Царапины

Кэмерон всегда казалась Чейзу немного «не от мира сего». В самом лучшем смысле данного выражения, разумеется. Руководствуясь исключительно высокими моральными принципами и строгими правилами, проявляя любовь и сострадание к брошенным и несчастным, она являла собой реинкарнацию Матери Терезы. Помимо этого, Кэмерон обладала ангельской внешностью. И когда это неземное создание предложило заняться вполне земным делом, каковым для Чейза являлся секс, он с радостью согласился. И даже сравнение с готовой пиццей его не расстроило.

Всё шло прекрасно. Нежно целуя Кэмерон, Чейз боялся спугнуть неверным движением это чудное видение. Она возвращала поцелуй и с озорной улыбкой кусала его за нижнюю губу. Он старался быть нежным. Кэмерон в ответ царапала его спину. Нет, пару раз это было даже кстати, но потом вошло в привычку.

Царапины противно пощипывало в душе. Чейз досадливо морщился, вспоминая очередной бурный обеденный перерыв. Иногда в голову приходила мысль о том, чтобы намекнуть Кэмерон прекратить использовать его спину в качестве когтеточки. Но стоило ей призывно улыбнуться и показать глазами на дверь очередной подсобки, как… В общем, он не мог решиться на подобный шаг.

Тогда Чейз попытался спросить совета у коллег. Первым на глаза попался Форман. Тот замахал руками и сказал, что не желает выслушивать подробности его личной жизни. Сказал, что с него достаточно синхронности диагнозов и хихиканья в лаборатории, а тут какие-то царапины. У Хауса Чейз спрашивать не стал. На это имелось две причины. Во-первых, проститутки не царапались (или царапались исключительно по желанию клиента), во-вторых, Хаус мог потребовать разобраться в ситуации на собственном опыте. Чейз рисковать не хотел.

Оставался ещё Уилсон. Он-то и пригодился больше всех. Онколог внимательно выслушал Чейза, осмотрел царапины и решил заклеить некоторые пластырем. Хаус, всегда входивший в кабинет лучшего друга без стука, был поражен открывшейся ему картиной: Чейз, с обнаженным торсом и горестно поникшей головой, и Уилсон, с пластырем в руках. Хаус похлопал себя по карманам, с досадой воскликнул: «Ну когда я начну носить с собой мобильник с видеокамерой!», и ушёл, насвистывая мелодию одного ненавистного ему мюзикла. Уилсон предложил Чейзу жениться. На Кэмерон, разумеется. В ответ на недоумённый взгляд он пояснил, что его первая жена тоже обладала острыми ногтями. Но, выйдя за Уилсона замуж, она стала относиться к нему бережно и спину царапала только по особым случаям. На годовщину свадьбы, например. Чейз обещал подумать.

Такое решение проблемы казалось ему кардинальным. Однако шло время, царапины, регулярно обновляемые, саднили. Чейз стал вздрагивать при любом упоминании маникюрного салона. А однажды, застав в ординаторской медсестру, которая с самым невинным видом подравнивала пилочкой ногти, с криком выбежал вон. Медсестра озадаченно посмотрела ему вслед. Чейз очнулся, только отбежав от больницы на два квартала.

Тогда он решился предложить Кэмерон начать более серьёзные отношения. «А то как маленькие, честное слово, прячемся по подсобкам» - думал Чейз, заранее предвкушая радость объятий. Но Кэмерон, посмотрев на него с разочарованием ребёнка, обнаружившего, что любимый щенок вырос в собаку и не хочет бегать за мячиком, отказалась.

Неделя сменялась неделей. Время лечит. Царапины зажили. Только по вторникам, когда Чейз сообщал Кэмерон, что она ему нравится, кожу на спине чуть-чуть покалывало. Сначала Кэмерон на напоминания злилась, потом перестала обращать внимание. Привыкла, наверное. Только Формана теперь раздражали их споры.

Прошло время. Уволился Форман, Хаус уволил Чейза, Кэмерон тоже уволилась и приняла, его предложение. Спина оставалась неприкосновенна. Он был на седьмом небе от счастья целых две недели. Однажды вечером, сидя рядышком на диване и обсуждая перспективы совместного будующего, Кэмерон рассказала Чейзу о звонке Кадди. Бывшая начальница предлагала работу. «Давай согласимся», - промурлыкала Кэмерон, нежно кусая его за мочку уха. Чейз обреченно вздохнул. Теперь его будет пугать реклама зубной пасты, обещающая крепкие зубы.

Fin