птиц крупным планом.

Я разговариваю с группой профессиональных танцоров. Самому молодому из них перевалило за полтинник, но для большей части охочих до мужчин танцующих дам они жиголо, нужные лишь для того, чтобы их подцепить и кружить на танцполе пока они не упадут. Ненасытность и страсть к танцам некоторых женщин, как мне сказали, нужно увидеть, чтобы поверить.
- Иногда мы приходим домой в порванных пиджаках и штанах, говорит один из них, Моррис.

Как человека, который ненавидит танцевать такой глубокой ненавистью, так всецело и так фундаментально, что сама мысль о выделывании кренделей ногами заставляет меня удаляться в поту, дрожа от ярости, страха и потрясения, мысль о том, что меня может схватить одна из этих сумасшедших танцующих гарпий наполняет меня ужасом, и я решаю спрятаться за нашим фотоаппаратом на остаток вечера.

Однако так эксцентричен, ужасен и гламурно-вульгарно прелестен весь этот вечер, что я невольно выхожу на танцпол и даже двигаюсь почти в такт музыке. Невысокий пожилой человек по имени Марвин так очарователен в своей щегольской шляпе и обладает такой восхитительной улыбкой Уолтера Маттау, что я не могу устоять и болтаю с ним.
- Вы когда-нибудь видели таких красивых дам? возбужденно спрашивает он. Красивые женщины повсюду.
А у Вас самая красивая, говорю я, галантно кланяясь женщине держащей его под руку, которая хихикает и придвигается к нему поближе.
Мы вместе уже двадцать лет, говорит мне Марвин.
Женаты?
Нет мы танцевальная пара. Моя жена умерла восемь лет назад. Ее муж умер семь лет назад. Они называют нас Эм и Эм.
Марвин и…?
Она отвечает в первый раз за всю беседу – Мюриэль.
Марвин и Мюриэль.
- Разве она не принцесса?
- Определенно. Можно спросить, сколько Вам лет, Марвин?
- Конечно можно, это свободная страна, за исключением придурков в Белом доме.
- Ну так сколько Вам лет?
- Девяносто годиков.
Мюриэль, на голову выше него, легко подталкивает его локтем, и они ввинчиваются в толпу из семисот других танцующих пар.

Это странный мир и я лучше совершу самоубийство, чем стану его частью, но все они кажутся очень счастливыми. Как только позволяют приличия, я на цыпочках удаляюсь. Триумфальное рычание «If my friends could see me now» из фильма Sweet Charity становится все слабее и вот, наконец, я в безопасности в кабине такси.

Следующим утром я стою на скале пляжа и прощаюсь с Флоридой.
Я проехал вниз по восточному побережью так далеко к югу как мог, и теперь должен направляться к западу, через пролив к Луизиане.