Передоз. Как же все глупо! Я наверно просто слетел с катушек от боли окончательно, раз позволил себе выглотать все таблетки, что оставались в этом чертовом пузырьке. Толком не помню. И если позабыть про боль, то насколько же тупа причина!
Да, меня бесит всё, что меня окружает. И все. Почти все.
В последнее время эти бесконечные паломничества к моему разуму доставали меня больше обычного. Всем от меня было что-то надо. Все пытались жалеть, проявлять сочувствие, лезть в душу.
Черт! Неужели никто не понимает, что это последнее, что мне нужно. Я хочу, чтобы меня сейчас оставили в покое. Хочу, чтобы обо мне забыли. Хотя бы ненадолго вычеркнули меня из списка тех людей, с которыми просто необходимо пообщаться, вдарить под дых или хлопнуть по плечу. Выкинули меня из головы и послали все мысли о законченном наркомане как можно дальше. Неужели это настолько сложно понять?
И вот итог попыток коллективного взывания к моей совести. Я валяюсь на полу собственной квартиры в полной уверенности, что очень скоро меня начнет выворачивать наизнанку. Мое тело уже начинает посылать сразу на все буквы алфавита любые команды моего же мозга. Странно, что думать я еще могу.
Одно сокращение мышц и вот я лежу в собственной рвоте. Ха! Наверно я выгляжу чрезвычайно шикарно. Завидуйте! Кто из вас так может?
Меня обманывает слух или кто-то опять решил нанести визит вежливости? Убирайтесь все к черту!
Лязг ключей? Нет! Пусть это будет звуковыми галлюцинациями. Им уже давно пора было появиться. Но нет. Эти осторожные шаги я отличу в любом состоянии.
И зачем ты пришел? Мне было бы плевать, если бы зашел кто-нибудь другой. Даже если бы вся Армия спасения выстроилась во главе с оркестром у меня на ковре и выла бы свои псалмы, пытаясь вызвать божественное озарение лично для меня, я бы просто продолжил блевать на пол. Но ты... Ты единственный, кто не имеет права видеть меня таким. Я знаю, ты вовсе не хотел приходить. Но твое проклятое сердце, которое просто не может не волноваться обо мне, заставило тебя все бросить и примчаться сюда.
Я чувствую, как твои мягкие руки переворачивают мое глупое тело. Это значит, что сейчас я увижу твои глаза. Не хочу! Но поздно…
Твои глаза наполнены болью, ужасом и пониманием. Никакого чертового сочувствия. Ты единственный знаешь, что оно никогда не было мне нужно. Но твои глаза будто прожигают меня насквозь. Хочу отвести свой взгляд, но не получается даже на мгновение сомкнуть веки.
Все вокруг плывет. Но твое лицо я вижу удивительно четко. Я вижу, как задрожали твои ресницы. Я вижу, как каким-то потусторонним усилием воли ты все же взял себя в руки и не допустил истерики, которая, судя по нервно дернувшимся губам и судорожно сжатым зубам, почти накрыла тебя с головой. Я вижу, какими злыми стали твои глаза, когда ты увидел пузырек и прочитал ненавистное название. Ты ведь больше всех ненавидишь мой викодин.
Если бы я мог заставить себя говорить, то потребовал, чтобы ты немедленно убрался отсюда. Я ничего так сильно не желал в своей жизни. Уйди! Ты же всегда понимал меня с полуслова, с полувзгляда. Клянусь, я не собираюсь сейчас подыхать. Я никому не доставлю удовольствия сплясать победную жигу на моей могиле. Поэтому плюнь на свое всепрощение, забудь о врачебном долге и брось меня наедине с моей паранойей. Не смей раздумывать. Просто уйди.
Ну, убирайся же!
Ты понял. Легкое движение руки и пузырек летит в сторону. Ты просто встаешь и уходишь. Все правильно, Джеймс, ты все делаешь абсолютно правильно. Я все-таки сумел поднять голову и посмотреть тебе вслед. Я должен убедиться, что ты не вернешься. Стук двери еле донесся до моего слуха.
Сейчас ты ненавидишь меня, мою боль, мои таблетки, а заодно и всех вокруг, а больше всего самого себя. Ты винишь себя в бездействии, валишь на себя все смертные грехи и делаешь свою жизнь невыносимой из-за своей неспособности мне помочь. Я даже не могу представить насколько тебе тяжело. Ведь только что ты сделал то, чего очень долго не сможешь себе простить. Да, я виноват в этом. Но я никогда тебе не скажу, что это единственное, чего я желал.
Ты должен сделать что-нибудь, чтобы тебе стало легче. Сделай что угодно, иди к кому угодно, говори все, что придет в голову. Ударь, предай, убей! Только позволь себе хотя бы ненадолго успокоиться и скинуть этот груз с души. Пойми, чтобы ты не сделал – я все прощу. Обо всем забуду. И никогда не позволю тебе об этом вспомнить.
Ты никогда не узнаешь, что единственное, что я ненавижу больше моей боли, это когда ты видишь меня слабым. Я не могу позволить, чтобы ты понял, что иногда я бываю настолько же уязвимым, как и ты. Я не хочу, чтобы ты отдалился из-за того, что решил, что мне достаточно своей слабости и не нужна твоя. Я не вынесу, если ты перестанешь хотя бы изредка приходить ко мне, когда тебе совсем плохо. Я обязан тебя защищать от любой опасности, потому что я нуждаюсь только в тебе.
Прости, но иногда, я не могу защитить тебя от себя. И тогда я словно испытываю тебя на прочность. Хотя не имею права этого делать. Но ты никогда не поддавался. Никогда не бросал. И, несмотря ни на что, прощал.
Я знаю – моя боль делает меня психом. Но она ломает и тех, кто хочет находиться рядом. Мне плевать, что она делает с другими, но я никогда не прощу себе, если она постарается захватить тебя. И я единственный человек, кто может тебя от нее защитить. Я должен всегда чувствовать твое присутствие. Оно помогает мне держаться и верить, что я могу еще жить, вопреки всему.
И поэтому я никогда не дам моей боли ослепить и уничтожить еще и тебя.